Требуше

Что за град Теней такой, уважаемый Требуше? Подсознание, таящее человеческие страхи и противоречия, рисующее знакомые фигуры, без которых невозможны были бы те роковые шаги? Или нечто ещё?

Романтичное, кажется, произведение. С темноватым окрасом, но эмоционально наполненное. ГГ уже не смогут вернуться? Или это набросок отрывок?

Это - лишь сон...
Сон...

"Град Обреченный", "Дьявол среди людей" и "Осенние визиты" - это три самые депрессивные для меня книги.

Конечно есть ещё
"Поселок", "Последняя война" и серия "Театр теней" Булычева, но они чуточку отступают перед серостью и тяжестью вышеназванных.

Они пришли в этот мир осенью. Их было больше, но в городе я видел только троих. Шесть пар. И одиночка. И я знал, что лишь один из тринадцати останется в живых. В какой-то момент я решил, что разглядел на другом краю города старика и мальчика, идущих рядом, но обрывки тумана ползли по городу и трудно сказать наверняка.

Колея, идущая по сухому горячему песку степи, тянулась вперёд, лениво петляя по ровному плато. Местами она ветвилась, несколько раз её бесцеремонно пересекали дороги из бетонных плит и асфальта. Высоко в небе замерло раскалённое солнце. А над редкими суховатыми травами, по неведомой прихоти поселившимися среди камней и песков, сновали пчелы и гудели мухи.
Далеко впереди виднелись белые пушистые облака. Словно опасаясь горячего солнца, они опасливо жались к линии горизонта. Направо суетливо убегала тропинка, она терялась среди трав, а дальше виднелись серые крыши деревеньки.
Я шагал, лениво подволакивая ноги, шлёпанцы зачёрпывали и подбрасывали песок из колеи. Футболку я снял и заткнул за пояс шорт. Жара была сильной, но не мешала идти. Вдруг я заметил слева край обрыва, он был метрах в ста от меня и тянулся параллельно дороги. Остановившись, сошёл с колеи. Только что тут была степь, а сейчас огромный каньон. Противоположные его край терялся в дрожащем мареве, и было сложно понять - есть ли он вообще.
Я подошел ближе, и увидел дно. Там далеко внизу была паутина улиц и угрюмые бетонные коробки домов. Город выглядел серым и заброшенным. И не смотря на яркое солнце в небе, город был покрыт клочьями тумана, и нельзя было увидеть ни одной тени. Среди оттенков серого города бродили серые люди. И можно было решить, что на дне всё черно-белое, если бы не красное пятно кирпичного трехэтажного дома.
На одном из широких перекрёстков, таких пустынных без машин, беседовали Изя Кацман и Андрей Воронин. Я не мог разглядеть лиц, но точно знал, кто они.
Несколько кварталов правее, в тёмной подворотне стояла странная компания: две девушки и мужчина. Девушки, светловолосые, похожие, как две капли воды и такие разные. Одна сутулилась и бессмысленно смотрела на бредущих по улице людей. Другая стояла прямо и уверено, держала за руку первую девушку. Я знал, что глаза у второй девушки ярко голубые и одновременно с тем полны бездонной пустоты, в которую очень страшно заглянуть. Она что-то втолковывала мужчине в тёмном пальто. Тот послушно кивал. Черты лица у него были приятные, мужественные. Он единственный в городе, от кого на асфальт падала тень. Чёрный силуэт был невероятно ярким в этом сером мире.
Взгляд мой бессмысленно скользил по улицам и провалам окон в домах. В одном из них стоял человек. Он смотрел на меня, я знал, что он смотрит. И я знал, как его зовут: Ким Волошин. Он некоторое время продолжал стоять, затем скрылся в глубине дома.
Край обрыва был не ровным, песок тонкими струйками полз вниз между торчащими камнями и кусками ракушечника.
Я медленно подходил к краю. Всё ближе и ближе. Вот я уже стал ощущать, как подо мной медленно начинает проседать песок. Тонкие нити корней сухой степной травы пытались удержать этот поток, но тщетны были их потуги.
Я стоял и смотрел на город. На серый, город, люди в котором бродили безмолвными силуэтами. Никого разглядеть больше не удалось. Я посмотрел в подворотню, где стояли девушки и мужчина. Она была пуста, только асфальт теперь был устлан бледно жёлтыми и красноватыми листьями. Город не имел истории. Он не имел смысла, точнее смысл этот увидеть было нельзя. А подходил всё ближе, зная, что в любой момент упаду. Зная, что мне нужно в деревню. Там есть остановка автобусов, которая отвезёт меня в город. В другой, настоящий и живой город, с улицами, которые забиты машинами и спешащими людьми. Я должен был идти, мне нужно было. Но я продолжал стоять, изредка приближаясь на полступни ещё сильнее к краю. Я знал, что должен делать, но не уходил. Не потому что не мог, а потому что не хотел. Осознавая, что сейчас сорвусь вниз - в серость безликих домов, в рваные клочья тумана, я оставался на месте. Потому что не хотел идти, не хотел искать в деревне остановку автобуса. Эти простые и нужные действия вызывали во мне приступ ярости и злобы, ненависти к тому, что делать должно. А тут, передо мной, раскинулся серый и спокойный мир, где никто никому не должен. И я знал, что там внизу на много хуже, чем здесь. Но словно испытывая судьбу, я любопытством изучаю себя. На сколько далеко я зайду? Продолжаю стоять, ощущая как из под ног всё быстрее убегает песок. Вот уже меня потащило вниз, ещё можно успеть сделать шаг назад, вернуться на колею, пойти по тропинке... Но я ничего не предпринимаю, и смотрю, как мимо проносится край обрыва, и город прыгает на встречу ногам. Серый и беспросветный, он приближается считанные секунды, за которые я успеваю несколько раз пожалеть, что дотянул до последнего и поленился сделать шаг назад.

В честь Хэллоуина был написан рассказ на форуме одной игрушки Sky2Fly. Там проходил конкурс на страшилки, я участвовать не мог, так как являлся организатором и членом жюри. Но написал вне конкурса.



Придерживая ключи, беззвучно отпираю входную дверь. Так же бесшумно закрываю за собой. Медленно и тихо снял куртку, ботинки. Аккуратно отпер дверь к себе в комнату. И входя случайно задел швабру у двери. Насмехаясь над всеми моими усилиями, она оглушительно упала на пол. Я так и замер на пороге комнаты. За спиной послышались шаги хозяйки. Она хорошая и комнату сдает недорого, но от её нравоучений и воспитательных бесед не спастись. Родиона Раскольникова на неё нет..
- Митя! Опять допоздна шлялсе, где попало?
- Нет, Таисия Олеговна, у друзей был, и сейчас только начало девятого.
- Ты мне тут не спорь! Это ночь уже почти.
Недослушивая, захлопываю дверь, оставив старушку гневаться в прихожей. Она мне потом это припомнит. Ничего, сбегаю разок за хлебом ей или шкаф на кухне починю и отойдет. Не хотелось мне вечер выходного проводить в спорах и диалогах с возрастом.

Комната небольшая, мебель еще сталинских времен, ремонт горбачевской эпохи. Но в целом очень даже прилично. Жить можно. Я засунул ненавистную швабру за шкаф. Плюхнулся в кресло перед компьютером. Пока тот, поскрипывая, включался, заглянул под стол. Там стояла коробка с моим костюмом на Хэллоуин. Пришлось немного раскошелиться, зато очень страшная маска с рассеченными лоскутами кожи и шикарный балахон в крови смотрятся впечатляюще. То, что нужно для ночной Хэллоуин вечеринки. Хочется посмотреть на лица окружающих, когда я завалюсь в клуб в таком шикарном наряде. Это действительно жутковатый костюм. Не парочка бинтов, испачканных фломастером, не нарисованные шрамы. Это настоящий жуткий образ. К нему в комплекте даже немного грима продавалось, что бы замазать переход между маской и кожей.

Компьютер соизволил включиться. У меня есть пара часов, поэтому я запустил любимую игрушку. Очень миленькая браузерная игра. Симпатичная картинка, интересный сюжет, претензия на свою собственную атмосферу стим-панка. Не без минусов, конечно, но убить время в простенькой перестрелке с другими игроками или монстрами - самое то.
Как и везде, игра так же подверглась моде на "Хэллоуин". Открыли новые игровые пространства с, кто бы мог подумать, летающими тыквами и приведениями. Ничего нового, летай - стреляй- собирай. Но антураж симпатичный.
Пригласил к себе в группу парочку новичков. Сейчас они мне помогут набрать побольше тыкв, а затем я выйду из группы и расстреляю их, что бы поживиться их трофеями. Некоторые сочтут эту тактику подлой, но лох не мамонт - лох не вымрет. Так почему я должен щадить тех, кто глупее и наивней? Тем более в игре.

Когда я уже собирался отсоединится от группы и открыть по ним огонь, свет в комнате моргнул. Я испугался, что сейчас соединение с интернетом пропадет. Нет, всё в порядке, кораблик продолжает бороздить просторы нарисованного неба. Только что-то странное произошло. Корабль не слушается управления. Он сам продолжает летать и стрелять. Я пытаюсь закрыть окно браузера, но курсор игнорирует все движения мыши. Пишу в чат, но сообщения не уходят. Такого не бывало. Конечно, если теряется соединение, кораблик, просто висит в игре без управления, оставленный на растерзание игрокам и игровым монстрам. Но чтобы вот так, самостоятельно продолжал играть без моего участия - такого еще не было.
Я жму клавишу "b" без особой надежды. Но окно сообщения с Администрацией игры работает. Подробно пишу, что произошло с корабликом. В это время этот паршивец продолжает благополучно сражаться с монстрами. Жму "SOS!", чтобы отправить сообщение. Секунду ничего не происходит, затем игра выдает сообщение: "Произошла ошибка. Вы не можете отправлять сообщения, так как не находитесь в мире живых. Попробуйте исправить это и написать нам позже." Я нервно смеюсь. Понятно, шутка от разработчиков. Но как они заблокировали мышь и весь браузер. Пытаюсь перезагрузить компьютер - тянусь к кнопке выключения и замираю в растерянности - центральный блок выключен. Не горят огни процессора и подключения в сеть. Через решетку видно, что пропеллер охлаждения неподвижен. Компьютер выключен! В животе свернулся ледяной клубок. На лбу выступает испарина. А кораблик на экране плывет, стреляет.

Я вскакиваю и хочу выбежать из комнаты. Но вскочив, зацепляюсь за что-то ногой и падаю. Уже в панике дергаю ногой, пытаясь освободиться и понимаю, что меня крепко держат. Дышать тяжело от ужаса. Поворачиваю голову назад. Из под стола на меня смотрит моя маска. Протянув ко мне рукав балахона, она держит мою ногу. Я секунду смотрю на неё. И она начинает меня медленно тащить к себе. Крик, а точнее визг ужаса захлебывается в моем горле. Я пытаюсь кричать и звать на помощь. Но изо рта вырываются лишь сипение и хрип.
Дергаю ногой и маска отпускает меня. На четвереньках, вприпрыжку несусь к двери, пытаюсь её открыть, будучи уверенным, что она заперта. Но ручка со щелчком поворачивается и я распахиваю дверь. И висну на косяке, чуть не сорвавшись в пропасть. Вместо старой пыльной прихожей за порогом моей комнаты простирается каменная пропасть. На дне пропасти полыхают языки буро-оранжевого пламени. С трудом вползаю в комнату, захлопываю дверь.

Маска встала в полный рост. Глаза не светятся огнем, как это показывают в кино. Это просто черные провалы. Темнота, что наполняет их бездонна, я смотрю в эту пустоту и сердце мое сжимается. Я понимаю, что возврата из этой темноты не бывает. Это бесконечность. Хуже смерти.
С трудом отрываю взгляд. Из рукавов балахона теперь торчат голубоватые безжизненные кисти. Длинные тонкие пальцы заканчиваются острыми когтями. Когти измазаны кровью и плотью.

Маска смотрит на меня, затем бросается, пытаясь вцепиться когтями в глаза. Нарисованная пасть открывается, изрыгая рык и вопль. В нём слышаться крики всех тех, кого эта тварь убивала. Вот и всё. Сейчас она убьёт меня, заберёт душу в ад. На дно той самой пропасти. Я зажмуриваюсь, ожидая удара.
- Какой идиотизм умереть от ожившего костюма на Хэллуин, не правда ли?
Я в удивлении распахиваю глаза. Монстр, словно в стоп-кадре, висит в воздухе передо мной. Руки его вытянуты ко мне, пасть раскрыта, из неё с шипение капает на ковёр слюна.
А в центре комнаты стоит пожилой мужчина. Чуть полноватое лицо, аккуратная борода, макушка выбрита, глаза слегка светятся. Одет в монашескую рясу, подпоясанную толстой веревкой. Так в книжках изображали монахов средневековой Европе.

- Ткы мны кбы тык?- спрашиваю его.
- Прежде, чем задавать вопросы, стоит поблагодарить меня, что я продлил на несколько мгновений вашу скромную жизнь.
- Почему несколько минут?! - только и удается произнести мне.
- А вы думали я буду вас от демона спасать? - монах поправил верёвку на поясе и сдул пылинку с плеча.
- А разве нет? - мой голос предательски писклявил. Я покосился на висящего передо мной монстра.
- Нет, я всего лишь решил сойти до вас и рассказать, за что вы собственно удостоились такой чести - посещения демона-конвоира. Не каждый день демоны-конвоиры лично приходят за душами грешников. Обычно это несчастный случай или что-то более естественное. - монах уселся в моё кресло, посмотрел на экран компьютера, там до сих пор продолжался бой и мой корабль предательски летал без меня по игровому миру.
- И в чем же я грешен на столько? - я показал глазами на монстра. Я заметил, что как и демон - заморожен и не могу пошевелиться. Я стал лихорадочно вспоминать все свои проступки. Не вернул другу долг. Мелочь, он забыл, а я решил не напоминать. Девчонкам врал. Хвастовство. Отцу до сих пор вру, что не курю. Другу разбили машину - уронили на неё с балкона гирю. И тоже не сознался. В школе обижал младших. Много грехов. Грешков. Но они мне казались какими-то мелкими. Я никогда не слышал, что бы за такую ерунду лично демоны приходили.
- Нет, вы не самый большой грешник, вы один из самых менее раскаивающихся. Не самый, конечно, но в Хэллоуин демоны в праве выбрать жертву на свое усмотрение. А самое главное - вы один из тех, кто так радуется приходу празднеству нечисти. Вы прославляете демонов, забыв суть этого дня. Хотя самих Святых в праздник Дня Всех Святых игнорируете. А ведь нам обидно.
- Вы святой?!
- Святой мученик, - склонил голову старец. - Кир-врачеватель.
- Я читал о вас! Вас обезглавили в Египте! Вместе с Ионном, - радостно выпалил я. И тут же осознал неуместность этой радости. Мне очень хотелось жить дольше обещанных минут.
- Надо же, не думал, что нас еще кто-то поминает. Да, было дело, - монах отодвинул ворот мантии: через всю шею протянулся кровавый рубец.
Старец еще немного помолчал. Я тоже не знал, что сказать.
- Ну что ж, юноша. Прощайте, рад, что вы отойдете в мир иной, хоть немного осознав смысл бытия.
Монах начал таять в воздухе, а демон шевельнул головой и клацнул зубами, я вздрогнул и затараторил:
- То есть, как это отойду?! А попозже нельзя никак? Я каюсь, честно! Я больше никогда! И мне Хэллоуин-то не нравился никогда! Постойте!
Монах перестал таять в воздухе, так и висел по центру комнаты полупрозрачный.
- Хм, может и есть смысл в ваших словах, юноша. Мне с самого начала стало любопытно, что нашел в вас этот демон. Так много кандидатов, а он за вами пришел. Может всё дело в это костюме? Он сделан с душой и от души, что бы в него верили. Возможно, вы так сильно поверили в него, что он стал прибежищем демона. Ведь, когда во что-нибудь верят, оно сбывается. Или приходит.
- В вас же я тоже верю, вы мне не поможете? Я обещаю больше никогда... Пожалуйста... - язык заплетался, слова путались. А монстр снова медленно начал тянуть ко мне свою пасть.
- Хорошо, мне сразу не нравилось то, что здесь происходит, - старец протянул руку к монстру. Перекрестил его. На балахоне чудовища заплясали языки пламени. Оно взывало, упав напал, начало извиваться. Так вшивый пёс пытается почесать спину о землю. Святой мученик сложил руки и зашептал молитву. Демон еще несколько мгновений выл, затем, словно под лёд , провалился в пол. На ковре остался лишь силуэт из пепла.
Я сидел на полу. В комнате никого не было. Компьютер был выключен. Лишь из пустоты комнаты донёсся голос старца: "Веруй в хорошее и оно сбудется. Веруй в Бога и он прибудет с тобой."
От костюма осталась лишь оплавленная маска, завалившаяся под шкаф. Я поспешил её выкинуть. Ни на какую вечеринку я не пошел, сославшись на здоровье. И лёг спать. Страшно не было совсем. Темнота комнаты не пугала, а успокаивала. Она была живой, не такой, как в глазницах маски.
Спал я без сновидений, тихо и умиротворенно. Только под утро мне показалось, что рядом стоит кто-то.
На следующий день я пошел в церковь, хотел узнать слова молитв или поставить свечку.
Подойдя к церкви, я так и не решился зайти. Не нужны мне посредники. Я буду веровать сам. Не в словах молитвы дело. Я просто буду верить в хорошее и доброе. Пусть это называют Богом, Судьбой или Кармой.
Мне никто не поверил, я пытался рассказать друзьям, но никто не поверил, потому что они видели, как я в этот момент был в игре.
Курить я бросил. Надо бы долг другу вернуть.