Георгий Петров

К технике раскрепощения подсознания я отношусь с опаской, по крайней мере, никому бы не советовал лезть в “коллективное бессознательное” без учителя, т. к. это ледяной ад (коцит), место последнего прибежища дьявола. Этот путь известен всем мистикам, но каждая школа предполагает свой путь и свой результат. Раджа Йоги указывает “благородный восьмеричный путь”: правильные взгляды; решимость; речь; поведение; образ жизни; усилие; направление мысли; сосредоточение. Восьмеричный путь йоги полностью вбирается в себя христианством и становится девятеричным: добавляется правильное отношение. Христос постился в пустыне 40 дней. Это по сути своей полное отключение всех информационных каналов (ощущений), чтобы открылось внутреннее видение сути вещей.
“Не хлебом единым жив человек, но всяким словом, исходящим из уст Божьих”. Таким образом, вместо мистического слияния с Богом, растворения своего сознания в Его СОЗНАНИИ, путь Христа предполагает СЛЫШАНИЕ, ПОНИМАНИЕ, «превращение» сообщения в отношение (ЛЮБОВЬ) к Богу, самому себе (в Боге) и ближним.
В 85 году я отголодал 30 дней, пробегая каждый день по 7 км и выполняя упражнения на очищение, дыхание и сосредоточение. Целью моей было не растворение в Божестве, а сохранении своей личности в вечности.
Буквально через 0,5 года я испытал потрясение, которому до сих пор не дал определения. А дело было так.
Мужики помогали мне бетонировать пол в гараже. Время это заняло много, магазины закрылись (на работу я водку не брал, знаю, чем оно заканчивается) и пришлось брать её, родёмую, в ресторане, по 19 р. бутылка. Денег хватило только на одну. Это я к тому, что пьяными мы не были: 0,5 на четверых – сами понимаете. Добавлять не стали. Негде было взять, да и незачем. Назавтра были полёты, которыми я руководил.
В прекрасном настроении я возвращался домой. Изменения в мировоззрении я уже ощутил, научился вести внутренний диалог, зафиксировал раздвоение сознания на я и Я, мыслящего моё я, т.е. вышел на идею Бога, но не осознавал Его, как конкретную Личность.
Начался снег. Самый первый. Снежинки были крупными и очень красивыми. Я остановился под фонарём и, рассматривая их, думал: “миллионы лет идёт снег. Миллиарды снежинок за это время упало на землю. Все они разные, каждая прекрасна, хотя судьба её упасть и растаять. Господи, произнёс я мысленно, если Ты о снежинках подумал, то как же Ты печешься о душе человеческой”.
В тот же миг, будто столб голубого огня опустился на меня. Наслаждение, которое я ощутил, - НЕОПИСУЕМО. Так и умереть можно сказал я, умереть от счастья. Постепенно померкнув, это состояние прошло, но Голос на прощание сказал мне: помни, что о КАЖДОМ, а не только о тебе.
С тех пор в сновидениях и наяву я продолжаю вести этот диалог, который по сути своей сводится к простой молитве: Господи, я хочу быть с тобой. Помоги мне, грешному.
Я пытаюсь быть искренним, говорю о той системе ценностей, которую создал для собственного употребления и о тех законах ЧелоВеческого общения, которым собираюсь следовать в Вечности. Категорический императив, понимаешь.
Зачем я это делаю.
ХОЧУ ПОСАДИТЬ СВОЙ САД.
В 87 году во сне я увидел прекрасный сад. Цветущие деревья создавали впечатление чистоты, ухоженности и порядка. Хозяин сада, встретил меня у калитки. Я подарю тебе этот сад, сказал он, но ты должен будешь поддерживать в нём такой же порядок.
Поблагодарив за доверие, я, набравшись наглости, говорю: Господин мой, подари лучше мне кусок земли невозделанной, и я посажу свой сад, а там посмотрим, чей лучше.
Хозяин сада удивился, но не огорчился, а скорее наоборот.
В тот же миг я оказался на правом берегу большой реки. Земли мне отвели много, и я стал планировать размещение гор, озёр, водопадов, лесов, стараясь в природную заброшенность и не ухоженность ландшафта внести элемент моего вИдения природы. На северном краю моей земли рабочие выкапывали старый, засохший корень. Они выкопали уже большую яму, не раз, судя по зарубкам, пытались перерубить его, но их усилия были тщетны. Я знаю, что корень, хотя и сухой, но не мёртвый. Он высасывает из земли все соки, и не даёт расти ничему, кроме травы и лишайников. Некоторое время я наблюдаю за действиями рабочих, нахожу уязвимую точку на изломе корня и одним ударом топора перерубаю его. Земля сразу выравнивается, приобретает задуманный мною вид и у меня появляется чувство уверенности, что моя затея увенчается успехом.

Как известно, мужики копают в сторону логики, а женщины – чувства. Но ведь мы, человеки, имеем возможность копать не только вширь, но и вглубь, (а также вверх, кто понимает). Попытка найти Христа в себе похожа, по словам митрополита Антония Сурожского, на работу реставратора, который возвращает первоначальный облик (образ и подобие) автопортрету. Индивидуальность превращается в личность в результате СОВМЕСТНОЙ работы Бога и человека.
Читая Евангелие надо вытаскивать не только противоречия а, (в первую очередь), то, что созвучно твоей душе. Пусть, поначалу, это будет совсем немного. Пусть даже не одно Евангелие из четырёх, а отдельные стихи, слова, образы. Главное, что ты найдёшь эту струнку в себе, найдёшь то, ради чего можно жить дальше, в надежде, что не совсем уж ты потерянный и Господь не оставил тебя. Вот этот отклик в твоей душе и будет первым ИСТИННЫМ мазком МАСТЕРА, который рисует тебя таким, каким ты нужен ЕМУ.
Отношение к Богу, основанное на любви и доверии не остаётся безответным. Открываются глаза, понимание сути происходящего, позволяет ловить себя на дурных помыслах, поступках и чувствах. Приходит понимание того, что и в материальном мире надо жить по правилам Вечности.
Не надо бороться за чистоту, надо не сорить.

И Вам спасибо.
В разделе "Сны" я разместил ещё несколько "вИдений".

Я не знаю, хороший ли я, но стремлюсь ОСТАВАТЬСЯ просто человеком КАЖДЫЙ миг бытия ...
Может из таких вот "мигов" и сложится вечная жизнь.

Призрачно всё ...

Очень старый сон.
Мне поручено перевезти через море на новую землю детей. Мальчики и девочки, совсем маленькие и постарше. У них нет родителей, пребывание на старом месте для них опасно, они здесь никому не нужны. Мне кажется, я знаю, где им будет хорошо, где о них позаботятся, и они не пропадут.
Море спокойное, но очень холодное, мы плывём на открытом плоту, обходя сложные участки. Моё внимание направлено на то, чтобы никто из них не упал с плота в воду. Я весь в постоянном напряжении, но наш поход заканчивается благополучно.
Когда дети уже были на берегу, моё напряжение спадает и я чувствую внутренний голос, даже не голос, а мысль о том, что в благодарность за хорошо выполненное поручение мне дарят необычный подарок.
Я вижу, как из моря всплывает ребёнок, попкой вверх. Преодолев первое желание немедленно за ним броситься (можно поскользнуться и упасть), я аккуратно вхожу в очень холодную воду, поднимаю мальчика и прижимаю его к себе. Ребёнок делает первый вдох и открывает глаза. Он очень красив, северный такой тип, немного холодноватый, но очень чистый. Идеальный ребёнок, слышу я внутри себя.
На берегу меня встречают женщины, одетые как медики. Одна из них, моя «жена», принимает у меня мальчика и говорит: успокойся, мы знаем, что надо делать. Почему-то в руках у неё вдруг оказывается кукла, которую кладут на операционный стол и ОТРЫВАЮТ кукле голову. Она не умерла, говорят мне, просто она должна пройти стадию безголовости, но зато, когда мы пришьём голову на место, она (кукла) станет ещё лучше. Некуда лучше, заорал я, отвешивая «жене» оплеуху, лучше не бывает.
Кажется, меня понимают, во всяком случае, я опять вижу ребёнка здоровым и понимаю, что ничего плохого с ним не случится.
Другой сон.
Одетый в чёрное кожаное пальто, не снимая чёрной шляпы (одежда, как и в предыдущем сне), НОЧЬЮ, я вхожу в Собор Архангела Михаила (в нашем городе есть такой), с северной стороны. Храм не действует, Богослужения не проводят. Меня по церкви провожают старушки, в алтарь не пускают, говорят: он закрыт.
И на самом деле, на его воротах большой замок. Я отодвигаю бабушек, подхожу к царским вратам, снимаю замок, (он не был заперт на ключ) и вхожу в алтарь. Роспись алтаря закрашена грязно-коричневой краской, престола нет, общее впечатление ненужности и заброшенности.
Старушки растеряны, чувствуя моё состояние, ждут «разгона». Сдерживая себя, я говорю: что же вы наделали, почему алтарь закрыт, как вы будете детей воспитывать, что из них выйдет? Бабушки в один голос говорят: мы всё восстановим, будет ещё лучше, чем было, сами видим, что не то делали. Я смотрю на них, в моём взгляде скрытая угроза последнего предупреждения. Старушки немедленно берутся за уборку, моют и чистят, трут и скребут самими действиями своими, убеждая меня, что они ВСЁ поняли и приведут алтарь в надлежащий порядок.
Я выхожу из алтаря и вижу: в храме сидят ДЕТИ.
Они УЧАТСЯ, и им это нравится; мальчики и девочки, маленькие и постарше, они, как губка, впитывают знания, я улыбаюсь, глядя на них, на моей душе становится тепло, я ЛЮБЛЮ их, немного жалея, что не могу стать таким же, как они.
Когда я выхожу из храма, светит солнце, стоит ясный зимний ДЕНЬ, у меня твёрдое убеждение, что теперь
В С Ё Б У Д Е Т Х О Р О Ш О.

Сон Ирины.
С Ириной я знаком более 10 лет. У нас сложились добрые отношения. Она умеет слушать и делает правильные выводы. Её суждения трезвы и постоянны, на неё можно положиться.
В то же время у неё есть чисто женская интуиция. Некоторые вещи она принимает без рассуждений, говорит, что просто чувствует «правильность». Иногда она рассказывает мне свои сны, которые, зачастую, созвучны моим представлениям о мироустройстве.
Этот сон ей приснился на святках. Это просто притча.
Во сне она с мамой приходит в старую, заброшенную деревню. Жителей в ней нет, у почты с заколоченными окнами они находят большую рыбину всю покрытую пятнами соли. Рыба еле дышит. Откуда-то появляется ныне покойная бабушка, и женщины втроём начинают отмывать эту рыбу, беспокоясь о том, чтобы она окончательно не умерла. По мере того, как с рыбы сходит соль, она проявляет всё большие признаки жизни. В конце концов, рыбу выпускают в реку и она (рыба) уплывает.

Этот сон мне приснился лет 16 назад, когда передо мной встал вопрос, почему именно Россию называют пьяной старухой, не разбирающей путей – дорог и забывшей о своих детях, ходящих не только без памперсов, но и без порток.
Голодные и сопливые они вечно играют в “казаки-разбойники” (красные-белые; богатые-бедные; западные-восточные…). И при всём при этом они ценят душу свою и СОпереживание для них не пустой звук.
Так вот о сне:
Снится мне, что иду я ночью по своему городу, а у обочины дороги мальчик играет сидя в снегу. У него с правой ножки упал валенок. Высокая и гордая женщина наблюдает за моей реакцией на это, в общем-то, банальное происшествие. Я понимаю, что должен помочь. Во сне я часто пользую силой в моих руках, которая действует на расстоянии. Телекинез называется. Я не лезу в глубокий снег, а подняв мальчика дистанционно, прижимаю его к себе и надеваю ему валеночек приговаривая: вырастешь большой, умницей будешь, лётчиком станешь, генералом, девки любить тебя будут… И на самом деле на душе у меня тепло и я искренен. Я хочу, чтобы у этого мальчика жизнь сложилась гораздо лучше, чем у меня, чтобы она была полной, осмысленной и что бы он был самым-самым, и старуха гордилась своим внуком.
Каким-то образом я понимаю, что женщина знает, что творится у меня на душе и знает, что я не притворяюсь. Она говорит мне: как хорошо, что ты так подумал. Я должна тебя отблагодарить, проси, что ты хочешь. Я понимаю, что момент особенный и передо мной не просто старая женщина, а образ самой России, испытывающей меня на человечность.
У меня хватает ума, чтобы спросить у неё, что ты чувствуешь по отношению к этому ребёнку? Она мне отвечает: прижми его к сердцу. Я беру ребенка, как мать прижимаю его к себе и чувствую, как во мне нарастает ЛЮБОВЬ к этому младенцу, что ОН – единственный смысл моей ЖИЗНИ, и что если кто-нибудь хоть пальцем его тронет ……… разнесу в клочки всех и вся и скажу – так и было.
Когда я проснулся, я абсолютно точно понял, почему:

Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить.
У ней особенная стать.
В Россию можно только верить!


Веди нас к Богу, Русь святая.
Веди сквозь зло, любовь тая.
Веди нас к Богу, твёрдо зная,
Что только в Боге Жизнь твоя.

В 89г, в ноябре я во сне увидел на амвоне, у левого входа двух монахов. На вид им было лет по 30, серьёзные такие. У того, кто стоял ближе ко мне я спросил: как тебя зовут? Он ответил – Сергий Радонежский. Я, почему – то, сразу ему поверил и сказал: что же вы с Россией делаете?
Будет ещё хуже – ответил он, но хамы должны понять, что они хамы. Не поймут - сказал я. Мне ответили: если не поймут, то проявятся.
За спиной у них, в алтаре, я увидел шкафы, буквально забитые свежим хлебом. Пища будет, подумал я и проснулся. Практически в тот же день я подал заявление о выходе из партии. Вопрос о её будущем был для меня решен.
Довольно старый (лет 9 назад приснился) сон.
Иду я вдоль берега болота. Раньше это была река, довольно большая. Затем русло изменилось, река стала старицей, озером, которое подпитывалось родниками.
Родники заилились, дожди и ветры сделали своё дело и вот, прежде чем совсем высохнуть, болото стало опасным, попавший в него не мог выбраться без посторонней помощи.
Я обхожу болото стороной, выбирая безопасное место, прежде чем ступить ногой (почему-то мне надо пройти по самому краю).
Из трясины торчат головы, провожают меня взглядом, некоторые протягивают руки, просят вытащить их из грязи. Я выбираю того, который поближе, не забывая о своей безопасности, протягиваю к нему руку, но, вместо того, чтобы воспользоваться моей помощью, человек пытается затащить меня в болото. На помощь к нему спешат другие люди и я делаю отчаянное усилие, чтобы вырваться.
Мне это удаётся, но я знаю, что руки им больше не подам, брошу верёвку, закреплённую на устойчивом берегу и пусть выбираются сами.

В 99 году моя мама лежала в реанимации после обширного инфаркта, к ней никого не пускали, но 30 ноября вечером мне из больницы позвонили на работу, сказали, что мама очень хочет меня видеть, и что меня к ней пропустят. Буквально через несколько минут я был у неё в палате. Доктор объяснил, что состояние мамы очень тяжёлое, но я не думал о том, что, быть может, вижу её живой в последний раз.
Мама была крещёной, но в церковь не ходила, не причащалась и не соборовалась. Когда она меня увидела, она сказала, что ей очень тяжело, и я должен быть готов к самому худшему. Я попробовал её успокоить, но мама сказала, что позвала меня не только попрощаться, но и спросить, что ей делать? Я представил себе её состояние, понял, что она боится неизвестности, боится уйти в никуда, и я должен ей помочь увидеть СВЕТ в конце тоннеля.
Я сказал ей: молись.
- Как, - спросила она.
- Отче наш знаешь?
- Знаю - был ответ.
- Читай.
Мама кивнула головой, закрыла глаза, и по её губам я увидел, что она молится. Через несколько минут она умерла, её лицо стало спокойным и умиротворённым. Хоронили её через церковь, всё прошло очень достойно. Я молился за неё, благодарил за всё и до истечения 40 дня, она пришла ко мне во сне.
Она очень странно выглядела: это была как бы пустая скорлупа, одетая в чёрные одежды.
- Прощай, сказала она. Я ухожу за реку, и мы больше никогда не увидимся.
Каким-то образом я увидел и эту реку, и мост через неё, и НЕВОЗМОЖНОСТЬ проделать по мосту обратный путь. Вот это и есть НАСТОЯЩЕЕ прощание, подумал я. Печаль, которая меня охватила, не поддаётся описанию. Стало жалко её, себя, ощущение бессмысленности такого финала переросло в желание что-то сделать, чтобы ей помочь.
Я обнял маму, в этот момент я бы, наверное, отказался от своей жизни, лишь бы она никуда не уходила. Какая-то сила вышла у меня из солнечного сплетения и наполнила маму, наполнила её пустую скорлупу плотью. На меня смотрели молодые, все в слезах, удивлённые глаза. Кожа стала белой, тело ЖИВЫМ. Неужели такое возможно, спросила она? Я ответил что-то банальное, типа: ты дала жизнь мне, я просто возвращаю её тебе.
Теперь я за неё спокоен. Я знаю, мы встретимся.

Спасибо.