Звезда

Джаз Тайс

Я не хочу с порога пугать вас странными словами и объяснять их значение даже как следует не поздоровавшись, не хочу ставить вас в неловкое положение и вызывать чувство утомительной вы-нуж-ден-нос-ти, ни в коем случае не хочу, поэтому
позвольте оставить верхнюю одежду на крючках в стене, проходите, присаживайтесь, а если нужна сигарета - закуривайте.
Под вами легкий деревянный стул с мягкой спинкой и изогнутыми ножками.
Стены в нашем заведении все аккуратно облепленны бумажными обоями в оранжево-синюю полоску.
Круглый столик держит красную скатерть с двумя пустыми стаканами, а
также чистой пепельницей и пузатым кувшином со льдом, мятой и освежающим лимонадом. Я стою на сцене и веду свой рассказ.
- В те времена еще был молод Билл Клинтон, а Мерлин Монро тогда не увлекалась коммунизмом.
Вы бы пододвинули к себе стакан, да налили себе лимонада, - он очень освежает. Мысли
слух тоже.
Стук пальцем по микрофону и улыбка.
- Мы купили этих негров, чтобы они танцевали вам чарльстон.
Падает ширма, - черные тощие парни в костюмах один за другим выходят в центр и дергают конечностями. Под их пляски нарастает грувный шум музыки из колонок. Помещение тонет в

муууууууузыке. Ещё один стакан лимонада на столе.
- В уездном городе N Норма Джин верила в демократию. Мои родители переехали, а их квартира на втором этаже встретила нас огромными окнами с неприбитыми плинтусами, важно вытянувшимися во весь рост в углу спальни. Затем - спокойной тишиной, лёгкой прохладой и отсутствием занавесок.
Второй этаж стал удивительным местом. Вся моя семья то и дело выпадала из окон. Это получалось настолько спонтанно, что в конце концов никто не обращал внимания, если вдруг отец или я после недавнего хождения прочь вдоль мебели вдруг звонил в дверь с просьбой "открыть".
Эту историю можно скомкать и выкинут-ть. Первый комок бумаги у стенки. Добавить: "Солнце тогда светило на несколько тонов ярче, нежели сейчас", а затем снова скомкать уже мятый лист бумаги и снова выкинут-ть к стен
ке. Очередная бесполезная история. Согласитесь? А
солгите
сколько у вас этих бесполезных историй джаз чарльстон и сорок две страницы Улисса, которые он подыхал от скуки. Сколько? Они вас ни капли не порочат. Всего лишь шелуха рефлексии, я сейчас не имею ввиду ваши творческие потуги, что ли. Наши с вами. Извините, мне надо отвлечься. Первый стакан русской водки.

У Жени Рубцова тоже была своя бесполезная история. Он с размаху сел в приличное депутатское кресло, надел хороший серый костюм с широкими плечами, поправил галстук, оглянулся и снял из гнезда телефонную трубку.
Звонил обер-депутат. Из тех, которых меньше по количеству, чем самих Рубцовых и которые сидят в уже роскошных креслах в просторных кабинетах, что находятся выше на три-четыре этажа кабинетов обычных депутатов.
Ворох событий вылетел из приоткрытого только что окна, тихим грохотом отразился в глазах Рубцова, когда тот услышал голос непосредственного начальника. Обер-депутатские голоса все как один сердиты, они уже старые, что называется - в седых годах, и если у таких как Рубцов плечи широкие, то по голосам обер-депутатов с уверенносстью скажешь, что они у них покрыты горами мерзкого жира.
- За муниципальным бюджетом вы будете следить? - с кряхтеньем говорил обер-депутатский голос. - На коррупцию метите?
- Отмывания...
- На отмывания, значит? - перебивал телефонный голос. Никакой злобы в нём не звучало, скорее больше всё это походило на любопытство по интонации, но, если вслушиваться, можно обнаружить сильную раздраженность, прикрытую и смоченную особым политическим соусом.
У Жени Рубцова вздернулась неоднозначная струна в душе, потянулась и поджала горло. А обер-депутат продолжил:
- Что ж, все кому не лень любят считать чужие деньги, а вот чтобы делом заняться, такое я стал очень редко наблюдать. Отмывания? В моё время даже слово такое не употребляли. Но это всё ворчливость, Рубцов. Вы занимайтесь. Занимайтесь чем хотите, только потом я потребую подробный отчёт о том, насколько Ваша деятельность была полезной. - Обер-депутат надышал в трубку. - Желаю удачи.
И отключил звонок. Рубцов стоял с пережатым невидимыми струнами горлом перед полузакрытым окном. Неловкими пальцами он вдавил красную кнопку на телефонной трубке и смахнул пот с переносицы.
В депутатской забегаловке перед ним поставили кувшин со свежим лимонадом. Он выпил первый стакан. Ворох газетных событий пролетел мимо глаз.
- Ну вот и отлично!
Рубцов поставил жирную точку на поле одной из страниц. Его пухлому горлу стало легче. Он выпил второй стакан. Да и третий с четвертым. Выпил весь кувшин, и ему стало здорово. К обеду рассыпалась штукатурка с неба, солнце ближе к двум светило на несколько оттенков ярче, чем в это же время сейчас. Второй этаж его кабинета стал удивительным местом. Рубцов отвлёкся. А мы (неважно, кто мы) - наоборот.

Рубцов обладал твёрдым взглядом и крепким звучным кулаком. Острый ум плескался где-то за стенами непонимающего глупого взгляда, но присутствовал в полном своём объёме. Наш депутат - весьма умный человек, пришел к... не то чтобы власти - к властёнке - своими собственными силами, ресурсами и знаниями, а такое: "не каждому по плечу". Рубцов сам себя ставил, сам следил за имиджем - причем так, что в любой обстановке его было не стыдно видеть на людях - и всегда мог трезвым рассудком оценить реакцию окружающих на свою персону.
Единственной его слабостью, выразившейся в выборе партийной деятельности, стала нелепая для подобной должности вычурная тяга к справедливости и творческому порыву улучшения гнилых правительственных устоев. С этой его слабостью он не выделялся из общего "неробкого" десятка депутатов, когда выступал на публике перед
очередными горожанами, потому что все знают все депутаты на людях стараются встать в насыщенное пятно прожектора лучшего света. Внутри правительственного здания, вне стен своего кабинета, в свободном скованном общении с представителями своего вида Рубцов казался, как минимум, странным. А
друзья депутата высоких мест не добились. Один - больше тридцати лет бегущий по сгорающему под ногами рубероиду поджарый уже от всего этого и изнуренный строитель. Другой - честный в любом своём поступке директор самой обычной школы, не богатый и не бедный, иногда дальновидный и иногда недалекий, подходивший к пятому десятку лет мужчина.
Да все они лицемерили. Подбадривали и одобряли - разбирайся, Женя, с отмываниями. Но осуждали и ругали - да сам же наверняка пригрелся там! Место тёплое, только дурак не пригреется.

И дело было ясным, прошло два месяца, подключен был Журналист. И стройка стояла перед ним во всей своей трехэтажной красе. Рубцов отчитывался за свою деятельность. Строительство очередного планировочного района не обошлось без крупного отмывания. Стены из гипсоволокна сделали стенами из гипсокартона, что в три раза дешевле. Загадочным образом негры в пиджаках из нашего заведения уступили сцену вальсирующим парам, красивым высоким и блестящим девушкам и юношам. К столику подали лёгкую снедь и бокальчик игристого вина.
Я проводил свой очередной день не выходя из кровати в новой квартире родителей.

Немного уточню. Ваш ведущий, то есть я - высокий злой добрый низкий парень с женскими чертами щёк похотливыми глазами священника и спокойным равнодушным взглядом. Я согласно иностранным сказкам про гангстеров и супергероев (уж поверьте, это в большей части одно и то же) обнаружил в себе силу. Сила с трудом поддалась контролю, прок мне делала небольшой и зачастую болталась во все стороны как согнутый пополам длинный резиновый дилдо после того как рука отпустила один из его концов. Проще сказать - нельзя.
Чем дальше тем лучше и увереннее, а все равно нелепо - подобно сказкам про мафию и добрых мутантов эта сила окончательно поддалась, перестала ёрзничать, но словно выскабливала меня изнутри, вплоть до того - что уже снаружи можно было заметить огромные язвы. Я весь облез и хоть сила у меня была, физических сил практически не оставалось. Про это, если б вы были американцем, я бы сказал: "Супермен пережрал солнца".
Но вы не американец. И никогда им не станете. Даже если будете избегать попадания в список Магнитского (link:90.234.43.43:224.59).
Валялся я, значит, под белой изгородью. Не подыхал да и жизнь особо не приветствовал. День был днём, а ночь ночью. Одним словом - усталость. И нравилась или не нравилась - тоже сказать не могу. А отдыха если и хотелось, то точно не такого, чтоб валяться под белой изгородью. Казалось, еще пара таких дьявольских страниц и впечатаю себя в землю.
Check that link. Продолжу позже, здесь не совсем ясно, понимаете ли вы, о чем я говорю. Хотя постойте — как писал Макс Фриш*: "В деревне никто не верит, что средь бела дня или как-нибудь ночью целая гора сдвинется и навсегда погребет под собой деревню". И далее: "Даже старик Этторе, каменщик-поденщик, всю жизнь работавший на укладке опорных стен — как общественных, так и частных, не верит всерьез, что когда-нибудь вся гора может сместиться: он лишь ухмыляется…".
То же самое и здесь, в правительстве, — никто всерьёз… и далее, как в цитатах.

Официанты разносят блюда. Слышно как будто со стороны: "Приятного аппетита".

Рубцов искры веером все слухи распустил по зданию правительства. Отмывание действительно крупное, и оно наконец-то состоялось - пятьдесят трехэтажных домиков с гипсокартонными стенами. И вот она спецификация на его столе, где говорится нараспев важным заботливым голосом.- Уважаемый инженер, - пауза. - для стен используйте гипсоволокно, именно для этого выделены деньги из муниципального бюджета.
С любовью, автор спецификации.
А показания экспертизы здесь вовсе были не к спеху - разве ж можно весь район заново перестроить, чтобы не раскрылось преступления? Нет конечно же. И друзья нашего депутата - директор и строитель - подтверждают, что стены из гипсокартона, потому что сами в такой новостройке живут. Рай он
он хоть и с отмыванием и заменой практически всех подряд материалов на более дешевые возводился, но, читая спецификацию, думаешь, будто всё здесь предусмотренно и устроенно по последнему писку технического прогресса. В подъездах работали кондиционеры и ввинчены были розетки на каждой лестничной площадке. В общем, хорошие дома. Разве что стены кривые. Однобокость пианинных трататататата таааааааааттата

Не просыпайтесь, если вам скучно.

Танцующие пары срываются с захватывающего, но успокающего вальса на резкий Дёрганный Рок-н-Ролл! Вот мальчик хватает её за жопу, толкает вверх, вот она пролетает над его головой и крутится. Вот он, поддерживает ее позвоночник согнутый аркой, вот девчонка кладёт ногу ему на плечо и прыгает. У Рубцова тряслись руки и ноги, когда он подводил итог своей работы. Обер-депутат вскинул брови и с любопытством слушал.
- Хорошо-с. очень хорошоо. - Сказал он в конце. И Женя отправился восвояси, оставив после себя вонючую кучку документов.
Члены маленького заседаньица, созванного чтобы послушать Рубцова, с отвращением посматривали на кучку. Обер-депутат опустил уже пятнадцать минут как приподнятые брови и поморщился от вида документов. Один из безликих толстяков среди членов заседаньица сказал.
- А история-то знакомая.
И все они долго молчали. Обер-депутат поднес к себе один из документов, просматривал, а затем долго примерялся к нему то одним, то другим концом ручки. Другие депутаты также подносили к себе документы, но лишь чтобы прицелиться к ним поточнее недовольными взглядами, и все как один через несколько секунд отодвигали белые испечатанные страницы обратно к центру стола. Затем у кого-то пошла кровь из носа и на этом заседаньице закончилось.
На следующий день к сияющему Жене Рубцову в кабинет три раза стукнул Аркадий Восходный. Который обер-депутат. Вы его не знаете, но
там, откуда я родом, то есть в любой провинции, фигура очень видная. Возможно, что скоро станет мэром.
- Доброго времени суток. - Сказал обер-депутат с никакой интонацией.
Танцующие пары явным образом устали и окончив танец хотели было удалиться, но из суфлерской кабинки поступило распоряжение танцевать еще, и танцоры с уже гораздо меньшей ловкостью
.
У Рубцова снова затряслись ноги и руки.
- Здравствуйте.
- Вот Ваши документы. - Аркадий Восходный положил их на стол. - Заберите.
- Что мне с ними теперь делать? - Можете выбросить. - Почему? - Объяснение получите после работы. У меня всё.
Танцоры без особых эмоций закончилли танец, затем в спешке исчезли за сценой.

Вечером Рубцова прижал к двери собственной квартиры мощный мужик, каждое плечо размером с бочку, а голова блестела огромным полированным шаром, метр в диаметре. По подъезду разнесся эхом глухой гул.
- Нну. - Сказал амбал. - Видишь куда ты напоролся?
Вся душа внутри рубцова смялась в тесный твёрдый комок фольги, он открыл дверь своей квартиры. Амбал зашел следом.
- Я здесь только предупредить тебя хочу. Дело ты нашёл хорошее, а тому, кто на нём нажился, можно сотню таких как я нанять - по карману не ударит. Чуешь в чем здесь подвох? Не для тебя всё это, Женя. Не для твоей жирноватой жопы. Так что ты отступаешься, а я в следующий раз тебя не убиваю.

- Ну, тогда хорошо, — говорит Рубцов, — договорились.
- Отлично, — улыбается амбал, — только еще одна маленькая деталь. Разрешишь?
Рубцов и амбал заходят в квартиру. Амбал заводит Рубцова в ванную комнату и приглашает забраться в душевую кабинку. Рубцов слушается.
- Я сейчас. — Говорит амбал. — Ты пока раздевайся. Трусы можешь оставить.
Рубцов не понимает, что происходит. Он боится, но начинает раздеваться.
Танцовщица рок-н-ролла заказывает абсент. Ей улыбается бармен.
Амбал возвращается с канистрой в руке.
- Ну давай же, быстрее. — Говорит амбал. — Никто тебя сегодня не убьет, да и потом уцелеешь, ты же умный парень, а… А я умный бандит, даже в чем-то добрый, — не какое-нибудь быдло.
Звук трения канистры об джинсы и звук плеска какой-то жидкости внутри. Бармен накрывает картонкой стакан с горящей жидкостью и пододвигает его к девушке, а когда она наклоняется, он убирает картонку. Танцовщица рок-н-рола вдыхает едкий воздух.
Рубцов стоит в одних трусах перед здоровым лысым чудовищем, которое открывает канистру и льет на него бензин.
- Что за херня? - Спрашивает рубцов.
Амбал ставит канистру на пол и достает мобильный телефон. Танцовщица рок-н-ролла залпом выпивает абсент и закрывает глаза.
- А теперь смотри в объектив и говори, что ни про какие отмывания ты ничего не знаешь. Спокойным четким голосом.
Танцовщицу рок-н-рола из нашего заведения пытается изнасиловать пьяный мужик, когда она возвращается домой.

Тем временем в нашем кафе продолжает играть теплая музыка умеренной громкости. В Санкт-Петербурге есть красивая лесная зона, тропинки которой выходят на проспект Непокоренных, а рядом с лесным массивом ограждённый чёрной изгородью болтается огромный ухоженный участок Пискаревского кладбища. Со стороны проспекта на текучее шоссе смотрят железные буквы славы победителям. Врагам не сдадимся и чтим героев светлой памятью - не дословно, конечно. промежь надписей, вглуби аллеи стоит постамент с вечным огнём, а в самом её конце делает шаг вперед бронзовый военный памятник. За изгородью, если проехать чуть дальше по проспекту, можно увидеть благоустроенное озеро с двумя белоснежными лебедями, утками и прочими птицами и женщинами, загорающими на полотенцах.

Рубцов вспомнил, как бывал в Петербурге. Район вокруг Пискаревского кладбища выглядит "с иголочки" - это очень чистое место и практически всё там напоминало Рубцову о подвиге предыдущих поколений. А теперь снова эта мысль, только Пискарёвского ему никогда не видать, - подумал депутат, - в таком ухоженном месте после смерти никто его не уложит. Дай бог, чтобы вообще попасть на кладбище. Польют бензином и сожгут в собственной квартире, медведю скормят или в бетон закатают. Усваивай первое правило политики - с тобой расправятся.
Ннууууу, не фигурально, конечно
ай
коньяк какой-то стоял в холодильнике и глотку обжарил теперь а потом еще и еще. Глубокая ночь глазами из зеркала кричит голосом сумасшедшей бездомной с автобусной остановки "Да на вас смотреть тошно!"

на следующий день депутат не вышел на работу. Представьте офис авиакомпании.
- ...
- Здравствуйте, можно сегодня улететь в Москву.
- ... 6200.
- Оформляйте. Вот паспорт, вот бонусная карточка, вот деньги.
- Отлично, держите билет. Нужное подчеркнуто желтым выделителем.
- У вас всегда - с презрением - желтый - выделитель. До свидания.

В Москве можно было и не жить, а сразу убраться за границу, но Рубцов немного поночевал в столице. Через две недели он свободно говорил на узбекском и киргизском, и в Правительство, собрав наконец все нужные документы и разложив по порядку собственные мысли, он уже пришел как Аджон Рубцов-оглы. Да и во Францию уехал под этим именем, но об этом немного позже.
Правительство попятилось от странных бумаг, затем посмотрело на провинциального депутата Аджона и после тяжелого вздоха взяло документы в руки.
- Так стало быть Вы, Рубцов-оглы, раскрыли чиертовски крупное отмывание в Вашем регионе?
- Именно так! Амбал ко мне в подъезд пришёл ночью - сказал, что жизни лишит.
- Так стало быть Вы, Рубцов-оглы, больше не депутат?
- Нет конечно! Уехал на следующий же день первым рейсом! Убить меня хотели, говорю же вам!
- Так стало быть... Правительство запнулось. Отмывателей назвать сможете?
Рубцов-оглы перечислил всех, кого знал.
- Так стало быть Аркадий Восходный. - Правительство задумалось. - Ну, хорошо. Мы позвоним ему и попросим разобраться в ситуации. До скорого, с Вами тоже скоро свяжемся.
Одичавший Рубцов чуть было не вскрикнул от отчаяния. Забыл портфель и выбежал на улицу. Там еще долгое время носился вдоль высоких белых колон, остриженных нещадным образом кустов и газонов, красно-оранжевых аллей, скамеек и мраморных парапетов, а в конце концов протиснулся в громадные ворота, там уже бежал вдоль всегда черных шевроле-лацети, опелей и ниссанов бизнес-класса, ленд-роверов и лексусов. Бывший депутат почему-то вспомнил, что слово "Bandita" на итальянском языке означает "Охота". Небо присмотрелось к паникёру и хлопнуло его хорошенько ярким солнцем по голове.
Так, стало быть, и оказался Аджон Рубцов-оглы в нашем заведении. Среди всех замечательных людей.

Играет джаз. Не какой-то определённый стиль, а легкий мотив саксофона и негритянка открывает рот высыпает в микрофон сладкий голос.
Надо заметить, что из окна на втором этаже трёхэтажного дома в очень далёком провинциальном городе у слова джаз нет точного ёмкого определения. Это некий сумбурный стиль, с трубами и алкоголем, неграми, издаванием звуков и в общем-то нет в нём ничего, о чем можно было бы сказать с уверенностью. Для провинциала джаз - это самая неожиданная музыка, с которой он может встретиться.
Сумбурные визги труб. Хотя "джазить" джазить да именно джазить можно на чем угодно. Думаю здесь хорошо бы пригодился героин кокаин спиды лёд и кьянти или чавес мёртвый чавес с горячим чаем, но мы за здоровый образ жизни. Пока что с сигаретами. Негритянка и парень с саксофоном исчезают. Там
откуда я выродился есть едва уловимая семантика. Там парни говорят женщинам что они будут делать и что они (в др. значении прим.) должны делать. Например мой брат говорит будущей жене - я женюсь когда захочу, годика через два, и мне похер ты это будешь или какая-то другая баба, пляши от этого.
Я честное слово ненавижу весь этот современный сленг!
Ну и вечные - подай, принеси, помой и ублажи - родом из тех мест, откуда я понаехал. Короче, я черт его знает. Я полюбил девушку, которой совсем не хочется помыкать.

Сид Барретт окончательно расстроил гитару и вышел за кулисы. На сцену выходит тощий заросший Рубцов. Он поднимает руку на микрофон и присматривается к вам.
- Кто знает что значит "Феличита"? Никто не знает. Феличита значит вырванные глаза и кровавые потоки из глазниц и огромный черный загустевший порез поперек горла. Это многомиллионная дивизия умственноотсталых с переломанными позвоночниками и - Рубцов взъерошил на себе волосы - это прежде всего Ваша выебанная мамаша-смерть. Это отрезанный собачий хер в мелких осколках зеркала, пропущенный через мясорубку, которым давится японская школьница. Это судороги бледного бомжа посреди площади трёх вокзалов и агония изможденных цыганок, когда их пришивают стальным прутом по голове. Феличита это страх что тебя обольют бензином и подожгут или ударят топором с размаху из кромешной тьмы. Вы этого конечно не то чтобы не знаете, но пытаетесь не касаться. И я, если честно, мне от этого тошно так же, как от ваших лиц. Я не напускаю на себя пафос, а скорее испытываю дикость.
Считайте я стучу кулаком по столу! и разбиваю стеклянную кружку об стену! Что ты сделаешь, когда на тебя бросятся с ножом? Да …!

В джазе кипящий сумбур смешанный, кружатся на ногах хаотичные движения и всё это не лишено красоты. В этом всем до чертиков Потрясающей джазовой красоты мимолетной улыбки незнакомой девушки незнакомому парню. Хммм. Есть в нём (в джазе, прим.) фишка, которую надо объяснять далеким от него людям, чтобы те врубались. Мой друг из Майкопа брынчит на гитаре.
<!-- cut - n- cut -->
Чем лучше сможешь выразить себя, тем чище в итоге перед собой останешься. Никто не любит говнюков, у которых после выступления тяжело на душе. два пальца как стрелка влево и стрелка вверх - вот что по-настоящему имеет смысл для Юры Шатунова. Факт влево, факт вправо, — чтобы ты запутался. Джаз это попытка познакомиться с чудовищем, что сидит внутри тебя. Собственно, это и есть ваше знакомство. И джаз это круто.
//Девушки не пьют. Иначе потом валяются.
- Привет, я чудовище, которое живет внутри тебя.
- Ах да, я тебя знаю.
- Может быть, джаз?
- Я джазовый архитектор!
- Отлично! А я танцую, устраивайся.

На французских крышах здорово, полупрозрачные платья осени, невзрачные лица, проспекты тянутся, солнце здоровается с тобой по особому обычаю ржавого цвета кровли. Парижские крыши сигналят Питерским крышам скромным никем из сраных психологов еще толком не изученным чувством. Ну, привет, Франция.
Оттиск из небосвода приподнимался откинутой крышкой капота над головой Рубцова.
В зал внесли фужеры с шампанским, — выпейте, чтобы стало легче. С потолка сорвался блестящий серпантин, в темном углу за сценой насторожилась наша уборщица.
Рубцов говорит — всё образумится. И — ничего страшного. Вокруг него проносится иностранная речь, люди вокруг выглядят намного лучше, а чем заняты их мысли иногда очень сложно понять, они почти такие же обычные прохожие, как и везде. Ну, давай, Франция.
Пока Россия, струпные трубы копченые облака над разбитой дорогой перед вечностью одного из затянутых зеленой тканью домов, лежащий возле мертвый светофор в окружении пустых бутылок и мусора, грязные овраги, пьяные бабы и мужики, неспящий узбек за прилавком круглосуточного магазина набитого просрочкой и пивом, переполненные вонючие контейнеры, крысы размером с кошку, вороны размером с кошку, беременные уличные кошки и малолетние живодеры, все изгаженные голубями памятники Ленину разом, брезгливые лица, ужасные старики и старухи, общаги и чем-то похожие на них подвалы…
Рубцов с мрачным торжеством сделал глоток шампанского. Продолжать про Россию можно бесконечно, и всех слов не хватит
Молодой парень сел за пианино и сейчас спешит сыграть вам, чтобы завершить наш — …добрый вечер! Я вышел к центру того места, где выступают, чтобы тоже попрощаться.
Я не хочу пугать вас странными словами и объяснять их употребление, потому что не хочу ставить вас в неловкое положение и вызывать чувство утомительной вы-нуж-ден-нос-ти, ни в коем случае не хочу, поэтому, пожалуйста, угощайтесь — сделайте последний глоток шампанского, если вы ещё не допили
Вчера мне показалось, что иногда нужно придумывать знакомые слова, чтобы лучше понимать их значение.
гарсоны уберут посуду со столиков и помогут найти вещи на крючках в стене. Вы уделили этому время по своим личным причинам. Спасибо за внимание.

*Макс Фриш — швейцарский писатель, автор книги "Человек появился в эпоху Голоцена".

Шика-а-арные рассказы, спасибо, мальчики! Пожалуйста, не удаляйте пока пост, я всё объясню. Дело в памяти, согласитесь, какой ещё она может быть, если не девичьей; все честно заработанные пароли остались в блокнотике, а в данном образе у меня не то что карманов, судите сами, даже сумочки никакой нет. Так вот, по выстрелу Экзекутора: отлично. Если бы дело происходило на сочинских олимпийских играх, рассказ прошёл бы квалификацию, вне всяких сомнений. Большинством голосов, а то и единогласно, причём не в том смысле, что единственный голос - мой, а в общепринятом. Есть рассказы, которые, случись вдруг попасться им на глаза людей компетентных, вроде Сергея Васильевича, не вызовут у того желания вникать в суть, копаться в содержании и так далее. Просто потому, что написаны с ошибками и разного рода литературными недоразумениями. Не будут они читаться людьми, занятыми серьёзными размышлениями, хоть ты тресни, а всё потому, что есть у них такой невидимый квалификационный барьер, у каждого, впрочем, свой. Не берусь утверждать, что у них на уме осталось бы после прочтения, однако решительно заявляю - рассказ прочтут, хоть он и слабо соответствует заявленной теме.
Рассказ Отражения очень понравился. Скажу по секрету, обнажённые женщины частенько думают о маленьких детях. Обращал ли кто внимание, как они, дети, рисуют? Сначала на бумаге появляется домик с трубой, ребёнок уже не в силах удержаться и пририсовывает дым, этаким штопором. Дальше - больше, непредсказуемая фантазия вызывает появление вражеских танков, из пушек которых жёлтыми дынями вылетают вражеские снаряды, встают стеной грибообразные облака разрывов, летят навстречу, затмевая небо, русские лётчики. Когда дитя приносит рисунок своей нежной маме, та, естественно, уже мало что там может разобрать. Став взрослыми, мы, по большей части, используем бумагу более утилитарно, может, и зря. Может, мы забыли как, или просто не хотим щекотать воображение средствами детской анимационной графики. Нам кажется, что рисунок, как таковой, должен быть цельным, удобочитаемым и запоминающимся. Образы Отражения ярче, эффектней, мне кажется. Больше соответствуют поставленной задаче, вне всяких сомнений. Хм, в целом работа проигрывает экзекуторовой, именно в целом, о чём сказано немножко выше.

Будда, второй не Тая! Ах, опять я не в своей теме. Никак не могу удержаться.

Извиняюсь, больше не повторится. Всему виной моя ужасная рассеянность, для голой женщины обыкновенная и простительная.

Как говаривал советский экскурсовод в музее мебельного искусства: "Хороший стул. Упаднический только". Искусство, оно такое. Есть пласт откровенно донной тематики, чернуха. В СССР - да, чернуха выжигалась цензурой, а то, что доходило, особенно в постперестроечную эпоху, имело ярко выраженный буржуазно-иностранный акцент. Культурная элита наперегонки продукт с энтузиазмом кушала, ну и переваривала, естественно, уже в отечественный. Было круто. Потребность в донной тематике всегда есть, нам хочется время от времени вывозиться в грязи, для контраста, для успокоения души - дескать, бывает куда хуже, не всё наше сейчас так уж плохо. Разумеется, великой славы от чернухи ждать не приходиться, большинство, слава богу, её физически не поиемлет. Однако что делать, если по прочим параметрам донная литература - самая настоящая? Качественная. При всём личном интересе с большим уваюением отношусь к В.В.Сорокину, например. Тут ведь как посмотреть, как себя убедить. Можно сказать - не читал, но осуждаю - ничего плохого в данной максиме нет, вполне разумная и правильная позиция. Можно сказать, что читал и плевался - тоже вполне хорошо. Можно читать, отдавая должное уважение автору, за оригинальность, юмор, стиль и так далее, убедив себя предварительно в его высокогуманных целях, пока своим антиобщественным поведением он не докажет обратного. Лично мне этот вариант кажется предпочтительным. Опять не хочу выделять победителя, хотя рассказ Правительства более изящен. Оба претендента показывают достоинства, наличие которых не позволяет опустить текст ниже первого места, причём достоинства совершенно разные, несравнимые.