Slayerty

Утро, перед глазами пробегают картинки красочных снов, таких сладких и приятных. А тебя вырывают из твоих снов звуки пробуждения - у родителей звзвонил будильник - им надо на работу идти, а перед работой отвести своих чад в детский садик, чтобы за ними там приглядели опытные женщины воспитатели и радушные большие бабушки-нянечки.
А мы то не понимаем, я и братишка не желаем отрываться от своих сновидений, от теплой кроватки, чтобы пойти в темноту морозного, пронизывающего колючками мелких снежинок, ветра, от которого лишь слегка защищает тепло маминой ладошки, но ладошек то у мамы всего две - одна мне, другая братику, а ветер забирается и под воротник, и за щечки кусает, и за ножки хватает неприятными иголками мороз. Разбудили нас, мы капризничаем с братом на пару, кислыми лицами показываем, что нам ничего не надо в этом неприветливом мире, хнычем, не желаем идти умываться в противной мокрой воде, и отказываемся от завтрака. Заботливая мама натягивает, через капризные с расстопыренными пальцами ручки , на нас рубашонки, свитерки, штанишки, шубчонки с забавными, но постоянно путающимися при одевании, варежками на резинках, пропущенных сквозь рукава, чтобы не потерялись. Зато шапку мне и брату носить нравилось - шапки у нас были что надо - военные шапки ушанки, с гербом советского союза.А еще у каждого был настоящий военный ремень - кожаный и с медной бляхой, которая блестит, если ее начистить пастой гойя, и натереть кусочком шерсти, чем мы по вечерам и занимались, раз в несколько дней - усядемся с братом и начинаем тереть бляхи на ремне, попыхтивая, у брата обычно не хватало терпения, непоседливость его жужжала в мягком месте и не давала довести начатое дело до конца, да и сейчас спустя 20 лет все равно не дает =), поэтому он по утрам обижался на меня за то, что у меня бляха на ремне блестит лучше, чем у него. Вот так экипировавшись, отправляемся с хмурыми лицами в неприветливый сумрак зимнего утра. Выходим из подъезда, кажется сегодня нет ветра, это значительно лучше - мороз не так будет заметен, проходим до угла дома и - какая же это пакость - сквозняк бросает в лицо пучок острых снежинок, которые прилипает к теплой коже, а потом начинают стекать противными струйками, брр.
Приходим в детский садик, переодеваемся, утренняя зарядка, несколько часов обучающих игр и рассказов от воспитателя, потом каждый рассказывает о впечатлениях зимней погоды - тогда конечно я совершенно не так рассказывал, но чего то так мог описать)), часик игр с товарищами в игрушки которые обычно делим и не можем никогда разделить, потому как нескольким ребятам одновременно хочется взять паровозик или самосвал, потом обед. Идем в столовую, у большинства ребят на лицах появляется выражение отвращения - опять эта манка да еще и молоко с пенкой, фее, интересно а что же будет на десерт. В таких случаях я обычно съедал по полторы, а то и по две с половиной порции манной каши,если ребя за моим столом категорически не желали есть эту "противную" манку - до сих пор не знаю из за чего она так нелюбима детьми, а иногда ходил за добавкой, если дети за моим столом заслушивались моим рассказом, о том как мы вчера с родителями по пути домой зашли покататься на санках с горки, и как я кувыркался в снегу, проглатывая по ходу рассказа ложку за ложкой кашу, заслушивались и не замечали как сами съедали кашу и даже не бурчали что она противная )). А потом было молоко, теплое кипяченое молоко с пенкой. Не знаю как меня приучили, но до сих пор помню, как бабушка вынимает чугунок из печки с топленым молоком - да именно чугунок и из самой натуральной русской печи, которая топится дровами, в доме при этом стоит легкий запах дыма, зато от блюд приготовленных в печи за уши не оттянешь. Так вот - топленое молоко, в чугунке и тоже с пенкой, правда пенка несколько иного характера - она в чугунке получается твердая, имеет коричневатый оттенок, а ее толщина достигает нескольких миллиметров, но разве в миллиметрах измеряется вкус, разве можно придумать меру радости, вкуса, счастья, а может и горя или отвращения, нет - но пенка в чугунке получается знатная, ее можно положить на испеченную, в той же печи ватрушку,плюшку, завитушку и скушать - умм - вкус просто неповторимый, в промышленных масштабах выпускать счастье невозможно, и вот такие мгновения - они могут остаться только в памяти, их невозможно зафиксировать, можно попытаться только выразить словами, пытаясь с чем-нибудь сравнить - а сравнить то и не с чем, хотя есть с чем, но это сравнение навряд ли кто нибудь поймет - помните как пахнет молоко из груди матери, как оно наполняет внутренности теплом, сытостью, любовью, счастьем и радостью своего существования? Не помните, обидно, но ведь и я не помню, но у меня есть с чем сравнить.
Итак, молоко в детском саду, с тоненькой пенкой, даже не пенкой, а пленкой на поверхности - я вспоминаю топленое молоко из печи, аккуратно двумя пальчиками снимаю пенку с поверхности молока и, склонив голову над стаканом, проглатываю пенку как ни в чем не бывало, с довольной улыбкой. А дети, мои друзья с удивлением смотрят на это чудо, с удивлением и небольшим отвращением - как будто я фокусы показываю поедая какую то гадость, я уже знаком с этой их реакцией - подношу свой стакан к каждому и все выкладывают пенки из своих стаканов в мой - этакий благородный жест по избавлению окружающего пространства от неудобоваримых пленок. Все пьют молоко в ожидании десерта, как заправские посетители ресторанов, попивают молоко и ведут неспешную беседу о чудесах окружающего мира, о том какое сегодня забавное облако стояло над зданием детского садика - одному оно напомнило дракона, заслонившего собой солнце, другому темный лес, выросший над горизонтом, третьему, оно сказало, что к вечеру пойдет снег, а я его кажется совсем не заметил, но сравнил его с манной кашей, которую мы только что съели. И вот - молоко выпито, стаканы сданы - десерт, все подходят к кухонному окошку становятся в очередь и ждут тарелочки с десертом - и опять у большинства недовольные мины, они наверное ожидали апельсин, яблоко или еще какую-нибудь сладость в виде нескольких конфет, а тут оладушки с яблочным вареньем, каждый со своей тарелочкой возвращается за столик и пытается поглотить сие блюдо. Оладьи, так оладьи - думаю я, покушаем с удовольствием. Нет не подумайте, что я этакий прожора, толстячок, нет просто я ем почти все - и сейчас, и с детства ем все, что могут подать на стол. Присаживаюсь за столик, думаю о чем сейчас будем разговаривать, пока я думаю, дожевывая оладь, где-то на противоположном углу столового зала происходит непонятная заваруха - в воздухе пролетает смазанный вареньем оладь, опускаетя, ну прям как бабочка на цветок, на яркую рубашку одного из ребят, тот не долго думая - наносит ответный бросок, а я в суматохе и волнении за здоровье, так сказать коллег, дожевываю олади, не позволяя челюсти отвиснуть, закрывая ее новой порцией еды. Нет это не простая случайность, это своеобразная традиция, возникшая у нас в группе, чтобы проверить скорость реакции воспитателя, особенно, часто такое возникает, когда воспитатель новый в нашем коллективе человек, ну а попутно к тому же можно избавиться от лишнего противного оладя, который так не лезет в горло. В результате этакого взрыва эмоций, уничтоженными, нет не уничтоженными, а павшими в битве являются десятка полтора оладей, несколько пятен на рубашечках и кофточках - пятна отличившихся в боях - этакие участники сражений, и разозленная воспитательница, вместе с нянечкой, особо отличившиеся ползают по полу собирая в пакетики остатки банкета, потом все идут мыть руки и после всего веселья наступате самое нелюбимое время, ради которого и ведется все это повествование - время послеобеденного сна.
Сколько длился послеобеденный отдых в детском саду - не помню точно - час, а может быть два часа подряд, но для меня это было суровым испытанием, я часто не мог уснуть в это время, а лежать без движения детскому организму требующему движения и развлечений было практически невозможно, частенько я был наказываем за то, что не спал и мешал другим спать, меня отчитывали перед родителями, но переучить меня так и не удалось - ни уборками столовой, в то время, когда остальные спали, ни уговорами, что мне нужно отдохнуть - возможно энергия полученная во время обеда у меня особенно быстро просилась к употреблению, дабы не вызвать во мне склонность к полноте - не знаю. Зато порой я чувствовал себя чуть старше, когда воспитательница просила меня помочь ей разложить игрушки по полочкам, подготовить некоторые планшетки, для занятий после сна или необычными беседами, о том, что я думаю по поводу происшествия во время обеда. Но что же мне напомнила картинка, а то за что я был наказан однажды после обеденного отдыха - за то, что в моей подушке практически не осталось перьев, она лежала как спущенный шарик на кровати и представляла собой жалкое зрелище, зато вокруг кровати кружились теплые, ласковые и мягкие снежинки белых перьевых пушинок...