Tron

Навеяло последними дебатами на форуме. -))

Доброе утро, пора!

Каждое утро просыпаться всё сложнее. Просыпаться, вставать, начинать что-то делать. Мысли, тревожные и отравляющие, лезут в голову еще до того момента, как приходится открыть глаза.
Нужно, необходимо.
В теле давно нет силы. Непонятно, зачем нужен ночной сон, если он не дает ни бодрости, ни отдыха, ни облегчения.
На стуле около двери ждет корреспонденция. Утренний ритуал, который только подливает желчи в печень - плохие новости, жалобы, доносы.
В десять приходит доктор. Молча выставляет из саквояжа пузырьки с лекарствами, готовит шприц. Минутный осмотр, пара привычным вопросов.
- Всё как обычно, как обычно...
Один укол, второй укол. Легкое расслабление, наливающиеся кровью щеки, жизнь.
Или существование, возможное только после после очередной инъекции.
Доктор что-то говорит о нездоровом цвете глаз и необходимости раньше ложиться. Какие, к черту, глаза? В груди болит непереставая, позвоночник - будто кривая проволока, на которую нанизано туловище, так и норовит намотать на себя все внутренние органы. Глаза слезятся, руки трясутся. Сон? Не помогает, не дает ничего, что должен был бы дать.
В половине одиннадцатого приносят завтрак. Сегодня это - пять шоколадных пироженных, жирных, вкусных, приторно сладких. Очередная мания. До этого были овсяные хлопья с тертым яблоком, а еще раньше - бутерброды с черной икрой. Пища - неприятна. Силы дают наркотики.
Нужно подойти к столу и что-то написать. Потому что времени остается мало, потому что надо, нужно и необходимо.
На столе лежит наполовину исписанный лист бумаги. Что вчера было написано? Опять, после очередного укола доктора, в голову лезли странные мысли, опасные мысли. Нужно вычитать, хорошенько, и убрать лишнее. Именно то лишнее, что может приблизить и без того недалекий конец. Именно то лишнее, из-за которого криво смотрят генералы и тайком шепчутся министры. Именно то, ради чего стоит казнить других. Не потому что догадываются, а потому что знают.
Пирожные не лезут в рот. Ромашковый чай на вкус хуже мочи. Это тело давно не принимает нормальную еду.
"Нация силы..." Так вчера была названа его речь. Сегодня ее стоит переименовать. В тексте - одна боль и отчаяние. Проклятые уколы, они заставляют мозг говорить правду, слишком неприглядную правду.
Нужно править текст, пока его не увидел секретарь. Стыдно перед ним, стыдно перед генералами и министрами.
В ящике стола маленький стеклянный пузырек с таблетками. Врач не рекомендует ими злоупотреблять, но без двух пилюль рабочий день начать невозможно.
ПамяТЬ подводит с каждым днем всё сильнее и сильнее. Утром невозможно вспомнить, о чем думал вечером. Текст невозможно продолжить, потому что весь запал прошел еще лет пять назад...
Опять начинает ныть спина. Нужно быстрее что-то написать, встать, уйти из этой пропитанной болезнью спальни, с кем-то поговорить, что-то решить...
Завещание? Да, вчера именно его начинали писать на этом столе. "Нация силы"? Казалось, что это хорошее название для завещания. Неужели, было так тяжело и плохо?
Нет, нужно быстрее покинуть этот завешенный портьерами, полутемный склеп. Гроб, в котором приходится находиться почти половину жизни. Сжечь недописанный текст, забыть, выкинуть из головы саму идею.
Где же слуга? Почему медлит? Пора, пора...
Стук в дверь. Одиннадцать часов утра.
- Доброе утро, мой фюрер. Уже пора!
...казнить генералов, бороться с непокорными и сомневающимися рейхсминистрами, присматриватья к партийным бонзам и главное - подчинять себе мир. Пора, потому что времени осталось очень мало...

А давайте поговорим о работе. Понимаю, что все мы для отдыха, и в какой-то мере отдыхаем именно от работы, как от самого главного стрессогенного фактора в жизни большинства людей. Но все же. Для меня работа человека и личность человека - понятия связанные неразрывно. Очень часто именно работа формируем личность.
Мне интересно кто кем работает. Кто как пришел к "такой жизни". Нравится работа? Не нравится? Интересна она? Скучна?

Начну с себя.
Работаю я предпринимателем. Хотя точнее сказать, что я живу предпринимателем. Так будет вернее, потому что предприниматель - это стиль жизни. Это форма жизни. Это ритм жизни. Я специально обхожу стороной громкое слово "бизнесмен". Ну не подходит оно вечно взмыленному и злому российскому коммерсанту.
Кстати, к такой жизни я пришел случайно. Или не случайно, но я не планированно. Ни в детстве, ни в юности не было у меня "жилки". Не умел я продавать, не умел находить и доставать. Да и договариваться долгое время не особо то умел.
Легко сказать кем я работаю, но трудно сказать чем именно я занимаюсь.
У меня четыре основных вида деятельности.
1. Студенческие работы на заказ. Идею, честно говоря, слямзил у коллеги, с которым когда-то вместе работал. Смотрю, коллега мой ковыряется в инете, что-то печатает. На мой вопрос, что он делает, он ответил, что знакомая студентка попросила его написать пару рефератов, не за просто так, естественно. Учитывая, что коллега мой был человеком... ммм... не самой высокой грамотности, и учитывая, что мы с ним на работе находились в состоянии постоянного соперничества, как в отношении выполнения плана, так и в отношении обманывания организации и отмывания ее средств , ситуация, при которой менее интеллектуально развитый индивид зарабатывал деньги в сфере, интеллектуально достойной меня, а не его, меня очень зацепила. И я нагло украл идею. Дал объявление в газету, на сайт, и стал сам "шлёпать" контрольные и курсовые работы. Как оказалось, в городе конкуренции не было никакой, работали разрозненные частники, да и то лишь по определенным предметам. Сначала я нагло обманывал клиентов, каюсь. Работал по принципу: скачал две-три работы на схожие темы, составил из них одну более менее оригинальную. Потратил час - заработал тысячу-полторы. Объемы были небольшие, но выгоду я почувствовал тогда, когда три месяца не снимал с карточки з/п, а жил только на "контрольные деньги". Уже потом уровень работы начал подниматься. Начал искать авторов, партнерские фирмы. Сейчас, по сути, монополист на Чукотке.
Плюсы такого дела - высокая рентабельность, практически нулевые вложения. Минусы - сезонность. Главный минус - это определенная "выкинутость" бизнеса из правовой сферы. Хотя решать за других контрольные законом не запрещено, но и законодательно такой бизнес никак не регламентируется. Нет единых стандартов написания работ, нет стандартов качества. От чего - регулярные конфликты с заказчиками и авторами.
2. Агентская деятельность по набору студентов в вузы на заочные и дистанционные формы обучения. Идея, как мне казалось, очень оригинальная, пришла мне в голову по двум причинам. Первая - собственные мытания при поступлении в материковские вузы на дистанционку. Временная разница с Москвой, "долгая" почтовая доставка... Тогда я думал - как бы хорошо было, если бы на территории Чукотки находился филиал хотя бы одного такого вуза, который решал бы все проблемы при поступлении. Вторая причина - в Анадыре всего один вуз, который готовит только менеджеров госслужбы и экономистов. Вот и получилось, что чуть ли не половина анадырцев - либо менеджеры, либо экономисты, даже если работают продавцами или пожарными.
Дело интересное, но жутко "бумажное". Нервы нужно иметь стальные, особенно когда начинаешь объяснять людям что же такое дистанционка и чем она отличается от заочки.
3. Такси. До сих пор жалею, что этим занялся. В Анадыре, на 10 тысяч душ населения порядка пятнадцати фирм такси. Каждая вторая машина работает в такси, каждая первая - либо работала, либо подрабатывала в такси. И как ни странно, бизнес этот прибылен для всех. Вот и мне предложили купить на паях одну фирму среднего дивизиона. Перспективы рисовались радужные. Да и я рассудил по дилетантски - если уж в интеллектуальном бизнесе я работаю нормально, то что стоит руководить десятком машин и диспетчерской? Короче, влез в кредиты, купили мы это такси. Гемороя оказалось больше, чем предполагалось, гораздо больше. А прибыль - гораздо меньше декларированной. До сих пор жалею, что влез в эту затею. Хотя деньги она приносит, и есть некоторые бонусы для других направлений деятельности. Но государство оказало отрасли такси медвежью услугу своим фз 69.
Конечно, как любой предприниматель, я занимаюсь еще всякой ерундой, о которой и говорить то стыдно. -))) Но потому я пока и предприниматель, а не бизнесмен.
Нравится ли мне такая жизнь? Скорее да, нежели нет. Предпринимательство - это очень хорошая школа жизни. И там, вдалеке, за стенами этой школы, я вижу огни казино. Да, у меня есть мечта жизни - свое казино, своя букмеккерская контора и свой маленький элитный публичный дом. Наверное, я пересмотрел фильм "Казино". Но уже лет пять эта мечта не дает мне покоя и заставляет каждый день делать то, что я делаю.

Требуется художник. )) Хочу продолжить идею Абвера с его 3Д-рассказами. Очень мне эта идея понравилась. Но пришел к мысли, что использовать фотографии - это не очень "комильфо". Нужны, как говориться, живые рисунки. Но сам рисовать не умею. Нужен художник, человек, способный нарисовать если не всё, то многое, не по заказу, но по велению сердца, на основе предложенного текста.
На форуме у нас много очень хорошо рисующих людей. Куда ж мне обращаться?
Сразу оговорюсь, денег предложить не могу. -)) На чистом энтузиазме. Но и нагрузка большой не будет. На один рассказ - максимум два-три рисунка. Свои способности по скорости написания я не переоцениваю, вряд ли более одного рассказа в месяц. А то и реже.
Естественно, авторство рисунков будет сохранено при публикации рассказов в сети.

Так что жду добровольцев. -))

Творчество для меня - это борьба с темными мыслями и плохим настроением. Этот рассказ - одна из пилюль от депрессии.

Жертва Бога

Дорога на работу для Джона всегда была испытанием. Вонь промышленного города, бесконечные пробки, взаимная ненависть водителей. Джон каждый раз нервничал, выходя из дома. И каждый раз благодарил Бога за то, что мир вокруг именно такой, каков он есть.
«Мне трудно в это мире, - любил повторять про себя Джон, - но именно такой мир дает мне хлеб и масло».
Джон Ливси зарабатывал тем, что выводил людей из депрессии. В прошлом – не совсем удачливый психотерапевт, сейчас Ливси стал вполне успешным предпринимателем средней руки. Пара звучных слоганов, небольшой бюджет на рекламу, несколько известных клиентов, и вполне достаточное для безбедного существования количество клиентов было обеспечено.
Джон был не первым, кто предлагал страдающим душой выход и спасение, но в отличии от других подобных ему специалистов имел фиксированную таксу, не обращал клиентов в новую религию и не требовал под гипнозом переписать на него квартиру или состояние. Он был относительно честен с пациентами, и пациенты были ему в большинстве своем благодарны.
«Депрессию лечить – не кирпичи класть, - говорил Джон тем клиентам, которые все же приходили у нему с претензиями, мол, не помогло. – Стопроцентной гарантии быть не может.»
Каждый раз, отправляясь на работу, Джон Ливси убеждал себя, что именно этот мир, этот прокуренный город побуждает людей страдать, и приносить очередную копейку в копилку специалиста по депрессиям.
- Пошел нахрен, козел! – кричал подрезанный Джоном пенсионер на старом Кадилаке. Джон только улыбался.
- Подайте жертве третьей мировой… - клянчил у входа в Бизнес-центр покрытый язвами бродяга, и Джон кинул ему доллар. Бродяга благодарно посмотрел на Джона. Левый глаз – голубой, правый – зеленый отметил про себя Ливси. Интересная особенность. Клиентом несчастный бедняк не станет, но своим видом вполне может спровоцировать депрессию. Полезный человек.
Охранник в Бизнес-центре, где находился офис Джона, опять утирал платком заплаканные глаза. Его звали Карл, он был родом из Бразилии – потомок немцев, эмигрировавших в Южную Америку после Второй Мировой войны. Во время Третьей Мировой он с семьей находился в Рио, как раз в то время, когда США нанесли ядерные удары по этому городу. Он выжил, перебрался в штаты. Его семья начала умирать. За последние два года рак унес жизни двух его дочерей и одного сына. Младшему было двенадцать лет. Жене остался от силы месяц. Да и сам Карл кашлял кровью, и не увольняли его только потому, что пособие по инвалидности, которое обязан был платить работодатель, было гораздо больше похоронных расходов, которые, опять же, должен был возмещать работодатель.
У Карла не хватало денег на визит к специалисту по депрессиям, и Джон всегда ограничивался лишь дежурным «Не переживай, Карл, всё будет хорошо». Охранник кивал и дальше принимался утирать текущие слезы.
В офисе шум городского улья глушили звуконепроницаемые окна. Кондиционер фильтровал и озонировал отравленный воздух. Миролюбивые проекции на стенах давали забыть, что человек живет в мире после Третьей Мировой, в мире больном, гниющем, темном.
- Кто у нас по записи? – спросил Джон у секретарши.
- Один человек. Пока никого…
Джон удивленно хмыкнул. Разве мир стал лучше?
- Но, мистер Ливси, он внес предоплату, и большую. Сказал, что деньги для него не важны, важен результат…
- Как зовут?
- Не представился.
Джон посмотрел оплаченный счет – действительно, круглая сумма, в десять раз выше стоимости одной консультации.
- На сколько запись?
- На одиннадцать.
Часы показывали пять минут одиннадцатого, и оставшийся час Джон решил потратить на обычный утренний ритуал: чашку кофе, просмотр электронной почты и ознакомление с последними новостями сети.
Кофе был таким же, как и последние пять лет – синтетический, вкусный и бодрящий. Почта порадовала выпиской с банковского счета – дела шли не так уж и плохо. Новости оригинальностью не отличались:
«Новая вспышка чумы в Новом Орлеане…»
«Ученые обнаружили новый тип рака…»
«По последним подсчетам Агентства статистики ООН население Земли сократилось…»
Без одной минуты одиннадцать загорелся селектор.
- К Вам посетитель, мистер Ливси, - сказала секретарша.
«Тот самый, богатый и анонимный», - добавил про себя Джон.
Тот самый, богатый и анонимный, из себя ничего особенного не представлял. Среднего роста, чуть полноват, одет не бедно, но одежда явно не сочеталась с суммой, которая была уплачена за консультацию. Сумасшедший, не считающий денег? Отчаявшийся? Мало ли.
Посетитель двигался немного заторможено, будто больной. Сел в кресло, забито осмотрел позитивные проекции.
- Мистер Ливси, у меня проблемы, - начал клиент, - их у меня три миллиарда. С каждым днем их количество уменьшается, но, честно говоря, не думаю, что они когда-то полностью исчезнут… Мои проблемы – они очень живучие. Как тараканы… Мне плохо, мистер Ливси. Очень плохо…
- Для этого Вы и тут, - тихо сказал Джон. Все это время богатый, но явно несчастный, аноним ни разу на Ливси не посмотрел. Рассматривал свои ботинки, картины на стене, дорогую мебель. Жизнерадостный тон в данном случае был излишен. – Как Вас зовут?
- Мм, называйте меня Ян. Свое настоящее имя я хотел бы оставить в тайне…
- Ну что же, Ян. Вы уверены, что верно посчитали все свои проблемы?
- Мистер Ливси…
- Называйте меня Джон.
- Джон… Если я и ошибаюсь – то буквально на несколько сотен, и даже не миллионов. Просто сотен… Если бы у меня было меньше проблем – разве бы я пришел? Раньше было как-то проще… Хотя их было больше, но…
Человек, которого нужно было называть Яном, говорил долго. Рассказывал о том, как тяжело решать проблем, как этот груз на него давит… Обычные сопли подавленного человека. Странно, что незнакомец так и не обрисовал хотя бы одну из своих жизненных трудностей, но не переставал твердить о том, что их миллиарды.
Джон перепробовал много приемов. Подстраивался, менял тембры голоса, даже один раз прикрикнул на пациента. За семь часов непрерывной беседы он порядком подустал, взмок. В другой раз он назначил бы клиенту вторую консультацию, но гонорар стимулировал работать без обеда, а несломляемая скрытность – клиент так и не рассказывал, в чем же заключаются его проблемы – зарядила Джона азартом не уходить с работы после окончания рабочего дня.
На восьмой час попытки Ливси начали приносить результаты. Ян улыбнулся один раз, второй. После рассказанного Джоном анекдота он засмеялся, а к концу девятого часа сам разразился полудюжиной смешных историй.
К полуночи Джон и Ян хохотали, обсуждая плохие новости из сети, которые специально распечатали.
- Может выпьем? – предложил Ливси в первом часу ночи.
- Это такой психотерапевтический прием?
- Нет. Но иногда стоит.
Богатый и анонимный ушел в три часа ночи. Он порядком пошатывался, но широко улыбался и выглядел весьма благополучно.
- Ты кудесник, Джон, - сказал Ян, пожимая руку захмелевшему специалисту по депрессиям, - Но скажи мне, если мир станет действительно лучше, добрее… Ты станешь жить лучше?
Улыбка на секунду пропала с лица Яна, и появилась снова. Ливси выпил много виски для того, чтобы это заметить. Ответил:
- Мы живем в мире, мы и есть мир…
- Ну-ну… Удачи, Джон. Неси людям свет.
Джон решил остаться в офисе. Ехать домой в такое время и в таком состоянии было и опасно, и глупо.
Утром, с больной головой и радостью от пополнившегося банковского счета, Джон вышел из Бизнес-центра. У Карла, вопреки обычая, слезы не текли. Он светился радостью.
- О, мистер Ливси, - затараторил охранник. – Вчера ходил к лечащему врачу своей жены – мистеру Готему – и он сказал, что она пошла на поправку. Представляете? А я уже похоронил её, честно говоря… А тут оказывается – новое лекарство подействовало. Ага. А еще он заинтересовался моим кашлем. Я думал – конец мне уже. Сделали снимок – а у меня всего лишь туберкулез. Вот ложусь в больницу . Пара месяцев – и я как новенький…
«Чудны дела, - подумал Джон, - так и без работы остаться можно».

Прошло много лет. У входа в большой Бизнес-центр пасся бродяга. Одежда на нем была чистая, но битая временем. Он сидел на высоких ступеньках и протягивал прохожим руку.
- Подайте жертве нового мира, - тихо бормотал бродяга.
Один из посетителей Бизнес-центра – высокий подтянутый мужчина с покрытым оспинами лицом – кинул бедняку доллар. У мужчины была интересная особенность – левый глаз у него был голубым, а правый – зеленым. Но обогатившийся на доллар бродяга этого не видел – он уже давно не смотрел выше собственного роста. Иногда его подкармливал охранник из Бизнес-центра. Выносил гамбургер из автомата, приговаривая «Мистер Ливси, ничего страшного, и Вы найдете место в этом мире». Охранник при этом всегда улыбался и рассказывал о своих детях. Одному был год, а второму – три. Бродяга безучастно слушал. Иногда, в особенно отчаянные моменты, он, протягивая руки прохожим, причитал:
- Подайте жертве Бога…
Но на него странно смотрели и монет не кидали.