РЫБКА
Человек объявил себя венцом
творения, хотя это его убеждение
основывается всего лишь на умении
загаживать свою среду обитания и маниакальной
страстью к уничтожению себе подобных.
Ни одно животное убивать по причине
идеологических или религиозных разногласий
не способно, но вот предчувствовать
грядущее порой умеет гораздо лучше человека.
П.Ч.
Всё предусмотреть невозможно. Но никто не отменял чудес. Капитан-лейтенант космофлота барон Эрих Иероним фон Кор был командиром одной из шести баз прикрытия планетарной обороны на Тире – одной из лучших планет Империи. Шла обычная ночная вахта, на которой барон, как командир части, совсем и не обязан был присутствовать. Но в ту ночь ему не спалось. Рассеяно выслушав доклад дежурного офицера, барон неторопливо прогуливался по боевой рубке базы, ловя иногда на себе недоуменные взгляды офицеров дежурной смены. К счастью, никому не могло и придти в голову поинтересоваться, чем вызвано неожиданное появление командира в боевой рубке посреди самой рядовой вахты. Дежурство шло штатно и никаких эксцессов не ожидалось. Барон же, неспешно меряя рубку тихими шагами, закурил сигару и все чаще стал поглядывать на большой шар из бронестекла в центре рубки. Шар этот был самым настоящим аквариумом, в котором жил его личный Талисман – Рыбка. Именно так – с большой буквы. Система жизнеобеспечения этого шара-аквариума была совершенна, обеспечивая Рыбку кислородом, приятным для нее освещением и обеспечивающая своевременную очистку аквариума. На базу на Тире Рыбка прибыла вместе с бароном. До этого несколько лет она так же жила в своем шаре-аквариуме в центральном посту его корабля – небольшого минного заградителя. Вместе они, если можно так выразиться, прослужили уже достаточно долго, чтобы у барона окрепла уверенность, что у них сложились несколько особые отношения. Хотя признаться в этом Кор не смог бы никому и никогда. Суевериями и приметами во флоте никого удивить было невозможно, конечно, но у всего есть границы приемлемости. Узнай начальство, почему он сейчас так пристально вглядывается в водяной шар, на его карьере точно можно было бы ставить крест.
Назначение на должность командира базы планетарной обороны была для барона и крайней неожиданностью и повышением одновременно. Обычно такими базами командовали полковники или армейские, или из космопехоты. Назначение же офицера космофлота командиром базы планетарной обороны было большой редкостью. Должность гарантировала ему получение в течение пары лет звания капитана первого ранга, что соответствовало армейскому полковнику, но требовала от барона быстрого вникания в нюансы чисто армейской жизни. И не все из них ему нравились. Уставы, конечно, были едины для всех, но служба на корабле космофлота и служба на поверхности разительно отличались. Даже такая мелочь, как бесконечное козыряние собственных подчиненных на территории базы Кора раздражало. На кораблях это было не принято. Но где-то в высоких штабных коридорах было принято решение именно о таком его назначении, хотя сам Кор рассчитывал получить после боя у Тумме новый, более мощный корабль, и продолжить службу во флоте.
Тот его бой вошел в историю космофлота Империи, а Кору принес баронский титул и заставил его несколько иначе взглянуть на Рыбку. Кор тогда командовал малым минным заградителем и у Тумме вышел из гипера как в промежуточной точке длинного ряда прыжков к Авроре – столице Империи. Прокладывая тогда трассу и опорные точки прыжков для своего корабля, Кор знал, что Тумме авральными темпами осваивается Халифатом, но он посчитал риск для себя минимальным. Боевого флота Халифат у планеты просто-напросто держать был не должен. Зачем? Для Империи эта обитаемая планета интереса не представляла – ее слишком вытянутая орбита делала уж слишком резкими годовые перепады климата, и потому Империя никогда не препятствовала массовому переселению на нее халифатовцев с задыхающейся от переселения Земли. Над планетой постоянно висели туши огромных транспортов, но вот боевых кораблей у Тумме Халифат никогда ранее не держал, очень быстро осознав, что Империю планета действительно не интересует.
Кору перед тем боем было так же тревожно, как и сейчас. А когда он отдал приказ на прыжок к Тумме, его чувство тревоги буквально взвыло внутри. Шел уже обратный десятиминутный отсчет времени до прыжка, когда Кор, подойдя к аквариуму, стоявшему в боевой рубке корабля, задумчиво постучал по бронестеклу, подзывая рыбку – феноменальной красоты создание с Благоухающей – планеты-океана, пойманную в свое время Кором собственноручно во время одного из его редких отпусков. Латинское название рыбки Кор никак не мог запомнить, а экипаж почему-то прозвал ее Машкой. Хотя какое отношение это переливчатое чудо с ладонь величиной в обрамлении разноцветных плавников, делающих рыбку похожей на чудный цветок, имело к прекрасному имени «Мария», было абсолютно не понятно.
Рыбка вела себя странно. Ее обычно переливающиеся огоньками всех цветов радуги плавники были в этот раз унылого серого цвета и не торчали в разные стороны, как обычно, лепестками диковинного цветка, а были плотно прижаты к тельцу. Рыбка прижалась к стеклу прямо напротив Кора, широко и часто открывая свой огромный рот. Все три ее ярко красных глаза, казалось, впились ему в лицо требовательным взглядом.
Но ведь все и всегда знали, что рыбы не умеют разговаривать.
А потом рыбка метнулась ко дну аквариума и стала неистово выкапывать себе ямку, явно стараясь зарыться в песок. Кор раньше никогда не замечал в ее поведении ничего подобного. Рыбка даже скачки силы тяжести во время прыжков в гипер, или ускорений при орбитальных маневрах переносила абсолютно стоически – взмахнет, бывало, лишь своими разноцветными плавниками, вспыхнет яркими ало-голубыми огнями – и всё. Такого же представления, как сейчас, рыбка не устраивала еще никогда. А чувство тревоги внутри Кора нарастало все сильней. Он просто не успел тогда отменить прыжок. Ведь был вариант расчета другой трассы, гораздо более сложной и энергоемкой, но Кор не успел отменить свой приказ, так и не приняв решения. И корабль ушел в гипер.
За свою службу Кор совершил тысячи гиперпрыжков, но в тот раз все сразу пошло не так. Выход из гипера состоялся гораздо ближе к планете, чем рассчитывал бортовой компьютер. Рядовая вспышка на звезде Тумме внесла тогда свои коррективы в координаты выхода. И ничего страшного бы в этом не было, если бы кораблик Кора вдруг не оказался на низкой орбите с минимальной остаточной скоростью и в компании двух огромных транспортов и двух крейсеров Халифата. Транспорты доставляли на Тумму почти по десять тысяч переселенцев каждый за рейс, но вооружение несли слабое и угрозы для корабля Кора не представляли. А вот два халифатовских крейсера, идущие по еще более низкой орбите, чем имперский миноносец, и, по космическим масштабам, идущие почти впритирку друг к другу, гарантировано обеспечивали Кору и его экипажу переход в мир иной. Корабль Кора вышел из гипера очень не удачно - почти точно на траверзе халифатовских крейсеров. В первую минуту появления корабля Кора халифатовцы явно растерялись. Существующая у Тумме зона перемирия никогда не оговаривалась никакими договорами и соглашениями, ввиду отсутствия каких-либо договоров между Халифатом и Империей. Да и вообще заключение каких-либо договоров с Халифатом в Империи очень быстро признали абсолютно бесполезным делом, - Халифат всегда нарушал любые договора, когда считал для себя это выгодным. Просто в районе планеты Тумме раньше никогда боевых столкновений между имперцами и Халифатом не было.
Взвыл ревун боевой тревоги.
На борту у Кора был полный комплект звездных мин – семнадцать чушек с пороховыми ускорителями для маневров при наведении мины на цель и с термоядерными зарядами в две мегатонны. Каждая мина снабжалась так же и довольно мощным блоком маскировки. И, к счастью, на корабле Кора был тогда полный запас реактивной массы для маневров на орбите. Так что прыгать, как блоха, уклоняясь от ракет, Кор мог на орбите довольно долго. Только вот Кор не мог сразу уйти в гипер – ему необходимо было отойти от планеты и разогнаться до необходимой скорости. А на участке разгона халифатовские ракеты гарантировано его догоняли и превращали в пыль. И позволить Кору уйти крейсера Халифата явно не собирались. Их суммарная боевая мощь была несоизмеримо больше, чем у кораблика Кора, и проблем в уничтожении имперца на крейсерах Халифата явно не видели. Почти одновременно крейсера ударили лазерами и плазмой. Первый лазерный удар защита имперского миноносца выдержала, а от плазмы почти удалось увернуться. Перегрузка в 9 g ударом вжала экипаж в кресла, когда корабль попытался уйти от удара, но плазма успела лизнуть корпус имперского миноносца, сдув несколько листов наружной обшивки, датчиков и антенн.
Решение Кору было необходимо принимать как можно быстрее. Не было времени на детальный и вдумчивый анализ ситуации. Да и всей жизни им оставались считанные минуты. Вторым залпом халифатовцы ударят ракетами, и это будет уже стопроцентный смертный приговор. Кор до боли сжал глаза, представляя себе всю окружающую корабль картину. Различные варианты боя мелькали у него перед глазами с невиданной скоростью. Неожиданно раздался бесстрастный и спокойный голос корабельного компьютера: Получено предложение о сдаче. Гарантируется жизнь в случае сдачи корабля без повреждения баз данных бортового компьютера и оружейной электроники. Время на принятие решения – 5 минут.
Как и все боевые системы, корабельный компьютер имел бесстрастный женский голос. Кора всегда раздражала его бесчувственность, но сейчас эта холодная отстраненность была уместна.
Кор открыл глаза. И мимолетно заметил, как неистово бившаяся до этого у дна аквариума рыбка замерла, прижавшись головой к бронестеклу. Все ее три глаза сейчас светились маленькими алыми фонариками. Варианты возможных действий по-прежнему мелькали у Кора перед внутренним взором. Они приходили к нему законченными картинами фотографической точности. На пару секунд он и рыбка, казалось, встретились взглядами. И вдруг рыбка резко расправила все свои плавники и вспыхнула ярким ало-голубым светом. Кор же вдруг осознал, что, кажется, нашел решение. Во всяком случае, какой-то шанс у них появлялся. Интерес халифатовцев к его кораблю надо было использовать. Шанс был минимальным, но использовать его стоило…
Теперь Кор быстро и четко отдавал приказы:
Двигателям ориентации два, семь и одиннадцать – одновременный импульс по семь секунд на максимуме мощности! Пуск!
Корпус корабля слегка вздрогнул, начав вращаться сразу в двух плоскостях. Мех служба! – продолжил Кор, - водяные цистерны 2 и 5 – выдуть за борт! Оружейник! Носовые сигнальные ракеты заблокировать на пускателях и активировать! Всю группу одновременно! Пуск! Торпедные аппараты 1 и 3 – вскрыть и загрузить еще по две мины в каждый! Активировать системы наведения мин! Ввести команду на самоликвидацию. Время подрыва – пятьдесят минут после отстрела! Пороховые пускатели торпедных аппаратов заблокировать. Активные системы наведения торпедных аппаратов отключить! Оставить только оптику! Аппараты подсоединить к системе воздуха высокого давления. Стрелять будем воздухом и на ручном наведении. О готовности доложить немедленно!
Потом, щелкнув переключателем вызова медицинского отсека, Кор продолжил отдавать приказы:
- Док! С вахты тебя снимаю. Дуй в кают-компанию, камбуз и библиотеку. Загляни и во все каюты по пути. Собери все, что можешь – тарелки, ложки, кастрюли, подушки, одеяла, - всё что можешь собрать быстро! Тащи все в шлюз левого борта! На стене шлюза закрепи две сигнальные ракеты – красную и белую. Когда натащишь весь этот хлам в шлюз, активируй ракеты и открой наружную переборку! Автоматику заблокируй – открывай вручную! Действуй без команды, по готовности. Вилли, ты понял, что и зачем надо делать? – спросил Кор.
Их корабельный эскулап лейтенант Вилли Лерх был самым жизнерадостным человеком, которого Кор встречал в жизни. Но слегка полноватый весельчак сегодня явно должен был остаться без своей прямой работы – корабельного врача. То, что от них всех останется после следующего залпа с халифатовских крейсеров, лечению не поддается. Но даже сейчас, отвечая, он радостно хихикнул:
- Я все понял, командир! Надуем супостата! Я побежал, на посту меня не будет!
Сработали носовые сигнальные ракеты миноносца. Но, заблокированные на пускателях, они укутали нос корабля разноцветными дымами и огнями. Корпус миноносца окутался облаком из льдинок и различного мусора. В двух местах на корпусе изнутри пробивались языки разноцветного пламени. И корпус миноносца медленно и беспорядочно вращался. Со стороны вся эта картина очень напоминала результат фатального поражения корабля.
- Штаб! – отдал следующий приказ Кор корабельному компьютеру, - зажечь ходовые огни! Световым кодом начать передачу двух сигналов: «Терплю бедствие» и «Связи не имею»! Освещение в рубке отключить!
Кор заметил, как тревожно переглянулись его офицеры. Подача сигнала бедствия в бою не официально всегда означала не только просьбу о помощи, но и согласие на сдачу корабля. За всю историю космофлота, были, конечно, случаи захвата имперских кораблей. Но – только в бою при абордажных схватках!
Время тянулось бесконечно медленно. Минуты тянулись часами. Их жизнь сейчас зависела от того, клюнут ли халифатовцы на соблазн захвата аварийного имперского корабля, или же предпочтут просто его уничтожить.
Халифатовцы клюнули.
Кор увидел на мониторе перед собой, как от одного из халифатовских крейсеров отошел катер и пошел на сближение. С него международным световым кодом передавали одну и туже команду: «Корабль к сдаче!»
Кор вызвал торпедный отсек: Доложить обстановку! - приказал он.
Кор отлично представлял, какую адскую работу сейчас выполняли его оружейники. И они должны были успеть любой ценой. Отсек вышел на связь почти сразу. Докладывал оружейник корабля лейтенант Громов: Командир! Один аппарат загрузили! Оба подключили к воздуху! Грузим второй!
- Отставить второй! Не успеваем! С крейсера к нам уже вышел катер. Подключись к минам с пульта управления отсека и сними все блокировки по питанию с блоков маскировки мин. Дай на них максимальную мощность!
- Так они сгорят, как свечки! – недоуменно воскликнул Громов.
- Не обсуждать, лейтенант! – рявкнул Кор. Сгорят они через час! Инструкцию по эксплуатации в критических режимах забывать не надо! А через час мы будем или в гипере, или у святого Петра перед воротами! Запустишь блоки, выводи управление торпедными аппаратами на себя и стреляй сам с боевого поста отсека. Аппараты у тебя поворотные, так что вращение корпуса ты должен суметь компенсировать. Но крейсера должны попасть в сферу наведения мин! А когда сработают их пороховые ускорители, на крейсерах никто даже пикнуть не успеет! У тебя две попытки. В одном аппарате у тебя три мины, во втором – одна. Залпа с крейсеров не увидят, мы же не штатно стреляем, а ласково им подарочки шлем, воздухом!
Кор сделал секундную паузу, после чего продолжил спокойным и размеренным голосом: Володя, ты просто вспомни, как мы с тобой в боулинг играли на Авроре. Ты помнишь, с каким счетом ты меня тогда разгромил? И сейчас стреляй так же. Оптика у тебя там великолепная, так что попадешь. И можешь особо и не торопиться – взглянув на положение халифатовского катера на мониторе перед собой, Кор добавил: минут шесть у тебя есть. И прервал связь.
Лейтенант Громов попал. Все четыре мины захватили цели и нанесли удары. Первые две разнесли крейсера в пыль, вторые две сработали уже в облаках обломков. За этот выстрел лейтенант получил потом Золотой крест первой степени, наследное дворянство и очередное звание досрочно.
Катер с халифатовцами замер на расстоянии всего пары километров от имперского миноносца. Его бортовые огни погасли. И он даже не сделал попытки выйти на связь. Его экипаж отлично понимал, что был обречен. Кор несколькими движениями ручки управления прекратил беспорядочное вращение своего корабля и, поймав катер в прицел наведения электромагнитных пушек, дал длинную очередь, превращая халифатовца в решето. Катер сразу начал беспорядочно вращаться, а потом из-под его обшивки стали вырываться языки пламени. Никого живого на его борту при такой плотности огня остаться просто не могло. Уничтожение огромных десантных транспортов заняло не многим больше времени. Когда под режущими струями зарядов электромагнитных пушек гигантские корпуса транспортов начали разваливаться на части, Кора интересовало только то, что успели транспорты высадить свой груз на планету, или нет? Но значения это не имело. Очень быстро все было кончено.
- Отбой боевой тревоги! Штурман! Принять вахту! Курс на Аврору, – Кор отдал свой последний приказ в том бою.
Это было почти три года назад. Потом были награды и назначение командиром базы планетарной обороны на Тире. И сейчас барон, прогуливаясь по боевой рубке своей базы и, в нарушение всех правил, куря сигару, задумчиво поглядывал на Рыбку. Ему не спалось. Внутри нарастала тревога.
Рыбка, до того задумчиво поглядывавшая на окружающее своими огненными глазами, вдруг прижала ставшие серыми плавники к телу и стала широко и часто открывать свой огромный рот.
- Боевая тревога, - тихим и четким голосом отдал команду барон. Атака с орбиты.
Секунду в боевой рубке базы висела мертвая тишина. Никто не мог ожидать ничего подобного. Объявлялась не учебная, а именно боевая тревога. Но уже через секунду дежурный офицер, откинув защиту, нажал на кнопку боевой тревоги. По базе взвыли ревуны. Автоматика, отслеживая размещение личного состава по отсекам и постам, задраивала переборки. К орудиям подавались заряды, начали поднимать мощность атомные реакторы базы, накачивая энергией накопители лазерных и плазменных излучателей. База готовилась к бою по жесткому сценарию, каждая секунда в котором была на вес золота.
Но прошло почти сорок минут, когда поступил доклад дежурного офицера:
Выход из гипера шестерых кораблей Халифата! Прямо над нами! Три армейских десантных транспорта и три крейсера прикрытия!
- Огонь! – Кор дал команду на начало боя. В его успехе он не сомневался.
Правда, он отлично осознавал, что никогда потом не сможет ответить на некоторые вопросы командования. Ведь всё предусмотреть невозможно, и все и всегда знали, что рыбки не разговаривают.
