Франческа Пульчинелла, уважаемая синьора небольшой деревеньки Ачерра на южном побережье, прихорашивалась перед трюмо. Золотое подвесное зеркало – предмет гордости, за которое не жалко было повоевать с собой и придушить с полсотни скупердяйских жаб – выгодно подчёркивало римский профиль. Причесавшись на неапольский манер – следовало соответствовать социальному статусу – женщина в самом расцвете сил вышла к горожанам.
– Друзья, от всего сердца спасибо, что пришли! Да, маскараду быть!
По толпе пронёсся одобрительный гул, временами прорывающийся аплодисментами.
Собравшимся понравилась возникшая три года назад традиция.
Тогда синьора Пульчинелла вернулась из города сама не своя. Её глаза сияли от восторга, с щёк не сходил лихорадочный румянец, а кончик носа покраснел, готовый заклевать любого, кто обидит хозяйку.
Пульчинелла рассказала о маскараде, о веселье, которое он приносит. О танцах до утра, о возможности раскрыться с необычной стороны. О слухах и домыслах, гуляющих где им вздумается, в то время как сплетник остаётся в тени. “Почему? Разве не понятно: люди общаются в масках, которые скрывают лица хозяев. Безнаказанность, азартность, драйв. Вы заражаетесь атмосферой, Вы…”
Всем захотелось попробовать. Пусть плод – в лице города –по бедности недоступен, его тени хватит разнообразить существование.
К тому же синьора Пульчинелла так умна:
– Мы устроим конкурс. Победитель получит деньги, или возможность попросить меня о чём-либо. Конечно, в пределах разумного. Что я предлагаю… Я угадаю вашу маску с первого раза. Конечно, снятие будет проходить в отдельной комнате, чтобы не портить взаимоотношения и чувства праздника. Мне то вы можете довериться, я вам как мать и буду нема как могила о выбранном обличье.
Все согласились, заранее радуясь нежданному подарку и сочувствуя председательнице-бессребриннице синьоре Пульчинелле. Детскими удивлением и обидой, но с примесью восторга оказались результаты первых двух лет – синьора ни разу не ошиблась. Это мотивировало доверять ей ещё больше и вновь поучаствовать в празднике, надеясь на чудо.
– Готовьтесь, дорогие мои, – прощебетала Франческа,– от себя обещаю ещё больше конкурсов и веселья.
Народ начал расходиться, придумывая кем бы принарядиться в этот раз, о чём бы поговорить и что нового могла придумать их деятельная затейница.
Перед синьорой осталась стоять дочь – главная помощница во всех начинаниях.
– Мальвина, солнышко, возьми список и пройдись по нему – ты у меня, умница, скора на руку. – Миг, и глаза потемнели, в голосе прорезался грай. – Однако не забалтывайся с Арчи. Предложит помощь – прими, но чтоб не смел заходить с тобой в магазины или после рыскать по пакетам. Сюрприз должен удивлять. Без исключения!
– Хорошо, мамочка, – ответила рыжеволосая девочка, после чего взяла протянутый лист, просмотрела список и, улыбнувшись мыслям, пошла выполнять десятый пункт – забрать из кондитерской несколько ярких коробок с канноли и амаретти.
У заведения наигрывал на скрипке Арчи. Большинство жителей Ачерра удивлялось: как у отца-кондитера растёт настолько субтильный сынок, списывая всё на строгость отца. С одной стороны это действительно было так:
– Представь, Малечка, выгнал меня с утра пораньше во двор и потребовал, чтоб носу не казал, пока не позовёт, – пожаловался подруге мальчик, перестав играть и улыбнувшись. – Он обещал твоей маме, что ни одна живая душа кроме него и твоей семьи не будет знать, какой рецепт она предложила опробовать в этот раз.
– Пойдёшь со мной за покупками?
– Не вопрос, надо бы только инструмент в дом занести. Но я обещал не подглядывать и нос не казать. Придумал… – достав из кармана бандану, мальчик накрыл ею лицо и протянул руку Мальвине. – О, прекрасная синьорина, будьте моей Корой.
– Охотно, – согласилась та и ребята, взявшись за руки, вошли в дом.
Девочка знала, что у её друга сильная воля и если он что-то пообещал, то выполнит. Поэтому и на пирожные, и на другие соблазнительные сладкие вкусности никто не покушался, а подвижность Арчи позволяла держаться в форме.
– Пожалуйста, синьорина, ваш заказ готов, я так и думал, что сперва вы заглянете ко мне. – улыбнулся кондитер. Забрав скрипку, мужчина заметил: – можешь пользоваться банданой по назначению, Арчи, сегодня довольно жарко. Увидимся.
Полдня прошло в хлопотах. Синьора Пульчинелла позволила ребятам вместе украшать двор, не впустив однако в дом Арчи.
– Хорошо, синьора, я всё равно собирался уже пойти переодеться к маскараду.
– Мамочка, я тебе ещё нужна?
– Пожалуй, что нет, дальше я управлюсь сама.
– Хорошо, провожу тогда Арчи.
– Но…
– Не бойся, мамочка, не опоздаю.
***
Конкурсы удались на славу. Синьора Пульчинелла превзошла саму себя, так конкурс со стульями и музыкой был дополнительно зависим от освещения, шарады поражали литературностью, еда таяла во рту, особенно удались бананово-клубничные или малино-фисташковые канолли с шоколадной крошкой.Гости также не ударили в грязь лицом, стараясь блеском одежды, чередой масок и изменяемыми тембрами голосов обмануть бдительно-наблюдательную хозяйку.
Наивные. Если бы синьору Пульчинеллу спросили об её секрете, она бы вряд ли его высказала вслух. Но подумала бы примерно следующее: “Мы в небольшой деревне живём бок о бок страшно сказать сколько лет, и вы думаете, милые, что за это время я вас не изучила? Да я знаю вас как облупленных! Вы наивно пытаетесь изменить голос, но не исправить характерные жесты, вкусовые предпочтения. Сперва вы примкнёте к той или иной группе. Стоит мне выявить одного и считай коготок увяз, все птички как на ладони”.
Взгляд женщины ненадолго остановился на танцующей паре, от которой искрило любовью и энергией юности. Сегодня кавалер Арлекин вёл себя настойчивей и агрессивней, чем обычно. Это не дело. Франческо чувствовала пощипывание кончика носа – обычная реакция недовольства и симптом приближающегося бешенства. Кто бы знал, как порой раздражал дерзкий монелло Арчи – совсем не пара её скромной дочурке. Вдох-выдох. Надо бы поговорить с Мальвой, попробовать убедить.
Вечер продолжался. Кавалер, наконец, отошёл к своей компании, откуда через некоторое время послышался громкий, заразительный смех, дочка куда-то делась. Ничего, у сеньоры появился новый, потрясающий план. Ты же верен своему слову, Арчи? Ты не откажешь небольшой материнской просьбе?..
***
Пришло время срывать маски. Гости один за другим проходили в смежную комнату и не возвращались – это значило, что пока никто не смог перехитрить хозяйку маскарада.– Пропустите меня, – попросил Арлекин.
Скромница Коломбина, главная партнёрша танцев и развлечений, робко взяла кавалера за руку. – Праздник окончен, милая, пора прощаться и с оптимизмом посмотреть в новый день. Нам для общения не нужны маски, поверь моей улыбке, которую сейчас ты не видишь, миа кара…
Дальнейшие слова оказались настолько трогательными, что все зачарованно внимали им и выдохнули в тот миг, когда за Арлекином затворилась дверь.
– Держись его, девочка, с таким не пропадёшь, – раздался совет непонятно от кого.
Коломбина присела в реверансе, поблагодарив всех.
***
– Понимаю, дитя, тебе трудно принять мою просьбу, но разве она не выглядит… рациональной?..Пока Франческа держала речь, её лицо всё больше пунцовело. Синьора подалась вперёд и нос, как клюв, готов был пронзить сидящего перед ней.
– Согласен? Просто кивни.
Кивок и лишний повод понять, что предающий человек не достоин её дочери.
– Я знаю вас, Арлекин. Вы – сын нашего достопочтенного кондитера – Арчи.
Кавалер на секунду понурился. После чего сперва стянул вопиюще приметную бандану, за которой скрылись рыжие волосы, затем обнажил лицо. Как громом поражённая мать с удивлением смотрела в глаза дочери.
– Мамочка, мне не нужны карманные деньги, – тихо проговорила визави синьоры. – А вот просьбу ты можешь исполнить – благослови нас с Арчи.
И мать согласилась. Вместе они вышли из комнаты, подбежав к Коломбине, Мальвина сняла с неё маску, стёрла грим, под которым скрывался Арчи, и объявила:
– Не будем ждать будущего дня, чтобы объявить, что наше счастье пришло сегодня.
В этот день ещё нескольким счастливчикам удалось показаться гостям сеньоры. Однако те отказались как от денег, так и от просьбы, понимая: их председательнице не до того.
Пульчинелла пообещала: в следующем году всё окажется ещё фееричнее. Молодые ушли на прогулку, а Франческа прилегла на кровать и задумалась как она дала себя так провести? Для себя женщина вынесла два урока и улыбнулась им, пообещав себе меньше играть роль чужого судьи.
