Сообщений в теме: 202

[дг сер]

gol5p9lk, дружище, неужели ты вернулся в литературу? :0) Искренне рад!

[gol5p9lk]

Да вот выдавил таки из себя вчера вот это =)))
Год ничего не писал. Хочу на весенний конкурс наваять что-нибудь - вот и разминаюсь =)

[дг сер]

Оу, это будет круто!!!
Придется и самому поучаствовать ))

[gol5p9lk]

Ы) Эпическая битва будет)))) Только мне надо будет для начала выигать эпическую битву со своей ленью)))

[дг сер]

надо будет для начала выигать эпическую битву со своей ленью)))

Это да, сам такой!!! :0) Значит, будет - вдвойне эпическая битва! =)

[Редрак]

gol5p9lk, очень надеюсь, что битву с собственной ленью ты выиграешь!

[gol5p9lk]

Редрак, а я-то как на это надеюсь))))
Лан хватит уже офф-топить в теме)

[gol5p9lk]

Задумчивый Пес, спасибо, что прочитал =))) Рад, что рассказы вызывают эмоции.
По Смертельной жизни - не могу судить, похоже ли на Преступление и наказание, так как последнее я так и не осилил. Надо бы наверное все-таки прочитать =)))

Сказка о Любви и смерти - первый мой рассказ, написанный на конкурс. Честно говоря, он мне очень нравится, несмотря на свою наивность =))

[РоМашка))]

так и не поняла - а на весенний-то конкурс вы что написали - или нет? где ваши рассказы последние?))

[gol5p9lk]

Ничего не написал - только отрывки есть. Начинаю и не заканчиваю - работа мешает, будь она не ладна =((( И лень, наверное, тоже.
Ну ничего, мы уже с дг_сером договорились наш рассказ в соавторстве до ума до вести - может удастся хоть что-то написать )))

[gol5p9lk]

Подрихтовал свой последний рассказ - отправлял его еще на один конкурс. Славы там сыскать не удалось =)))) Поэтому возвращаю текст сюда

Decipimur specie recti*

• Забудь.
• Я не хочу.
• У тебя нет выбора.
• Зачем ты это делаешь?
• Ты должен увидеть его. День, который никогда не наступит.

* * *

Темная комната средних размеров. Четыре стены из голого бетона испачканы неказистыми рисунками. Единственное окно зарешечено и совершенно не пропускает света.
Осматриваюсь по сторонам.
Из мебели – только несколько рядов двухъярусных сварных нар. В дальней стене массивная металлическая дверь.
Я знаю, что давно здесь. Никак не меньше трех лет. Но почему? У меня нет ответа.
Судя по размерам и количеству коек, камера рассчитана человек на двадцать. Но я один.
Тишина. Как будто мир забыл о том, что такое звук. Делаю шаг – и не слышу его.
Стыдно признаваться в этом даже себе, но мне страшно. Подхожу к двери. Без всякой надежды толкаю ее дрожащей рукой, но она открывается. Абсолютно беззвучно.
За дверью узкий коридор, освещенный небольшой лампой без плафона. Трос, на котором она висит, раскачивается, заставляя свет разбрызгиваться по стенам.
Стою в нерешительности, пытаясь заставить себя выйти. Кровь пульсирует в висках. Мне кажется, в нормальном мире я должен слышать ее. Но не здесь. Этот мир не знаком со звуком.
Внезапно в дальнем конце коридора замечаю какое-то едва уловимое движение. Собираю всю свою решимость и начинаю двигаться в этом направлении. Не спеша, прижавшись спиной к стене, приближаюсь к тому месту, где коридор поворачивает направо.
- Быстрее! – Нет, я не слышу этих слов. Они как будто просто появляются в голове. Но в тоже время я знаю, что они принадлежат не мне.
Хочется крикнуть, позвать на помощь. Но я не могу говорить.
-Быстрее. Сюда. – Не знаю как, но я понимаю, куда зовет меня голос. Почему-то я уверен – со мной говорит женщина.
Поворачиваю за угол. В нескольких метрах от меня – дверь с маленьким зарешеченным окном. Захожу в небольшую комнату. Здесь так тесно, что кажется, будто стены пытаются меня обнять.
- Осторожней. – Снова этот голос. Если конечно слова, невообразимым образом появляющиеся в голове, можно назвать голосом. – Смотри. За окном.
Заставляю себя посмотреть в указанном направлении и от того, что вижу там, волосы встают дыбом. Нечто невообразимо мерзкое проплывает мимо двери. Силуэт, напоминающий человеческий, но сотканный, кажется, из самой тьмы, неспешно бредет по коридору. И я слышу его. Первым и единственным звуком, услышанным мной в этом мире, становится его хриплое дыхание.
Хочется спрятаться, но от страха, сковавшего меня, я не могу сделать и шага. Да что уж там – я не в силах даже отвести от этого создания взгляд. На том месте, где должны быть глаза у него лишь черные провалы, заполненные самой квинтэссенцией ужаса. Этот ужас, кажется, способен пробиться через любые преграды, заползти в саму душу. Лишить меня надежд. Желаний. Всего.
Не знаю, сколько времени я так стою, прежде чем замечаю, как хриплое дыхание существа начинает отдаляться. Это происходит так медленно, что я даже не могу уловить момент, когда перестаю слышать его.
Опять тишина. Я и не думал, что смогу ей обрадоваться.
Страшно. Но я чувствую, что не должен оставаться на месте. Он обязательно вернется сюда. За мной.
Выхожу из комнаты и медленно продвигаюсь в направлении, противоположном тому, куда ушла тварь. С каждым шагом коридор становится все темней и темней. Темнота сливается с тишиной в яростной попытке создать ощущение того, что Вселенная перестала существовать.
Но мне все равно. Не отвлекаясь на такие мелочи, я лихорадочно прошу всех богов о том, чтобы не слышать ничего. Ведь знаю - любой звук здесь принадлежит Ему.
Передо мной очередная массивная дверь. Долго стою, не в силах заставить себя открыть ее. Проходит минута. Вторая. Наконец я чувствую в себе силы войти. И слышу вдох.
Метал двери у меня на глазах сминается, будто листок тонкой бумаги. А за ним я вижу своего старого знакомого.
Разворачиваюсь и бегу. Неважно куда. Только бы подальше от этого места. Хриплое дыхание за спиной подсказывает, что Тварь не отстает. Толком ничего перед собой не видя, цепляюсь о стены, решетки. Кажется, само это место играет против меня. Дьявол, как же медленно я бегу!
Чувствую, как что-то холодное и липкое прикасается к плечу. И вместе с этим я ощущаю у себя в голове чьи-то мысли. Жестокие. Мерзкие. Отвратительные. Нет-нет, я не хочу этого. Делаю отчаянное усилие и вырываюсь.
Но все тщетно. Сил больше нет – они вытянуты из тела прикосновением моего преследователя. Я готов сдаться – только бы все это быстрее закончилось.
-Не останавливайся. – Снова чувствую знакомый женский голос у себя в голове.- Беги. Я помогу.
Коридор за моей спиной озаряет яркая вспышка. Оборачиваюсь на бегу и вижу девушку, окруженную ореолом из яркого света. Она прикасается к моему преследователю, и тот замирает.
Тварь остается позади, но я забываю еще об одном противнике – помещении, окружающем меня. Непростительная ошибка. Спотыкаюсь обо что-то, спрятавшееся на полу. Падаю вниз – во тьму и беспамятство.

* * *

- Илья! – Чувствую, как кто-то трясет меня за плечо – Илья, ты в порядке?
Я узнаю знакомый голос. Путающиеся мысли приносят просто физическую боль. Голова раскалывается. Собираю в кулак всю свою волю и открываю глаза.
Я лежу на льду. Вокруг множество людей. Играет громкая музыка. Все веселятся. Надо мной склонилась девушка. Она очень красива. Перед взглядом плывет и я не могу различить деталей, но, боже мой, как же она красива! Ее зовут Лена. Не знаю, откуда приходит эта мысль, но она не вызывает у меня абсолютно никаких сомнений.
- Что происходит? – Я понимаю, что, наконец, могу говорить. – Где я?
- О Боже! – Замечаю в ее глазах страх. - Ты что не помнишь ничего?! Подожди, сейчас вызову скорую!
Девушка открывает сумочку, из которой дрожащими руками достает мобильник.
- Ты главное лежи спокойно! Не двигай головой. Черт, у тебя наверное сотрясение. – Она тыкает пальцем в экран. – Блин! Ненавижу эти долбанные сенсорные телефоны!
Тут я улыбаюсь. Вспоминаю, что у нее уже третий телефон с сенсором. Она постоянно жалуется, что это неудобно, но о кнопочных и слышать не хочет. Не модно.
-Лен, все в порядке. – Аккуратно забираю у нее мобильник. – Приложился сильно, наверное. Вот мозги и перемкнуло на минуту.
Снимаю коньки, беру девушку под руку и босиком ухожу со льда.
Лена уже давно пыталась вытащить меня на каток. Как же - все друзья ходят и рассказывают, как это классно. С улыбкой вспоминаю, как долго и героически я этому сопротивлялся. Не то чтобы я уж совсем домосед какой-то. Просто фраза «обезьяна на льду» - это как раз обо мне. Но когда этот самый каток появился в развлекательном центре через дорогу от нашего дома, я капитулировал.
И вот в твердой решимости не отходить от бортика я, держа Лену за руку, вышел на лед. Вся эта решимость, конечно же, через пару минут была забыта. И вот мы уже, держась друг за друга и непрерывно смеясь, несемся по центру залитой льдом площадки. Но мои ноги, к несчастью, вспоминают, что принадлежат уже упомянутой обезьяне. Цепляюсь за что-то и лечу по льду, пока моя голова не встречается с металлическим бортиком.
Я вспоминаю все это буквально в одно мгновение, и весь страх уходит. Все ужасы были лишь бредом моего сотрясенного мозга. Не могу сдержать улыбки. Я счастлив.

* * *

Проходит несколько часов. Мы сидим в уютной кафешке. Непринужденно говорим о каких-то глупостях. Пустая болтовня, которая кажется важней всех глубокомысленных бесед.
Чувствую взгляд в спину. Оборачиваюсь и замечаю официанта, приближающегося к нашему столику.
-Извините, Вы Илья? – Он само воплощение вежливости, но что-то меня настораживает.
- Да.
-Вас ждут в холле.
-Кто ждет? – Я чувствую, как мой пульс ускоряется.
-Он не представился. Сказал, что вы знакомы.
Мне это совсем не нравится. Возникает предчувствие чего-то нехорошего. Не хочется никуда идти, но через пару мгновений я понимаю, что не в силах оставаться на месте.
Несколько спокойных слов для Лены и вот я уже на пути к выходу.
В холле многолюдно. Я осматриваюсь, пытаясь понять, кто из собравшихся здесь ждет меня. Безуспешно. Все люди какие-то одинаковые. Ловлю себя на мысли о том, что сравниваю всю эту толпу с куклами из детского театра. Они пытаются изобразить какие-то действия, эмоции. Но обмануть могут разве что детей. Странно. Раньше я не замечал за собой такого пренебрежения к окружающим.
-Привет, Илья. – Слышу у себя над ухом тихий хриплый голос.
Оборачиваюсь и вижу высокого мужчину, одетого в длинный серый плащ. На голове у него потрепанного вида шляпа. Тень от ее полей мешает мне увидеть лицо собеседника.
- Приятно снова тебя увидеть. – Мужчина говорит и из его рта вылетает пар, несмотря на то, что в помещении тепло.
- Кто вы? – Мне становится не по себе. Успокаивает лишь то, что мы находимся в людном месте.
- Не волнуйся. Ты скоро все поймешь. – Мужчина кладет руку мне на плечо.
Странное ощущение. Я чувствую, что не смогу сдвинуться с места, пока этот человек не разрешить мне.
-Эй! Помогите! – Кричу, в надежде, что кто-то из присутствующих откликнется.
В ответ лишь хриплый смех моего собеседника.
-Илья, они тебе не помогут. – Мне кажется или я слышу в его голосе симпатию? – Оглянись. Они – это пустое место. Они - ничто.
В отчаянии мой взгляд мечется из стороны в сторону. Везде одно и тоже. Не люди – манекены из пластмассы. Они улыбаются, пытаясь придать себе хоть какое-то значение.
И я снова слышу смех. И замечаю, что кроме этого смеха нет ничего. Только тишина.
Все понимая, оборачиваюсь на своего собеседника. На нем уже нет шляпы, и ничто не мешает мне увидеть, что его голова соткана из самой тени. Тварь из тюрьмы настигла меня.
Он смотрит на меня. Я тону в этом взгляде. Перед глазами все расплывается, ускользает. Кажется, что сама реальность смазывается, теряет свою достоверность. И обретает ее вновь, но уже в другом месте.
Ночь. Я стою в темноте, невидимый для взглядов окружающих. Тень по-прежнему рядом. Он держит меня за руку.
-Смотри, Илья. Ты должен это увидеть.
Не могу контролировать свое тело, и мне ничего не остается, кроме как смотреть туда, куда указывает Тварь.
Там машина скорой помощи пронзает ночь мерцанием своих мигалок. Двое пластмассовых манекенов в медицинских халатах выносят из многоэтажного дома накрытые простыней носилки. Я знаю, кто на них. Хочется подбежать туда, но я не могу сдвинуться с места. От бессилия хочется кричать, но я понимаю, что снова утратил эту способность.
-А теперь, Илья, ты попробуешь ей помочь. – Тварь поднимает меня за шею и бросает в ночь.
Встаю и оглядываюсь. Монстра не видно. Скорой помощи тоже.
Чего же он хотел от меня? Я не могу понять.
Стою на месте. Мне страшно приближаться к дому. Я боюсь того, что могу увидеть там. Но краем глаза я замечаю фигуру, двигающуюся в сторону здания. Она отличается от манекенов, окружающих ее.
Все понимаю. Лена идет домой. Я знаю, что монстр ждет ее там. Он хочет превратить в реальность то будущее, которое показал мне.
Не могу этого допустить. Срываюсь с места и со всей скоростью, на которую способен, бегу к девушке. Странное ощущение. Она двигается не спеша, однако расстояние, разделяющее нас, не сокращается. Как будто само пространство между нами растягивается.
-Эй вы! – Кричу людям, окружающим девушку. – Остановите ее! Ей нельзя туда!
Наверное, они бы смогли ей помочь. Но я забываю, что это всего лишь манекены. Пластик их жизней можно не брать в расчет. Я понимаю, что всегда так и делал. Пытаюсь бежать еще быстрее. Бесполезно. Мне ни за что не совладать с этим миром.
Останавливаюсь и бессильно смотрю, как Лена заходит в дверь. Я понимаю, что плачу.
- Илья, ты не меняешься. - Снова слышу смех Твари. Его сила подхватывает меня и несет в сторону дома. Приближается стена. Я инстинктивно пытаюсь закрыть голову руками, но не успеваю.
В момент, когда кирпичная кладка прикасается ко мне, сознание меркнет. Я не замечаю, как мое тело проходит сквозь стену, и я оказываюсь в комнате. Дома.
Я вижу себя, сидящего в кресле. В замешательстве, подношу руки к глазам и понимаю, что они сотканы из тьмы. Тварь – это я. Я всегда был ею. Не чувствую радости, но смеюсь, не в силах остановиться.
Меня тянет к существу, сидящему в кресле – к тому, кем я мог бы стать. Мы сливаемся в единое целое. Наконец я стал самим собой.
Память возвращается. Я понимаю, что все это уже случилось. Давным-давно. Я не в силах ничего изменить. Остается следовать уже написанному когда-то сценарию.
Вспоминаю, что мертвецки пьян. Поднимаю взгляд и вижу Лену, стоящую передо мной. Не пытаюсь сопротивляться. Эти тщетные попытки уже давно расписались в своей бессмысленности. Мы начинаем диалог, который повторяли, кажется, уже тысячу раз.
Я что-то кричу, заплетающимся от алкоголя языком. Какой-то бред о предательстве и измене. Девушка что-то отвечает – я не помню что. Никогда ее не слушал.
Повинуясь воле сценария я встаю и шатаясь приближаюсь к ней. Мне даже кажется, что я не хочу этого делать, когда разбиваю пивную бутылку об ее голову. Но это выше моих сил.
Лена падает. Сотканная из крови алая лента подтверждает факт смерти. Все кончено. Занавес.
Я знаю, что сейчас произойдет. Мир начинает тускнеть. Все цвета сливаются в один и исчезают – вместе с запахами и звуками. Остаюсь один во Тьме. Лишь только хриплое дыхание напоминает, что я еще существую. Мое дыхание.
Жду, когда же она появится.
Наконец замечаю во тьме силуэт. Она уже не та, которую я когда-то знал и даже, наверное, мог бы полюбить. Вся красота ушла из нее вместе с жизнью. Алая лента на виске напоминает мне, что стало причиной всех этих перемен.
-Привет, Илья. – Девушка касается моей щеки.
Отстраняюсь от нее.
- Тебе еще не надоело это? – Пытаюсь разбудить в душе ярость. Безуспешно.
-Надоело что? – Она улыбается. – Показывать тебе того, кем ты мог бы стать? Или то, какой могла бы быть твоя жизнь? Нет, Илья. Мне не может это надоесть.
- Ты ошибаешься. Я никогда бы не стал тем человеком. Ты просто придумала его и заставила себя поверить, что это я.
Снова улыбка.
- Илья, хватит обманывать себя. Я прекрасно понимаю, что ты за сволочь. Но послушай меня хоть раз.– Лена поворачивается спиной ко мне и продолжает,- ты никогда никого, кроме себя, не слушал. Зачем отвлекаться на все эти посторонние шумы? Ведь все остальные – лишь мусор, не заслуживающий внимания. Но это не так. И если ты поймешь это, возможно тебя еще можно спасти.
Я разворачиваюсь и ухожу. Это бесполезно – она меня никуда не отпустит. Но мне важен сам процесс.
-Забудь. – Шепчет она мне на ухо. – Я покажу тебе еще один день, который никогда не наступит.
-Зачем? – У меня не осталось сил для спора.
-Возможно, это поможет тебе понять.

* Decipimur specie recti (лат.) – Обманываемся видимостью правильного (Гораций)

[Черная Канарейка]

В соавторстве с Дг Сер'ом

ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ

Часть первая. Дениэл.

Иногда мне кажется, что люди – лишние в этом мире. Они живут, суетятся, но Вселенной плевать на это.

Странные мысли. Мысли, мешающие работать. Я загоняю их подальше – туда, где мое сознание не в силах их найти. Но временами они просачиваются наружу. Начинают мучить меня вопросами, на которые не существует ответов.

Так было и в ту ночь. Темнота переплеталась в каком-то сюрреалистическом танце со струями осеннего ливня. Капли разбивались о лобовое стекло машины, но не могли проникнуть внутрь. Своим бессилием они напоминали мне жителей этой страны. Некогда великой Империи Фаргейт. Государства, доживающего свои последние дни.

Безумно хотелось выйти из машины. Побродить по улицам, заваленным кучами мусора, который давно перестали вывозить. Вдохнуть запах гниения, который одновременно был запахом триумфа. Я понял, что не смогу успокоиться, если не сделаю этого.

Таймер часов, имплантированных на внутреннюю поверхность левого века, показывал полтретьего утра. До деактивации моего удостоверения личности оставалось ровно 23 часа. Времени было достаточно, особенно если учесть что встреча с профессором была назначена на восемь.

02:30; 23 часа до деактивации удостоверения личности

Хлопок ржавой автомобильной двери поприветствовал меня на улицах города, обозначенного на наших картах как F-451. На его настоящее название мне было плевать. Плотнее закутавшись в плащ, я побрел вперед.

Сложно описать чувства, испытываемые мной во время той ночной прогулки. Наблюдая за предсмертной агонией целого города – нет, целой нации – я ощущал какую-то извращенную радость, смешанную с чувством выполненной работы.

Могла ли когда-то надменная Империя Фаргейт предположить, что будет уничтожена отделившейся от нее Республикой Сан-Альберто? Способен ли был кто-нибудь хотя бы подумать о том, что начавшаяся более четырехсот лет назад война за нефть превратится в бесконечное побоище, выжимающее все соки из целых поколений? Мой ответ – нет.

Но именно так все и произошло. И именно поэтому в ту ночь я был счастлив.

Я бродил по городу, наслаждаясь плодами наших побед. Зашел в обшарпанный публичный дом, где скучающего вида сутенер предложил мне развлечься с одной из «красоток». Я оценил живой товар. С радостью понял, что все они появились на свет благодаря нам.

Двадцать пять лет назад Сан-Альберто удалось применить на юго-западе Фаргейта химическое оружие «Санитар». С тех пор интеллект всех детей, рождающихся там, мог поспорить разве что с сообразительностью собаки. Ушлые дельцы этим пользовались. Девочек забирали у родителей, дрессировали и использовали в сфере услуг для взрослых. Это было чертовски удобно – хорошо натасканный персонал мог обслуживать сколько угодно клиентов за чашку дешевой похлебки.

Разумеется, я не воспользовался их услугами. В противном случае мне бы не удалось смыть с себя эту грязь до самой смерти.

Та ночь показала мне еще много всего.

Полуразложившиеся трупы людей, лежащие прямо на дорогах. Машины проезжали по некоторым из них лишь немного сбавив ход.

Баррикады, сооруженные в разбитых витринах когда-то фешенебельных магазинов.

Но больше всего радовали глаза редких прохожих, встречавшихся мне. Глаза, в которых не было надежды. Эти люди ждали смерти, уже смирившись с ее неизбежностью. Эти люди готовы были уступить мир победителям. Нам.

08:00; 17 часов 30 минут до деактивации удостоверения личности

Рукопожатие профессора Бэя Рэдбора получилось на удивление крепким. Цель моей миссии представлял собой тщедушного вида мужчину средних лет. Его начинающие седеть волосы были старательно зачесаны в попытке скрыть лысину. Одет он был в старые, но чистые брюки и рубашку с жилеткой.

Профессор держался хорошо, но я заметил, что ладони его были мокрыми от пота.

- Мистер Рэдбор, – я изобразил на своем лице улыбку, - рад, наконец, с вами встретиться.

- Да-да, я тоже очень рад, – мужчина приглашающим жестом указал на дверь. – Пройдемте внутрь.

Вероятно, когда-то это место было уютным поселком в пригороде. Сейчас же здесь царило запустение. Часть домов было разрушено. Некоторые стояли с заколоченными дверями и окнами.

Однако уже то, что я не видел на улицах баррикад, а в воздухе не чувствовалось вони разлагающейся человечины, выгодно отличало эту часть Фаргейта от той, по которой я гулял ночью.

Дом профессора представлял собой нечто среднее между небольшой загородной виллой и укрепленной крепостью. Окна были защищены металлическими решетками. На стене возле бронированной двери я заметил установленные турели автоматического огня. Опасные игрушки, которые не по карману обычным местным жителям.

Но внутри все оказалось на удивление уютным. Нам на встречу вышла женщина. Она была красива, но возраст уже мало-помалу начинал брать свое. Сеть пока еще неглубоких морщин расходилась от больших зеленых глаз. Такие же морщины угнездились в уголках губ, расчертили высокий лоб.

- Кларисс, это мистер Дениэл Зик, – представил меня профессор. – Мистер Зик, это моя жена Кларисс.

- Можно просто Дениэл, – я снова растянул губы в своей фирменной улыбке. – Миссис Рэдбор.

Мы прошли в гостиную, и я без лишних предисловий перешел к делу:

- Вы готовы?

Бэй Рэдбор кивнул.

- Собрали все, о чем мы договаривались?

Еще один кивок. Атмосфера начинала становиться напряженной. Эти люди нуждались в чем-то большем, чем простые инструкции. Им хотелось верить.

И я мог дать им эту иллюзию надежды. Положив руку профессору на плече, я рассмеялся и немного потряс его.

- Да не переживайте вы так. Вы вытащили счастливый билет. Скоро все изменится, – участливый взгляд, призванный развеять сомнения. – Вы верите мне, мистер Рэдбор?

- Да, Дениэл, конечно, – мужчина вымученно улыбнулся. – Я вам верю.

- Ну, вот и хорошо, – я убрал руку. – Все помнят нашу историю?

- Да, мы с Кларисс ее всю ночь друг другу пересказывали, – рассмеялся мой собеседник, повернувшись к жене. Его натужная веселость не оставляла сомнений в том, что при иных обстоятельствах эта пара никуда бы со мной не поехала. – Дениэл, скажите, а нам обязательно втягивать во все это соседей?

– Все должны быть уверены, что сегодня в 12:00 вы будете в библиотеке, - я сделал вид, что сожалею. – Нам еще не пора?

Бэй Рэдбор посмотрел на старомодные часы у себя на запястье и кивнул: «Эл в это время как раз выходит на прогулку. Пора».

Он хлопнул в ладоши с видом человека, принявшего окончательное решение, и открыл дверь.
Утро в пригороде F-451 было под стать всему здесь – влажное и пасмурное. Плотный, казалось даже вязкий, туман окутывал улицу.

- Хорошая погода, – пробормотал профессор.- Туман скрывает все, и если не присматриваться, можно представить, что ничего не произошло. Представить, что все как раньше.

Он указал рукой на противоположную сторону улицы.

- Видите вон тот дом? Там жили Том и Дороти Кинниган. Мы часто собирались у них. Пили чай. Вспоминали старые времена. А несколько месяцев назад туда ворвались мародеры. Вынесли все ценное, а дом сожгли вместе с ними. Но из-за тумана этого не заметно. Кажется, что все в порядке…

Я похлопал его по плечу. Мне нечего было ответить. Хотя нет, не так – у меня не было слов, которые могли укрепить веру профессора в правильность его выбора.

Мы простояли так несколько минут, пока двери соседнего дома не открылись, и из них не вышел внушительных размеров человек. Его поношенная рубашка выглядывала поверх коричневых брюк. Те держались на огромном животе только благодаря подтяжкам, которые, как и вся его одежда, знавали лучшие времена. В руках сосед держал старое ружье.

- Привет, Бэй, - он приветливо помахал рукой. Кивнул жене профессора: - Кларисс.

- И ты будь здоров, Эл, – на мой взгляд, несколько напряженно ответил Рэдбор. – Далеко направляешься?

- Да как всегда, - оскалился здоровяк, - похожу, поищу поддонков, которых можно свинцом накормить.

Он потряс своим ружьем.

- А у тебя гости? Ты нас не представишь?

- Да, это мой старый друг… хм… - профессор запнулся, явно безуспешно пытаясь совладать с нервами.

- Дениэл, – перехватил я инициативу. – Решили встретиться; напоследок, так сказать.

Эл многозначительно кивнул.

-Да, понимаю. Вспомнить молодость, - он рассмеялся. – Хорошие времена были! Так, Бэй, а что это ты гостей на улице принимаешь?

Я посмотрел на Рэдбора, давая понять, что он должен, наконец, вернуться к разговору.

- Так мы уже уезжаем, - сделав над собой усилие, ответил тот, - в библиотеку. Хотим полистать старые исследования. Мы с Дениэлом когда-то изучали оптические гармонии высокого порядка. Вот хотим тряхнуть стариной, так сказать.

- Господи, ты, наверное, и на том свете будешь только о физике думать? – рассмеялся Эл. – Кларисс, и как ты с ним живешь?

Жена профессора ничего не ответила.

- Ну, нам, наверное, пора, – вмешался я. – Рад был с вами познакомиться, Эл. Удачной вам прогулки.

- И вам того же, – ответил здоровяк. – Осторожней в городе. Говорят, там сейчас вообще худо стало.

Он развернулся и медленным шагом побрел в противоположную от нас сторону.

Дело было сделано. По крайней мере, тогда я надеялся на это. Теперь я могу сказать, что мои надежды оправдались. Вот только не уверен, что это повод для радости.

11:15; 14 часов 15 минут до деактивации удостоверения личности

Дорога в ту часть города, где располагалась библиотека, была ожидаемо долгой и сложной. Приходилось часто останавливаться, пропуская военные патрули или колонны мародеров. Честно говоря, я не заметил особой разницы между первыми и вторыми. И те и другие вели себя так, будто были хозяевами этого умирающего мира. Всем хотелось напоследок почувствовать себя чем-то большим, чем ничего не значащие пешки. Людям нравится заниматься самообманом.

Ехали молча. Профессор с женой сидели сзади. Я наблюдал за ними в зеркало заднего вида. Наблюдал за парой, которой суждено было пережить всех, кого они знали и любили. Возможно, в этом было что-то неправильное, но мне было приятно думать о том, что в скором времени придется испытать моим попутчикам.

Когда до библиотеки оставалось минут двадцать езды, я посчитал, что пора прервать молчание и ввести профессора в курс дела.

- Мистер Рэдбор, я думаю, вам стоит знать о том, как мы будем выбираться отсюда, – я обернулся назад и улыбнулся. – Надеюсь, что все пройдет хорошо, но на всякий случай, вы должны знать, как действовать, если план сорвется.

Бэй Рэдбор растерянно кивнул. Ему явно не хотелось думать о том, что что-то может пойти не так.

- Мне в мозг, – я постучал указательным пальцем по виску, - имплантировано стандартное удостоверение личности Империи Фаргейт. Именно благодаря нему мне удается свободно перемещаться по вашей стране. Не привлекать внимание оборонительных систем.

-А я все хотел спросить, почему вы все еще живы, – попытался пошутить профессор.

Я не обратил на это внимание. Нужно было закончить инструктаж до того, как мы подъедем к библиотеке.

- Но нам пока не удалось окончательно обойти защитную систему. Максимум, что мы можем – это обманывать ее в течение тридцати четырех часов, – я на несколько секунд прикрыл глаза. – У меня осталось чуть больше четырнадцати. Думаю, вам не стоит объяснять, что произойдет, если мы не успеем. Это очень маловероятно, но вы должны знать, что делать в таком случае. Вам нужно будет вернуться домой. Разыграете там сцену чудесного спасения и будете ждать. За вами пришлют еще одного агента.

- Но, Дениэл, мы не успеем, – прервал меня Бэй Рэдбор. – Если мы не уедем сейчас, другого шанса не будет.

- Не факт. У меня нет точной информации о том, когда Сан-Альберто готовит наступление. Но есть все основания надеяться на то, что у нас осталось несколько недель в запасе. Мистер Рэдбор, еще раз повторяю, - я обернулся и посмотрел профессору в глаза, - не пытайтесь сами перейти границу. Это невозможно! Мне бы очень не хотелось, чтобы вы погибли.

- Зачем вы делаете это? – Кларисс Рэдбор всю дорогу ехала молча, и поэтому ее вопрос прозвучал неожиданно.

- Простите, миссис Рэдбор, - мне пришлось состроить на лице удивленное выражение, -делаем что?

- Зачем вам спасать нас? – она посмотрела на меня с вызовом. Смелая женщина.

- Миссис Рэдбор, мы ведь уже обсуждали этот вопрос.

-Расскажите мне еще раз, – она наклонилась на сиденье, приблизившись ко мне. – Расскажите, глядя в глаза.

Я остановил машину. Мы приехали.

- Мне понятно ваше беспокойство. Нет никаких оснований доверять мне, – я опустил голову. Выражение смятения и беспомощности. – Но уверяю вас, все, о чем мы говорили – правда. Я действительно отношусь к группе, которая не согласна с политикой власти. Мы считаем недопустимым применение насилия в таких масштабах.

Удар открытой ладонью по передней панели должен был символизировать отчаяние. Немного дрожи в голосе - как будто попытка сдержать слезы:

- Но, черт возьми, мы не можем предотвратить это! Оружие готово и оно будет применено,– я посмотрел жене профессора в глаза. Поверьте, в тот момент в моем взгляде каждый смог бы увидеть боль.- Поэтому мы пытаемся спасти тех, кого можем. Спасти самых достойных. Ученые. Художники. Музыканты. Талант людей, подобных вашему мужу, не должен стать жертвой чьей-то слепой ненависти.

Кажется, она мне не поверила.

По всей видимости, раньше библиотека представляла собой роскошное здание в самом центре города. В тот день все, что я увидел – это огромный мусорник. Когда-то величественные колонны у входа были покрыты толстым слоем копоти. Кое-где под ней угадывались нехитрые граффити. Место стекол в окнах первого этажа занимали мешки с песком. Дверь, поскрипывая на ветру, болталась на одной петле.

Я где-то слышал, что будущее народа определяется его отношением к знаниям. Находясь лицом к лицу с этим кричащим символом невежества, я впервые в жизни понял, насколько буквально можно воспринимать то, что раньше считал голыми философскими выкладками.

Жестом пригласив супругов следовать за мной, я вышел на улицу. Огляделся по сторонам. Вокруг не было ни души – только какой-то бомж спал прямо на асфальте, спрятав лицо в воротник изъеденной плесенью куртки. Можно было начинать работу.

Эта часть нашего плана была уже не раз обговорена. Открыв багажник, я достал оттуда два увесистых мешка. Один взял сам, второй – передал профессору. Тот с явным усилием взвалил его себе на плечо.

- Давайте, друзья, ходу, – поторопил я своих попутчиков. – Ни к чему, чтобы нас тут видели.

Не так быстро, как мне бы этого хотелось, но мы все-таки добрались до дверей библиотеки.

Обстановка внутри была довольно мрачной. Видимо, огромную площадь холла когда-то освещали сотни ламп, развешенных по периметру. Но даже если бы они не были выбиты, толку от них было бы мало – в этот район города электричество давно не поставлялось. Об этом, борясь с тяжелой отдышкой, рассказал профессор, когда мы поднимались по лестнице на второй этаж.

Всю площадь второго этажа занимал внушительных размеров читальный зал. Некоторые из столов еще сохранились целыми, но большинство представляли собой куски бесформенного дерева и пластика. За стойкой библиотекаря начинались длинные ряды стеллажей. Удивительно, но большинство из них были до сих пор заполнены книгами. Знания – это не то, чем любят баловать себя мародеры.

- Переодевайтесь, – я бросил свой мешок на пол и жестом показал профессору сделать тоже самое и с его грузом.

Давая Бэю Рэдбору с женой время переодеться, я направился к стеллажам. Было нечто удивительное в том, что единственным, чему удалось уцелеть среди всеобщего хаоса стали книги. Стоя, возможно, в самом сердце катящегося ко всем чертям мира, я листал страницы, наполненные чьими-то мыслями. Страницы, целью создания которых было улучшение нашей жизни. Жаль, что им это не удалось.

Внезапно мое внимание привлек легкий шорох, раздавшийся из-за соседнего стеллажа. В библиотеке кто-то был. Скрывать свое присутствие уже не имело смысла, поэтому я со всей возможной быстротой ринулся в направлении звука.

В самом углу помещения, за одним из немногих пустых книжных шкафов сидели люди. Три мужчины, одетые в грязные лохмотья. Один из них пытался разжечь костер, сжигая страницу за страницей какой-то толстой книги.

- Встать! – скомандовал я.

Оборванцы все как один обернулись. Один из них выхватил нож. Второй – потянулся за ножкой стула. Растопщик так и остался стоять с листом горящей бумаги в руке.

- Я сказал встать! – я повысил голос.

- А ты че за мудила? – оборванец с ножом направился ко мне, выставив оружие перед собой. – Это наше здание!

Он прыгнул на меня, неуклюже пытаясь ткнуть ножом в живот.

Отход в сторону. Одно заученное движение и его нож оказался уже у меня в руке. Лишь за тем, чтобы через несколько мгновений войти в шею нападавшего.

Двое других прижались к стене:

- Ладно, ладно! Друг, мы уходим! – тот, что сжимал ножку стула, пытался оставаться спокойным. Он поднял руки. – Зданий много. Живи тут. Ладно? Тут хорошо!

Я наклонился и вытащил лезвие из шеи убитого. Бросок – и болтун падает к своему товарищу.

Оставался последний. Он даже не пытался бежать. Сидел, сжавшись в самом углу. Его трясло.

- Ты кто такой? – Внезапно мне стало любопытно.

Мужчина поднял голову, удивленный тем, что еще жив.

- Я Монтег, сэр. – Он всхлипнул. – Гай Монтег. Работал пожарником. Пока они еще нужны были. Пожалуйста, сэр, не убивайте меня.

- Ты прав, Монтег, - я улыбнулся, - пожарники уже никому не нужны.

Он умер быстро.

Вернувшись к входу в читальный зал, я обнаружил Бэя и Кларисс Рэдбор уже переодетыми. Одежда, еще недавно надетая на них, аккуратной стопкой была сложена на покосившийся стул.

- Что там произошло? – с тревогой в голосе спросил профессор.

- Ничего особенного, – я уже развязывал принесенный из машины мешок.

-Дениэл, вы в крови.

- Издержки профессии, – я рассмеялся. – Мистер Рэдбор, мне нужна ваша помощь. Ровно в двенадцать это здание взлетит на воздух. Поэтому мы должны спешить.

Профессор кивнул. Вместе мы быстро вытащили из мешков упакованные в них тела. Мужчину и женщину – возрастом и комплекцией похожих на Бэя Рэдбора и его супругу. Для того чтобы одеть их, понадобилась помощь Кларисс.

- Ну, вот и все, – я хлопнул в ладоши. – Дело сделано. Ваш сосед скажет Фаргейтским ищейкам, что вы поехали в библиотеку. А ее, вот незадача, взорвали какие-то отморозки. Кто-то может даже захотеть проверить это. И найдет оторванную руку, на которую надеты ваши, профессор, часы. Или ногу, обутую в любимые туфли миссис Рэдбор. Тяжелые времена.

Я улыбнулся.

01:05; 25 минут до деактивации удостоверения личности

- Если рассуждать с экономической точки зрения, уничтожение империи – это полный абсурд! – Чем ближе мы подъезжали к границе, тем разговорчивее становился профессор. – Имея подавляющее экономическое и технологическое преимущество, для республики было бы куда выгодней использовать Фаргейт в качестве рынка сбыта для своих товаров. Сменить форму правления. Посадить сюда свое правительство. И все – дело сделано. Полностью подконтрольная территория.

- Эта война уже давно ведется не по экономическим причинам, – я поддерживал беседу для того, чтобы профессор не задавал лишних вопросов о нашем побеге. Мы не укладывались в график. – Если люди воюют на протяжении жизни нескольких поколений, они начинают делать это по привычке. У каждого в семье есть кто-то, погибший от рук врага. Ненависть становится частью жизни. Месть – личной целью. Такая война может закончиться только при условии полного уничтожения одной из сторон.

Бэй Рэдбор что-то отвечал, но я уже не слушал его.

Я свернул машину с разбитой дороги. Мы поехали по проселку. Таким образом можно было сэкономить с десяток минут, но повышалась вероятность встречи с мародерами.

С неба опять полил дождь. Дорога, и без того труднопроходимая, начала раскисать.

- Дениэл, а как мы пересечем границу? – Кларисс Рэдбор имела потрясающую способность задавать неудобные вопросы.

- С этим проблем не будет, – бросил я не оглядываясь. Удерживать машину на дороге становилось все тяжелее. – В час пятнадцать на этом участке будет диверсия. Вырубится все. Системы наведения. Радары. Даже спутник, наблюдающий за этой территорией, ослепнет. Главное успеть до половины второго – после все заработает в привычном режиме. Только не спрашивайте, сколько это стоило нашим спонсорам. Они…

Очередь выстрелов прервала разговор. Похоже, мой запас удачи на эту ночь был исчерпан.

Посмотрев в зеркало заднего вида, я увидел машину, преследующую нас. Из ее окна высунулся одетый в камуфляж мужчина. В руке он сжимал древнего вида винтовку, из которой палил в нашу сторону.

- Ложитесь на сиденье. Быстро.

Супругов не нужно было долго упрашивать. Они дружно повалились вниз. Профессор обнял жену, пытаясь лучше закрыть ее от пуль. Жалкая попытка.

Я вжал педаль газа и не убирал ногу, пока стреляющий наконец не попал по нам. Машину повело. В зеркале заднего вида я краем глаза заметил зажмурившегося ученого. Дальше все происходило очень быстро.

Выхватил пистолет из наплечной кобуры. Первая пуля вышибла стекло - я особо и не целился. Зато вторая, выпущенная как раз в тот момент, когда автомобиль занесло поперек дороги, угодила точно в лобовое окно машины преследователя. Та дернулась и косо ушла с дороги.

- Живо из машины!

Пока супруги выбирались, я всадил еще две пули по дверцам.

- Вперед, по дороге! Слушать мои команды, выполнять без вопросов. У нас мало времени.

Дороги здесь почти не было, шли по грязи, ни о каком беге не могло быть и речи. Профессор через десяток шагов потерял ботинок. Темп он тоже не выдерживал, постоянно поскальзывался, тяжело дышал, хватался за бок. Женщина держалась гораздо лучше.

Гусеничный вездеход вынырнул впереди, из незаметной просеки. Мародеры ловили беженцев ничуть не меньше, чем остатки пограничных войск. Еще вопрос – кто переловил больше, первые или вторые.

На ходу я пальнул пару раз и бросил понапрасну тратить патроны. Бесполезно.

На крыше ожил громкоговоритель:

- Бросайте оружие и сдавайтесь! В противном случае умрете! – пообещал рупор.

- Давайте поговорим с ними, - трясясь предложил за спиной Бэй Рэдбор. – Может, заплатим, откупимся чем-нибудь.

- Единственное, что у нас есть из того, что мы может предложить им – это ваша жена. Так что молчите! Ее они получат и так – как трофей.

Не оборачиваясь я знал, что мужчина схватил свою супругу, как будто только это могло уберечь ее от незавидной участи.

Граница была уже совсем близко. Сам я давно был бы там. Но самому мне там и незачем появляться.

- Ладно, - решил я. – Пойду к ним, мы переговорим, а вы пока что идите по дороге. Не обращайте внимания, чтобы ни происходило. Чтобы вам не приказывали из вездехода, идите вперед. Ясно?

Им было ясно. Ученый даже скорость нарастил.

01:18; 12 минут до деактивации удостоверения личности

Рупор что-то кричал уходящим по дороге Рэдборам. Они вздрагивали, но послушно ковыляли по грязи.

Я закрыл глаза. Двенадцать минут. Скорость супругов… расстояние…. Успеют, если будут держать темп.

Пришло время рассмотреть мои шансы на выживании.

Демонстративно отбросив пистолет, я двинулся к вездеходу. Не дойдя несколько шагов остановился.

- Граница закрыта, - сообщили мне из-за бронированной двери. Мародеры предусмотрительно не высовывались наружу. Иного я и не ожидал, это было бы слишком просто.

- Научу вас открывать ее, если отпустите нас.

- А ты кто такой?

- Тот, кто водит людей через границу.

- И многих провел? – хмыкнули в вездеходе.

- Достаточно.

Бэй и Кларисс были уже далеко. Главное, чтобы они успели перейти невидимую черту!

- Смотри, что сейчас будет, проводник! Спутник засечет твоих друзей, и сюда ударит кое-что, после чего тебе останется разве что пепел в ладонях перенести.

Смотрю. Бегут драгоценные секунды. Минута. Вторая. В вездеходе, кажется, начинают понимать – что-то не так.

Давайте, открывайте дверь! Ну же!

- Так что там насчет уговора? – напоминаю я о себе. – Отпускаете нас – я учу вас?

Щелк!

Тихо. Тем, кто внутри, кажется, что они незаметно сняли блок, и сейчас откроют дверь рывком, а мне в живот ткнут стволом.

Ваша игра. Правила – мои.

Открыть дверь, отбить вбок ствол, ткнуть в шею рукой и выдернуть мертвое тело под дождь – дело двух секунд. Еще столько же – на второго. В глубине салона еще кто-то, но слишком далеко. Нет времени возиться с ним.

01:28; 2 минуты до деактивации удостоверения личности

А теперь – бежать. Так обычные люди не бегают. С каждым прыжком приближаюсь к профессору.

Главное не поскользнуться в грязи. На такой скорости я порву связки. Боль – ерунда. Но поврежденная конечность будет работать не в полную силу.

Вот и супруги. Бэй пытается повернуться на шум сзади, но я хватаю их обоих и лечу дальше. Скорость сразу падает, грязь вздымается вверх комьями. Этот тюфяк с ученой степенью путается в ногах, и я почти несу его.

Сзади ревет мотором вездеход. Тот, кого я не убил, решил закончить дело в одиночку?

Давай, сейчас ты поймешь свою ошибку.

На бегу закрываю глаза.

-Пять секунд до деактивации удостоверения личности. - Надпись мигает и тухнет.

На ее месте появляется другая: «Добро пожаловать в Республику Сан-Альберто, агент Зик».

Вот и славно.

Можно остановиться, отпустить ношу и развернутся к той опасности, которая осталась за плечами.

Вездеход с диким рыком вывалился на дорогу, вильнул, нацеливаясь на нас тупой бронированной мордой. Догнать и раздавить.

И тут с неба упало то, чем Фаргейт охранял свои границы.

- Это «Пекарь», - выдохнул Бэй. – Оружие пограничного контроля.

Он поймал мой взгляд:

- Когда-то давно я помогал его усовершенствовать.

На месте бронированной машины осталась вмятина в земле, из которой валил пар. Ничего не скажешь, славная вышла выпечка.

- Что теперь? – устало спросила женщина.

- Пойдем искать машину. Где-то здесь ее должны были оставить для нас...

Часть вторая. Бэй Рэдбор.

1. Первый день после эвакуации. Где-то на границе.

Дождь хлестал по лобовому стеклу. За мутными окнами плыл чахлый лес, деревья уже вплотную подступали к дороге, а кое-где молодая поросль прогрызлась через асфальт. Дворники справлялись слабо; машину подбрасывало и мелко трясло. Заброшенная дорога – не лучшее место для такой быстрой езды.

Пока что Республика ничем не отличалась от Фаргейта. Бэю потихоньку начинало казаться, что слухи о процветании врага – не более чем слухи.

- Граница размыта, - угадал его мысли Дениэл. Он не отрывался от дороги, держась обеими руками за руль. – Впереди еще несколько блокпостов, а уже за ними Сан-Альберто.

Первый блокпост был стеной из бетонных блоков, с тяжелыми железными воротами, с пулеметными точками. При приближении автомобиля солдаты засуетились. Дениэл сбросил скорость, подкатил поближе и заглушил мотор. Дробь капель о крышу стала сильнее.

- Сидите здесь, я все улажу.

Он выбрался из салона, поднял воротник и двинулся в сторону поста. Исчез в небольшой двери сбоку от ворот.

Кларисс отстраненно смотрела в окно, на покрученные стволы деревьев. Бэй протянул к ней руку и сжал ее холодную ладонь.

- Ты замерзла?

- Нормально, - с хрипотцой ответила жена. Прочистив горло, повторила: – Нормально.

- Все будет хорошо, - заверил он. Впрочем, прозвучало это жалко и беспомощно. Сам Бэй чувствовал себя букашкой, над которым навис сапог человека. Букашка не знала, опуститься ли на нее подошва, или человек, подумав, оставит ее целой и невредимой.

Из дверей появился Дениэл и быстрым шагом приблизился к автомобилю. Открыл дверцу, но садиться не спешил.

- Придется помокнуть – дальше поедем на другой машине.

Бэй облегченно вздохнул - букашку оставляли жить - и выбрался под дождь. Хотел обойти машину, помочь жене – сейчас проявление любых забот казалось обязательным. Кларисс должна чувствовать, что он рядом, он позаботиться о ней. Но пока он обходил, Кларисс выбралась сама. Осталось только взять ее под руку.

- Пойдемте, - сказал Дениэл.

У двери под навесом курил солдат с автоматом за плечом. Бэй торопливо кивнул ему - он всегда побаивался вояк. Пропустил жену вперед, вслед за Дениэлом, сам зашел последним. Они поплутали коридорами, прошли ряд дверей и вышли с той стороны поста. Здесь, как оказалось, прямо к стене было пристроено здание. На стоянке мокли под дождем вперемешку бронетранспортеры и легковые автомобили. Чуть поодаль стояла какая-то грозная установка на гусеничном ходу. Бэй с содроганием узнал Точку Напалмового Подавления – грозное оружие, заливающее ряды врагов огнем с неба. Установка была в разложенном состоянии и щерилась в небо широкими стволами.

- Сюда, - скомандовал Дениэл.

Он подошел к недешевому «Бизону», джипу местного производства. В Фаргейте таких машин давно не видели.

- Едем.

Снова потянулся лес. Дорога стала сносной, с заплатками, с нормальной обочиной. Машина шла легко, к тому же в ней работал кондиционер. Налет процветающей цивилизации чувствовался все более отчетливо. Бэй встретился взглядом с Кларисс и улыбнулся. С каждой проеханной милей уверенности в нем становилось все больше. Бэй стыдился своих мыслей, но все отчетливей понимал, что ему жаль. Жаль того, что ему не предложили сбежать из родной страны раньше.

Уже при свете фар они добрались до второго блокпоста. Здесь все было более мирно. Забор, ряд строений - ни броневиков, ни других военных махин. Вышка с прожектором, впрочем, присутствовала.

У них проверили документы. Бэй протянул те бумаги, которые вручил ему Дениэл. Солдат надолго исчез со всем ворохом пропускных бумажек, вернулся и без вопросов показал поднимать шлагбаум.

- Добро пожаловать!

Дениэл не спеша прокатил по единственной недлинной улице лагеря, вырулил на трассу и тут только вжал педаль газа.

- Теперь мы в Республике, - сухо сообщил он. Включил радио. Здесь оно было вполне себе мирным, без печальных сводок и предостережениях о бандах и прочих страхах Фаргейта. Тихая мирная музыка заполонила салон.

Кларисс наконец расслабилась, положила голову Бэю на плечо и задремала.

Ночь мчалась за окном. Тихая мирная ночь Сан-Альберто, в которой не нужно опасаться выстрелов из кустов или ставшего поперек дороги грузовика с полным кузовом мародеров.

2. Второй день после эвакуации. Улица приграничного городка.

Дениэл свернул к магазину и заглушил мотор.

- Я быстро.

Кларисс дремала, но едва Дениэл скрылся в здании, она открыла глаза. Сна в них не было. Она схватила Бэя за руку:

- Давай убежим!

- Ты чего…

- Я не верю ему! – горячо зашептала жена. – Давай. Ну что нам стоит? Откроем дверь и просто уйдем… Здесь нас этот цепной пес так просто не найдет. Затеряемся, заедем в какую-то глухомань, снимем комнатку, найдем работу. Здесь ведь нормальная жизнь – здесь можно найти заработок!

Бэй смотрел на дверь, за которой скрылся Дениэл. Ему казалось, что тот все слышит даже там, от этого профессору было не по себе.

- Кларисс, перестань. Нам незачем бежать. Я буду работать по специальности, мы будем под защитой государства.

В этот момент дверь магазина открылась, и показался Дениэл с пакетом. Жена вздохнула и откинулась на спинку.

- Сам подумай, они вот-вот уничтожит целую страну! Зачем им защищать тебя?

- Я ученый…

- Ты работал на военку, дурак! – прошипела Кларисс и закрыла глаза.

- Все не так, - уперто сообщил Бэй.

Щелкнула дверь, Дениэл поставил покупки на соседнее сиденье. Посмотрел на пассажиров. У Бэя засосало под лопаткой, ему все казалось, что этот, как выразилась жена, цепной пес все слышал.

- Едем, - сказал Дениэл.

Улица покатила назад, за ней следующая, город остался за спиной. Теперь оставалось только сожалеть, что они не воспользовались возможностью. Упрямо казалось, что больше такой оплошности, как оставить их вдвоем без присмотра, Дениэл не допустит.

3. Третий день после эвакуации. Где-то в Сан-Альберто.

Ближе к полудню выехали к бескрайней волнующейся воде. Бэй и Кларисс припали к окну – они впервые видели море. У Фаргейта акваторий давно не было, все прибрежные города стояли в руинах, а вдоль берегов патрулировали республиканские корабли.

- Это внутреннее море, - сообщил Дениэл. – Маленькое, курортное.

По фарватеру курортного моря друг за дружкой шло пяток кораблей средней мощности.

- Летом здесь людно, места стоят бешеных денег. Но вы не беспокойтесь – вам путевка сюда обеспечена.

Эвакуация, путевки – все это наводило на очень невеселые мысли. Бэй вспомнил их с Кларисс разговор накануне…

Под эти невеселые мысли он и задремал, а когда проснулся, за окном уже царили сумерки. Кларисс спала, положив голову ему на колени.

- Уже скоро, - тихо сказал Дениэл.

Дорога была без малого странной. За час езды они встретили только одну машину – военный грузовик, промчавшийся по встречной полосе. За окнами тянулись черные, убранные к зиме поля. Странно было видеть столько земли без охраны, без заборов из колючей проволоки, без вооруженных разъездов по периметру.

Проехали мимо обозначения населенного пункта. Город назывался Эл-Джерон, и до него оставалось сорок с лишним километров. Вокруг торчало множество запрещающих знаков. Выходило, проезд дальше разрешался далеко не всем. В стороны уходили обычные дороги, но их «Бизон» покатил по прямой.

Вдоль дороги, по обочинам на равных промежутках потянулись мрачные железные штыри с небольшими агрегатами наверху. Агрегаты перемигивались красными огоньками и, судя по всему, могли в любой момент сняться и на лету догнать автомобиль.

Радио вдруг замолчало. Из динамиков раздался голос:

- Автомобилю разрешено проследовать дальше.

И музыка вернулась на место.

- Куда мы едем? – забеспокоился Бэй.

- Это закрытый город, - нехотя отозвался Дениэл.

Бэй тяжело вздохнул. Дениэл договорил:

- Такому ученому, как вы, не к лицу прозябать где-то в провинции. Вы же понимаете это?

- Я все понимаю, - заверил Бэй. Он смотрел на спящую Кларисс и старался думать только о том, что за плечами осталась смерть, а впереди какая-никакая, но жизнь. Главное ведь выжить любой ценой, да?

Будущее приближалось. Сумерки за окном сгущались.

4. Четвертый день после эвакуации. Город Эл-Джерон.

За большим окном распросталась площадь. Дождь перестал, но мокрая каменная кладка отражала свет множества фонарей. Бэй давно позабыл, что ночью может быть столько света – и не от пожара или сжигаемой посреди двора мебели. В кабинете было тепло и уютно. По ту сторону стола восседал некто низенький, плотненький, в дорогом костюме и с такими холодными глазами, что Дэниел против него казался безобидным щенком. Кларисс осталась в выделенной им квартире - отелей, как выяснилось, в этом городе отродясь не было. Поэтому с этим господином – а иначе и не назовешь! – Бэй был один на один.

- Добро пожаловать в Республику, - сказал хозяин кабинета. Говорил он тягуче, как будто с ленцой, тихо и не очень разборчиво. Бэй старался не смотреть ему в глаза; за плечами этого небольшого человечка была власть, а перед властью ученый всегда робел. – Как вам поездочка?

- Спасибо, – Бэй позволил себе улыбнуться: - С ветерком.

- Нам это влетело в копеечку, - не принял шутки человечек. – Ваша страна как болото – вляпаться легко, выбраться трудно.

- Знаю, - вздохнул Бэй.

- В наши времена болота принято осушать, согласны?

Бэй вздохнул еще раз и ничего не ответил. Намек на скорое уничтожение целой страны – его страны! – был более чем прозрачен. Страну было не жалко. Жалко людей; кроме негодяев среди них было очень много самых обычных - никто из них не заслуживал такой участи.

- Не буду перед вами юлить, - сказал человечек. – Слухи об оружии массового поражения, которые гуляют по миру, немного преувеличены.

Бэй вскинулся. В груди разлилась теплая волна. Значит, Фаргейт не обречен! Значит, все не так уж плохо.

- Разработки почти закончены, - продолжил хозяин кабинета. – Почти… Пару месяцев назад умер руководитель этого проекта. Те, кто остались, продвигаются слишком медленно. Что поделаешь, гениев не так уж много.

- Я…

- Да, вы. Я знаю ваш послужной список и сколько вы сделали для своей страны, пока экономика не потерпела окончательный крах… Я уверен, что вы стоите потраченных на вашу эвакуацию средств.

- Я не буду, - еле слышно выговорил Бэй. Он старательно смотрел в окно.

В кресле вздохнули.

- Это же не детский сад.

- В Фаргейте уже около века нет детских садиков. Кое-как держится сотня-вторая школ, пару институтов в глубинке, куда ваши атомные летяги не летают…

- Но вы меня поняли, - устало обронил человечек.

Бэй кивнул.

- Раз так, то вы понимаете, что сейчас вы и ваша семья в моих руках. И, грубо говоря, вы хотите укусить руку, давшую вам шанс на дальнейшую жизнь? Я все правильно понял?

Последняя фраза прозвучала угрожающе. Бэй вздрогнул, встретился с человеком глазами и, не выдержав, опустил взгляд в пол.

- Я буду на вас работать, но не заставляйте меня создавать оружие…

- Доработать, а не создать. Просто помочь. Назовем это так, вам будет легче?

- Нет.

Хозяин пожал плечами.
- Совесть штука такая, но придется вам ее укротить. Ради себя и жены. В первую очередь – ради нее. Надеюсь, вы не подведете ни меня, ни ее, ни себя.

Бэй с тяжелым сердцем поднялся.

- Когда приступать к работе?

- Завтра с утра вас отвезут куда нужно. Кларисс пока что будет жить в вашей новой квартире, но если вздумаете играть со мной...

5. Полгода после эвакуации. Город Эл-Джерон.

Огненный Гай ворочался в цистернах под землей. Бэй смотрел на датчики и отказывался верить, что он причастен к созданию этого чудовища. Не отец этому страшному оружию, но отчим, честно принявший на себя все обязанности по воспитанию и взрослению.

Испытания прошли на удаленном островке посреди моря. Теперь там только пепел, а песок превратился в стекло на десятки метров в глубину. Сам Бэй на испытаниях не присутствовал, но видел запись. Распыленный Огненный Гай медленно осел на сушу, а через десять минут все закончилось. Так же легко он опустится на город…

Сначала на город. Затем – на страну. Сломив последнее сопротивление, Республика спокойно войдет в то, что останется от Фаргейта, и возьмется не спеша обустраиваться, отстраивать… Если бы не таким страшным методом, Бэй был бы даже доволен.

Совсем скоро в подвесных баках атомных летяг Огненный Гай будет доставлен за границу – прямо на головы людям.

Однажды Бэй даже думал о том, чтобы выпустить оружие на волю прямо здесь. Не ценой собственной жизни - умирать он очень боялся. Инсценировать ошибку, случайность. Наладить таймер, поехать домой…

С сожалением ученый признался себе, что он трус и у него никогда не хватит смелости на такое. Единственное, что он может в этом страшном мире – выжить. Выжить любой ценой, даже такой страшной, какую пришлось и еще придется заплатить ему. Что он будет чувствовать, когда целая страна погибнет не без его помощи?

Да, не он создал это. Не он заправит баки. Не он сядет за штурвалы атомных летяг. Не он отдаст команду на взлет, а потом на сброс. Но без него это всё произошло бы невесть когда. А может и вовсе не произошло - все-таки задача казалась сложной даже для него.

Домой он вернулся разбитый и угрюмый. Кларисс курила на балконе. Раньше она не переносила сигаретный дым, но после эвакуации что-то в ней изменилось. Как будто та, прошлая Кларисс, осталась по ту сторону границы, а здесь, в новой квартире, в новой жизни – совсем другая. Не чужая, ни в коем случае, но – другая. Бэй вышел на балкон и облокотился о перила рядом. Жена докурила, и они просто стояли и смотрели на пустынный двор внизу.

- Ты ненавидишь меня за то, что я тогда не согласился убежать? – вдруг спросил ученый.

- Ты спас нас, - глухо отозвалась Кларисс.

- Но ты была права. Мы были уже спасены, нам ничего не стоило рискнуть…

- Этот Дэниел… может он нас бы выследил уже через час. Это не человек, а машина боевая, ты же знаешь. Так что давай не будем сожалеть о несделанном.

Кларисс сжала его плечо и скрылась в квартире. Бэй остался стоять в сгущающихся сумерках. Отчего-то на сердце было тяжело и тревожно.

ЭПИЛОГ

Я стоял и смотрел в бинокль на то, как ветер поднимал тучи пепла и нес по разрушенным улицам. Словно выметая этот страшный налет прочь - в поля. Под пеплом до сих пор лежал тонкий слой раскаленного пара, который должен был рассосаться за несколько часов. Ветер поднял его вверх и понес из города.

Загорались деревья. Загорались поля. Потоки воздуха подхватывали клочья жара и несли, швыряли их вперед. Во все стороны - дальше, как можно дальше.

Чахлый лес на границе вспыхнул в одночасье сразу в нескольких местах. Солдаты на блокпостах могли воочию наблюдать зарево, поднимающееся до небес.

На Фаргейт это упало с неба, а сюда оно придет по земле.

Кто-то бросился к машинам.

Кто-то принялся вызывать бесполезные пожарные вертолеты.

Я закрыл глаза. Приближающийся жар согревал.

[Учебная Тревога]

Впечатляет.

[Усик-колёсик]

Рэй Брэдбери в гробу перевернулся.

[Стеклянная Ежа]

Мне понравилась динамичность повествования,похоже на фильм.Не могу сказать ,что сюжет меня поразил,или удвивил.Но крепко сшито и достоверно.Buddha??

[Настуся]

Начало рассказа вторично
Подобный сюжет встречался во многих фильмах и произведениях
Далее - никакого развития
Действия затянуты
Финал непонятен
В итоге: не впечатлило

[дг сер]

Читал, читал... Увяз к середине, но потом вроде бы втянулся. Не понял одного - зачем эта аллюзия на Брэдбери? Хотя, финт с бывшим пожарником, должен признать, впечатлил!

[gol5p9lk]

Мне понравилось.
Читается достаточно легко. Сюжет не нов, но герои прописаны интересно (неплохие и нехорошие - мой любимый тип)
Понравился ход с изменением лица повествования с первого на третье во второй части.

Некоторые вопросы вызывают аллюзии на Бредбери и Киза. Я не уловил, каким боком они относятся к смыслу рассказа. Но, возможно, некоторым вылавливание аллюзий из текста может показаться интересным.

[дг сер]

А я пожалуй поставлю на Настусю. Хорошо известный прием - разругать собственный рассказ.
Хотя, может и Добряк, и Маузер... А может - они оба? О_о

Пора переместиться в тотализатор =)))

Сообщение отредактировал дг сер: 22:53:37 - 10.02.2014