Технолог ЗвереваИнженер Денис Черняев почти только-только разложил пасьянс на экране старенького компьютера, исправно пашущего за двоих в пыльном углу рабочего места, как вдруг затрещал телефон. Денис испуганно вскочил, выругался, ударившись коленкой о край стола и потрусил по направлению к надрывающейся трубке.
«Трудно что ли было, — в который раз с раздражением думал он, — поставить нам что-нибудь более современное, чем это проводное уродство. Во всех нормальных офисах давно уже радиотелефоны используют, как минимум. Одни мы, как неандертальцы, висим на проводе».
Под ногами топорщились куски рваного линолеума, нахально цепляясь за края подошвы Денискиных ботинок, провоцируя того на многочисленные спотыкания, с большой вероятностью рискующие стать причинами болезненных падений изнеженного инженерского тела.
«Да и вообще, — свирепел Черняев, раздраженно срывая залапанную трубку с тёмно-бордового корпуса надрывающегося аппарата, у каждого из нас есть мобила смартфонная, и каждый из нас знает номера каждого из нас! Так нет, обязательно нужно поднимать человека с места, отрывать от дел...»
- Слухаю! - рявкнул в трубу инженер.
- Инженера Черняева позовите, пожалуйста, — замурлыкал голос с другого конца провода.
- Он самый, — пробурчал Черняев, и, подумав, тут же угадал недогадливого абонента, — Клавсанна, ты чтоль это?!
- Алексеевна! Клавдия Алексеевна, — с заметным раздражением поправил инженера вежливый голос технолога заводского цеха — Клавдии Алексеевной Зверевой — щепетильной до мелочей и надоедливой до чёртиков женщины в теле и в летах.
- Ну, — согласился Денис, — и чего тут? Десять минуть до конца рабочего дня, а вы трезвоните.
Черняев сверился с круглыми настенными часами, лениво плюющимися секундами на протяжении всего рабочего дня. До отбоя было ещё полчаса, потому пришлось мысленно чертыхнуться, смиряясь с тем, что разговора со Зверевой ему не избежать.
- Денис, - продолжала тем временем надоедливая технолог, как ни в чем не бывало, — проверьте ваш чертёжик на катушечку, там у вас материалом стеклотекстолит прописан.
- Ну и? - устало спросил инженер.
- Нету стеклотекстолита нужной толщины на складе для выточки стержня, — отрапортовала Клавдия Алексеевна, — стенки сделаны, а вот для стержня материал найти не можем…
- А от меня чего хотите-то, — начинал свирипеть Черняев, — ничего они найти не могут… я вам что ль искать буду? Я вам ищейкой не нанимался?
- У вас в чертеже прописан материал-заменитель, - невозмутимо продолжала технолог, — фторопласт, он есть на складе, но…
- Прописан и на складе есть?! - перебил Клавдию инженер, — так чего ж вы мне голову морочите?! Прописывайте то, что есть и не отвлекайте меня от работы!
- Но, — не унималась спорщица, — текстолитовые стенки не приклеишь к фторопластовому стержню, а у вас прописана поклейка.
- Что прописано в чертеже, то и закладывайте там у себя! - свирепо заорал в трубу Черняев, — а лучше перезвоните завтра утром, хотя мой ответ будет таким, я обещаю!
- Утром? - дрожащим голосом ответила Зверева, — Начальник цеха требует решить вопрос до конца смены…
- Рас потребовал, решай, — практически заорал в трубу Денис, — в моих чертежах всё прописано, вот и читай чертежи, а от меня отстань!
- Но ведь фторопласт не клеится…, — ошалевши от такой наглости оппонента, промямлила Клавдия.
- Иди Домой! Спать! - крикнул напоследок Черняев и раздражённо бросил трубку.
Трубка жалобно всхлипнула, ударившись о твёрдый и холодный бок пузатого телефона и замолчала.
* * *
Технолог Зверева Клавдия Алексеевна — обычно спокойная в общении, пышнотелая женщина в годах, вытаращив глаза, смотрела на телефонную трубку, разорявшуюся в данный момент лишь короткими гудками в её адрес. Такого хамства и грубости, которые плескались из этой трубки всего минуту назад, она не слышала уже давно, хотя с некоторыми из инженеров у неё всегда были разговоры на натянутых нотах.
Хотя нет — вспомнила Зверева — работал лет двадцать тому назад в инженерном отделе такой весельчак Семёшкин, не такой острый умом, как языком. Но Семёшкин всего лишь один раз накричал на технолога, зато на следующее утро извинялся, чуть не плача. Ничего тогда в поведении инженера технолог Зверева не поняла. А потом тот уволился и сгинул куда-то, никто не знает — куда.
А теперь этот… Черняев Денис… Сам-то молокосос, только что из института, а уже голос на опытного работника повышать смеет. Да и теорию материалов не помнит уже. Зверева тяжело вздохнула и отложила спорные чертежи в сторонку, решив вопреки приказа начальника выдать их в цех только завтра.
«Ишь какой, — шептала Клавдия Алексеевна себе под нос, — иди, говорит… спать, говорит, иди… ну, пойду я, пойду, да и приснюсь тебе, Денис, ещё как приснюсь».
* * *
Этой ночью Денис видел свой любимый сон.
Жаркое солнце, бескрайний океан, нежные зелёные волны, и никого-никого вокруг. Только лишь Денис в гордом одиночестве плывёт на уютной лодочке, осторожно тревожащей спокойную водную гладь. Где-то в глубине пляшут косяки мелких забавных разноцветных рыбёшек, где-то важно распуская зонтик прозрачного купола, проплывает медуза, где-то изредка волнует морскую поверхность блестящий бок дружелюбного дельфина…, или акулы…, или даже русалки – не суть важно. Кто бы это не был, он нисколечко не помешает волшебному Денискиному отдыху на волнах.
Сам Денис восседает в своей лодочке и неспешно играет в шахматы с самым мудрым котом. Кот по привычке жульничает, хищно сжирая сразу три ладьи, воспользовавшись тем, что его противник на секунду зажмурился, подставив лицо жадным лучикам полуденного светила. Однако, как только усатый мошенник был уличён в содеянном, он мигом превратился в пышногрудую блондинку, беспрестанно подмигивающую инженеру обоими глазами по очереди. Черняеву, надо сказать, такой поворот событий только польстил, тем более, что и шахматная доска в тот же момент преобразился вычурным столиком, ломящимся от экзотических яств, в самом центре которого главным украшение возвышалась огромная кружка, наполненная до краев ароматным пенным пивом.
И как только Денис, с трудом приподняв этот чудесный источник утоления жажды и уже преподнёс его к своим губам, лодку вдруг сотряс весьма ощутимый удар. Инженер лишь удивлённо икнул, и сочтя свершившуюся помеху нелепым недоразумением, повторно приготовился вкусить вожделенный напиток. И в тот же миг лодку тряхнуло с удвоенной силой.
Черняев грязно выругался, ощутив, как по его ногам хлещет холодная вода. Стало понятно что любимую лодку кто-то или что-то наградил пробоиной.
Блондинка вскочила со своего насиженного места, истерично завизжала, схватила вёсла, зачем-то выбросила их за борт, после чего и сама последовала за ними. Наблюдая, как мощно и умело гребёт красавица по направлению к предполагаемому берегу, Денис, не скрывая зависти, подумал:
«А я вот так не умею…, да и вообще плавать я не умею».
И вот уже паника принялась вытеснять все прежние чувства в душе инженера. Вода упрямо хлестала по ногам, грозя в самом скором времени переполнить лодку, а Черняев не знал, что ему делать. Он попробовал черпать скопившуюся воду ладошками, но это не помогало, и потому Денис громко и горько взвыл.
Вдруг волны возле самого борта повреждённого судна расступились и на поверхность выплала… технолог Зверева в облике тучной, но очень гармоничной русалочки.
- Клавсанна! Клавсанна! – бросился к рыбохвотой коллеге Черняев, – спасите, помогите!
- Алексеевна! Клавдия Алексеевна, – поправила инженера Зверева и спокойным голосом добавила, отплывая от лодки на достаточное расстояние, – отчего б не помочь, помогу, чем могу.
- Алексеевна! Алексеевна! – истерично завопил Денис, - спасите меня, Алексеевна!
- Лови, - технолог достала из-под воды яркий бутылёк и аккуратно выточенную заплатку, и бросила весь этот комплект инженеру, - смотри только приклей качественно, а не так, как ты чертежи рисуешь.
Инженер вдруг обнаружил, что вся вода из его лодки куда-то резко испарилась. Ей-Богу, как во сне. Но всё равно нужно было действовать быстрее, ибо, как это ни странно, сама пробоина никуда пропадать не собиралась.
Денис ловко обработал заплатку клеем, приставил к краям дыры, однако спасительная планка даже и не думала хоть как-то взаимодействовать с материалом лодки.
- Что за клей ты мне подсунула?! – заверещал Черняев, отмечая про себя тот факт, что лодка вновь начала принимать в себя воду, – тварь!
- Клей как клей, – спокойно ответила грузная Зверева, нежно покачиваясь на волнах, – только подумай перед тем как уйдёшь на дно, сможет ли моя фторопластовая заплатка приклеиться к стеклотекстолитовому дну твоей лодки?
- Чё? – удивлённо промычал Денис, медленно уходя под воду.
Ничего не ответила русалка. Хлестнула восхитительным хвостом по морской глади и уплыла прочь…
* * *
Утром инженер Черняев был на удивление серьёзен и малоразговорчив. Тёмные очки скрывали чёрные круги под его глазами, стало быть – подумали охотные до сплетен коллеги – Денис явно не выспался. Вероятно, виной тому могла быть и женщина, думали некоторые из коллег, едва скрывая улыбки на своих лицах. И на этот раз именно они оказались правы.
Первым делом, как только Черняев добрался до своего рабочего места, он схватил трубку проводного уродца-телефона, и набрав желаемый номер, тихим голосом решительно сказал:
- Клавдия Алексеевна, отменяем заменитель, пусть ищут необходимый материал у поставщиков. Я всё сказал!
