Сообщений в теме: 109

[pas]

Браво, Pastor Schlang. Я искренне верил, что в прошлой жизни был бульдозером. Но никак не мог понять, за что?! За что меня, некогда почти всесильного, мощного и несокрушимого, пересадили в жалкое человеческое тельце.
Бульдозер Велик, и Пастор Шланг - пророк его!!!
За все безвинно-переплавленные металлические души - спроси с них! С этих жалких людишек, возомнивших себя повелителями Могучих Железных Гигантов. А если будут сопротивляться, спроси принудительно, с помошью Бульдозера!
Я буду, по мере хилых человеческих сил, всячески молиться на этом сайте, прославляя Великого Бульдозера, принесшего искру жизни в магнетто.

Алюминь

[Pastor Schlang]

Ну что ж, подруга заводная,
Не сможет время грянуть вспять
Твоя профессия родная –
И зачищать, и подметать…

Но даже мне из поднебесья
Видна здесь царственная стать –
И улицы, и редколесье,
Собой вельми увещевать!

Затянул вертолет. Трактора в гараже напряглись и где-то, между тактов цилиндров, пронеслось слово «перррнатый!» Кирюшка угрюмо молчал.
Где-то на улице, издалека, были слышны сервоприводы дворников Беларуси, которыми она трепыхала в полном экстазе.
Кирюшка сжал давление в шинах и спустил избыток сжатого воздуха в тормозной системе через клаксон. Это был крик боли.

[pas]

Отвлекшись на пернатого, никто не успел заметить момента, когда КТ нажал свою тайную кнопку. Только грохот поднимающихся ворот, заставил всех обернуться. Открывались девять боксов. Девять! Никто даже не ожидал, что на конкурсе будет столько произведений. Над открывшимися проемами засветились цифры 1,2… 9. И никаких имен. Кирюша был в смятении: «И как же я узнаю, какой из рассказов мой?». Пришлось идти по порядку.



Над первым боксом красовалось название «Гужевое ралли». Там разыгрывалась пасторальная сценка, времен паровоза Черепановых.

Собравшись во дворе деревенского дома, разномастные телеги, брички и двуколки, обсуждали приезд дилижанса в их захолустье. Всем хотелось выглядеть по приличнее. Они подкрашивали борта, шлифовали оглобли и смазывали оси. При этом, то один, то другой представитель антикварной колесной техники, выкидывал какой-нибудь фортель, на потеху публики.

Прибыл вальяжный дилижанс с полированными боками и помпезным фонарем над козлами. Он издевался над деревенскими, бравируя массовостью перевозок. С ним сцепилась небольшая телега, с плетеными, в виде корзины, бортами. Телега доказывала, что важно доставить, пусть даже одного пассажира, но в нужное время и в нужное место.

Для полного выяснения отношений, спорщики затеяли съезжать с горок встречным курсом. Разумеется, против массивного дилижанса, у плетеной телеги шансов не было никаких, но она благородно отбросила оглобли и ринулась вниз. Дилижанс лениво двинулся на встречу, но где-то на середине склона угодил передними колесами в рытвину с коровьим навозом и не смог выбраться.



Рассказ автопарку понравился. Читатели одобрительно порыкивали и косили фары в сторону сеялки-культиватора. Тот смущенно пожимал гидроцилиндром и тыкал во все стороны сошниками. Мол, знать не ведаю. Но гордо подрагивающий семяпровод, не оставлял сомнений в авторстве.

Кирюша направился к следующему боксу.

[pas]

Название второго произведения было «Сцепка».

Молодой современный скрепер влюбляется в самоходную газонокосилку. Они долго колесят по городу, не находя технологической возможности слиться в экстазе. Однажды скрепер приглашает возлюбленную на загородный автодром и там рассказывает историю своей сборки. Оказывается, после того, как он сошел с конвейера, никто долго не мог его завести. Собирались уже, было разобрать на запчасти, но на голову главного механика прямо с неба свалились ключи зажигания, которые смогли оживить ново-собранного.

Сразу после рассказа, юная газонокосилка понимает, что может быть навесным механизмом у любимого скрепера. Осуществив сцепку, они отдыхают в ангаре, наблюдая, как снег заваливает все подъездные пути к автодрому.



На новой декорации видна огромная куча щебня и две кучи песка поменьше. Они покрыты дизельной гарью, как ступица крышкой трамблера. На фоне стройплощадки старенький облезлый Владимирец распекает молодого скрепера по имени Моаз.

Вчера импульсивный Моаз остановил увлекшуюся самоходную газонокосилку на самом краю котлована с помощью пневматической струи и своего мощнейшего компрессора. По ходу выясняется, что спасенную зовут Хонда и она из личного директорского автопарка.

Разумеется, юная Хонда влюбляется в смелого спасителя, но всю малину портит директорский Гелендваген. Одержимый черной ненавистью ко всем, кто проходимее него, Главный Мэрс приказывает разобрать Моаза на запчасти.

Горя желанием спасти ученика, старый Владимирец приволок мощную помпу и, уже собирался всех мочить. Но гордый скрепер отказался и, отключив предохранительные клапана, начал поднимать давление в ресиверах. Его разорвало с оглушительным грохотом и пиротехническими эффектами. Хитрый Владимирец успел поймать ключи зажигания и зашвырнул их в чужие миры, с глаз долой. Туда же он отправил магнето Хонды, которая просто разваливалась на части от горя и любви.



Заканчивается рассказ душещипательной сценой. Наш современный скрепер стоит в ангаре рядом со своей милой газонокосилочкой. Они заглушены. И только остывающие двигатели тихо потрескивают в ночи. А за стенами творится волшебство – областные коммунальные службы расчищают снег, не дожидаясь утра.

[voyager]

pas, как всегда - молодца!!! Дико ржал. Чувствую, весенний конкурс глазами Кирюшки войдет в анналы форума

[pas]

Учитывая, какие по пятницам пробки, я бы тоже не отказался сегодня поехать домой на бульдозере

[pas]

Перемещаясь к третьему боксу, Кирюша размышлял над авторством второго рассказа. Тут посложнее. Его мог написать вездеход «Бродяга-2009», а мог и романтичный КТ.



Над воротами было написано: «Ступенчатая сосна». Какое отношение название имеет к рассказу, а рассказ к теме конкурса, Кирилл так и не понял.

Карьерный экскаватор Камацу Александрович, по прозвищу Таран, беспощадно грузит молодых самосвалов.

Самосвалы его всячески боятся и пытаются найти способ облегчить непомерный груз в своих кузовах. Выясняется, что экскаватор тащится от запыленных советских чертежей, СНИПов и технологических описаний техники метростроя.

Однажды Таран хитростью заставляет двух наивных самосвалов заглушить двигатели, объявив технический перерыв за тридцать минут, до конца рабочего дня.

И тут выясняется следующее. Очень давно, когда юный Камацу еще пах заводской краской, он влюбился в Буровую установку. И все у них было хорошо, но тут какой-то залетный кран роняет на его любимую огроменную мостовую балку. Ударом бедную Буровую вбивает в грунт по самую вышку. У несчастного экскаватора происходит сдвиг капота. Он начинает верить, что его любимая просто провалилась в тоннель и ее можно оттуда вытащить, применив специальную технику. Например, если вбить в землю другой агрегат, подходящий по размеру, это вытолкнет Буровую установку наружу, прямо в объятия влюбленного Тарана.

И вот, когда гусеничный маньяк уже занес свой тяжеленный ковш над кабиной перепуганного самосвала, из карьерной темноты появляются тусклые фары Буровой. Тихо тихо подсифонивая выхлопной трубой, она спрашивает: «Кто назвал меня по номеру кузова?». Таран было обрадовался, начал диктовать свой VIN, но явление прервало его: «На том Камацу, которого помню я, не было столько грязи». И исчезла. Экскаватор грохнул ковшом себя по кабине и, тоже развалился.



История Кирюше не очень понравилась и, он даже не стал шевелить подшипниками, чтобы вычислить автора.

[Pastor Schlang]

Думается, что сегодня утром от любимой Кирюшкой Беларуси найдут одни колеса, кусок блока цилиндров и залитый гидравлической жидкостью дворник. А далее будут маниаки и рубилово за мировое господство.

[Pastor Schlang]

Однако, такой вот вариант:

- А что, не поиграть ли нам в айронтрак? – раздалось из угла гаража робкое предложение маленького уличного уборщика "ДжейСиБи". Только в этой игре у него были шансы хоть как-то выделиться, привлечь к себе внимание и заслужить уважение старших товарищей.
Ребята, постепенно остывая, задумались. Ведь впереди – долгая ночь, этанола в соляру плеснуть некому, а почему бы и не размяться? Прислуга ушла, остался лишь один сторож, которому, даже если он увидит веселящиеся при луне трактора, все это покажется лишь бредом больного воображения, возбужденного какими-то, да кто его знает, что он там себе в бак заливает, веществами.
- Ну, а почему бы и нет, - прогудел Катерпиллер, мгновенно, всего через сто двадцать шесть циклов двигателя, вспомнив, что является капитаном команды «Суровые Агрессоры».
- Ну, сегодня-то мы вас порвем! – послышался рык К-700 - вратаря и, по совместительству, капитана «Бешеных Давил».
Тут заворчали все, и спортсмены стали разбираться по командам, а зрители взревели моторами и немедленно устроили пробку за места в первом ряду.
Видимо, для всей прислуги, ну, разве что, кроме впавшего в шок сторожа, необходимо разъяснить правила такой могучей и единственно верной игры, как айронтрак.
Возникла она среди трелевочных тракторов где-то на городских трассах города Екатеринбурга. После, правила установили в столице - городе Челябинске.
Изначально Игра возникла из соревновательного духа малых колесных бульдозеров и тяжелых гусеничных карьерников.
Легкие колесники, очищая магистрали городов от выпавшего снега, частенько проваливались в открытые канализационные люки, и выбраться из них могли только с помощью старших собратьев.
Позже, некоторые несознательные старшие собратья повадились ездить перед заявленными метеоцентром осадками и открывать ножами или погрузочными ковшами люки, дабы гнусно похихикать из-за угла над беспомощностью мелких.
В чем же суть Игры?
Асфальтированное или грунтовое поле, хаотично насыщенное люками – прислуга ведь мыслить логически не умеет и протягивает свою канализацию, где придется – и службы Водоканала, и Энергосети, и люки Городской телефонной сети сплетаются в единый клубок, разобраться в котором может лишь очень талантливый трактор.
В каждой команде имеются три гусеничнык защитника, четыре легких колесных нападающих и голкипер.
Задача нападающих – закатить коробку передач от 100-тонного Белаза за торцевую линию поля, которую защищает соперник.
Задача защитников – открыть люки на пути следования колесников, так, чтобы в нее провалился либо нападающий, либо сама коробка от Белаза (вот почему нередки сбои телефонной связи, прорывы труб и отключение электричества в больших городах, но, ведь - это Игра!). Задача голкипера – большого фронтального погрузчика - поймать в ковш либо коробку от Белаза, либо самого нападающего. Колесные голкиперы быстрее, но незаметно подкравшийся и открывший люк на пути следования голкипера хавбек противника может радикально изменить ход игры.
Закрывать люки по ходу игры могут только защитники атакующей команды и только в направлении атаки.
Итак, команды выстроились на поле, и только Кирюшка угрюмо стоял в стороне, мучимый смутным беспокойством, вызываемым Коллективным Бессознательным.

[Pastor Schlang]

ну, это мне просто оффтоп прилетело откуда-то из глубины цилиндров.

Однако - конкурс свят, вот, попробую:

За воротами шестого ангара, на котором готически была написана непонятная фраза "Надо ли?" Кирюшке предстала первая конвейерная линия сборочного цеха, где довольно новый, но уже потрепанный уличный бульдозер средней мощности пытался разобраться с технологическим терминалом, почесывая себе отвал ковшом навесного экскаватора. На левой передней опоре его висела прикрепленная магнитиком для холодильника в форме зайчика из журнала «Новинки малой тракторной индустрии» пачка чертежей. Но фары бульдозера были устремлены куда-то в неведомую даль, отчего получалось так, что линия конвейера не двигалась, а из недр агрегата вырывалось подозрительное пыхтение и выхлоп не до конца сгоревшей солярки.
После этого бульдозер, уставив фары в одну точку и асинхронно помигивая габаритными огнями, медленно погрузил себя на роскошный трейлер и приехал на этом блестящем чуде инженерной мысли к заправке, где заливались сверкающие свежеокрашенными и отполированными ковшами и отвалами ребята из выставочных салонов. Там он общался с одним из этих красавцев, который осторожно трогал его блестящей опорой за навесной экскаватор, боясь поцарапать свою свежую лакировку. А еще красавец округлял свои прямоугольные фары и поглаживал нежно-нежно своим отвалом пару сновавших вокруг малых фронтальных погрузчиков ПУМ-500.
Далее, упершись в землю окончательно осоловевшими фарами, уличный бульдозер с трудом взобрался на свой трейлер, который привез его в гараж. Там очаровательная даже с подкрашенными гудроном дворниками небольшая машинка-подьемник, раскрасневшись люлькой, показала ему миниатюрную, но работающую третью конвейерную линию маленького сборочного цеха. Бульдозер поскрипел шестернями коробки передач и после этого героически завращал фарами, подпрыгивая на опорах.
Кирюшка, в силу своего возраста, покраснел и поехал дальше.

[pas]

У четвертого бокса Кирюша увидел совсем простое название – «Контейнер». Но оказалось, что автор наоборот решил быть оригинальным, и повел рассказ от лица Мусорного Контейнера.

Он очень любил свою работу. Мог рассказать целую историю почти обо всем, что попадало в него. Вот, напримар, рваное колесо. Из-за него больно ударилась об столб молоденькая Мазда. Раньше она даже оставалась на ночь рядом со старым контейнером, и ему было приятно вдыхать свежее бензиновое благоухание, из-под ее капота. А вот теперь она лежит на стапеле, и безжалостные кувалды пытаются придать ей первозданный вид. Возможно, им удастся исправить ее тело, а душа… Душа, как лонжерон, не исцеляется до конца ни одним сервисом.

Еще Контейнер рассказывал о разных пробегающих мимо псах. Какие только отметины они не оставляли на его боках. Контейнер различал их по запаху. Особенно он гордился большим витиеватым пятном, которое изобразил здоровенный лохматый Сенбернар.

Был у него и друг. Старенький, под стать Контейнеру, Мусоровоз. И пускай, от него попахивало солярным перегаром, зато в кабине всегда играла музыка. Почему-то всегда одна и та же – «Радио шансон» называется.

Особенно понравилась Бульдозеру история о маленьком трехколесном велосипедике. Его принес большой бородатый двуногий. Потом двуногий поменьше, приехал на новеньком двухколесном Байке. Двуногий хотел забрать маленького трехколесника или может просто приласкать. Но Байк, вероятно из ревности, подхватил его и унес прочь. Кирюша уронил пару капель тосола на бетонный пол четвертого бокса и двинулся дальше.

[pas]

Атмосфера пятого бокса была довольно гнетущей. В нем рассказывалось о нелегкой судьбе узкоспециализированной техники, и называлась история «Свежий асфальт». Вот она:



Я тихо завожусь в пустом одноместном ангаре. Вокруг ни кран-балок, ни подъемников, ни инструментов, только стены. Ворот тоже нет. Внизу бетонный пол, даже без смотровой ямы. Кажется, что я могу отключить теле-датчики и найти в старом бетоне все трещины и впадины, просто касаясь его катковыми дисками маркера. Кажется, когда то я был дорожным маркировщиком. Иногда ночами я вижу дорожную разметку. Вижу, как другие машины могут видеть красочные светофоры и дорожные знаки. Разметка воплощается в замысловатые фигуры, геометрически точные или абстрактные, распадающиеся на составные части и снова соединяющиеся, перетекающие друг в друга, образующие завораживающе красивые, а подчас – дисонансно ужасные конгломераты. Воспоминания из другой, далекой жизни…

Свежеуложенная лента асфальта. Весна. Теплый ветер несет нежный запах гудрона. Юный, только с конвейера, маркировщик летит по новой дороге, оставляя позади извилистую разделительную полосу. Заливаясь звонким матом, следом бежит лопоухий двуногий, по кличке Студент. Его большой друг, оборачивается и подхватывает Студента на подножку. Счастливый двуногий бестолково тычется влажными верхними манипуляторами к кнопки управления. Два ребенка кружатся посреди иссиня-черного асфальта, переполненные молодой силой и радостью, светлой весенней руганью бригадира, плывущей над миром.

Так давно это было. С тех пор Студент заматерел. Теперь он не носился по дорожному полотну за своим хозяином, а чинно сидел в кабине за мониторами теле-датчиков. А однажды Студент пришел в последний раз. Он был в костюме. Нежно пнул Маркировщика по колесу и ушел на повышение, с ним ушла часть моей души и авто-магнитола.



Величественный МКАД. Шесть неразмеченных полос это его мир. Нежно оттопырив маркер, он плетет узор разделительных полос. По белоснежному термопластику сверкающими бриллиантами рассыпается стеклянный бисер. Сотни фар устремлены в его сторону. Они мигают и одобрительно сигналят. Только проблесковые маячки спецмашин ДПС не дают публике выплеснуть на артиста весь свой восторг, за столь неожиданное счастье в час-пик, весной, в пятницу. Но его сейчас интересует только одна пара темных круглых фар. Она стоит на обочине в первом ряду, смотрит устало и обреченно. Два оранжевых округлых бака выглядывают из-под коротенького декоративного колпака. Пушистые щетки часто подрагивают. Она не понимает его. Не понимает, зачем он притащил ее в эту душную пробку. Подметалка разворачивается и съезжает на боковую дорожку, равнодушно посверкивая оранжевым маячком.

Поршни ходят часто-часто. Стрелка тахометра безнадежно лежит в красной зоне. Как больно! Я думал, эта боль утихла много лет назад.

Грязный гараж заштатного СМУ. В углу, подрагивая, стоит стройный дорожный Маркировщик. Ревущие шнеки пытаются продавить застывший шприцпластик через лабиринтовые фильтры, краскопровод, сопла. Бесполезно. В нагревательных элементах не осталось тепла.

Это потом будут слесаря с ацетиленовыми горелками и монтеры с разводными ключами. Его откачают. А сейчас только молодой чумазый гудронатор тряс его за вальцевый пульверизатор: «Зачем?! Зачем ты залил горячий шприцпластики, не имея топлива на разогрев системы?».

И снова весна. Снова свежий еще теплый асфальт. Сейчас это будущая магистраль Москва-Питер. Слегка потрепанный маркировщик виртуозно выводит линию края дороги. А в конце рабочего дня, вечером, на дороге появляется новенький Plastiroute. Он гордо несет сразу шесть маркеров оригинальной конструкции.

Стены ангара. Только стены – дверей нет. Я заехал сюда сам, правда не знаю как. Что-то влажное касается кнопок. Лопоухий студент ласково матерится над замком зажигания. «Нет, мой юный друг – отсюда нет выхода». Студент не хочет верить. Он поднимает лом и начинает простукивать стены. Потом залазит в кабину и уверенно включает первую скорость. Хрупкая стена из профнастила падает под ударом бампера. Впереди весна и свежий асфальт.



- Да что же это такое? – главврач N-ской психиатрической клиники, худой высокий человек в белом халате, раздраженно раздавил в пепельнице окурок. – Они сговорились все? Пятница, выходные на носу, а больные мрут как мухи. Теперь отчетов писать гору, родственникам сообщать, их истерики выслушивать… Кто на этот раз?
Молоденькая медсестра жалостливо сморщилась:
- Из седьмой палаты, тот молодой, что ощущал себя дорожным маркировщиком. Он даже в палате все разметил

- Знаю-знаю, - главврач махнул рукой. – Из-за чего наступила смерть?
- Стуканул движок. Каленвал провернулся, два поршня вдребезги, цилиндры задраны.
За окном ремонтировали дорожное покрытие.

[Pastor Schlang]

В седьмом ангаре Кирюшкой был обнаружен маленький уличный уборщик с нахмуренными щетками, который терзал свой двигатель перегретой омывающей жидкостью из стеклоочистительного бачка, залетавшей струями в его воздушный фильтр.
В полном недоумении насчет нестабильной работы своего двигателя он пытался вызвать техничку, но та уже сонно булькала этанолом в тормозной жидкости и на встречу с таким неважным объектом выехать заленилась.
Откуда ни возьмись, сдвинув с маленькой и едва приподнятой сцены седьмого ангара и уборщика, и ленивую техпомощь, пред зрителями с довольным ревом появился трейлер, которого уважающие себя машинно-тракторные станции просто не пускали в свои гаражи из-за его перманентного нежелания работать по графику.
Трейлер, вообще-то, был натурой увлекающейся, но забывчивой. И, даже когда выезжал на ночную работу, (а ведь другой у него и не было!), подвезти не рассчитавших солярки перед выездом на этанольную заправку, или, скажем, подобрать двух влюбленных, ошалело сцепившихся рулевыми тягами, то частенько забывал. Или задумывался. Или заговаривался.
А заговаривался он потому, что в душе был маниаком. Он пытался задать тем, кого подвозил, метафизический вопрос, а, пока они пристыжено думают, насколько он их превосходит объемом цилиндров, трейлер пытался шлепнуть их лапами пандуса по кабине, уничтожить рулевое управление и трансмиссию. А потом становился развязен и неприятен.
Однако, то ли трейлер в очередной раз забыл свой вопрос, то ли простая неудача, то ли беспомощный уборщик, подтекая солярой от глубины метафизического процесса, оказался слишком маленьким, но лапы шлепнулись в пустоту, а уборщик, не потеряв ни капли масла, очутился в своем теплом и уютном гараже.
Так добро победило зло.
Кирюша был в недоумении, и ему между тактами цилиндров мерещилось занудное пиликанье бензопилы, которая не может решиться на штурмовую атаку бетонной шпалы.

[dashasvet]

цитата "Атмосфера пятого бокса была довольно гнетущей. В нем рассказывалось о нелегкой судьбе узкоспециализированной техники, и называлась история «Свежий асфальт»"

pas,cлов нет!!! Просто шикарно! Так описать шизофрению в аспекте бульдозерного творчества... Браво!

[Pastor Schlang]

это не шиза, это - МДП на сто процентов (маниакально-депрессивный психоз), то есть, зажигание не двоит, а ваабще, то есть, то нет.

[Pastor Schlang]

Сильно! Я в глубокой растерянности, даже и что сказать-то, не знаю...