Сообщений в теме: 58

[Снежная Весна]

Пролог

« - Кто ты? – спросил он. – Ответь мне, прошу… Кто ты?
Она подняла на него усталый взгляд. Под глазами были тени. Глаза резко очерчены чёрным… Мокрые светлые волосы обрамляют уставшее лицо… Она стоит на коленях, вынеся одну ногу вперёд, и опираясь руками на меч. Ей лет двадцать пять, но глаза у неё хранят вечную грусть…
- Я Чёрная Роза… - шепчет она.
Он смотрит на неё едва ли не с ужасом…»

Я отложил перо, и посмотрел на пергамент. Текст писался не очень быстро. Мне было тяжело. Тяжело писать о том, в чём я участвовал…
Чёрная Роза.
В этом мире, разделённом на Тьму и Свет, нет таких уж сильных войн, чтоб кричать об Апокалипсисе. Здесь нет грызни за артефакты – такой уж сильной, чтобы это было страшно…
Нет. Просто этот мир – очень уж слабый…Когда его силы заканчиваются – он начинаем умирать.
И тогда Золотая Вода шлёт Чёрную Розу – женщину, способную либо продлить жизнь нашего мира… либо добить его. До сих пор нам везло. Последнюю Чёрную Розу я вёл через этот мир. И она тоже помиловала этот мир…
Я вздохнул. С тех пор прошло сто лет. Волосы мои не стали более седыми – они были снежно-белыми и до этого… а сам я не стал намного слабее – я всегда был силён…. И не стал я намного старше – я уже до этого прожил где-то семь тысяч лет….
И теперь мир умирает снова. Скоро придёт новая Чёрная Роза – не светлая и не тёмная. Та, что либо убьёт этот мир, либо даст ему время для жизни…
Где-то далеко ударила молния.
Я устало закрыл глаза.
Кто знает, повезёт ли на этот раз?

Глава 1

Я открыла глаза. Странное ощущение. Вот вроде бы не было меня, и тут вот вдруг – я есть. Странное ощущенье.
Я некоторое время задумчиво созерцала затянутое тучами небо. Жалко. Не люблю тучи. Я люблю, когда дождь идёт ночью… Почему-то мне так кажется. Хотя до этого я никак не могла слушать где-то ночной дождь или смотреть с земли на небо… Странно. Я вижу верхушки деревьев. Они какого-то невнятно-бурого цвета. Мдем-с, не очень симпатичный мирок.
«Голубушка, вставай, хватит на земле лежать», - сказала я себе. Села. С моей спины посыпались листья. Фу, противно как… Я осмотрелась. Вокруг – столбы деревьев. Они какого-то рыжего цвета, ровные и гладкие, будто бы из пластмассы, с красными прожилками. А столбы ничего… Если это дерево к тому же и крепкое – оно может быть ценным.
Хм. Мне вот интересно три вещи. Первое: как меня тут будут звать? Второе: а сколько мне тут лет, если смотреть на моё тело? И третье: как вообще это тело выглядит? Мне бы зеркало сюда… Я ведь раньше чем была? Я раньше была частью Золотой Воды, а потом меня уже превратили в женщину… Нет, скорее уж в девушку…
Я с интересом посмотрела на свои руки. Изящные, красивые руки. Но крепкие, такие и меч держать могут, и из лука, наверное, стрелять… Хотя кто знает. Может, я лучше ножи метаю? Пока не знаю.
На мне чёрная обтягивающая кофта из какого-то струящегося, приятного, холодящего кожу материала. Интересная ткань. Посередине – молния. И две застёжки. Значит, она расстёгивается и сверху и снизу. Я чуть расстегнула кофту снизу. Хм… А животик ничего… Как раз потому, что его нет… Только бледный такой, белый… Хотя, где мне загорать, не имея формы?
На руках у меня чёрные, переливающиеся каким-то фиолетовым, перчатки из какого-то приятного бархатистого материала. Прямо снимать не хочется. Вот и хорошо. Пока и не буду снимать.
А что у меня на ногах? Хм. Сапоги. Высокие, выше колена… Кожаные, чёрные. Неплохо. Совсем неплохо, я бы сказала… А штаны вот самые обычные – чёрные, узкие, сейчас более похожи на бриджи, так как часть под голенищами сапог. Мдем-с. Прямо какая-то «девушка в чёрном».
Я встала. Что ж, насколько я могу судить, для человека у меня весьма приличный, средний, даже ближе к высокому, рост. Интересно, на сколько лет я выгляжу? А ещё хотелось бы увидеть своё лицо.
На глаза упала чёлка. Я хотела машинально откинуть её, но на миг остановилась, рассматривая волосы. Иссиня-чёрные. Симпатично, конечно… Но уж больно как-то мрачненько. И одета в чёрное, и волосы чёрные…
Я решила, что пора бы идти. Куда – неважно, но всё равно, нельзя же мне сидеть всё время здесь? Мне ведь надо путешествовать по этому миру… Чтобы решилось – будет он жить, или умрёт…
Интересно, а как это делали предыдущие Чёрные Розы? А, впрочем, какая разница… Чёрные Розы никогда не пересекаются. Почему? Наверное, потому, что век Чёрных Роз недолог… А это так обидно, чёрт.
Я пошла по лесу, осматриваясь в поисках тропы. Должна же здесь быть какая-то тропа, ведущая к городу? О, а это не она, нет? Точно, тропа… Я подошла к тропе. Теперь я уже целенаправленно шла по тропе из леса. Не думаю, что меня закинуло в сердцевину леса… Скорее всего, куда-то на окраину…
И точно. Я вышла из леса очень быстро. Вышла, причём, к озеру. Как раз кстати. Озеро спокойное, там и посмотрю, что я теперь из себя представляю. А то мне будет обидно находиться в материальном, но неинтересном теле…
Я посмотрела на гладь озера. На меня из озера смотрела изящная девушка в чёрном. Гибкая и элегантная, она чем-то напоминала кошку. Волосы – короткие, где-то до плеч, ровные, обрамляющие лицо. Они иссиня-чёрные, с чисто-белыми полосами… Чёрно-белое кино. Лицо – чересчур бледное, почти белое. Правильные, я бы сказала – аристократичные, черты лица. Аккуратный нос, красивая форма лица. Лицо не скуластое, но скулы очень чёткие, аккуратные. Губы – слава Золотой Воде! – не вульгарно-красные(а Золотая Вода, чьи цвета – белый, золотой и красный, могла сделать такие в два счёта!), а бледно-розовые, тонкие, но весьма симпатичной формы. А вот глаза… Немного раскосые, но не узкие. Единственное, наверное, яркое пятно. Ярко-голубые глаза, красиво оттеняемые длинными чёрными, но не миловидными, а скорее дерзкими, ресницами. Изогнутые чёрные тонкие брови.
В общем-то, неплохо… Только красок мало. Будь у меня волосы, например, рыжие или хотя бы каштановыми – было бы поинтереснее… Ну да ладно. Я же не заказывала себя внешность. Хм… А на вид мне лет семнадцать-восемнадцать… Неплохо. Обычно Чёрные Розы на вид старше.
Распрямилась и посмотрела вокруг. От озера дальше тянулась маленькая полоса лиственного леса… А за ней, видимо, дорога… А там и город недалеко.

* * *

« - Чёрная Роза? Опять решать – жить этому миру или умереть? – сказал он.
Она встала с колен, и вернула меч в ножны. Поклонилась статуе.
- Да, - ответила Чёрная Роза. – Опять… Или снова?
Он усмехнулся.
- Нет разницы, Чёрная Роза.
- Ты уверен?
- Да…»

Я снова отложил перо. Нет, этой ночью я определённо ничего не напишу…
- Здравствуй, Мудрый, - услышал я насмешливый голос.
Я повернулся.
- Здравствуй, - сказал я вошедшему человеку. Он седой, как и я… Но тело молодо. Как и у меня. А на самом деле – он стар.
- Пишешь? – спросил он, изогнув бровь.
Я усмехнулся – той злой усмешкой, что всегда так нравилась Чёрной Розе. Она считала, что мир жесток, и любила, когда улыбались жёстко…
- Пишу. Хочу написать о жизни Чёрной Розы… И, возможно, проанализировать, - сказал я.
Осенний Дождь, старый мудрец с телом человека, которому едва ли есть тридцать лет (Какое тридцать? Не больше двадцати семи!), сел в кресло напротив моего.
- Послушай, - сказал он. – Я чувствую. Завтра утром Чёрная Роза будет в мире… У Статуи Золотой Воды вновь чёрные лепестки…
Я вздохнул.
- Опять, - подтвердил Осенний Дождь.
- Не опять… А снова, - сказал я, вспомнив слова той Чёрной Розы – той, кого звали странным именем Меченосец.
- Разницы нет, - фыркает Осенний Дождь.
Я усмехаюсь. На мои колени, как кошка, залезает маленький драконёнок… У него красивая изумрудная окраска. Он ещё маленький, и пламя у него ещё не окрепло… Я погладил малыша по чуть шершавой шкуре, и сказал:
- Раньше и я так думал.

* * *

Дорога была длинная, пыльная… Самая обычная дорога, ни чем не примечательная. Хотя чем может быть примечательна дорога? Дорога – это путь… А по чему ступают ноги – не так уж важно.
А за дорогой начинался какой-то посёлок. Туда я и направилась. Во-первых, мне нужно оружие. Потому что и Чёрную Розу можно убить – тогда решение отодвинется ещё немного… До появления новой Чёрной Розы… А ещё мне желательно купить лошадь. Только для этого всего надо заработать. А как, интересно? А может, украсть?
Я вдруг вспомнила о мешочке за пазухой. Ну да, конечно! Там могут быть деньги. Хотя кто знает, даёт ли Золотая Вода деньги своим посланницам? Я достала мешочек, раскрыла. О-хо-хо! Драгоценные камни. Что ж, теперь я точно уверена, что для начала мне денег хватит.
Мне вот что интересно – почему Золотая Вода Чёрных Роз делает исключительно девушками? Это же глупо. Девушки слабее, сколько бы они не были натренированы, накачаны и так далее. Ну, если это не какая-то накачанная корова. Но как раз таких-то, по-моему, и не бывает. Преследует ли Золотая Вода какие-то цели? Хотя… Чего я спрашиваю-то, а? Никто мне никогда не ответит. Особенно – Золотая Вода. Она вообще молчаливая… И вообще я её часть, надо как-то учесть это. Тогда чего мне на неё роптать? Это что же получается – на саму себя? Мдем-с.
- Куда идёшь, красавица? – услышала я вдруг голос.
Я посмотрела на говорившую. Ну да, конечно же… Как же в посёлке не наткнутся на такого персонажа… Гадалка, чтоб ей провалиться…
- Куда надо, уродинка, - отозвалась я невежливо. Хотя о какой вежливости идёт речь? Здесь разве такое существует? Вежливость?
- А ты не остри, красавица, - улыбнулась белыми крепкими зубами гадалка. – Я ведь даже денег не прошу. Так тебе хочу судьбу твою сказать…
- Иди ты, - отмахиваюсь я от гадалки.
- Красавица, погоди! – настырная гадалка схватила меня цепкими пальцами за руку. – Всё ведь вижу, красавица, всё ведь знаю…
У меня закружилась голова.
- А ну, прочь отсюда, вампирюка! – рявкнула я, и словно сбросила что-то с кончиков пальцев. Гадалка отлетела на пару метров. Никто не обратил внимания на эту небольшую стычку. Что ещё ждать в мире, где все делятся на тёмных и светлых?
- А я-то думала – светлая… А я-то думала… - пробормотала гадалка.
Светлая? Я не могу принять какую-то сторону. Я – нейтрал. Но то, что я использовала для того, чтобы оттолкнуть гадалку, явно было тёмным…
- Слушай, ты совсем перегрелась! Эту кошку в чёрном за светлую принять? – загоготал какой-то тролль.
Мир фентези. Типичная картина типичной захудалой книжонки. И я – тоже такой же обычный мазок на этой забодавшей всех картине. Только что я могу поделать, если всё так и есть?
Я заметила оружейный магазин. О-па. Вот сюда-то мне и надо зайти. Непременно. Потому что ну кто я без оружия? Ну… маг, возможно, я хороший, только я же ничего не знаю. Я только недавно появилась, и потому лишь спонтанно использую энергию… Никаких заклинаний. Это было бы уже слишком банально…
Я зашла в оружейный. Однако не увидела там ничего, похожего на оружие. Небольшая комнатка, погруженная в полумрак…
- Доброе утро, госпожа, - услышала я голос.
Где-то в комнате загорелся огонь. Камин. Рядом с ним – два кресла. Только сейчас я поняла, что попала не в обычный оружейный магазин, отнюдь нет… Это был тот магазин, где ты сначала говорит с его хозяином… А потом оружие само находило тебя… Мне, если честно, очень интересно узнать, как это выглядит. Теоретически я это знаю, а вот на практике – никогда не проводила.
Дверь за мной захлопнулась. Раздался тихий сухой щелчок. С таким звуком щёлкают только закрывающиеся двери или пистолеты… Хм. А я когда-то пистолет видела? Да нет, не видела… Да и нет пистолетов в этом мире.
Хозяином магазина оказался кряжистый человек средних лет. У него были здоровенные ручищи, очень сильные, привыкшие к труду. А ещё – умные, карие глаза, при взгляде на которые почему-то вспоминаешь умную взрослую собаку, глядящую на детишек, которые с восторгом и визгом бегают вокруг неё… У него были тёмные с проседью волосы и небольшая, но широкая, тоже тронутая сединой, бородка.
- Здравствуйте, - коротко поздоровалась я.
Человек хмыкнул (а это был именно человек), и жестом указал мне на кресло. Я, подумав, села в кресло, каким-то машинальным движеньем закинув ногу на ногу. Я откинулась на спинку кресла, расслабленно положив руки на подлокотники, и спокойно посмотрела на человека. В его взгляде мелькнуло уважение.
Он немного подвигал дрова в камине, и лишь после этого сел в кресло напротив меня.
- Как Вас зовут, госпожа? – спросил он.
Голос у него был приятный, мягкий. Спокойный и уверенный в себе. С таким голосом лучше говорить по делу. Было в нём что-то такое…
У меня нет имени. И поэтому я сказала первое имя, что пришло мне в голову… Даже не имя, а скорее – прозвище. Я решила, что должно прокатить…
- Тень.
Прокатило. Человек совершенно спокойно отреагировал на прозвище. Это значит, что он наверняка работает с убийцами или воинами, всегда берущими себе прозвища. Что ж. Пусть будет так.
- Называйте меня Временным, - сказал он.
Я только усмехнулась. Ну, что ж, Временный так Временный. Я не возражаю. Он-то тоже до моего имени не добивается. Тем более – у меня его нет, что мне надо было бы вспомнить…
- Что бы вы хотели купить, госпожа? – спросил Временный.
Я на миг задумалась.
- Во-первых, хороший меч. Во-вторых – кинжал и, возможно, парочку метательных ножей… - сказала я.
Он кивнул, и, не вставая со своего места, сделал отбрасывающее движение в огонь. Я почему-то посмотрела на свои изящные руки в чёрных перчатках… Будет ли в этих перчатках удобно держать оружие? Однако раз я появилась в них – значит, они мне мешать не будут.
Огонь тихо зашипел. Из него появилось несколько мечей. А вернее – три…
- Смотрите, госпожа, - сказал Временный.
Он протянул мне первый меч, и я внимательно осмотрела его. Это был двуручный меч. Хм… неплохой, в общем-то, но он более подошёл бы рыцарю, чем девушке моей комплекции.
Второй… второй меч оказался вовсе странным. Нечто вроде ятагана. Кривой меч… Нет, это не для меня.
А третий меч… Третий меч был самым простым. Его рукоять была без украшений, да и сам меч – тоже… Никаких рун, никаких символов. Просто узкое лезвие из какой-то странной стали… Ну-ка, ну-ка… Это серая сталь, закалённая драконьим пламенем и драконьей кровью. Ого. Круто.
- Я возьму его, - сказала я.
Временный слегка улыбнулся. Улыбка у него была спокойная, нейтральная… Без заискивания, без особой симпатии… Даже без одобрения. Но всё равно – хорошая улыбка.
- Отличный выбор, госпожа, - сказал он.
Меч тут же оделся в ножны… Ножны простые, старые... Но хорошие, качественные, неброские.
Я кивнула. Те два меча, которые мне не понравились, отправились обратно в камин. Временный вновь сделал движение пальцами. Из огня появилось два кинжала. Один – красивый, с ярким лезвием, украшенный рубинами, а второй – из серой стали, с простой рукоятью, удобной для руки. Естественно, я выбрала второй кинжал.
Он только усмехнулся. Второй кинжал отправился в огонь.
Временный сделал отбрасывающее движение пальцами в последний раз. Из огня появились две пары метательных ножей. Я немного затормозила. Первая пара – лезвия были очень хорошими, тоже из серой стали, с какими-то странными пупырчатыми рукоятками… Простыми и удобными. А вот вторая пара… Хм. Рукоятки – небольшие, для женской руки. Приспособлено для того, что бы удобно брать в руки. Лезвие – столь узкое, что даже стрёмно становится… Какое-то… Треугольное, что ли? Расплющенная иголка, да и только… И метал как будто бы закопченный. Первая пара понятная. А это недоразумение какое-то…
- Я беру вторые, - словно издалека слышу я свой голос.
Временный как-то сразу сник. Будто бы надеялся, что я не захочу брать эти ножи. Так-так-так. Очень интересно. С чего бы это?

* * *

« - Не бойся, - сказал он.
- Это я-то боюсь? – взвилась Меченосец.
Он задумался. Странное она себе имя взяла, да… Очень странное. Но Чёрные Розы всегда были странными…
- Мечи… - обратился он к ней. Девушка дёрнулась, как от отвращения. Она не любила, когда её имя как-то сокращали… - Мечи, ты уверенна, что тебе надо туда? Тебя вычислили… Тебя могут убить.
- Мне не страшно, - резко оборвала Меченосец его».

- Я уже уверен, что она здесь, - сказал Осенний Дождь.
Я кивнул.
- Я тоже чувствую это. Надо только надеяться, что у неё будет хороший проводник... – сказал я.
…у каждой Чёрной Розы есть проводник по миру. Он назначается Золотой Водой в этом мире – и тот не может отказаться. Во многом от проводника зависит то, сохранит ли Чёрная Роза этот мир…
Хотя кто знает. Я был плохим проводником. Очень. Мы с Меченосец были едва ли не врагами. Наши ссоры… О да, она иногда едва удерживалась от того, что бы не убить меня. Хотя я тогда был сильным и хорошим бойцом… А сейчас – я просто один из самых сильных магов. Равно как и Осенний Дождь.
- Не обязательно, - словно прочитав мои мысли, сказал Осенний Дождь. Нет, он, конечно же, умеет читать мысли, но мои мысли слишком хорошо защищены, чтобы он мог их прочесть…
- Уж я-то знаю, - хмыкнул я.
- Ну, знаешь ли… Я не был проводником. И слава Матери, - сказал Осенний Дождь.
Слава Матери… Я повторил про себя эти слова. Да, Мать-Луна, слава тебе… Только здесь тебя не видно из-за туч… почти…
Нет. Золотая Вода – слишком жестокая для нас стихия…
И мы сильнее её.

* * *

Я вышла из оружейного магазина. Теперь я чуточку переменилась – у меня было оружие… И то хорошо. Куда теперь? Понятия не имею. Хотя… Мой желудок – имеет. И нос тоже. Туда, где можно поесть…
Надо найти какую-то таверну… Или как это тут называется? Корчма? Понятия не имею, опять же.
И я вскоре нашла то, что искала. Я зашла в корчму (или как там правильно, а?) и осмотрелась. Освещение здесь было не ахти… Но ладно. Я поискала свободное место, и быстро нашла.
Заказав жаркое, я вернулась на своё место и глубоко задумалась. Что мне делать в этом мире в первую очередь? Так… Ага. Для начала мне нужен проводник. Проводник по миру был у каждой Чёрной Розы, он определяется, и никуда не может деться от этой роли. Значит, мне надо для начала найти проводника. Только где его искать, проводника-то? Ладно, с этим разберёмся… Выбор-то сделать я смогу. И оживить или добить этот мир – тоже смогу. Только бы не убили меня до этого. Моя телесная оболочка слаба. Хм… Может быть, пойти в храм? А что, это мысль…
Я дождалась, когда мне принесут еду. Поев, я расплатилась, и лёгкой чёрно-белой тенью выскользнула из этого заведения.
Идя по улице, мне вдруг пришло в голову, что я не смотрела на свои руки без перчаток… Я сняла одну перчатку.
Рука. Аккуратная, с красивыми длинными пальцами. Аккуратной формы ногти. Довольно-таки острые, кстати…
Только холодная эта рука. Очень холодная. Я поспешно натянула перчатку обратно. Вот уж не думала, что окажусь такой… такой холодной?
…Храм возвышался над другими зданиями. Красивый. Величественный. С золотой крышей.
Я подошла к дверям храма. Пальцы, обтянутые чёрной тканью, легко коснулись ручки дверей… Дверь, почувствовав пальцы, распахнулась… И я вошла в храм. За дверью стояли двое людей с бритыми головами и золотыми обручами. Жрецы.
- Зачем ты пришла в храм, дщерь моя? – спросил один из них.
- Я пришла Сказать и Выслушать, - сказала я, легко поклонившись.
Жрецы ответили кивками. Один, более старый, посмотрел на мою фигурку в чёрном, и неодобрительно хмыкнул.
- Цвета Золотой Воды – белый с золотом, дщерь моя, - сказал он.
- Я лишь тень, - негромко сказала я, проскальзывая в зал со статуей.
О, да… Вряд ли вы когда-либо видели подобное. Отлитая из золота волна, падающая на отлитую из серебра солнечную систему…
«Девятый вал», - почему-то вспомнила я.
Золотая Вода… Она не такая. Золотая Вода – это всего лишь солнечная вода… Всего лишь…
Только она замёрзла. Очень.
Я коснулась пальцами волны. Даже через перчатки я чувствовала её холод… А вот солнце было тёплым. Странно, да? Вроде бы и то и то – всего лишь драгоценный металл…
- Дщерь моя, что ты делаешь? – услышала я голос.
Я посмотрела на жреца. Не тот. Тот был постарше…
- Ничего, - сказала я.
«Дщерь моя» - ну что за убогость! Ещё б внучкой назвал!
- Я тебе не родственница, - хмыкнула я.
- Ты, кошачья сестра, веришь в Золотую Воду, и я тоже – значит, мы родичи друг другу, - сказал он.
Я посмотрела на него, переваривая «кошачью сестру». А затем небрежно сказала:
- О, да, внучок… Это неизлечимо…
И лёгкой тенью выскользнула из зала.
А затем – и из храма.

[Снежная Весна]

Я вернулась! =) Встречайте!

Танец

Вы когда-нибудь видели, как танцуют волки? «Чушь!» - скажете вы. – «Волки не танцуют».
Возможно. Но я сама видела, как танцуют волки.
Это был лес. Стволы сосен – огромные и тёплые, от которых поднимались тонкие струйки пара, окружали меня со всех сторон. Ствол сосны, к которому я прислонилась, греет мою спину. Я поднимаю голову – и вижу изумрудно-бархатные лапы сосен… Чёрные, тёплые стволы деревьев кажутся странными зверями…
Я смотрю на поляну. Огромное пространство, чистое, залитое лунным светом. Лунный свет отражается от снега.
А на поляне – два огромных зверя. Волки. Они не похожи на тех волков, которых мы видим в зоопарке, на волков, которые показывают в передачах. Это огромные, сильные звери…
Их двое – волк и волчица. Волк белый, столь белый, что у меня режет глаза. Он ярко выделяется на чуть голубоватом снегу… Его глаза кажутся чёрными, будто бы зрачок залил всю радужку. Но я замечаю узкую янтарную полосочку.
Волчица поменьше размером. У неё густой чёрный мех. Волчица повернулась, и по чёрной шерсти прошёлся красноватый блик. Я поднимаю глаза к Луне. Её холодный голубоватый свет окрасился красным.
Волчица стоит, чётким чёрным силуэтом выделяясь на снегу. Её передняя лапа поднята. Мои глаза словно могут видеть всё до мельчайшей подробности. Волк обходит волчицу чуть стороной, становится с нею бок о бок. Легонько кусает её за холку. Волчица выстреливает своё тело вверх, круто поворачиваясь на задних лапах. Её передние лапы вновь коснулись снега. Волк мгновенным движением отскочил назад.
Я смотрю на них, и ничего не понимаю.
Волк стоит, словно статуя, высеченная из мрамора. Ни малейшего движения. Волчица идёт к нему. Медленно, словно следя за движением каждой лапы. Она чуть пригибается, словно готовясь к атаке, затаиваясь…
Она снизу чуть подталкивает морду волка носом. Волк напряжённо опирается на передние лапы, осев на задние. Волчица садится напротив него. Они сидят и смотрят друг другу в глаза.
Затем вдруг – я неслышно ахнула – и волк и волчица совершили кувырок назад с места. Они снова стоят на лапах. Друг напротив друга. Они синхронно поднимаются на задние лапы, и касаются лап друг друга передними. Волчица опускается на четыре лапы первая. Затем волк.
Они начинают кружить друг за другом. Волчица кусает волка за холку. Волк ласково кусает её за ухо.
Моя спина нагрелась от дерева. Рубашка прилипла к телу. Мне жарко. Я осторожно отхожу от дерева. Ветерок сразу же начинает дразнить разгорячённую, мокрую спину. Сумка цепляется за ветку. Слышу, как падают на землю бисеринки…
Волки настораживаются. Волчица рычит. Волк толкает её носом в точку под ухом. Волчица смотрит на него.
Волки уходят.
Я иду в избу, где я остановилась на ночь. Хозяев дома нет. Их детей тоже. Где же они?
Я сажусь за стол. На столе стоит котелок с горячей кашей. Мне не хочется есть. Сижу и жду.
Дверь открывается, и в дом входит хозяин дома. У него лицо в шрамах, и густые седые волосы. Его светло-карие глаза кажутся чёрными – так чёрный зрачок заливает радужку… Я смотрю на его руки. В его руки я влюблена. Красивые кисти. Вены похожи на гитарные струны. Сильные, крепкие, молодые вены… Длинные, крепкие пальцы. Развитые суставы пальцев. Аккуратные ногти, но не ухоженные, как у аристократов. Но очень крепкие, острые.
Вслед за хозяином дома заходит хозяйка. Молодая женщина, ненамного ниже своего мужа. У неё длинные, до колен, густые чёрные волосы. Когда женщина поворачивает голову, по её чёрным волосам скользит алый блик…У неё горящие зелёным огнём глаза. А ещё – гордая, непоколебимая осанка…
- Не испугалась? – спросила хозяйка.
- Нет, - отвечаю я.
Хозяин сел за стол напротив меня. Хозяйка подошла к камину и села возле него на корточки.
- Где ваши дети? – спрашиваю я.
- Волчата остались в лесу, - говорит хозяин. – Им надо привыкать…
Я молчу.
- Я… я никому не скажу, что знаю… - начала было я.
Хозяин рассмеялся.
- А тебе никто и не поверит, - говорит он. – Не волнуйся. Иди спи.
…я лежу в кровати. Вместо одеяла – шкура… Я начинаю засыпать… И мне снятся волки… Они танцуют…

[Флора]

Снежная Весна, замечательно. Прочитала на одном дыхании.
Знаешь, сначала читаешь как просто сказку для взрослых, а потом медленно нарастает напряжение.
И когда продолжение?

[Снежная Весна]

Спасибо) Продолжение прямо сейчас))

Глава 2


« - Послушай, если ты не перестанешь сидеть и глазеть на эту тень, я выколю тебе глаза, - раздражённо сказала Меченосец.
Он отвернулся от тени, причудливо изогнувшейся на полу… Словно девушка, изогнувшаяся в немыслимой боли…
- Меченосец, успокойся, - сказал он.
- Сам успокойся, - сказала Меченосец. – Я-то спокойна.
Он усмехнулся.
- Что странно. Я думал, что девушка в замурованной пещере не должна быть спокойной, - хмыкнул он.
Меченосец приглушенно зарычала.
- Я – Чёрная Роза! Чёрная Роза, понимаешь?
Он посмотрел на неё.
- Амазонки… валькирии… Такие у меня ассоциации… Что ж, Чёрная Роза… Что Вы прикажете делать, госпожа?
Она вздрогнула…»
- Послушай, старик…
Я саркастически усмехнулся.
- Я действительно старик, - сказал я. – Знаешь… когда я был маленьким… У меня часто были старые глаза… Я это замечал… Остальные видели только грусть.
- Я помню это, - сказал Осенний Дождь. – Даже на твоих фотографиях мне это видно… У тебя всегда были такие глаза.
- Ты считаешь, что это плохо? – спросил я.
- Всегда считал, - кивнул он.
- У тебя-то глаза всегда были молодыми… Только опасными… И чужими, - вздохнул я.
- У тебя они не менее чужие, уж поверь, - ухмыльнулся он.
Да. Мы слишком нездешние…

* * *

- Тебе помочь?
Я повернулась к говорившему.
- Спасибо, не стоит, - усмехнулась я.
Эльф пожал плечами, и пошёл дальше…
Я всё с тем же глубокомысленным видом продолжала смотреть на пыльную дорогу. Мдем-с. Что-то у меня всё наперекосяк пошло. Пришла не в тех цветах, что надо, нахамила жрецам, взяла себе какую-то убойную кликуху… Да ещё и этот чёртов проводник никак не желает себя выявить. Прекрасно! Просто чудесно, я бы сказала…
На дороге показался всадник на белом коне… Тьфу. Принц на белом коне. Какая занюханная тема…
А это действительно была какая-то важная персона. Только вот почему один? Хотя… мне-то какая разница. Золотая Вода, ну и старомодность. Доспехи, стальные… Консервная банка, а не всадник. Спасибо ещё, хоть на лошадь ничего такого не нацепил… Кстати, а лошадь неплохая. Взять, что ли?
Пока я размышляла о том, брать мне эту лошадь или не брать (наличие всадника как-то забылось), всадник поравнялся со мной. Остановил коня, который затанцевал на месте.
- Что ты делаешь здесь, на дороге, о благородная дева? – спросил рыцарь зычно, откинув забрало шлема.
Я картинно зажала уши.
- Не ори, лапа, - попросила я его, легко встав с камня. – Это было во-первых. Во-вторых, лапуля, с чего ты взял, что я благородная?
Не знаю, с чего это на языке у меня взялось такое обращение… Рыцарь побагровел, и достал меч из ножен. О, это что-то типа того, что мне сначала предлагали!
- Как ты смеешь мне дерзить, ничтожная?! – прогремел он.
«Карикатурный какой-то мирок», - подумала я.
- Слушай, лапа, ты реши уже, благородная я или ничтожная. А то я что-то тебя не понимаю, лапа, - сказала я.
Усмехнулась.
- Ты ведьма? – спросил меня вдруг всадник.
Я честно задумалась над этим вопросом.
- Нет, - сказала я. – А что? Это так плохо? Кстати, лапа, дай лошадку, а?
Всадник от такой наглости оцепенел. Я сделала изящное, достойное аристократа, движение рукой. Всадника резко скинуло с коня.
- Спасибо, лапа, - умилилась я. – Я знала, что ты хороший мальчик.
Я подошла к коню, и легко впрыгнула в седло.
- Ведьма! – закричал человек.
- Почему же? – оскорбилась я.
Человек остановился.
- А кто же ты? У светлых чародеек таких приёмчиков нет, - сказал он.
- Серьёзно? А какие есть? А ты светлый, да? – с любопытством спросила я, придерживая коня.
- Я – светлый! И я считаю своим долгом убить ничтожную ве…
Я легонько чиркнула пальцем воздух, и у него в руках появилось с десяток чупа-чупсов. Да, кстати, откуда я знаю про эти конфеты? Их в этом мире нет.
Человек остолбенело посмотрел на конфетки на палочках.
- Магия сотворения есть у ведьм? – спросила я язвительно.
- Нет… магия сотворения у чародеек… светлых… А у ведьм лишь магия разрушения! – поражённо воскликнул он. – Но они не умеют использовать другую магию…
- Вот и ладушки, - мягко согласилась я, и пустила коня в галоп.

* * *

Конь жалобно заржал и встал на дыбы. Я удержалась.
- Что с тобой? – спросила я.
Конь нервно рыл копытом землю, и не сводил настороженного взгляда с вполне мирного стога сена…
- Что там, прячется шишига какая-то? – спросила я, и задумалась над словом «шишига». Откуда оно у меня вообще в мозгу взялось? И что это за нежить такая?
Ладно, не будем об этом. Я похлопала коня по шее – легонько, успокаивающе. Тот всхрапнул, и, всё так же косясь на стог сена, медленно пошёл вперёд…
И из сена действительно выскочила нежить. Только не непонятная шишига
(что это вообще такое?), а вполне определённый шуршавчик. Маленький, в колючей шерсти, с короткими круглыми лапками, он не больше ладони. Противное существо. Мелкий пакостник, даже смотреть на такого не надо. А вот лошадей шуршавчики почему-то пугают.
- Спокойно, - сказала я коню. – Ты белый конь или где?
Конь возмущённо фыркнул, словно хотел сказать, что он точно не кобыла, и точно не сивого цвета…
Что-то я увлеклась.
- Поехали уже, - буркнула я.
…Как всё-таки приятно скакать через степь на лошади…
Хотя без лошади «скакать через степь» было бы затруднительно.

* * *


У города я отпустила коня. Пусть бежит. Он мне больше не нужен.
Я зашла в какое-то сомнительное заведеньице. И вышибала-тролль в дверях тоже смотрелся крайне сомнительно. Столики тут тоже были сомнительные – в каких-то дырках и бурых пятнах…
Стоило мне сесть за столик, как ко мне подскочил какой-то коренастый и зоркий гном.
- Здравствуйте, госпожа, - сказал он. – Что девушка столь аристократичной внешности делает здесь, в этом сомнительном месте?
Хм… Неужели у меня действительно аристократическая внешность?
- И к чему вы оделись, как убийца, госпожа? – спросил гном шёпотом.
Чего это как убийца? Я даже обиделась. Сам одет во что-то, более всего напоминавшее костюм цвета хаки…
- Почему это убийцы? – хмыкнула я.
- Потому что только убийцы и сестры кошек одеваются во всё чёрное, - сказал гном.
Опять какие-то сёстры кошек. Кто это вообще такие? Секта? Группировка? Раса? Чёрт знает что.
- Или вы, госпожа, одна из кошек? – спросил гном, прищурив глаза.
- Кошки? – фыркнула я небрежно. – Кто это вообще такие?
Гном усмехнулся.
- Группа ведьм, которые носят только чёрное… Кошки их всегда слушаются даже без магии, - сказал он. – Вы меня не проведёте, госпожа.
- Нет, я не из сестёр кошек. И не из убийц, - сказала я. – И вообще, что тебе надо?
Настырный гном сел за стол. Сел он как раз напротив меня, и склонился.
- Дело в том, госпожа, что в таком заведении бывают только воры. Убийцы. Ворожеи, гадалки… И прочие… А вы-то что тут делаете?
Я не знала.
- Ищу одного человека, - сказала я.
- Кого? – спросил он.
Я пожала плечами. Сама не знаю. Я забарабанила пальцами по столу. Из-за перчаток, пусть и тонких, звук получился немного приглушенный.
- Вы тёмная? – спросил гном.
Я неопределённо качнула головой. Ведь я – нейтрал. Однако гному, кажется, и не нужен ответ.
- Госпожа… А вот к чему всё веду, веду? – прищурился гном. – Тут это… сзади на вас человек ножиком нацелился, метательным… Вы не бойтесь, госпожа, а? Не кричите… Всё нормально… Он профессионал.
Мдем-с. Дурдом. Полнейший дурдом!
- Знаете, - с язвительно-сладкой ухмылкой сказала я. – Я ведь тоже профессионал…
Конечно же, это был блеф. Я же только-только сегодня здесь появилась… и уже профессионалом называюсь.
- Вы не успеете, госпожа, - сказал гном.
- Ну и пусть, - усмехнулась я.
А теперь – внимание… Камикадзе по кличке Тень решает перестать быть камикадзе, и поэтому исполняет смертельный номер…
Свист. Пора.
Резко сделав лёгкое движение пальцами, я, словно тень, исчезла со стула, просто-напросто соскользнув под стол. Кинжал вонзился в голову сидящему за следующим столиком вампиру. Ай-ай-ай, как нехорошо…
Раздался бешеный крик.
- Она не могла успеть!
Мамоньки… И к чему столько эмоций? Наверное, он не знает, что нервные клетки не восстанавливаются…
Да, человек бы не успел. Но я – не человек. Я – Чёрная Роза.
Я, оттолкнувшись одной от пола, проскользнула под столом, и встала с другой стороны от него.
- Нервные клетки не восстанавливаются, голубчик, - заботливо сообщила я.
Он, кажется, немного одурел… Мдем-с, не цивилизованные тут люди! Совсем нецивилизованные!
- Или ты не знаешь, что такое нервные клетки? – столь же заботливо просила я.
Гном засмеялся. Если говорить честно – он откровенно заржал, потешаясь над человеком. Не любят гномы людей, ох, как не любят…
- А ну, молчи, червь! – крикнул на него человек.
Существа, что присутствовали здесь, были исключительно тёмными. Они с интересом смотрели на наше представление. Что ж, думаю, в таком месте они случаются довольно-таки часто…
Серые глаза гнома (судя по этим глазам, ему лет пятьсот-шестьсот. И это не из тех гномов, которые сейчас плодятся по этим местам – весельчакам и балагурам, не умеющим держать меч, а из старых воинов) недобро сверкнули. Я усмехнулась. Что ж, не только мне же драться?
Признаюсь, движения гнома даже я не успела заметить. Зато результат – просто загляденье. Маленький тяжёлый, явно свинцовый внутри шар со стальными шипами аккуратно красовался у задиры во лбу. С хорошей силой, однако, кинул гном шарик…
Вампир с ножом в голове скрипуче захохотал (что ему, кровососу, будет, если нож не заговорён?) и попросил ещё вина.
Я брезгливо отряхнула какую-то пылинку с штанов, и резко развернулась. Едва ли не физически почувствовала изумление, что я поворачиваюсь спиной…
- Было приятно пообщаться, - хмыкнула я, и вышла из «заведеньица».
Но не успела я отойти и на пару метров, как услышала оклик.
- Эй ты, кошка!
Наверное, это меня. Я обернулась, и увидела того самого, коренастого и крепкого гнома. Его рыжие волосы и борода казались каким-то вызовом… Он усмехался. Только вот глаза – серые, выдают то, что он воевал… Да, много воевал…
- Что тебе? – спросила я.
- Кто ты?
Такой вопрос, заданный в лоб… Мдем-с. Трижды мдем-с.
- Какая тебе разница? – фыркнула я.
Гном тоже усмехнулся.
- Я отлично различаю расы, в отличии от всех этих… Ну, не будем говорить. Ты не человек.
- Я ведьма, - отмахнулась я.
- Ведьмы не могут использовать ту магию, которую используешь ты, - сказал гном.
Я остановилась.
- Ты что, следишь за мной? – спросила я.
- Да так… видел пару раз, - таинственно усмехнулся гном.
- Не важно, кто я, - отрезала я.
Гном хмыкнул.
- Не веришь… И правильно делаешь. Не верь. Кстати, своего проводника ты ещё не нашла? – спросил он.
Я немного офигела. Честное слово, офигела.
- Ты откуда знаешь? – прошипела я, готовясь скрутить гнома… приставить нож к горлу…
- Я сам был проводником. Четыреста лет назад, - ответил гном.
Я задумалась.
- И как? – спросила я.
- Чёрная Роза легко решила, - ответил гном. – Кстати, я Рок’Анн. А тебя как называть, Чёрная Роза?
Я указала ему, что надо быть тише, и пошла вперёд. Рок’Анн шёл рядом со мною.
- Тень, - ответила я.
- По тебе видно… Ты знаешь, что когда ты быстро исчезаешь, перемещаешься так – твоя фигурка на миг становится смазанным теневым силуэтом? Нет? Ну, так тебе повезло, - хмыкнул Рок’Анн.
- Что тебе надо?
- Ха… Что мне может быть надо? Что бы наш мир жил. Только тебе проводник нужен… Что-то в этот раз уж больно медленно всё происходит, - сказал гном хмуро.
- Ничего… Всё будет норм, - рассеянно отозвалась я.
- Тень, я серьёзно, - сказал Рок’Анн. – Обычно проводник встречает Чёрную Розу, чуть ли не сразу, а тут…
- Рок…Слушай, можно звать тебя просто Роком? – спросила я, невольно проводя параллель со словом «скала». Гном кивнул. – Если этот чёртов проводник не приходит, может, с ним что-то случилось?
Рок задумался.
-Вполне возможно, - кивнул Рок. – Надо его каким-то образом найти…Жаль, что нет определённого признака проводников.
- Жаль, - кивнула я.
- Говорят, что даже Великий Волхв был проводником, - сказал Рок.
Я посмотрела на гнома.
- Слушай, а кто такой Великий Волхв?

* * *

« - Horolla fienna… Sarken, tu linen… Gafanda yaara… La difu kamaya…
- Меченосец, что ты говоришь? – шёпотом спросил он.
Она не отвечала. С полуприкрытыми глазами она стояла перед пропастью, и шептала неведомые ему слова…
- Ashara… Rock danna lisana furen… Sefenen! Sarga, ljon…»

- Ты расшифровал эти слова? – спросил Осенний Дождь.
Я кивнул.
- Да… она мне дала ключ. Я смог перевести эти слова, - сказал я.
- И?
Я посмотрел на текст, и стал говорить перевод:
- Великие Силы… Золотая вода, она ничто… Вы сильнее… Я отрекаюсь… Потом была моя реплика… А потом она вновь заговорила… Солнце… Ты прародитель всего живого… Знаю! Смерть, жизнь…
Осенний Дождь хмыкнул.
- Вот и да…Часть золотой воды, - фыркнул он.
- Ты знаешь, что случается после выбора Чёрной Розы? – спросил я.
- Она умирает.
- Ты бы видел, как они умирают… - вздохнул я.
-И как же?
- Лучше не знать…

* * *

- Великий Волхв – это величайший Маг в нашем мире… Он сильнее, наверное, даже тебя, - сказал гном.
Мы потихоньку шли к выходу из города. Как сказал Рок – ему очень бы хотелось, чтобы его мир жил… И поэтому он собирается едва ли не передать меня прямо в руки проводнику.
- Тёмный или светлый? – спросила я.
- В нём и тёмного и светлого поровну… Как в тебе, девочка, - сказал Рок.
- Я нейтральная…
- Серая, что ли? – поморщился гном.
Я пожала плечами.
- Сама толком не знаю… Но я не чисто тёмная и не чисто светлая, - сказала я.
- Значит, ты из чёрно-белых…У нас в мире всего двое таких – два Великих Мага. Только один – больше… как тебе сказать… Он вообще оборотень ко всему прочему… Мы не знаем их имён. Поэтому одного зовём Великим Волхвом, а второго – Великим Колдуном. Хотя они оба… Очень странные личности… Им где-то по несколько тысяч лет уже… Странные они.
- Ты их когда-то видел? – спросила я с любопытством.
- Нет… - вздохнул гном.
- А я бы хотела увидеть, - задумчиво сказала я. –Поговорить… Где он живёт?
Рок махнул рукой.
- Пустое… Тебе сейчас проводника надо найти, а не с Великими разговаривать, - сказал гном.
Я хмыкнула. Посмотрела на затянутое тучами небо… Тучи…
- Тут всегда так? – спросила я.
Гном посмотрел в небо и поморщился.
- Ничего хорошего в этом небе нет… А так – да, всегда затянуто тучами…
Я вздохнула. А жаль. Очень жаль. Я не люблю тучи…
Да что же такое! Я никогда другого неба не видела – и вот тебе, не люблю тучи, люблю ясное небо… Одно дело – если бы у меня была стёрта память… Тогда что-то могло бы оставаться в подсознании. А так – что? А так – просто непонятная неприязнь к тучам…
- Рок, а в этом мире нет плееров? – спросила я.
Золотая вода – это не просто сила… В моём мозге хранится знание о некоторых мирах. В том числе – и о мире человеческом, который признан самым отстранённым от чудес миром…
- Плееров? А что это? – удивился гном.
Я на секунду призадумалась.
- Это… чтобы слушать музыку, - нашлась я.
Гном покачал головой.
- Нет, таких нету…
Мы замолчали. Я шла по дороге, и смотрела на нить горизонта… Подул ветер. Я поёжилась. Внезапно я поняла, что ветер поёт песню. Да, песню… Из того самого мира, где есть плееры и люди не верят в чудеса…

Жалею о том, как скулы немели,
Ладони старалась согреть быстрее
До рукопожатия с тобой…
Жалею, о том, что тогда не сдержалась,
На площади трёх вокзалов тебя пыталась
Увести домой…

Грустная мелодия… Кажется, это фортепиано… И голос – негромкий, женский, грустный… Я даже вспомнила, как называется группа, песню который поёт мне шальной ветер…
«Ночные Снайперы».

Жалею о том, что дежурила ночью,
И проверяла на прочность
Ни в чём не винный телефон.
Встречала, от радости замирала,
Друзей имена забывала…
Что б только, только, только
Быть с тобой…
Зачем?

Лирика… Лирика осени…
- Какой сейчас месяц? – спросила я.
- Месяц Сизого Ворона, - ответил гном.
Октябрь? Наверное… Странные у них названия месяцев. Откуда я знаю названия из того мира? Может быть… Может быть Золотая Вода взяла меня оттуда?
Мне вдруг стало грустно. Вот найду я проводника. Он будет вести меня по этому миру, пока я не Решу. А потом что? Что? Век Чёрных Роз недолог… Они исполняют своё предназначение и исчезают навсегда… Может, снова становятся частью Золотой Воды? Нет. Я не хочу… Пусть лучше меня отправят в тот мир. Пускай там нет чудес – но там есть эта музыка…

Сенбернары, ты знаешь, не долго живут,
Одного в жизни любят, и только к нему,
А после с ним вместе попадают в Рай!
И прячут слёзы огромные псы,
В горячие лапы тычут носы,
А я не люблю маленьких собак…

Я не знаю, как у них, в том мире, но мне показалось, что эта песня – гимн однолюбов… Настоящая песня… Сенбернары… Всего лишь собаки… Но кто сказал, что собаки – хуже людей?
Я стала тихо подпевать.

Сенбернары, ты знаешь, не долго живут,
Одного в жизни любят, и только к нему,
А после с ним вместе попадают в Рай!
И прячут слёзы огромные псы,
В горячие лапы тычут носы,
А я не люблю маленьких собак…

- А я не люблю маленьких собак…
Рок непонимающе посмотрел на меня. А ветер пел… А ветер играл… А ветер гремел. Он стал для меня оркестром, жизнью, голосом… Я чуть улыбнулась. Песня словно вселяла в меня главное – жизнь…
- Музыка – она вечная… И ветер хранит её на своих устах, - загадочно улыбнулась я.

Зачем?

А затем ветер вдруг затих… Замолчал… Но я улыбалась. Я всё ещё помню его песни.
Улыбка на моих губах угасает…
Не суждено ей жить.

[Флора]

Повторюсь, мне очень понравилось. Вот только может не стоило делать такие большие стихотворные вставки? Немного выбивает из ритма именно твоего рассказа

[Снежная Весна]

Ну, рассказ уже написан... Не знаю, для меня эти вставки имеют большое значение.

Глава 3

« - Сенбернары, ты знаешь, недолго живут… Одного в жизни любят, и только к нему… - тихо поёт он.
Она смотрит на него.
- Какие сенбернары? – раздражённо спросила она.
Он усмехнулся.
- А после с ним вместе попадают в Рай, - тихо пропел он.
Она фыркнула.
- Молчи уже, сенбернар, - фыркнула она.
Он усмехнулся. Как-то с издевкой. Он не любил её.
Не мог».

- Сенбернары, ты знаешь, не долго живут, одного в жизни любят, и только к нему, - тихонько пропел я.
Осенний Дождь ухмыльнулся.
- Ночные Снайперы… Хех… Ты всегда был на них помешан, - фыркнул он. А затем тихо пропел: - Цепи, цепи и кольца, целься, стреляй в моё солнце!
- А ты был помешан на Линде, - усмехнулся я.
- Ты сам виноват, - фыркнул Осенний Дождь.
Я замолчал. Нездешние… Вот что значит – мы всегда хотели вырваться из того мира… И попасть в мир, где есть магия… Нам надоел тот серый мир…
- Этот мир не самый лучший вариант, - хмыкнул Осенний Дождь. – Но уж лучше, чем тот, где мы жили, а?
Я кивнул.
- Хотя то, как мы изменились, попав сюда, меня шокировало, - сказал Осенний Дождь.
- Между прочим, превратится в существо другого пола хотел ты, - фыркнул я.
- Если бы ты сам не хотел, был бы ты сейчас девкой, - сказал Осенний Дождь.
Я вздохнул. Да, и вправду. Не хотел бы я вновь оказаться в той шкуре, в которой я был до этого…
Я посмотрел в зеркало на своё лицо – спокойное лицо с чёткими правильными чертами лица, бледное, почти белое, лицо человека, которому вряд ли больше тридцати лет… А ведь мне уже семь тысяч лет… или больше? Белые волосы беспорядочно рассыпались по плечам. И глаза – пронзительно-голубые глаза… с желтизной у зрачков…
- Не вспоминай свою старую шкуру, - хмыкнул Осенний Дождь. – А то ещё мысли гадкие лезть начнут. Хотя я думал, что ты уже привык.
Я посмотрел на своего старого друга. В его серые глаза.
- Я привык, - сказал я. – Я уже и не помню, каким я был… Сколько с тех пор прошло, а, Осенний Дождь? Мне тогда было шестнадцать… Когда мы попали в наш первый, иной мир.
- О да. Ты сильно постарел, старик, - сказал Осенний Дождь. Я усмехнулся.
- Каламбурить пытаешься? Глупо… Мы разучились улыбаться. Остались только кривые ухмылки… А раньше мы об этом только писали, - вздохнул я.
- Не вздыхай. А то станешь старикашкой, - хмыкнул Осенний Дождь.
Я посмотрел в окно – в небо, затянутое тучами… Не люблю тучи. Когда небо такое вот – белое, у меня всегда болят глаза.
- Нет, теперь не то время, нет, теперь не то небо, когда можно было просто улыбаться, - негромко пропел я.
Небо смотрело на меня.
И молчало.


* * *

- Тень, стоять!
Я посмотрела на гнома. Мои брови изогнулись в вежливом и насмешливом удивлении.
- Что такое, Рок’Анн? – спросила я.
- Да ничего… влево посмотри, дубина!
Я послушно посмотрела влево. Ну да, посмотреть есть на что, определённо, есть. Слева от меня было три головы. Просто головы, вылепленные из глины. Что за?..
- Тень, не двигайся, - сказал Рок. – Любое движение – и из ртов этих глиняшек вылетит по столбу пламени… Вряд ли можно от такого выжить.
- И что мне, тут всю жизнь стоять? – возмутилась я.
Рок задумался.
- Ну… Понимаешь, убрать головы нельзя – испепелит. А двинешься… Мда, тупик, - признал он.
Мдем-с. Недолго я что-то гуляла по этому миру… Хотя… А если попробовать? Я вспомнила, что мне говорил Рок о смазанной тени… о силуэте… Может быть, получится?
И я решилась. Была ни была.
Я сделала хватательное движение пальцами, затем отбрасывающее, и, с силой оттолкнувшись от земли, в прыжке скользнула в безопасную зону… Языки пламени пробили быструю защиту… Я пролетела над двумя, и третий всё-таки достал меня, но… он прошёл сквозь меня! Я стала тенью! Я – тень…
Я мягко приземлилась на корточки, опираясь одной рукой о землю. Затем, оттолкнувшись рукой от земли, я легко встала…
Гном заворожено посмотрел на меня.
- Браво, дружище, браво! – с искренним восторгом сказал он. – Впервые вижу, чтобы кто-то провёл огненную тройку глиняшек!
Гном обошёл головы сзади.
- Тень, как ты это сделала? – восторженно спросил он.
- Я просто на миг стала тенью, - объяснила я.
Он посмотрел на меня с уважением.
- Если бы все бойцы были такими, как Чёрные Розы, - хмыкнул он. – Хотя знаешь… Ты неправильная Чёрная Роза, Тень.
Я посмотрела на него.
- Почему?
- Потому что Чёрные Розы на самом деле серые… нейтральные… А ты чёрно-белая. Я тебе говорю.
- Как ты можешь это понять? – спросила я с любопытством.
- Я… не совсем обычный гном. Я вижу ауры, - сказал он. – Так вот: у тебя идёт золотая полоса – знак Золотой Воды, серая полоса – вот её значения я не знаю, но я читал, что это означает предрасположенность к какому-то миру, который называют Бесчудесный. Далее: алая полоса, что говорит, что если ты в ярости, то ярость эта очень яркая, но сверху – бледно-голубая полоса, то есть ты можешь держать себя в руках. Ещё цветастая полоса… насмешливая такая… А сверху у всех существ идёт либо белая, либо чёрная полоса. Так вот, у тебя их две. И белая, и чёрная.
- А у других Чёрных Роз как? – спросила я.
- У них верхняя полоса нейтрально… как тебе сказать… Как вот это небо, - он указал на серо-белое небо.
Я кивнула.
- Ясняк, - вводя какой-то странный неологизм, сказала я.
Гном усмехнулся. Затем нахмурился.
- Чёрт возьми, если мы сегодня не найдём этого проводника, я ему лично башку оторву! – оскалился он. Зубы у Рока оказались острыми... Какой-то странной формы… - Мы уже третий день его ищем!
- Может быть, он как раз ищет меня? – предположила я.
- Его должно что-то вести к тебе, - мрачно объяснил гном. – Меня вот к Ране вела песня.
- Какая? – быстро спросила я.
Рок вздохнул, словно припоминая… А затем ровным глубоким голосом пропел:
- На изгибах неба, по открытым ранам, наше столкновенье сердце не согрело… Я слушал эту песню, и вдруг понимал, куда мне надо идти. Странно, да?
Я вздрогнула. Ведь я вдруг поняла, что это песня тоже из того мира… И я даже знала, кто это поёт.
Линда.
И это значит одно. Золотая Вода теряет силу.
Нет, это ничего не значит. Что, чёрт возьми, происходит?

* * *

Медленно, точно, танго по краю,
Трудно держаться – сознанье теряю,
Смерть, остановка – но хочется таять!
С током по крови я улетаю…

Линда. Опять Линда. Да что же это такое, а, Золотая Вода?
Золотая Вода молчала.
Я вспомнила древние слова отречения – но не стала говорить их. Не хочу.
- Everybody hurts sometimes, - сказала я. – Я не хочу быть частью силы, что молчит и подло смотрит в спину. Что забирает жизнь после использования. Нетушки, Золотая Вода, спасибо.
Она молчит. Но я знаю – она приняла отречение. Но от моей задачи это меня не освобождает. Это у меня в крови.
- Чёрная Роза?
Я повернула голову.
Парень. Лет семнадцати. Смуглый. С тонкими губами, насмешливыми зелёными глазами… Хорошо сложен, но не мордоворот. У него растрёпанные чёрные волосы.
И ещё – он проводник.
- Парень, ты опоздал, - сказала я. – Уже четвёртый день.
Затем, хмыкнув, я высунула голову в окно таверны (корчмы? всё забываю спросить у Рока).
- Рок! Он явился, отрывай ему голову! – крикнула я гному, оживлённо спорившему с каким-то кровососом.
- Наконец-то, - буркнул гном, и вошёл в заведенье. Подошёл к столику. Быстро оценил парня.
- Тебя как звать? – спросила я. – И где ты был, свинья?
Последняя фраза была столь театральна, что я вдруг вспомнила какой-то анекдот…
- Меня называют Асхара, - сказал он. – И я не мог найти тебя… Какая-то странная песня была.
Асхара… Это слово означало солнце… Это я знаю. Это древний язык, вложенный в мой мозг Золотой Водой.
- Ну что, проводник, поведёшь? – спросила я.
- Куда же я денусь? – с насмешкой отозвался он.

Ко мне ангел седой приходил поутру,
Он был болен, метался в горячем бреду.
Звал меня то ли в Ад, то ли в Рай,
Всё просил: выбирай…

Словно вновь тот ветер… Волнующая музыка… Мягкий женский голос…
- Простите… Мне нужно выйти, - сказала я и встала.
И гном, и проводник язвительно усмехнулись, а я, перемахнув через стол, выпрыгнула прямо в окно.
Здесь ветер был громче… И музыка тоже…

Он обжёг свои крылья в полёте ко мне,
Схоронил свою душу в священной золе.
Равнодушие встречных глаз
Принимал за отказ.

Светлана Сурганова. Вторая солистка «Ночных Снайперов», которая ушла из группы… И стала петь сама. Сурганова и оркестр.

Он был добрым, он плакал, встречаясь со злом,
Он хотел меня взять, и окутать теплом…
Я ж пред ним не открыла застывшую дверь,
Я сказала ему: «Не теперь»

Добрый ангел… «Добро должно быть с кулаками» - так говорят, верно? Плакать пред злом нельзя. Зло не берёт жалость. Не надо плакать. Не поможет это…
Я молчала. Я быстро шла куда-то, дальше отсюда…

Говорили потом, что он быстро старел,
Чёрным стал, позабыв, что когда-то был бел.
И из дома, где жил ангел мой,
Вышел чёрт, чёрт дикий, хромой…

Вот так-то всё быстро.
Интересно, а моя аура, не станет ли одноцветной? Вдруг какой-то цвет пересилит? Хотя мне-то что? Мне жить недолго…
Потому что так решила Золотая Вода.
Ненавижу её.

Он исчез в темноте, но твердила молва,
Что тащил по земле он два белых крыла…
И придя, как в ночи, и пропал,
Обернулся и захохотал…

Музыка стала быстрой... У меня появились смутные ассоциации то ли с испанской, то ли ещё с какой, хотя, как я ощутила, в музыка я вовсе не знаток…
Но я люблю её. Музыку…
Я подняла взгляд, и он сразу же уткнулся в чужой взгляд умных больших глаз. Глаз лошади.
Высокая лошадь саврасой масти (откуда я это знаю?) стояла рядом со мной и с любопытством смотрела на меня. Глаза у неё были красивые. Чёрные, глубокие, но переливались они тускло-золотым. Лошадь была крепкая, сильная.
- Привет, - тупо сказала я, гладя её по бархатной мордочке. Лошадь фыркнула.
- Чья ты, красавица? – спросила я.
Лошадь снова фыркнула. Только уж скорее насмешливо.
- Всё с тобой ясно… - хмыкнула я. – Так… ты у нас будешь Сенбернар. Да-да. Именно так. Кобыла по имени Сенбернар…
Кобыла насмешливо фыркнула.
- Фантазии у меня нет, - согласилась я. – Пойдёшь со мной?
Сенбернар подумала и кивнула. Нет, ну просто золото, а не лошадь!
Я осмотрелась. Не так уж и далеко я ушла.
Я пошла обратно к таверне. Лошадь послушно шла за мной.

* * *

- О, вернулась! – усмехнулся гном. – Где была?
- Представь себе, просто прогулялась, - фыркнула я, влезая через окно. Хозяин таверны неодобрительно посмотрел на меня, но, когда я, чуть оттолкнувшись рукой от подоконника, легко перемахнула через стол, он побледнел и решил не выставлять претензий. Интересно, почему?
В окно с любопытством заглянула Сенбернар. Фыркнула.
- Знакомьтесь – это Сенбернар, - хмыкнула я.
- Ого, - только и сказал Рок.
Асхара посмотрел на лошадь.
- Где ты её купила? – спросил он удивлённо.
- Она сама ко мне пришла, - усмехнулась я.
Он посмотрел на меня, и тоже усмехнулся.
- Я серьёзно, - сказала я и фыркнула.
Он мне не поверил. Но хотя бы сделал вид, что верит.
- Странное имя, - сказал Рок. – Что оно обозначает?
Асхара тоже с любопытством посмотрел на меня.
- Сенбернары – это порода собак… Большие такие собаки… С умными глазами, - зачем-то ответила я.
Асхара хмыкнул.
- Ну-ну, - насмешливо сказал он. А затем стал более серьёзным. – Нам надо идти. Как бы там ни было – мне надо вести тебя, пока ты не Решишь.
Я страдальчески вздохнула.
- Представь себе, я это знаю…

* * *

По дороге ехала странная компания: среднего роста девушка, вся в чёрном, очень бледная, на лошади саврасой масти. Крепкий, явно видавший виды гном с усталыми серыми глазами на невысоком, но крепком гнедом пони. И высокий, хорошо сложенный парень с нахальными зелёными глазами на тяжёлом скакуне игреневой масти.
В общем-то, такая вот была у нас компания. Чуть впереди ехал Рок на своём Харде (если прежде имя Рок’Анна вызывало у меня ассоциации со словом «скала», то теперь с этим пони я всё время вспоминаю тяжёлый рок…), после него я на Сенбернаре, а рядом со мной – Асхара на своём тяжёлом Норде.
- Где ты такого добыл? – спросила я, глядя на Норда.
Размерами он походил на тяжеловоза, однако была в нём какая-то грация…
- Он сам пришёл, - ответил Асхара.
Я обиделась. Издевается, гад.
- Куда изволите, госпожа? – спросил он.
- Вы проводник, вы и ведите, - в тон ему ответила я.
Асхара и Рок поменялись местами. Пони у Рока был похож на уэльского пони (опять из того мира словечки!), только, может быть, немного крепче.
- Тень, сейчас бы ты какой приговор нашему миру принесла? – спросил неожиданно гном.
Я задумалась.
- Не знаю. Пока не знаю. Хотя сейчас, наверное, помиловала бы, - сказала я. Рок расслабился.
- Вот и ладушки, - сказал он.
Я хмыкнула. Моё решение может возникнуть в любой момент, и тогда меня не остановить…
Нет, я вру. Конечно же, я вру. Меня можно убить.
- Рок, а ты знаешь случаи, когда Чёрных Роз убивали? – спросила я.
- Знаю, - сказал он. – До той Чёрной Розы, которую вёл я, Чёрную розу убили…
Асхара повернулся к нам.
- Мы поедем на северо-запад, - сказал он. – Там живут дикие табуны лошадей-мутантов… Очень необычные лошади. А некоторые красивые. Тень, ты как, не против?
Я покачала головой.
- Да мне-то какая разница, в общем-то? Поехали, - кивнула я.
Сенбернар фыркнула. Её чёрная грива была очень лохматая, а на ощупь была очень мягкой. Я погладила лошадь по шелковистой шее. Сенбернар дружелюбно фыркнула.
- Сенбернары, ты знаешь, не долго живут,
Одного в жизни любят, и только к нему,
А после с ним вместе попадают в Рай!
И прячут слёзы огромные псы,
В горячие лапы тычут носы,
А я не люблю маленьких собак, - негромко пропела я.
Асхара обернулся.
- Странно. Именно эта песня вела меня, - сказал он. – Когда она звучала в моём мозгу, я начинал понимать, где находится Чёрная Роза, то есть ты, Тень…
- Да я знаю, что я – это я, - откликнулась я. – Эту песню пел мне ветер… И мелодия такая красивая…
- Чистая и грустная, - отозвался Асхара.
- Один я курю в уголке, - ворчливо отозвался гном.
- Ты ведь не слышал эту песню, - хмыкнула я.
- Почему же? Слышал. От тебя, - усмехнулся гном.
В общем-то, ничего интересного. Ехали мы себе спокойно, никого не трогали, обменивались репликами и колкостями, когда нас грубо остановили.
А может быть, у них стрела, просвистевшая над ухом, не грубо? Надо узнать у Асхары и Рока.
- Что за наглость? – спросила я. – Нельзя уже девушке по миру погулять? Свистят тут своими стрелами! Мальчики, ну разве не нахальство, нет? – повернулась я к гному и человеку.
«Мальчики» поспешно покивали.
- И где же эти наглецы? – фыркнула я. – Покажитесь девушке на глаза! Надо же знать, кто лишит её юной, робкой и хрупкой, ещё не прожитой, но уже по прицелом, жизни!
- Сколько пафоса, - негромко прокомментировал Асхара. Повернулся к Року. – Слушай, нам нашу «девочку» не надо в дурдом сдать, нет?
Я уже хотела повернуться и гневно высказать ему всё, что я о нём думаю, как появились «наглецы».
Наглецами оказались запакованные в серые одежды (иначе и не скажешь! Даже на головы какие-то носки напялили, лица закрывающие… Прямо бандиты! Только для глаз и рта прорези.) ребята, весьма и весьма агрессивно настроенные.
Они не стали ничего объяснять. Вообще молчунами какими-то оказались. Они просто молча двинулись ко мне с явным намерением закончить физическую жизнь моего бренного тела, дабы жизнь моя перешла в понятие астральное, так как энергия, заключённая во мне, вполне могла оставить меня на земле в потустороннем обличии, что вызвано…
Тьфу! Что-то я увлеклась. А эти всё ближе! Нет, ну я прямо умиляюсь!
- Какие хорошие мальчики, - с восторгом сказала я.
Один из них остановился возле моей лошади. Сенбернар, не спрашивая моего разрешения, быстро и точно толкнула его передними ногами в грудь. Впрочем, я с её спины не соскользнула при этом.
Ко мне ринулись ещё штук пять ребят. Двум при приближении снесла головы я (ну, мечом, естественно!), ещё у двух оказалось по свинцовому шипастому шарику во лбу, а последнего, лениво потягиваясь, зарубил Асхара.
Остальные ребята сбежали, так и не предоставив нашим скромным по врождённым качествам персонам, чести познакомится со столь туманными личностями, как наши серые ребята.
Мдем-с. Что-то потянуло меня на длинные фразочки. Хорошо ещё, что не вслух говорю, точно бы запуталась.
- Интересно, а что этим туманным личностям требовалось от наших неприметных и скромных по возможности персон? – задумчиво сказала я.
- Как что? Сейчас многие знают о прибытии Чёрной Розы, - сказал Асхара. – И тебя заметили, поэтому теперь за твоей хорошенькой головкой идёт прямо-таки капитальная охота.
- Спасибо за информацию, - поблагодарила я. – И что теперь делать?
- А что делать? – хмыкнул Рок, проводя пальцем по рукояти секиры. – Ехать дальше. Тебе же надо Решить?
- Вот и поехали, - согласилась я. – Ну что, Асхара, ведёшь нас к лошадкам?
Асхара кивнул.
- Куда же я денусь?

[Yuta]

Страсть как красиво!

[Снежная Весна]

Мдем-с - это не моё. Это только у этой героини такая фигня.

Глава 4

« - Нет, теперь не то время, нет, теперь не то небо, когда можно было просто улыбаться, а надо и кого-то любить, и надо жить после того, и снова, снова убивать…
- Ты тоже какой-то нездешний, - сказала Меченосец. – Будто бы из другого мира.
Он посмотрел на неё. Она вздрогнула. Его голубые, с желтизной у зрачков, глаза внимательно и пронизывающе смотрели на неё.
- Да, я нездешний, Меченосец, - ответил он. – В месте, где я родился, я тоже был нездешним… И я пришёл сюда в надежде найти дом. Но, - он вздохнул. – Мне никогда не найти свой дом. Я вечный странник, менестрель Луны… беспородный…
Она усмехнулась, глядя на него. Она считает его слабым человечком. Ну да, она – Чёрная Роза, способная решить судьбу целого мира…
Он смотрел на неё – спокойно, не отрицая и не протестуя… и не соглашаясь. Он привык так смотреть.
За все эти годы…»
- А на утро выпал снег после долгого огня,
Этот снег убил меня, погасил двадцатый век.
Я набрал его в ладонь, сплюнул в белый грязь и пыль,
То ли небыль, то ли быль, то ли вечность, то ли вонь, - негромко пропел я.
Чуть хриплый, мягкий и глубокий голос… Что-то есть в нём от моего прошлого. Но очень мало. Я отказался от своего прошлого.
- Двадцатый век… Там мы и родились. В самом конце, - фыркнул Осенний Дождь. – Люди… Какие там были ненавистные люди…
- Да уж, - сказал я.
Я ненавидел людей. Всегда ненавидел. Почти всех. И не знал, за что.
- Ты всегда любил «родную» русскую музыку, - заметил Осенний Дождь. – Хотя разве она тебе родная? Наша родина – она где-то далеко, там, куда мы никуда не доберёмся.
- Ты заговорил, как я, - хмыкнул я. – А я-то думал, что один я романтик.
- Я тоже романтик. Только привык это скрывать, - сказал он.
- Goodbye, blue sky, - тихо пропел я.
Он усмехнулся.
- Goodbye, blue sky, - подхватил Осенний Дождь. – Goodbye.
- Goodbye.

* * *

- А-а-асха-а-ара-а!!!
Асхара невольно подскочил, и в ужасе зажал уши. Да, похоже, что с громкостью я переусердствовала.
- Тень, ты издеваешься? – жалобно спросил Асхара, трогая ухо. Словно он сомневался, что после такой звуковой атаки ухо сможет функционировать
- Нет, - честно ответила я. – Просто ты же просил разбудить тебя в час Белого Дельфина. Вот я и разбудила.
Асхара возмущённо посмотрел на меня.
- А спокойнее нельзя было? – спросил он.
- Нельзя, - ответила я. – Я пыталась тебя разбудить поспокойнее, но ты же, соня, не просыпался…
Сенбернар недовольно фыркнула и дёрнула ухом. Ей тоже мой вопль не понравился. Норд и Хард тоже не были образцами спокойствия.
А вот Рок’Анн спал, как ни в чем, ни бывало!
- Эй, приставка к лошадке, вставай! – недовольно пробурчала я.
Мне ответил звучный храп. Асхара хихикнул.
- Ну, желаю тебе добудиться, - хмыкнул он.
Я повернулась к Асхаре, и сделала такое движение рукой, будто бы шлёпала его по губам. Асхара негодующе замычал. Я же повернулась к спящему гному, и сделала быстрое переливчатое движение пальцами, с которых сорвался кусочек магической силы.
Рок зашевелился и проснулся.
Асхара что-то замычал.
- Привет, - сказала я. – Собирайся, ехать пора…
Рок вздохнул, и стал поспешно собираться.
…В общем, минут через десять мы уже ехали. Асхара, отчего-то угрюмый и злой, ехал впереди, указывая нам дорогу.
Теперь вокруг нас была степь. Не самая красивая, если честно… Высокая, где-то до колен, красная трава, иногда жёлтая… Неприятно, если честно. И ещё иногда встречались деревья – с шелушащимся бурым стволом, редкими фиолетовыми листиками, почти прозрачными, и хрупкими… Но когда они рвались, можно было порезать пальцы. Листики оказались похожи на тонкое стекло.
Лошади ели только жёлтую траву, видимо, в красной было что-то ядовитое… Только моя Сенбернар, необычная лошадка, спокойно жевала красную траву, хотя даже запах её казался страшным для лошадей моих спутников.
Внезапно Асхара остановился. Мы с Роком тоже остановились, хотя ничего не понимали. Асхара повернулся к нам, и поднял руку…
- Что? – спросила я недовольно.
И тут я увидела – что…
Прямо мимо нас промчался табун странных лошадей. Даже не лошадей, наверное… Очень высокие, даже выше, чем громада Норд, очень изящные, покрытые чешуёй, словно ящеры, с когтистыми мягкими лапами, длинным шипастым хвостом… А морда – узкая, в каких-то рогах и наростах, с узкими глазами-щёлочками…
Табун этих страшных животных пронёсся мимо нас. Послышалось шипящее ржание.
- И это лошади? – округлила глаза я.
Асхара кивнул.
- Ты чего молчишь? – спросила я.
Асхара гневно посмотрел на меня. Я вдруг сообразила, что так и не сняла с него немоту… Я быстро повела кистью.
- Это лошади-мутанты, - объяснял Асхара, еле сдерживаясь от удушения моей скромной персоны. – Этого табуна надо сторонится, они очень опасные… А здесь, в степях, их очень много бегает. Мы наткнёмся ещё на кого-то, я уверен.
Я замолчала.
- Чего молчишь? – ехидно спросил Рок.
- Я под впечатлением, - коротко объяснила я.
Сенбернар чуть склонила и повернула голову, и я увидела её чёрные, с тускло-золотым переливом, глаза.
- Ты всё равно лучше всех лошадей, - сказала я.
Сенбернар довольно фыркнула, и, тряхнув головой, пошла дальше.

* * *

По моим ногам бегал маленький зверёк. Я не шевелилась. Маленькие лапки с тоненькими, очень острыми коготками осторожно касались поверхности моего тела, словно боясь… Но я даже через штаны чувствовала эти коготки… Слабая колющая боль…
- Ты в море, я в небо – прости… Не будем друзьями, - тихо шепнула я, откуда-то из глубин подсознания вылавливая песню Земфиры.
Зверёк вздрогнул, и застыл… А затем полез дальше. Я полусидела, прислонившись спиной к дереву. Зверёк забрался мне на плечо, и с любопытством понюхал мою шею около уха. Усики защекотали мою шею, я невольно улыбнулась. Я всё ещё не открывала глаз.
Зверёк встал на задние лапки, и, опираясь передними в висок и в точку над ухом, запустил мордочку в мои волосы.
- Тень, на тебе мышь, - заметил Асхара.
- Я знаю, - я открыла глаза, и сняла мышку с плеча.
Мышка была размером где-то с крысу. Она была рыжего цвета, с чёрными глазами-бусинками. Мордочка умильно двигалась.
- Женщины, - глубокомысленно фыркнул Рок. – Даже в отчаянных женщинах-воинах порою просыпалась женская сентиментальность и умиление… Хотя некоторые женщины явно должны были родиться мужчинами…
Я вздрогнула, словно услышав что-то знакомое. Но нет, я никак не могла понять, что же, собственно, заставило меня так вздрогнуть…
Я посмотрела на мышь. Погладила её по загривку, как пса. Мышь оскалилась, и с иронией посмотрела на меня.
- Беги, отважная воительница, - хмыкнула я. – Беги к своим мышатам…
Мышь юркнула в траву, и исчезла.
- Мыши, - презрительно фыркнул Асхара. – Ничего в них нет. Не храбрости льва, ни величия птиц, ни отчаянности крысы, ни свободы волка…
Я посмотрела на Асхару, но промолчала.
Незачем нам спорить. Слишком мы разные, чтобы спорить… Я встала и ласково погладила Сенбернар по шелковистой шее.
Или слишком похожие?
Я фыркнула. Чушь. Похожие как раз друг друга поймут… Я вдруг остановилась.
А ведь именно разные существа порою самые похожие, а похожие с первого взгляда – слишком разные, чтобы понять друг друга…
Я помотала головой. Какая-то чушь собачья в голову лезет…

Море обнимет, закопает в пески,
Закинут рыболовы лески,
Поймают в сети наши души,
Прости меня моя любовь…

Песнь гитары. Женский голос. Шум моря.
Снова музыка. Снова – из того мира… Может быть это – судьба?
Хотя что такое судьба…

Поздно. О чём-то думать слишком поздно,
Тебе, я чую, нужен воздух.
Лежим в такой огромной луже…
Прости меня моя любовь.

Мне вдруг показалось, что я сижу на берегу. У самой кромки моря. И волны, подступая, омывают меня, смывая усталость, эмоции, мысли… Очищая меня от всего земного, оставляя лишь море и лунную дорожку…
И слышен голос Земфиры…

Джинсы воды набрали и прилипли,
Мне кажется, мы крепко влипли.
Мне кажется, потухло солнце.
Прости меня моя любовь.

И мне кажется, что я встаю с песка. Мои ноги словно погружаются в бронзовую мокрую пыль – этот песок… Я легко иду в воду. Вода мягко окутывает меня, словно шёлковая… Она словно хочет сказать – «успокойся, Тень, зачем тебе этот человеческий мир? Останься тут, я сниму твою усталость… Что тебе надо? Плыви, и не думай ни о чём…»

Тихо. Не слышно ни часов, ни чаек,
Послушно сердце выключаем.
И ты в песке, как будто в бронзе…
Прости меня моя любовь.

Я иду по лунной дорожке… По воде… И мне больше на надо ничего…
Goodbye, cruel world…
Внезапно меня прерывают. Пощёчина.
Я вскочила.
- Не вздумай умирать! – крикнул Асхара.
Я осмотрелась. Какое умирать? Я всего лишь хотела уйти по лунной дороге… Я её видела, видела, видела…
Я подошла к Асхаре, и дала ему пощёчину.
- За меня, - коротко объяснила я. – И, если я задумалась, это не повод решать, что я не по непонятной причине вдруг решила умирать… Ясно?
Рок и Асхара посмотрели на меня. Затем понурились.
- Ладно, твоя взяла… но в следующий раз нас может и не быть, - проворчал Рок – Осторожнее, Чёрная Роза…
Я вздрогнула.
Чёрная Роза.
Золотая Вода.
Я отреклась от неё, но я всё равно умру. Пусть гордая, пусть не вернусь в эту силу, но – умру.
Как умирают Чёрные Розы?
Я посмотрела в глаза Рока. В его тоскливые глаза.
Наверное, это очень страшно.


* * *

Я сидела на траве и наблюдала за табуном лошадок.
Маленькие, где-то метр в холке, с очень длинной густой шерстью. Эти лошади, лохматые и смешные, выглядели очень дружелюбными. Только вчера Асхара продемонстрировал мне, на что способны эти малыши.
Взять хотя бы то, что у них клыки во рту… Прямо вампирьи. За мягкими нежными лошадиными губами…
Один жеребчик из табуна подошёл ко мне. Я сидела, не шевелясь, так как боялась вспугнуть его. Жеребчик, с лохматой густой белой шерстью любознательно фыркнул, и тихонько заржал, обнажив устрашающие клыки.
Мне показалось, что он кричит грустно. Конь подошёл ко мне, ткнулся мягкой мордой в плечо.
Асхара и Рок с любопытством наблюдали за этим.
- Никогда не думал, что эти лошади-нелюдимки подойдут к кому-то из людей, - услышала я, как Асхара тихо обращается к гному.
- Тень не человек, ты забыл? – хмыкнул Рок.
Норд и Хард немного недружелюбно смотрели на белого пони, а вот Сенбернар смотрела с каким-то интересом и немного ревностью.
«Тише, девочка», - отправила я ей мысль.
Лошадь фыркнула, и опустила голову к траве.
Белый конь понюхал мои волосы… Я протянула руку. Медленно… Жеребчик с интересом потянулся носом к моей руке, когда вдруг откуда-то из-за моей спины показалась рыжая мышь, и, пробежав по моей руке, воинственно запищала в морду жеребчику.
Белый фыркнул, и, резко развернувшись, зарысил к табуну.
Мышь, довольно урча, перебралась на моё плечо.
- Что ты тут делаешь, дорогая? – спросила я с иронией в голосе. – Я ручных мышек не заказывала. Да и плова из мышек тоже…
Мышь фыркнула, ткнулась носом в мою шею, и убежала.
Судя по всему, она пробежала под ногами у Сенбернар, так как моя саврасая лошадка, отличающаяся немного ненормальными повадками, попыталась её поймать, хищно клацая зубами.
Я со вздохом встала, посмотрела на Асхару и Рока.
- Ладно, ребята, пошли, - сказала я. – На лошадок мы посмотрели. Куда дальше, Асхара?
Асхара задумался.
- Давайте пересечём степь. Там дальше будет более менее безопасная равнина, а дальше – море…
Я кивнула.
- Море – это супер. Пошли.
Рок хмыкнул.
- Ну вот, она опять ругается, - сказал он. Гном и человек переглянулись.
Нет, ну скажите, где я ругалась, а?

* * *

Море… Такое красивое море…
Я ступала ногами по тёплой гальке. Захотелось снять сапоги, и пробежаться босиком.
- Подождите! – сказала я, садясь на гальку.
Асхара и Рок оглянулись, недовольно посмотрев на меня. Моя лошадка, оставленная без внимания, с разгону влетела в воду.
За ней понеслись Хард и Норд. Ребята понеслись их ловить…
Я только-только хотела расстегнуть сапог, как…
…Темнота.

* * *

Я разлепила веки. Итак, каково моё состояние?
Плачевно. Я связана, при чём недурственно. Оружия при мне нет. А руки завязаны так, что даже кончиков пальцев не видно…
Рот хоть кляпом не заткнули, и то хорошо.
Я оглянулась. Темно. И только где-то видна решётка, откуда пробивается тусклый свет…
- Замечательно! Я в плену. Всегда мечтала! – заявила я.
Услышала шаги, скрип. Но никого не увидела.
И что мне теперь делать? Моя магия прямым образом связана с движениями рук. Плохо дело.
Совсем плохо!
Я задумалась. Затем, проанализировав данные о том, насколько хорошо я связана и замурована, о том, как я чувствовала нападение…
Я сделала единственное, что я могла.
Впала в истерику.

* * *


«Меченосец с остервенением отбивалась от противников.
- Помогай, тряпка! – крикнула она.
- Это ты мне? – усмехнулся он.
Неспешно откинул белую чёлку с глаз.
- Я иду.
Он достал меч, и плавно, словно танцор, вошёл в ряды противников…»

Осенний Дождь уже некоторое время усмехался.
- Что такое? – недовольно спросил я.
- Да ничего… Тут несколько магов, увешанных амулетами, как ёлочными игрушками, и несколько непревзойдённых воинов решили нас атаковать, - спокойно ответил Осенний Дождь.
- Да я заметил, - с досадой отмахнулся я. – Что нам, по пустякам тратиться?
- Не ты ли, старче, мечтал о приключениях? – с усмешкой спросил Осенний Дождь.
- Когда мне было двенадцать, тринадцать, четырнадцать лет? Конечно, - вздохнул я.
- Так ты совсем раскиснешь, старик… Ты и в малом возрасте в философию погружался, - сказал Осенний Дождь.
Я посмотрел на текст.
- Я – актёр… Всегда был актёром, - сказал я с какой-то грустной усмешкой.
- Все мы актёры, - заметил Осенний Дождь.
Дверь моей комнаты (пролезли по башне? Какие молодцы!) распахнулась. В комнату влетело штук пять воинов, и три мага.
- Как мало, - с сожалением заметил Осенний Дождь.
- Ребята, что же вы тут делаете? – спросил я.
Неспешно встал. Да, мой вид их, скорее всего, удивил. Мудрейший маг мира должен носить длинные белые(ну, или хотя бы чёрные!) одежды, а не тёмные джинсы и чёрный свитер…
Я спокойно посмотрел на них, и они все застыли… Так скучно… Я отпустил их.
Медленно провёл рукой по дуге. В руке появилась хищно сверкающая катана.
Осенний Дождь иронично закатил глаза, и в его руке появился самурайский меч. Надо же и иногда мечом помахать, не только же магией биться…
Пока никто на нас не нападал. Осенний Дождь держал их – они не могли ни пошевелиться, ни совершить какую-то магическую атаку.
- Послушай, - обратился он ко мне. – Им многовато двух мечей будет… Пожалей их, а?
Я усмехнулся, и меч исчез из моих рук. Я чуть вздрогнул, и превратился в волка.
- Ого, - усмехнулся Осенний Дождь, и отпустил их.
В меня сразу же полетело три смертельных заклинания и пять метательных ножей. Недурно.
Ножи я просто вобрал в своё тело, даже не отклоняясь. И услышал сдавленный вскрик. Первое заклинание я заморозил мимолётным взглядом, и оно со стеклянным звоном исчезло. Второе заклинание, тоже смертельное, испепеляющего огня, я поймал ртом. Заклинание смешно зашипело на языке, словно конфета… Не помню уже, как они назывались. Огонь – моя стихия…
Третье заклинание, которое должно было заморозить всю кровь изнутри меня, я перенаправил в нападавшего.
На меня кинулся воин с мечом – и я бросился на него, как белая молния. Легко обойдя меч, я вцепился в его горло. Почувствовал тёплые струйки крови…
И в тот миг кто-то вонзил мне серебряный кинжал под лопатку. Рядом со шрамом. Ведь когда-то у меня были крылья…
- Обнаглели людишки, - заметил я, лёгким усилием выталкивая из тела кинжал, и мгновенно заживляя раны. Если честно, именно эта магия давалась мне не очень хорошо…
- А-а-а!!! – закричал воин. – Мертвя-а-а-а-ак!
- Сам мертвяк, - буркнул я, быстрым сгустком силы останавливая его сердце.
Осенний Дождь не использовал магии. Зато как он использовал оружие! Залюбоваться можно. Нет, он, конечно же, отражал смертельные заклинания…
Один из магов (последний уже? Быстро они перевелись) выпрямился и начал читать заклинание на древнем языке:
- Er’halla… Gren, follena… Lasundada… Atlanaged… Koui! Varat…
- Надо же, - удивился Осенний Дождь. – Какие мы словечки знаем…
Заклинание дублировалось последним словом, и полетело в нас. Я спокойно наблюдал за смертоносной силой, что летела ко мне, и потом, не дождавшись её, вскинул морду к потолку – и завыл…
Башня дрогнула…
Люди кричали, и падали замертво. Заклинания, как неприкаянные души, взвыли, и взметнулись к потолку, где их быстро и легко уничтожил Осенний Дождь.
Я превратился в человека.
- Признаться, эффектно, друг, очень эффектно! – шутливо зааплодировал Осенний Дождь. – Что у нас там – 3455:3456 в твою пользу! В этот раз ты эффектно закончил битву…
Я усмехнулся.
- Ровно счёт идёт, - хмыкнул я, садясь за стол.
- А как же, - усмехнулся Осенний Дождь.
Я посмотрел на небольшую доску. Одна цифра, нарисованная мелом, стёрлась, и мелок написал другую.
- Глупо немного, - сказал я.
- Так всё равно нефиг делать, - пожал плечами он.
Я вздохнул, и молча с ним согласился.

* * *

Стена в темнице прорезалась, и в неё вошёл тюремщик. Он оставил еду и воду.
- Сиди, Чёрная Роза, - сказал он. – Скоро с тобой поговорят…
И он вышел. А стена вновь встала на месте. Я прикрыла глаза, и просканировала магическую защиту. Цельная. Везде цельная, не пробиться.
- Здорово, - буркнула я. – Просто здорово!
Я перенастроила своё зрение на ночное. И смогла видеть в темноте. По полу валялись какие-то кости, пара черепов завалялось… Какая-то солома, и маленькая книжечка.
Подождите? Кости?
Так, мне, наверное, полагается завизжать и впасть в панику. Хотя… уж лучше в истерику. В панику у меня не получится.
А ещё – большая рыжая мышь.
- Рыжа, - позвала я.
Мышь подбежала ко мне, и уселась на руки, которые превратились в сплошной узел.
- Можешь перегрызть эти верёвки? И как ты тут оказалась? – шёпотом спросила я.
Мышка покачала головой.
- А жаль, - вздохнула я. – Подтащи вон ту книжку, пожалуйста…
Я с ненавистью посмотрела на стальной браслет на ноге, цепь, уходящую в стену… И верёвки. И цепи. И магия. Я что, такая опасная?!
Мышь притащила мне книжку.
Я легко открыла её взглядом. Всё-таки без рук минимальная магия остаётся со мной.
Мои глаза начали светиться. И я стала читать…
И онемела.
Рассказы.

[Vanger]

Снежная Весна, интересно было почитать. Обычно-то про оборотней пишут всякие ужасы. После этого и создаётся впечатление, что они слабые, жестокие и трусливые. На самом деле слабые. А ещё гонимые.
У тебя же получилось передать их силу, спокойствие, уверенность. А главное - это свобода. И настолько чиста их любовь...

[Vanger]

srvr4vr@spektr7.ru, "мдем-с" - тут действительно - единичный случай. Снежная Весна на самом деле пишет в оснвном по-разному, лишь сохраняя свой стиль. Слегка сказочный, слегка наивный. А иногда действительно пугаешься того, что написано. Однакао эта вещь получается большой, интересной, а главное - связанной.

Снежная Весна, у меня вопрос. А кто будет продолжать "Графиню леса" писать?

[Tokugawa]

Медленно провёл рукой по дуге. В руке появилась хищно сверкающая катана.
Осенний Дождь иронично закатил глаза, и в его руке появился самурайский меч.

Может, я чего-то не понял, но катана - это и есть самурайский меч, точнее, один из его вариантов.

[Флора]

Так мне все нравиться. И где продолжение? Вроде ещё не конец

[Снежная Весна]

Tokugawa - Осенний Дождь взят с реального человека, так свой любимый вид меча он называет "самурай", вот и...

Глава 5

Я, как завороженная, скользила взглядом по строчкам:
«Нарвал.
- Вика! Вика!
Я поворачиваю голову и зеваю.
- Что тебе, малой? – спрашиваю я. Моему племяннику всего десять лет.
- Вика, в море единорог живёт! – восторженно говорит он.
Я снова зеваю и смотрю на заходящее солнце. Так тепло… А вода, наверное, как парное молоко… Нет, полежать на пляже на закате – тоже хорошо…
- Андрей, не дури. Единорогов не существует, - говорю я, садясь.
Малой обиженно засопел.
- Но я видел! Он выходил из воды, я видел рог и часть головы! – оскорблено сказал он.
Я сладко потянулась.
- Хватит выдумывать, малой, - сказала я, и встала. Надо искупаться. Море сейчас такое красивое…
Малой идёт за мной. Он разгоняется и влетает в воду. Смеётся, купаясь в солнечной дорожке. Я медленно, не торопясь, вхожу в воду… Ложусь на спину, лёгкими гребками рук удерживая себя на поверхности воды… море тёплое, словно обволакивает меня шёлковым одеялом…
Что-то острое укололо мой бок. Я испуганно вздрагиваю и переворачиваюсь в вертикальное положение. Мой взгляд скользит по длинному витому рогу… и я вздрагиваю. Единорог? Я на секунду прикрываю глаза. Открываю. Смотрю на тело.
- Нет… чуда нету… - шепчу я.
Обтекаемое тело.
Ко мне подплывает племянник, смотрит на качающееся на волнах существо и испуганно спрашивает:
- Вик, что это?
- Самец Monodon monoceros… или просто нарвал, - говорю я. – Их ещё называют единорогами… Но… Господи, как он сюда попал? Ведь нарвалы живут на Севере, возле самого полюса…
Наверное, его перевозили куда-то… на судне… Может быть, браконьеры? Ведь зуб этого животного… Хотя… кто знает…
- Андрей… плыви на берег, позови кого-нибудь из персонала базы, - сказала я малому.
- Но…
- Иди!
Малой слушается. Я толкаю тело нарвала к берегу… он тяжёлый, но мне удаётся его дотащить до берега, толкая по воде… на берегу я сижу рядом с нарвалом, и поглаживаю его витой рог.
А я уже подумала, что чудо… Эх. Жаль нарвала. Такой красивый единорог был…
- Что случилось? – спрашивает женщина, подходя ко мне. – О Боже! Что это?
- Всего лишь нарвал… - устало говорю я. – Кто у вас тут главный? Вызывайте…
Женщина быстро уходит с берега, а я гляжу на нарвала. Его рог чуть переливается в свете поднявшейся в небо луны…
- Бедный… - шепчу я.
Их осталось всего 20-30 тысяч на планете. И вот – ещё одним меньше…
- Кто ж тебя так, единорог?
Я смотрю на луну.
- Кто же тебя так…»

- Братцы-живодёры, за что же вы меня, за что же вы меня, за что, - тихо пропела я.
Удивило меня даже не то, что в этой камере для смертников были рассказы. А то, что это явно писалась человеком из мира, который в других мирах назвали Бесчудесным.
Нарвал.
Я прикрыла глаза, выуживая из мозга, о котором сама мало знаю, информацию о нарвалах.
Нарвалы или единороги, они же monodon monoceros. Они живут у самого полюса, в водах северно-ледовитого океана… Так, кажется?
Я перевернула страницу. Снова посмотрела на текст.

«Глюки.
Я сижу, перечитываю в очередной раз Дозоры. Сейчас я читаю «Последний Дозор».
Поднимаю голову. Смотрю на синтезатор. От подставки синтезатора тянется тень. Я, скучая, смотрю на тень. Без всякого умысла. Просто смотрю, не отрывая взгляда.
Сначала тень потемнела. Потом как-то затрепыхалась, как флаг на ветру. Я не отвела взгляд. В глазах на миг как-то потемнело, и на миг мир стал каким-то… как в «сепии», старом кино…
Я тряхнула головой, и это наваждение прошло. Вот что значит – читать слишком много фантастики! Какие глюки после этого начинаются. Странно. Всё было так реально…
Я смотрю – но не на стену, а как бы в пространство. У меня часто бывает такое. смотрю вроде в пространство – и вижу. Оно как будто бы разделено на множество пикселей. Оно словно видимое. И похоже больше на ткань. Кое-где на ткани образуются складки – и это хорошо видно, там, где эти «пиксели» выпуклые. Иногда какие-то группки пикселей – иногда нити, иногда квадратики – чуть вспыхивают.
А вокруг живых существ и некоторых предметов эти «пиксели» словно выгибаются, образуя какие-то дуги… Словно поле… Вот, например, фотография в рамке на стене. Вокруг неё неровное круглое поле. Нет, оно прозрачное… Но я вижу.
Или вот – кошка. Она сидит ко мне спиной, склонившись над миской. И поле над ней выгибается словно треугольником с неострым, а закруглённым концом.
Реальные глюки. А вот – словно ленточка падает… такое тоже бывает. Только редко.
Я вдруг вспоминаю то, что случилось где-то с пару месяцев назад…

…парикмахер ловко орудует феном. Волосы с освежённым рыжим цветом радостно переливаются в свете электрической лампочки. Моя непослушная чёлка падает мне на лицо – только не на одну, правую, сторону – а по обе стороны…
И я вдруг с ужасом понимаю – это не моё лицо. Это лицо парня моих лет, может быть, даже года на два-три старше. Не женское! Именно лицо парня. Только глаза… глаза старые, уставшие, какие могут быть у взрослого мужчины.
У меня перехватывает дыхание. Однако наваждение проходит – и я снова вижу своё лицо… Лицо девчонки лет двенадцати-тринадцати…
Господи… Что это было?

Я посмотрела на книгу, а затем вновь – на рябящее пространство. Интересно – это лично мои глюки, или так бывает? Чёрт… Неудобно так смотреть… А вот тут, с левой стороны моей комнаты, пространство конусообразно выгибается… Интересно.
Я отвожу глаза от начавшей темнеть и трепетать тени.
У меня болит голова.
Чёрт.
Что же это такое?»

Я внимательно смотрела на почерк. Неразборчивый, быстрый, мальчишеский. У девочек обычно более ровный почерк… По крайней мере, так считается. Хотя рассказы написаны от лица женщины, девочки, если точнее сказать.
Как же она попала сюда? И что потом с этой девочкой было?
Я вздохнула.
«Господи», - прочитала я ещё раз.
Что это за обращение? У нас в мире такого нет… Я снова прикрыла глаза, выискивая в подсознании значение этого слова, и нашла.
Что ж, ясно. Бог. Может быть, из-за своей веры эта девчонка сюда и попала? Хотя кто знает.
Может быть, когда она сюда попала, ей было уже лет тридцать. А рассказы – просто воспоминания детства. Да, такое может быть…
Я посмотрела на паёк. Хлеб. Чёрный. Тьфу, в лучших традициях содержания заключённых…
Почему в любом фантастическом рассказе присутствует плен?
Я начала примерятся, как бы зубами схватить кусок хлеба.
«Потому что много рассуждают», - мрачно сказала я себе. – «Ешь уже, дурында…»

* * *


Темноту пронзил прямоугольник света.
В темницу зашли два мордоворота, подхватили меня, и пове… понесли. Для пущей безопасности они даже привязали мои связанные руки к ногам… Это уже перебор!
- Товарищи! – обратилась я к ним. «Товарищи» получились у меня как «таварис-чии!». – Вы издеваетесь, да?
«Таварис-чии» молчали. А жаль. И что главное – я им ничего не могла сделать. Я в телекинезе не столь сильна, что бы как-то их передвигать. А для более менее сильной магии нужны хотя бы руки.
Меня принесли в тускло освещённое помещение, в этой же дурацкой «позе эмбриона» положили на какую-то твёрдую поверхность. Для полного счастья меня ещё и цепью примотали к этой самой твёрдой поверхности.
- Отлично, - громко сказала я. – Пытать будут! Всегда мечтала!
Ко мне подошёл какой-то человек в капюшоне.
- Откинь капюшон, голубчик, ты не восточная женщина, - хмыкнула я.
Человек откинул капюшон. Лицо в шрамах.
- Мы не будем тебя пытать, - негромко сказал он, глядя на меня голубыми глазами. Но эти глаза были не как у меня – яркий, насыщенный голубой цвет, они были водянистыми, каким-то неопределёнными. – Нам нужны ответы на вопросы… Но мы будем просто убедительно спрашивать…
- О чём? – спросила я.
Какое-то маленькое сверло вдруг вонзилось в моё предплечье… медленно, очень медленно оно начало вращаться…
Я вскрикнула. Больно, больно, больно…
- Можешь ли ты, вне зависимости от своего впечатления, помиловать наш мир? – спросил он.
- Могу… могу… - прошептала я, едва ли не задыхаясь.
Закрыла глаза. Осмотрела себя изнутри… И отключила чувствительность… Стало легче, однако я продолжала разыгрывать «аццкую боль».
- Ты помилуешь наш мир.
- Д…да… Хорошо! Только прекратите! – задыхаясь, хрипло, надрывно сказала я.
- Прямо сейчас.
- С… сей…час… не могу… Должна прийти сила… не… з…знаю… когда… - ответила я.
Он кивнул.
- Будет пока в тюрьме, - сказал он. – Довольно. На инструмент было наложено заклинание искренности, она не могла соврать незаметно.
Я усмехнулась про себя.
Вы не знаете Чёрных Роз.

* * *

« - Ты не оборотень.
Он посмотрел на Меченосец с неприкрытой иронией.
- Мать-Луна, дошло? – саркастически изогнул он бровь.
Меченосец не обиделась. Она задумчиво посмотрела не него.
- Почти всё, наверное, что я знаю о тебе, притворно… Ты хороший актёр, - сказала она. – Совершенный, я бы сказала… Но твоё обращение к Луне…
Он вздохнул.
- С этим я ничего не поделаю, - сказал он. – Я не могу обращаться к Золотой Воде…»

- Ты и вправду хороший актёр, - сказал Осенний Дождь.
- Да ладно… Себя вспомни, - хмыкнул я.
Осенний Дождь усмехнулся. Видимо, вспомнил.
- Зачем ты подбросил ей блокнот? – спросил Осенний Дождь.
Я пожал плечами.
- Мне скучно… Надоел мне этот мирок, - сказал я. Посмотрел в окно. Звёзды… Здесь не видно звёзд.
И Луны.
- И мне скучно, - сказал Осенний Дождь.
- Человек-у-которого-кончилось-терпение стоял у окна, и думал, каково быть богом… И подумал, что, наверное, даже у богов заканчивается терпение… - чуть помолчав, сказал он.
Я обернулся.
- Представь себе, я думаю об этом, - хмыкнул я. – Но я знаю, что в мысли ты ко мне не лезешь.
- Не лезу, - подтвердил Осенний Дождь.
Я провёл пальцами по стеклу. Стекло окрасилось в оранжевый цвет.
- «Что бы вы сделали, если бы узнали о моей смерти?» - «Я бы не поверила. Ангелы не умирают. А боги тем более», - прошептал я. Диалог. Диалог на экране компьютера…
- Знаешь, у Стругацких книга была такая «Трудно быть Богом», - сказал я. – «ТББ». Боги, которых описывают в книжках, всегда какие-то нереальные… Многие мечтают быть богами, как ты думаешь?
- Многие, - кивнул Осенний Дождь. – А я не хотел бы.
- И я.

* * *

«О сотворении Небыли.

Это был самый обычный мир, такой, каким мы его привыкли видеть.
Страны, города, люди, континенты… Привычно, да?
Но однажды всё переменилось. Между Россией и Украиной в пространстве появилась чёрная зияющая дыра. Эту дыру и назвали Небылью.
Из Небыли возникли большие города, уже готовые. С магазинами, с домами… с парками и улицами…
Небыль раздвинула две страны. Она каким-то образом сумела сотворить пространство для целой страны! И страна эта стала называться Небылью.
Люди начали её исследовать. Изучать. И оказалось, что это вполне пригодное для жизни место…
Люди стали заселять Небыль.
Так всё началось…»

Я задумалась. Наверное, автор хотела написать целый цикл рассказов, или даже целый роман (цикл романов?!) о Небыли. Но, видимо, терпения у неё не хватило. Сама понимаю.
Кожа на руке зудела. Местные маги подлатали меня, но теперь от небрежной, неаккуратной магии вся кожа зудела.
- Здравствуй, Бог, это же я пришёл, и почему нам не напиться? Я нашёл, это же я нашёл, это мой новый способ молиться, - тихонько пропела я.
Решительно закрыла книжечку. Надо мне отсюда бежать. При чём, чем скорее, тем лучше.
Я же не собираюсь здесь всю жизнь торчать, пока не прибьют?!
Я прикрыла глаза. Посмотрела внутрь себя. Без рук я мало что могла сделать… А если телепатия?
Я напряглась… И нащупала сознание Сенбернар! Далеко, очень далеко, но нащупала. Потянулась к ней тонкими липкими ниточками, как паутинка… И легонько послала сообщение:
«Я в темнице. Спасай».
Почувствовала слабый отклик, и помотала головой. Готово. Сенбернар поведёт их. Она сильная лошадка, она должна была почувствовать, откуда сигнал идёт.
Что я ещё могу сделать?
Я вдруг поняла. Надо снять перчатки… Да, снять перчатки! Тогда я смогу… смогу выбраться…
Мысленно нащупала ткань… Тонкая, бархатистая… но прочная… А если потихоньку превращать её в воздух? Я никогда не делала такой магии без пассов руками, но ведь надо попробовать?
Я попробовала, и потерпела полное поражение.
Нет. Не так. Так не смогу.
Я посмотрела на толстые грубые верёвки. Наклонилась. Попробовала грызть. Тьфу!
Я сплюнула. Что за мерзость!
Тень. Мне надо стать тенью…
Я плавно, грациозно прыгнула, не обращая внимания на верёвки… Словно тень скользнула по воздуху… И приземлилась на пол.
И сразу же рухнула. Ноги, руки – всё затекло… Я всё же нашла силы в пальцах – силой дать жизнь моему телу… Минут двадцать я приходила в себя.
Я встала. Посмотрела на стены. Итак, как мне отсюда выбраться? Сквозь стены я не пройду, это точно…
Я вспомнила, где открывается дверь. Села на корточки возле этого места… Провела пальцами по камню… И обнаружила вытесненный на камне знак.
Фива… Я стала вспоминать. Фива – богиня дверей и замков. Из старого-старого культа, который был ещё до Золотой Воды…
- Fiva, - внезапно слова сами пришли ко мне на ум. – Ti lee…
И провела пальцем по знаку.
Знак мягко засветился. Передо мной предстала девушка.
Тонкая, лёгкая, смуглая. С живыми, весёлыми зелёными глазами. Её густые волосы цвета воронова крыла рассыпались по плечам. Она одета в длинное красное платье, которое скорее увидишь на званом вечере, а не здесь… По красной ткани прошла золотая искра…
Гладкие вишнёвые губы растянулись в улыбке.
- Здравствуй, - сказала она. – Тень…
Я немного подозрительно посмотрела на давно забытую богиню.
- Спасибо… Уже давно никто меня не помнит. Тебе создала Золотая Вода… Она же тебя и убьёт, - с сожалением сказала Фива. – Меня забыли, Тень… Пожалуйста, расскажи обо мне… Хоть кому-то… Я хочу жить.
Фива улыбнулась.
- Что ты хочешь? – спросила она.
- Я хочу выйти отсюда, - сказала я. – Выведешь меня?
- Я – богиня дверей и замков, - улыбнулась Фива. – Конечно же…
Её тонкая рука с тремя браслетами – золотым, бронзовым и медным – коснулась камня. В камне появилась дверь.
- Вот, - сказала она. – Можешь идти…
Фива повернулась ко мне.
- А это тебе… от меня, - сказала богиня, и протянула мне тонкую золотую цепочку. На цепочке висел ключик – маленький золотой ключик, украшенный одним маленьким камешком рубина.
Я взяла цепочку, и в тот же миг Фива исчезла.
Я пожала плечами, и повесила себе цепочку на шею. Затем открыла дверь.
Я вышла в тёмный коридор с низким потолком. Балда! Надо было просить, чтобы Фива перенесла меня к друзьям… Ну да ладно. Я сама виновата.
Я, словно тень, скользила по коридору. Пока никого… Я заглянула за поворот. Мдем-с. Два охранника. Сидят, честно борются со сном.
Я легонько хлопнула в ладоши. В этот же миг сторожа вдруг столкнулись головами и повалились на пол. Без сознания.
- Пусть отдохнут хоть… А то что это за зверство – не давать детям спать? – пробормотала я.
Я размышляла. Я-то думала, что Золотая Вода здесь первое божество. Ан нет. А кто был главным богом у тех язычников?
Мимоходом я пожалела, что не взяла с собой книжечку с рассказами неведомой девчонки.
Я кралась по коридору, пока не подошла к окованной железом дверью.
Я ударила в дверь ребром ладони – и дверь, как масло, разлезлась под моей рукой. Я пролезла в дыру, и осмотрелась. Лестница вверх. Надо идти туда, надо…
Я крадучись пошла по лестнице. Шаг, шаг, шаг… Ноги мягко ступают по ступенькам…
Винтовая лестница повернула, и я нос к носу столкнулась с каким-то магистром. Тот хотел уже пульнуть в меня каким-то убойным заклинанием, когда я сделала движение руками, будто бы что-то щипала. Магистр тихо ойкнул. Я усадила его на пол, и приказала сидеть. А сама пошла дальше, вверх.
Я вышла в странное помещение. Абсолютно круглое, с множеством дверей.
Где же выход?
Я взмахнула рукой, так, что все двери разом открылись. И вот – за одной из них был двор!
Из-за других дверей раздались крики, а я, не обращая ни на кого внимания, побежала на улицу.
Я бежала быстро и бесшумно, как только могла, пока передо мной не появилось маленькое препятствие.
Трёхметровая стена.
Я отчаянно зарычала, и полезла по стене. Благо, камни были довольно-таки рельефные.
…Я вылезла на стену. Под стеной стояла лошадь. Она заржала, увидев меня. Сенбернар!
Я спрыгнула со стены, смазавшись в пространстве теневым силуэтом, и приземлилась на корточки, опираясь одной рукой о землю.
Сенбернар подбежала ко мне.
Я быстро, как никогда в жизни, впрыгнула в седло, и тронула пятками бока лошади.
Сенбернар насмешливо фыркнула, и пустилась в карьерный галоп.
А вслед мне неслись проклятия…

[Vanger]

Завораживает. Увлекает. Дестабилизирует. Интересно получается у тебя писать. Оно, правда, много. Но это с лихвой компенсируется степенью интересности и лёгкой непонятности.

[Флора]

Прочитала, интересно. Только чуть менее легко читаеться чем предыдущие части.
Ждем продолжения

[alex[fj]]

Прочитал начало... Очень напомнило зеркало.

[Снежная Весна]

alex[fj]
а дальше читать не пробовал?
Остальным спасибо))

Глава 6



« - И снова тут.
Она устало рухнула на песок.
- Тише, тише, - сказал он, и помог ей подняться. – Меч, всё будет хорошо… Ты только верь…
Давно он не произносил эти слова… Так давно, что сложно представить…»

- Мы обязательно встретимся, слышишь меня?
Прости.
Там, куда я ухожу – весна.
Я знаю, ты сможешь меня найти.
Не оставайся одна, - тихо пропел я.
- Тебе же не нравиться Дельфин, - хмыкнул Осенний Дождь.
Я вздохнул.
- Я шизанулся на этой песне ещё в 2007-ом или в 2006-ом году, ещё в том мире, - сказал я.
- Я это заметил, - буркнул Осенний Дождь.
- Фива… Фива… Языческая богиня, - пробормотал я. – Помню, в своих первых книгах… В «Линде», сериал книг, который я так и не написал из-за того, что это была обычная «поттериана», я придумал целый культ… Маги-язычники… Девчонка – будущая богиня… Может быть, мне попробовать возобновить этот сериал? – задумчиво сказал я. – С тех пор прошло много времени, сейчас, поди, побольше опыта в написании рассказов…
- Я читал самое начало, - сказал Осенний Дождь. – Если поработать, вполне могло и получиться…
Я вздохнул.
- Только ведь не напишу… Знаю я. Не тот я уже, - сказал я.
- Такой ли уж не тот? – хмыкнул Осенний Дождь.
Я пристально посмотрел на друга.
- Не тот. Я стал более… более другим. Я не боюсь темноты, Осенний… Я больше не боюсь всего того, что боялся раньше… Я могу совершить все мои мечты, что жили во мне раньше. Я раньше всегда знал, что я был крылат… Пока не упал на самом деле. Я – птица с оборванными крыльями… Если бы я был… тем существом, которым я был раньше – я бы осуществил старую мечту… Тот мир, наш старый мир, чью музыку мы до сих пор несём в себе, перевернулся бы… Но я устал… Я – такой, какой я есть сейчас… «Огромные, беспомощные птицы дорогу ищут к дому до сих пор»… Была такая строка у Дельфина. Как музыку я не воспринимаю его… Но стихи… Я – белая птица, которая ищет свой дом… Птице обрезали крылья, а она ищет до сих пор…
Осенний Дождь поморщился.
- Ты всегда судишь о себе как-то странно, - сказал он. – Наверное, потому тебя никто и не мог понять.
- Могли… могли… - прошептал я. – Были такие люди… Но они все были так далеко…
Осенний Дождь усмехнулся.
- Ничего уже не изменится, - сказал он.
Я посмотрел на отражение язычка пламени от свечи в его расширенных зрачках.
- Если мы не попробуем… - сказал я.
Осенний Дождь пожал плечами. Как же ты переменился, друг…
- Попробуем, - сказал он.
- Let it be, - шепнул я.

* * *

- Уберите от меня эту… это…этот… ЭТУ ЕРЕСЬ! Тьфу, что за слово вырвалось!
Я тупо смотрела на книгу. Книга была какая-то совершенно занюханная. «Быт и нравы леших».
- Кто это притащил? А? Признавайтесь! – я строго посмотрела на Асхару и Рока.
- Ну, я, - сказал Асхара. – Ты же сказала (цитирую!): «Принесите какую-нибудь книгу!». Это единственное, что я смог достать!
- Уберите от меня эту… это… этот вздор! – потребовала я.
Книгу унесли. От греха подальше.
- Так… Куда теперь мы направимся? И где всякие… как помягче сказать? идиотины не будут меня бумкать по головешке, и нести в какую-то занюханную камеру? Одна отсидка в плену и три покушения на жизнь! Нет, каково, а?
- Тень, ради твоей Золотой Воды, помолчи, - добродушно пропыхтел трубкой Рок.
- Ради Золотой Воды я ничего не буду делать! – упёрлась я.
- Тогда просто помолчи, - покладисто кивнул головой гном.
Я вздохнула, и села в кресло.
- Всё, я спокойна как удав…
Асхара и Рок украдкой переглянулись.
- Я предлагаю поехать в деревню Три Холма. Там, говорят, сейчас нечто очень интересное творится, - сказал Асхара. И так он смачно произнёс это «оч-чень интере-е-есное…», что я согласилась.
Наверное, опять на свою голову.

* * *

- Let it be.
- А?
- Let it be, я сказала.
- И что это значит?
- Да так…
- Так и означает?
- Слушай, Асхара, не выводи меня!
- Оба помолчите, голова уже болит…
- Она опять какую-то чушь несёт.
- А он со мной спорит!
- Да помолчите вы…
- Подожди… Так что это значило?
- Пусть будет так.
- Что будет?
- Я что, знаю? Вооружись словариком и иди слушать песни…
- Тролль вам на голову, вы меня достали!
- Мы?! Это он!
- Это она!
Ехали мы, вяло перекидываясь репликами. То есть в основном говорили мы с Асхарой, а Рок, вставший сегодня в плохом настроении, в основном просил нас немного поумерить пыл и звук…
Мдем-с. Если честно, когда мы вот именно так легко переговариваемся, мой арсенал ругательств этого мира пополняется… Так как Рок в конце концов выходит из себя, и, не глядя на укоризненно прядущие уши Харда, начинает на нас орать.
Хотя я-то чего? Из-за меня-то вся каша и заварилась…
- Лабарка гоблина, что же вы тут разболтались, а?
Мы с Асхарой переглянулись и решили заткнуться. Что поспешно и привели в исполнение, то есть отключили звук.
Хм… Может быть, надо научиться переругиваться азбукой Морзе, а? Хотя тут азбуки Морзе не знают… Да и я, наверное, хотя кто знает…
Не, SOS может быть, и простучу, а на большее я не способна.

Спасите наши души!
Мы бредим от удушья.
Спасите наши души!
Спешите к нам!
Услышьте нас на суше –
Наш SOS всё глуше, глуше, -
И ужас режет души
Напополам…

Вдруг вспомнились… хотя нет, вспомнились – не правильно… пришли из подсознания строчки Высоцкого…
Я не могу точно вспомнить, кем он был, но в мозге точно бьётся мысль о том, что он был великий человек. Что же, я привыкла верить своему подсознанию.
- Вот и Три Холма, - торжественно объявил Асхара.
Я скептически посмотрела на деревню. Ну-у… Посмотрим, что у нас тут такого интересного. Может, и найдём чего…
- Тогда пошли, - махнула я рукой.

* * *

Мой танец сбился с такта,
Я упал вниз, как птица.
Мы сошли со старого тракта,
Так должно случиться…

Обвивая стволы вен,
Мои руки могут с огнём слиться.
Прошло много смен,
Так должно было случиться…

В моём доме лают собаки,
В моём сердце море разбилось…
В душе – ни мига без драки.
P.S. Так случилось…

Я внимательно смотрела на небо над деревней Три Холма. Да, несомненно! На небе были написаны стихи. И мне кажется, что я узнаю руку того, кто писал эти стихи… Девчонка, писавшая рассказы! Это она, кто же ещё! Только вот… почему от мужского имени?
- А вон, Тень, смотри, - восхищенно прошептал Асхара, указывая пальцем чуть в сторону.
Я посмотрела на небо там, где указывал Асхара.

Я не ловлю чужой ритм,
Я не пою чужие песни.
И слово «рок» так бодрит,
Что хочется танцевать вместе.

Но суть ведь не в том,
Я же только свеча…
Освещаю свой дом,
И взлетаю с плеча…

А если бы залечь на самое дно
Океана, и смотреть сквозь толщу воды,
На Небо и на Луну, и знать одно:
Мы всё ещё живы, мы – молоды…

А что же крысы, что же птицы?
Все мы твари Божьи…
Просто мы скрываем лица,
И живём мы ложью…

- А этот стих вызовет наибольшее возмущение, - хмыкнул гном.
- За что? – спросила я.
- За строку «Все мы твари Божьи…». Здесь же религия какая? Одно божество здесь – Золотая Вода! В старых языческих богов никто не верит… И в других богов – тоже.
Я машинально коснулась цепочки на шее.
- По-моему, уж лучше бы верили в старых богов, - сказала я.
- Я верю, - коротко и тихо сказал гном, за что был награждён осуждающим взглядом Асхары.
- Я видела одну богиню…
- Чего?!
- Что?!
Две пары удивлённых глаз воззрились на меня… Да, я такая вот бяка, до сих пор не рассказала друзьям о том, как старая богиня дверей и замков вывела меня из темницы…
Я вкратце пересказала своё освобождение и показала ключик.
- О боги, - только и сказал Рок’Анн.
Я довольно улыбнулась. Сенбернар недовольно фыркнула, и я отпустила поводья.
- А ещё… Там, в темнице, была книжечка с рукописными рассказами… Так вот, клянусь ключом Фивы – это один и тот же почерк!
- Ты уверена? – скептически хмыкнул Асхара.
- Уверена, - сказала я.
Рок задумчиво посмотрел в исписанное стихами небо.
- Знаете, мне кажется, что автор – хороший парень, - сказал он.
- Девочка, - поправила я.
- Как девочка? Ты что, не видишь? Стихи вон от имени человека явно мужского пола… - сказал он.
- А вон – от женского! – заметила я.
Рок и Асхара озадачились.
- И рассказы тоже были от разных… Но я в тупике. Если тогда было ясно, что писала девчонка, то сейчас я не уверенна, - сказала я.
- Давайте пойдём, поедим, за одно и решим, - предложил Рок.
Мы согласились.

* * *

« - Что ты там пишешь?
Он вздрогнул от неожиданности. Посмотрел на Чёрную Розу, в его глазах был лёд.
- Стихи, - холодно отозвался он. – Я всегда писал стихи, но если я не хочу их тебе показывать – и не проси.
- Сама посмотрю, - усмехнулась Меченосец, и резко схватила край тетради.
В тот же миг молочно-белый волк сбил её с ног. Она ощутила острые, как лезвия, клыки, у своего горла… Мощные лапы прижимали её к земле. И она вдруг ясно поняла – да, она Чёрная Роза, но сейчас её не спасёт ничто, если он не передумает…
Клыки чуть резанули кожу, а затем она ощутила, что волк исчез.
Она встала, и коснулась рукой шеи. Порезы кровоточили.
Парень снова что-то писал в тетрадке…»

- Это у тебя такой своеобразный юмор, или что? – спросил Осенний Дождь.
Я отвернулся от зеркала, которое показывало всю деревню Три Холма.
- Да нет… Просто я всегда хотел написать стихи на небе, - сказал я.
Осенний Дождь фыркнул.
- Каждый сходит с ума по-своему, - философски пожал плечами он. – Там нет ничего из старого? ДО этой жизни?
- Есть, - после короткой паузы ответил я. – И девчонка видела мои рассказы из прошлой жизни.
- М-да, - протянул Осенний Дождь.
- Осень, - вздохнул я.
- Люблю осень.
- А я нет. Для тебя осень жизнь…
- А для тебя – смерть.
Я усмехнулся.
- Да…
Небо за окном потихоньку темнело… А звёзд нет. Обидно.
- Знаешь, иногда хочется послать к чёрту этот мирок, - пробормотал я.
- К чёрту? – усмехнулся Осенний Дождь. – А может…
- Можешь не продолжать. Я знаю, - сказал я. – Я помню.
- Надо же, я-то думал, что у тебя склероз…
- Ну, тут ты прав… Только не старческий, отнюдь.
- Да я понимаю, друг мой! – усмехнулся Осенний Дождь. – Это у тебя хроническое.

* * *

Еда была простой, в меру жёсткой, но, в принципе, есть можно. А вот чай был вкусный, настоящий. Не «коричневая водичка из веника».
- Может быть, это кто-то из древних языческих богов? – выдвинул версию Рок. – Понимаешь, Тень, возродив Фиву, ты пошатнула равновесие мира… Понимаешь? Одна из языческих богов – кстати, очень уважаемая богиня! – вновь в мире. А если ещё и верующие есть…
Я остановила гнома.
- Вот-вот. Помнящие. Я пообещала Фиве помочь. Да мне и самой противно от того, как Золотая Вода охватила этот мир… Я предлагаю вернуть тот культ, который был ранее.
- Как? – округлил глаза Асхара.
- Как обычно, - пожала плечами я. – Сначала нам надо найти тех, кто верит в старых богов. Должны же быть какие-нибудь подпольные организации, а? Рок?
Рок потупился.
- Ну… раз такое дело… Сохранилось только одно место. Старый храм в заброшенных землях. Там собираются все язычники. Я как раз собирался туда отправится, когда натолкнулся на Тень… - негромко сказал гном.
- Тогда чего мы тут сидим? – искренне удивилась я. – Шагом марш в запретные земли!
Асхара вздохнул.
- Вы уверены, что это хорошая затея? – спросил он.
- Да, уверена! – с жаром ответила я. – И вообще, ты мой личный проводник, вот и прошу тебя набраться терпения, и проводить мою высокоинтеллектуальную (мамоньки, ну и слово выскочило!) особу, присланную сюда ненавистной Золотой Водой, в места, называемые Заброшенными или Запретными, как я полагаю, не на основе пустых слухов, а опираясь на чистые факты… Фух! Какая длинная фраза получилась, сама ничего не поняла, если честно!
Асхара возвёл глаза к небу.
- Ты меня убила и убедила… Или даже наоборот – убедила, потом убила… Хотя какая разница?
- Ну, если посмотреть внимательнее, то, скорее, второе, так как после своей физической смерти ты вряд ли сможешь быть в чём-то убеждённым, - с видом профессионала заявила я.
Рок покрутил пальцем у виска, и, сделав глоток эля, сказал:
- Что ж, тогда – направляемся в Заброшенные земли…

* * *

- Нам точно надо ехать по этой дороге?
- Сомневающийся ты мой, давай я выбью сомнения из твоей сомневающейся башки посредством, несомненно, проверенного подзатыльника!
- Слушай, Тень, чего это тебя на такие длинные фразы потянуло?
- И голову мою не трогать!
- А ты молчи вообще, Асхара… А что насчёт фраз, Рок, так я и не знаю…
Сенбернар повернула голову и нагло фыркнула прямо в морду игреневому жеребцу. Тот от наглости моей кобылки аж остановился. Саврасая кобылка, ехидно заржав, пустилась широкой рысью вперёд.
- Она у тебя точно какая-то ненормальная, - заметил Рок, ехавший чуть сзади и справа от меня. Его гнедой пони смотрел укоризненно из-под густой чёлки.
- Она не ненормальная! У неё уровень IQ, несомненно, выше, чем у некоторых ослов! – с жаром заступилась за свою лошадку я.
- А… а что такое IQ? – с любопытством просил Асхара.
- Это то, уровень чего у тебя равен нулю, - нравоучительно сказала я. – Слово интеллект знаете?
Асхара честно покачал головой, Рок скромно промолчал…
- Это, считай, уровень твоих мозгов… Ой, их же у тебя нет! – спохватилась я.
Асхара, кажется, обиделся, и быстро меня нагнал. Сенбернар ехидно скосила отблёскивающие золотым глаза на Норда, и стыдливо захлопала ресничками… Затем, внезапно фыркнув коню в морду, она бодрой иноходью отправилась вперёд.
Че-эго?
Вот уж не думала, что моя лошадка, вовсе не живущая в пустыне, умеет ходить этим аллюром!
- Великие боги, как идёт твоя лошадь? – воскликнул гном.
- Иноходью, - отозвалась я. – Редкий, между прочим, аллюр…
- Я же говорил, что у тебя ненормальная лошадь, - громко буркнул Рок’Анн.
Сенбернар, обидевшись на несправедливое обвинение Рока, вдруг сорвалась с иноходи, резко развернулась на задних ногах, и галопом поскакала к Року. Тот повернул своего пони, однако моя обидчивая лошадка прыгнула с места в сторону, и неприступной скалой остановилась перед пони, укоризненно глядя из-под длинных ресниц. Её чёрные глаза переливались золотом.
Рок хотел, было обойти лошадь, однако та резко развернулась, и, зло заржав-зарычав-взвизгнув, снова преградила путь гному и его пони.
- Знаешь, Рок, извинись-ка перед лошадкой, - поспешно сказала я.
Некоторое время Рок сидел, и, надувшись, смотрел на морду моей миляги, а потом, посмотрев на укоризненно прядущие уши Харда, глубоко и искренне извинился перед моей лошадкой.
Саврасая вредина, довольно фыркнув, развернулась, и некоторое время побежала галопа. Когда мы обогнали всех, Сенбернар перешла на иноходь.
Я коснулась ключика на шее, потом погладила лошадь по шее. Сенбернар недовольно, почти по-человечески, взвизгнула. Я посмотрела на её шею. На бархатной шёрстке лошади был изображён ключик. Он был словно выжжен на светлой шерсти. Я утешающе погладила Сенбернар по шее.
- Тише, малыш, тише… Извини, девочка, я не хотела, - сказала я.
И Сенбернар простила меня. Она всегда меня прощает.
Дорога сделала поворот, и…
Неожиданно из какого-то радужного кармана (пространство, что ли, свернулось?) прямо мимо нас бросился табун лошадей! Я немного офигела…
Мимо нас бежали лошади. Где-то внутри мозга засветила электрическая лампочка подсознания. Что-то втолковало мне, дуре такой необразованной, что эти лошади – явно норвежские фьордовые пони, рост в холке обычно 1,30 – 1,42м., масть: саврасая (с чёрной полоской вдоль хребта), характер: общительный, дружелюбный, но упрямый…
Я помотала головой, и табун саврасых пони с лохматыми гривами вдруг исчез.
Ма-а-амоньки…
Такая молодая, и уже с глюками, так не честно-о!
С нами поравнялись Асхара и Рок.
- Чего вы встали? – спросил Рок.
- Да так… Галлюцинации замучили, - буркнула я.
Сенбернар фыркнула, и бодрой иноходью пошла вслед за моими товарищами.
- А что такое галлюцинации? – спросил Асхара.
- Куда уж тебе, необразованному…
Асхара скрипнул зубами, а затем сказал:
- Послушай, Тень, если ты не прекратишь свои однообразные оскорбления, я, не обращая внимания на то, что я твой проводник, лично тебя задушу!
Я сделала задумчивое лицо, и изрекла:
- Знаешь, друг мой Асхара, ты меня убедил…
- В чём? – спросил «друг мой Асхара».
- В том, что интеллект твой, друг мой Асхара, равняется полному нулю… Произнеся сейчас хоть слово или бросившись на меня, ты подтвердишь это ещё раз, друг мой Асхара… - глубокомысленно и мягко сказала я.
Асхара побледнел и сжал кулаки. Мы – и я, и Рок, - чётко услышали очень театральный скрип зубов…
Рок философски пожал плечами, а вот мы с Сенбернар оказались менее порядочными.
Мы просто нагло заржали.

[Vanger]

srvr4vr, зря пропускаешь. Все эти стихи и кусочки в конце-концов сложатся в такую картину, что зашатаешься. А так, не читая их, ты не сможешь увидеть конечного результата. Воть... Очень советую...

[Снежная Весна]

Глава 7

« - Сюда б рояль…
- Че-эго?
- Рояль, говорю, сюда бы!
- Зачем?
- Я бы сыграл.
- Фу… Я больше люблю музыку мечей…
- Это тоже музыка, но не та.
- А какая тебе нужна?
- Флейта и лютня. Гитара и скрипка. Рояль и скрипка. А ударные? Барабаны – то вообще шик, моя давняя страсть… Ты когда-то видела пятиструнный бас?
- Какой ещё, лабарка гоблина, пятиструнный бас?
- Обычный… Бас-гитара, с пяти струнами…
- Тьфу на тебя, странный ты какой-то…
- Я знаю, Меченосец, знаю…»

- Флейта и лютня…
Осенний Дождь причмокнул губами.
- О да, это настоящая музыка, - протянул он.
Я хмыкнул.
- А я всегда любил слушать глубокий звук рояля… А гитара – то вообще форева! Хотя, по сути – лютня ведь была до гитары… - задумчиво сказал я.
Молчание.
- Оранжевый пятиструнный бас, - вдруг нарушил молчание я.
- Чего?
- Да так… вспомнил оранжевую пятиструнную бас-гитару, - сказал я.
Осенний Дождь усмехнулся.
Я посмотрел на чёрный рояль, скромно стоящий в углу.
- Сыграешь? – спросил Осенний Дождь.
Я криво ухмыльнулся, и сел за рояль, нарочито зевая. Затем я вспомнил мелодию… Мелодию «Сенбернары»… Той самой песни… Там ведь я точно помню, что играли клавишные…
И я начал играть…

* * *

- Что это?
- А кто знает…
- Нет, ну чего это, а?
- Асхара, я не знаю! Тень, ты знаешь?
Я осмотрела инструмент.
- Знаю, как же! Бас-гитара! – обрадовалась я. – А вот подключать её некуда…
- Гитара? Что за гитара? Чем-то на лютню похожа, хотя… - засомневался Асхара.
- К твоему сведению, мой друг Асхара, лютня – и есть предок гитары, - нравоучительным тоном сказала я. – Кстати, подумай, что бас-гитара может делать здесь, на тропе через лес, а?
Асхара пожал плечами.
Снова смотрят на меня.
Я возвела глаза к небу.
- А теперь добавим маленький факт – здесь таких гитар нет! Тут вообще гитар нет! – добила я.
Рок нахмурился.
- Вот же, - сказал он. – Но нам надо идти, Тень! За этим лесом начинаются Заброшенные земли.
- Знаю, - неохотно отвернулась от инструмента я. – А её что, тут оставим?
- Ну да…
Я страдальчески вздохнула, и залезла в седло.
- Ну, тогда поехали, - зевнула я.
Однако ехали мы недолго. Вскоре мы остановились, как вкопанные. Посреди тропы стояла настоящая барабанная установка! Ей-богу, мне это начинает нравиться!
Я со счастливым визгом спрыгнула со спины Сенбернар (саврасая вредина так на меня посмотрела… ну, что разве копытом у виска не покрутила!), и подбежала к барабанной установке. Право слово, тут даже небольшой стульчик был! Я села на этот самый стульчик, вооружилась барабанными палочками, и устроила тут самый настоящий концерт!
Мои спутники некоторое время слушали этот ритм, затем Сенбернар, ехидно оскалившись, развернулась к барабанной установке... эээ… крупом.
…Но кто мог подумать, что эта тварь так лягается, а?
В итоге я оказалась буквально погребённой под тарелками и барабанами.
- Э-эй! Вы вытащите меня или нет, а? – просипела я.
Меня вытащили. Ну, слава богам, хоть вытащили, и на том спасибо…
- Спокойнее, девочка, спокойнее, - жутко знакомым нравоучительным тоном сказал Асхара.
- Я всегда спокойна, о мой отсталый друг, - сказала я.
Асхара сжал кулаки, а я вскочила в седло.
- Эх ты… Предательница! – укоризненно сказала я Сенбернар.
Лошадка страдальчески вздохнула, и опустила длинные ресницы… Я потрепала её по лохматой чёрной гриве, и простила. Я всегда её прощаю…
Однако на этом сюрпризы не закончились. Мы проехали где-то десять метров, когда моя лошадка, потянувшись к кустам, вдруг застыла.
- Ну что такое там? – недовольно проворчала я, и тоже остолбенела.
Честное слово… В кустах стоял рояль! Офигительная картинка. Чёрный рояль – в кустах!
- Что там? – оглянулся Рок. – Чего вы опять встали?
Асхара подъехал к нам, и тоже посмотрел.
- Ого! – сказал он. – Что это?
- Рояль, - отозвалась я, и тут же согнулась пополам от хохота!
Нет, ну прямо не знаю… Я хохотала и хохотала, и никак не могла остановиться! Мама родная, что со мной?
Подъехал Рок, посмотрел на рояль, а затем, как и Асхара, воззрился на меня.
А я хохотала! Ей-богу, с ума сошла…
Сенбернар начала недовольно фыркать, и оглядываться на меня. А затем, обречённо возведя глаза в небу, мол, оправдываясь, что ей больше ничего не оставалось делать, эта саврасая вредина резко подпрыгнула в воздух!
Я вылетела из седла буквально пробкой, так как из-за смеха уже не могла держаться… Удар о землю выбил из лёгких воздух.
Надо мной склонилась бархатная мордашка моей лошади. Она обеспокоено вглядывалась в моё лицо, невинно хлопая ресницами, хотя её бесстыжие глаза метали золотистые смешливые молнии.
- Лошадь… благородное животное, блин! Какая же ты лошадь после этого, а, подруга? Коза ты, вот ты кто! – наконец-то обретя возможность дышать, проговорила я.
Наверное, мой голос был очень эмоционален… Однако лошадка не обиделась. Наверное, решила приберечь месть на другие времена. Я схватилась руками за шею лошади.
- Поднимай уж… хорошо, если я себе ничего не переломала… ты прям как катапульта… - сказала я полузадушено.
Сенбернар резко подняла голову, рывком поднимая меня, висящую на её сильной шее. От такого рывка я чуть не упала снова, но удержалась. Кое-как забралась в седло.
- Это… оставляем этот рояль-который-стоит-в-кустах-и-заставляет-меня-ржать-как-сумасшедшую стоять в кустах, и пойдём? – спросила я.
Рок’Анн и Асхара украдкой переглянулись и облегчённо вздохнули.
- Поедем, - согласились они в один голос.
Мы с Сенбернар поехали первыми.
- Вот все против меня, одна ты меня понимаешь, - сказала я.
Лошадь сочувственно вздохнула.
- Хотя и ты, признаться, сволочь порядочная… - продолжала я.
Сенбернар фыркнула, протестуя.
- Ладно-ладно, непорядочная, - «исправилась» я.
Лошадь чуть взбрыкнула.
- Ладно-ладно, они все гадики, одна ты у меня хорошая, - сказала я.
Сенбернар довольно фыркнула.
- Как ты думаешь, Сенбернар, может быть, нам махнуть в тот, другой, мир? – задумчиво сказала я.
Лошадь скептически заржала. Представить себе лошадь, которая скептическим голосом ржёт, сложно, но оно так и было.
- Ты циничная лошадка! – почему-то изрекла я. – И вообще… А вообще, твой скептицизм мне ясен. Конечно же, я никогда и ни в какой мир не махну… Потому что, видите ли, эта ненормальная Золотая Вода чик-чик меня – и всё… Вот нечестно, да? Как бы я не решала судьбу этого мира, в конце эта Золотая Вода всё равно гасит мою лампочку! Нагло так, да, Сенбернар?
Лошадка кивнула, и фыркнула в знак согласия.
- Не, ей моё мнение не интересно, нет? Может быть, я жить хочу! – продолжала возмущаться я. Хорошо, что Асхара и Рок не слышат. Они там, сзади… - Вот ты бы так хотела?
Сенбернар покачала головой. Она была возмущена не меньше моего.
- Вот и я о том же, - благодарно сказала я. – Вот ты меня понимаешь! Эх… Будешь поминать меня незлым тихим словом? Ой, это, кажется, уже не моя фразочка… Простите, Тарас Григорьевич! Или это не он писал? – озадачилась я. – Что-то в памяти моей замкнуло… Сенбернар, не помнишь, а? Сень?
Лошадь саркастически фыркнула.
- Ну да… Тебе-то откуда знать? Да и зачем? – сообразила я.
Сенбернар согласно фыркнула.
- Эй, Тень, с кем ты там разговариваешь? – крикнул Асхара. – Сама с собой, что ли?
- С Сенбернар! – откликнулась я.
- Золотая Вода… Рок, слышишь, она уже совсем того – с лошадью разговаривает! – почесал затылок Асхара.
- Вот видишь, не понимает этот обезьяний сын меня, - пожаловалась я лошади.
Сенбернар снова со мной согласилась.
Обожаю, когда она такая покладистая!
Только вот редко такое бывает…

* * *

« - Let it be, let it be, let it be, oh, let it be…
- А-а-а!!! Прекрати завыва-а-ать!
- Господи, Меченосец, не ори так, - он потрогал своё ухо.
- А ты что, неверный, завываешь тут?! – взвилась Меченосец.
Он ошарашено посмотрел на неё.
- Неверный Золотой Воде! Господу покланяешься, да? – бушевала Меченосец.
- Успокойся, Меч! Я в твою веру не лезу!..
- Ах, так, - зло прищурилась Меченосец…»

Я потрогал предплечье. Она всё-таки тогда ранила меня…
- Что тебя на этом «Let it be» заело, а? – хмыкнул Осенний Дождь. – Не лучшая песни «Битлз», между прочим…
- Да так… У меня бывает такое, - неопределённо пожал плечами я. – Прицепится какая-то песня – потом долго не отлипает… Как я когда-то ходил, для три одну «Весну» пел…
- Мать-Луна, не напоминай! – иронично закатил глаза Осенний Дождь. Затем вдруг усмехнулся. – Слушай, ты меня удивляешь! Эти твои бас-гитары, барабанные установки, рояли… Зачем это?
Я пожал плечами.
- Да сам не знаю, если честно, - сказал я.
- Мда… Скоро Тень будет, как классическая героиня твоего рассказа – глюкнутая на полную голову и шизанутая на мелких бзиках…
Я усмехнулся.
- Возможно, - сдержанно согласился я. Посмотрел в окно. За окном темнело. Тучи окрашивались в тёмно-синий, фиолетовый и чёрный цвета… И казались чем-то не природным, а вырезанным из камня…

* * *

Темнело. В лесу становилось холодно и как-то вовсе неуютно.
- Прохладно становится, - заметила я.
- Да ты что, - сквозь зубы «удивился» Асхара.
- Мой друг Асхара, я понимаю, что из-за содержательности своего ума ты не мог понять, что то, что испытывает твоё здоровое молодое тело – это холод… Ах, как жаль, что у юноши нет мозгов! – сказала я.
Тут уже и Рок не выдержал:
- Тень, право слово, надоело!
Я вздохнула, и покорно опустила голову. Волосы закрыли мне всё лицо, и я, недовольно фыркнув, откинула их с лица.
- Долго там ещё? – спросила я.
Рок покачал головой.
- Нет… Скоро мы будем рядом с храмом, - сказал он.
Краем глаза я уловила какое-то движение.
- Ребята-а, - протянула я. – Похоже, нас хотят проводить…
Рок незаметно погладил рукоять секиры.
- Ну, пусть хотят, - добродушно позволил он.
Асхара напрягся, готовясь достать меч… А я не напрягалась. После той тюрьмы меня оставили без оружия. Обидно прям. Но нигде не было подходящего места, чтобы можно было купить оружие! Просто наглость какая-то!
Из зарослей вышло несколько загорелых статных людей. Один из них – мужчина средних лет с длинными выгоревшими волосами, посмотрел на нас пронзительным взглядом чёрных глаз. У него были резкие, чуть угловатые, черты лица.
- Кто вы? – спросил он.
Остальные стояли позади него.
- Мы идём к храму, - сказала я. – Мы хотим помочь вернуть этом миру старую веру!
Человек прищурился.
- Ваши имена, - потребовал он.
- Я – Тень, гнома зовут Рок’Анн, а человека с тупым лицом (гоню страшно, вру по-чёрному!) зовут Асхара. Лошадей представлять? – спросила я.
- Докажите, что вы не желаете зла храму, - резко сказал человек.
Я приподняла ключик на цепочке.
- Этот ключ мне дала Фива, - сказала я.
Молчание-е-е… Гробовое просто! Я снова повесила ключик на шею, и посмотрела на человека.
- Идите за нами, - сказал он. – Мы вас поведём…
Он подошёл ко мне, и повёл мою Сенбернар. Ещё два человека подошли к лошадям Асхары и Рока.
Нас вели впереди, видимо, решив, что я тут в этой шайке главная. Эх, если бы.… Эти ведь не знают, как они не любят здесь меня, бедную, затравленную девочку!.. Ой, что-то я увлеклась…
Нас повели по каким-то тайным тропинкам, о которых мы и понятия не имели.
Моя саврасая вредина неодобрительно косилась на человека, ведущего её, и, наверное, очень хотела его укусить…
Сенбернар зло фыркнула, и дёрнула головой. Человек что-то гаркнул на незнакомом языке, а потом…
Вот уж не думала. Он уставился в глаза Сенбернар, и остановился с открытым ртом.
- Великие боги!.. – вырвалось у него. – Смотрите! Это же лошадь, посланная самой Велью, богиней всадников!
Люди столпились вокруг моей лошадки, которая зыркала на всех своими глазёнками из-под длинных ресниц.
Рок тоже посмотрел на мою лошадь с неподдельным уважением.
Когда все успокоились, нас повели дальше. Я подняла голова, и с удивлением обнаружила, что теперь и здесь небо исписано стихами!.. В том кусочке неба, что я видела в просвете между деревьев, я прочла:

Приснился раз мне сон:
Ко мне пришла экспансивная дама!
И столь реален был он!
Я слышал, как сломалась оконная рама.
Она была в вуали чёрной, лица
Было не видно.
Её тайнам не было конца,
А мне обидно.
Она была в цветастом сарафане,
И с сумкой хипповой.
Она вымылась в моей ванне,
В ванне новой.
Я же, я же лежал на диване,
И смотрел в белый потолок.
Лимонные леденцы в кармане,
А в наушниках – рок.
Она уселась в кресло, и сказала:
«Милый, меня внимательно слушай!
Прекрати петь, ведь это так мало!
Иначе отберу я твою душу…»
Я же выслушал её,
И стал громче подпевать.
Говорю: «Вот слово моё,
Такому не бывать!»
И она, сумочкой щёлкнув,
Улыбнулась хищно.
И я, всё так и не замолкнув,
Понял лично…
Она откинула вуаль,
Была она прекрасна!
(На дворе – Февраль),
Она огненно опасна.
Я думал, что я замолкну,
Но я продолжил петь.
Она, поняв, что не будет толку,
Из сумки достала плеть.
И я так закричал:
«Его зовут Мотоциклет, а Вас – Мотоциклетка!»
А потом захохотал,
Но ждала меня плеть и клетка.
Забрали музыку, в ушах
«Агата Кристи» дозвучала.
И я, отбросив страх,
Запел опять, сначала.
Чужие песни я всё пел,
И думал, что устану.
Ни разу я за день не сел,
А теперь не встану…
Тогда ко мне пришли они:
Дама, шут и палач.
Сказали: «В колокол звони!
Хоть смейся, но плачь…»
И стали резать мне спину!
Я так кричал, я был на грани.
Я думал, что я там погибну,
Но там, утром ранним…
…Насильно в спину вставили крылья,
Из металла и бумаги!
Сказка стала жалкой, скучной былью,
Что боится влаги…
Я умер, и перестал петь,
И душа улетела в небеса, как в реки.
Но со мной летела плеть,
Теперь со мной навеки!..

…Проснулась я и поняла –
Это сон, не боле.
И опять я проспала,
Остальные – в школе…

Мдем-с. У кого-то слишком бурная фантазия.
Такой сон нехилый… Хм… Кстати, эта строчка насчёт Мотоциклетки – что-то больно она мне знакомая… А, да, точно! Это из песни группы «Агата Кристи», того мира, что обычно зовут Бесчудесным…
Ритм немного хромает, да и рифма… Стиль какой-то странноватый… Но мне нравится, если честно.
- Что ты там высматриваешь? – недружелюбно спросил человек.
- Да ты глянь! – сказала я, указывая на стишок.
Тот поднял голову вверх… Прочёл…
- Великие боги, спасите наше небо… - прошептал он. Затем, увидев другую надпись, указал мне на неё:
- А это что-то новенькое!
Я посмотрела на фразу.

В РЕАЛЬНОСТИ НЕ СПРЯЧЕТЕСЬ ОТ СНА И БРЕДА, ИБО РЕАЛЬНОСТЬ – БРЕД…

- О да, мысль свежа, как прошлогодний снег, - хмыкнула я.
Человек раздражённо посмотрел на меня.
- Тень, ты в науке разбираешься? Разве возможно написать что-либо на небе?! – раздражённо сказал он.
- Нет, нельзя, - сказала я. – Но в этом мире, пропитанном магией, наверное, всё можно… Кстати, дружок, как тебя зовут-то?
«Дружок» с досадой посмотрел на меня.
- Sonnia Hell Urin, - представился он.
- Ка-а-ак? – недоверчиво спросила я. – Короче, Зонниа… как там тебя дальше? Будешь просто – Зонни… Или Зоня?
Он заскрипел зубами.
- Ладно, тогда будешь Зонниа, договорились, - примирительно кивнула головой я. – Ты согласна, Сень?
Сенбернар кивнула в знак согласия, ехидно фыркнув.
- У тебя вообще нормального имени нет, - обидевшись, буркнул Зонниа.
- Я – Тень, и большего имени мне не надо, - скорбно кивнула я. – Открою тайну, я – Чёрная Роза!
Зонниа воззрился на меня.
- Чё ты на меня смотришь? – спросила я. – Никогда психованных немного не видел? Нет? Ну вот, видишь… Так вот – я хочу немного откорректировать этот мир. Назло Золотой Воде. Вы не против?
Зонниа покачал головой.
- Вот и ладушки! – обрадовалась я.
- Пришли, - сказал Зонниа.
Я посмотрела – и обомлела. Посреди поляны, чисто круглой поляны, стоял храм…
- Ого, - только и сказала я. – Ну и храм!
- Пошли, - велел он. – Спешивайся!
Мы спешились. Наших лошадей увели куда-то. За Сенбернар я не беспокоилась – во-первых, она может за себя постоять, во-вторых – они же её просто почитают! Спасибо Велье, приставшей мне это сокровище…
Мы вошли по ступеням в зал – впереди я, Рок и Асхара, рядом с нами – Зонниа, чуть позади – ещё несколько (чуть не сказала конвоиров!) сопровождающих.
В небольшом зале в кресле сидел, как я понимаю, самый главный во всей этой… во всей этой, короче.
Человек был худ, жилист, высок, и стар. У него были длинные, до пола где-то, седые волосы, завязанные в хвост. Пересекая виски, у лица были две седые косы, на кончиках которых было по небольшому лезвию… Жрец.
- Верховный жрец, - негромко подтвердил мои мысли Зонниа.
Жрец встал.
- Кто вы, и что вам надо в Храме?