. А, вторая. Автор, третью часть буду ждать и спасать от огня)))))Глюквест часть вторая "Приход с Обломом"
Текст с листа обоев, оригинал. Его никто не правил, а я не решился.
Черное море льется на спины.
Здесь никого...
только мы и дельфины.
Просто вода, в конечном итоге
На руки просится, трется о ноги...
...на батареях солнечных
движутся по Крыму
пара людей, заточенных
На то, чтобы жить красиво...
Это такое ощущение свободы вырваться из тесноты бетонных коробок, духоты, грязи угарнеого газа. Серые люди, серые дома. Воздух будто маслянная взесь. Живешь внутри, не чувствуешь не видишь, и не-е-панимаешь. Суетные заботы, мелочные дела. Постоянное подсознательное желание отмытся не только телом, но и душой. Врешь, врешь даже себе, поступаясь на каждом шагу убеждениями совестью - предавая добро. Наверно потому в городе дети с определенного момента жизни находят так мало тепла для стариков. Они прошлое, а прошлое это детсво, в котором старики были молодыми, были чьими то родителями, учили добру. А ты теперь человек, вырос, окреп и теперь не смотришь им в глаза, избегаешь – потому , что тихо предаешь все что было между вами святого и светлого, пока ты в них так нуждался.
И если уж совсем честно, то плевать на это все, потому что есть собственные желания собственное тело и собственные мысли.
Как же хорошо нестись по заснеженной дороге, поземка переметает ее и искрится на солнце. Солнце высоко, но не так высоко как летом, зимой оно только обещает тепло, зимой оно напоминает надежду на лучшее, а белый снег вторит озорными искрами, и так радостно… и льется…
...на батареях солнечных
движется по Крыму
пара людей, заточенных
На то, чтобы жить красиво...
Печка греет, машина мерно и надежно гудит двигателем, сама дорога, как надежда на лучшее. Такая дивная и сказочная. Большие темные ели, немые стражники дороги, играют светотенью, прыскают сквозь ветви, пучками солнечного смеха. Из динамиков маревом воспоминаний слова песни, совсем не похожие, по словам и такие созвучные по ощущению. Это странно-контрастная вибрация и счастье, такое нематериальное , такое эфемерное, сотканное из тонких нитей эмоциональных струн. Они играют в душе и там, словно бы порхают миллионы бабочек.
Можно упасть на горячие камни
Можно забыть про вопрос "Do you love me...?"
или проехаться в солнца карете
можно искать, но так никого и не встретить...
...на батареях солнечных
движется по Кругу
пара людей, заточенных
На то, чтобы жить друг без друга...
Я совсем не расстроилась, когда, спускаясь со склона, машина неожиданно завязла в глубоком снегу. И даже когда рычаг блокировки, не помог моей «Вите», выбраться из заполненной снегом низины я почему то совсем не расстроилась…
Аня мне так все расписала, обещала и подмигнула, дескать: « встретит тебя старец». Я ее спросила, она удлиненно фаберликовыми глазками поморгала и покраснела , и в след, когда я уходила из агентства, - решишься, будешь довольна…
Набрала на телефоне номер: « абонент находится вне зоны доступа». Внутри комфортно: «сказано же встретят».
Где-то у меня была лопата. Сашка говорил: « надо немного почистись под колесами, потом вперед-назад и все получится» - У меня - получится.
Снег ровный глубокий, из него торчат молодые елочки, ступаю как по вате. Кругом не души , и вовсе не страшно, красиво и холодно.
Открыла богажник, оттуда бесконечным повтором утопая во мне и в пустоте:
Волны о скалы, чайки о небо..
Перед глазами, где бы ты не был..
Глубины высота всем уставшим с дороги..
И вечности двери..и мы..на пороге..
Пропело и как отрезало, только звон тишины…
- Неужели магнитола сломалась? Наказанье, - сумки стоят сверху лопата снизу, так лень доставать.
И вдуг, прямо из неоткуда..
- Страна у нас большая. Много в ней снега и много хороших песен. Досталось такой нам от дедушки Ленина, и большевиков. - появился бородатый мужик в телогрейке и принялся ловко орудуя широченной лопатой расчищать дорогу. - Главное снега белого в ней завались, а от белого движения остался лишь горький дым полыни. Горечь утраты значит и Херес с Модерой вместо послевкусия.
- Вы меня напугали.
-Хм, стоило ехать столько, что бы напугаться. - Он ответил бодро и ровно, будто бы вместо лопаты размахивал перышком.
- А хороший вышел омонимический ряд? – он остановился на секунду почесав затылок, от чего его мультяшная шапка с задранными ушами, сбилась с сторону. - Надо было писателем становиться, - поправил головной убор. - Был молодым , в городе жил, а ГОЭЛРО не выговаривал, картавил даже в написании, а сейчас нате вам. Свежий воздух, природа. Спокойный ландшафт, не настораживающий кубическими строениями, пугливый разум.
- Вы подкрались, так незаметно, будто с неба свалились.
- А ты значить, гремела кастрюлями и кричала, так что ле? Пугливая какая. Планета больших и малых трусов. Именно этим вы ее и погубите - человеки.
- Позвольте, я вам не хамлю и вы мне не хамите… да вы вообще кто, читать мне натации?
- Полное вырождение глубинного смысла слова. Ни гармонического строя, ни красоты и наглости неприкрытой правды. За одно это можно поставить памятник злу и записать добро в аутсайдеры. А Кирилла и Мефодия варить в арахисовом масле веки вечные. Хотя постой-ка, кто у нас отменил старую добрую: «Аз, Веди, Буки, Добро» ? Его варить, именно его - диавола, добра совсем не осталось. - Его лопата и распахнутая телогрейка мелькали в бешенном вихре поднятых в вверх снежных блесток. Нереальная картина на фоне неумолимо движущегося к вечеру дня. Из этой круговерти, отчетливо, каким то скипуче булькающим, нет, так только показалось в начале, каким то дикторским голосом …
- Вот струсит один мужик другого, опустит глазки, уйдет с дороги; все думаешь?
Не-е-е-т, милая все только начинается… Затаится, злобу выносит, будто беременная сучка, и давай рожать ублюдков. Все из за трусости. А бабы, гы-гы-гы… Это надо за двести километров ломиться, чтоб доминанту почувствовать?
- Перестаньте!
- Если не креститесь сейчас то умрете под, чьим нибудь каблуком или поскользнетесь, наступая другому на горло, будете гнить и никто не придет на помощь.
- Сумашедший, - слово выплыло само по себе. Магнитола неожиданно включилась на короткое время будто участвуя в сюрреалистическом аттракционе:
...на батареях солнечных
движется по Кругу
пара людей, заточенных
На то, чтоб не лгать друг другу...
Далее, немного не ровным почерком, будто писал кто-то посторонний.
Мысли закружились, с надрывом и смелостью к самой себе. Потому, что не было никого вокруг, было холодно одиноко, и хотелось сделать больно, кому нибудь. Да хоть этому чертову мужику!
- Как же достал меня этот Сашка. «Люблю» - говорит. Любишь предложение делай. Кувыркаемся два года, а он ни на шаг к главному не продвинулся. Нерешительный вы народ мужики. Ощущение такое будто бы вы лежите на диване и ждете, когда же рухнет потолок. Вот рухнет и тогда вы себя покажете. Подопрете диваном и будете на голом полу опять лежать . Главное для вас достигнуть и закрепиться, то есть диван иметь.
Тогда я решила, ладно. Так я с тобой и поступлю согласно инструкции. Главное меру знать, а то иметь и другой диван можно. Но мужчины народ ленивый, они не сразу отказыватся от достигнутого. Для них действует принцип рациональности. Иными словами если вернуть «нагретый диван» легче, чем новый на седьмой этаж тащить, в ресторан и кино водить, то будуте возвращать.
Опять же, я многого не требовала, но многое получила: колечко с бриллиантиком сережки – но не свадебный подарок, это же вроде платы. Машину – не новую, но и не дешевую.
А я принимала и понимала : это же так , страховка. Пусть найдет такую простушку. А найдет пусть вспомнит, что теряет . И вообще я девушка фигуристая. Личико симпатичное, смазливое, ножки ровные. И есть во мне изюминка. А мужики от этого млеют, ведутся мужики на изюминку .
Договорилась с подружкой Анькой из агентства, помогла подыскать тихое местечко в глуши. И адресок женишок догадается у кого спросить и ехать не близко. Телефончик, то включу, - надо же проверить звонил ли Сашка? То выключу, я девушка теперь недоступная.
- Вот и будь смелой дома то у себя в городе. Чего было сюда ехать?
- Я что это все в слух сказала?
- Больше не трусь, нет в трусости ни грамма божьей благодати. Поехали, порог ты переступила неплохо, - тут он погладил усы, усмехнулся, - нормально, с кастрюльным перезвоном. Что и говорить, молясь по русски в обители Христовы не попадешь и не тщись, зато от бесов убережешся… Заводи свою красоту заморскую, поехали нам недалече, сказал и исчез будто бы и не было его вовсе.
Одно эхо в голове: « по этой дороге, не сворачивая, дом с резными ставнями. Зайчики на них, такие забавные зайчики, как на плейбое».
Света даже обернулась кругом. Никого. Расчищенная к деревне дорога, и никого. А позади чистое, ровно поблескивающее окрашенным закатом снегом , поле. Ни намека на дорогу. Поле и лес вдали, темный, не приветливо колющий небо острыми пирамидками елей. – Наваждение какое то…
Магнитола ожила
...на батареях солнечных
движется по Кругу…
Она, выключила ее. Песня, почему то, вызвала сильное раздражение.
Словно во сне она проехала к по пустой деревне, лишь изредка замечая в окнах тени настороженно-любопытных взглядов, или это только так казалось. Остановилась у дома, приметного только выбеленными ушастыми мордочками на ставнях. Остановилась у ворот, словно узнала это место, странно отозвавшееся ей непонятным холодком внутри.
Она смотрела на дом, прислушиваясь к странному тягучему ощущению беспокойства.
- Я застыла в оцепенении, смотрела направо, сквозь подмороженную рамку окна машины и вздрогнула от звука открывающейся дверцы, обернулась в испуге.
То же лицо, густо заросшее волосами, борода, густые брови, немного красноватые и добрые глаза.
Как дура, как маленькая девченка, выпрыгнула из машины к нему на шею и расплакалась.
- Не удобная какая ситуация – стресс, он же как секс. Вот введешь женщину в стресс; зимой, на улице, но в голове то понимаешь, что кофточку снимать рано – она же в шубе еще… Иди ка ты сразу в баньку, трудный видно выдался у тебя денек. Иди, иди. Натоплено хорошо, погрейся пока. Я вещи занесу и приду. Ступай, вот по тропиночке, она за домом , банька то. Только не сходи, с тропиночки то.
- У меня в чемодане и полотенце и шампунь и одежда…
- Чудной вы бабы народ. Нахуя тебе в бане одежда? Там же жарко.
- А..а шампунь, мыло?
- Там есть все, и мыло и шампунь и выпить изакусить и халат. Все чистое , - повернулся и пошел к машине.
В бане было жарко. Сильно до головокружения пахло ароматом трав. В воздухе угадывались запахи лимонника, малины и смородины, калейдоскоп разнотравья. Света сняла шубу и присела на лавку, за выскобленный до бела стол, на котором стоял отливающий золотом огромный самовар в окружении глиняных и деревянных плошек со всякой снедью. Захотелось есть . Света потянула неохотно поддавшуюся ложку из плошки с медом. Попробовала. Мед был чудесным.
Дверь открылась. - Ты чего сидишь? Раздевайся и в парилку.
- И как вы себе это представляете? – Света бросила эти слова с вызовом.
- Ну, тогда, будем знакомиться – Геврил. А ты значит Светлана, - мужчина скиул телогрейку, валенки теплые стеганные штаны и остался в белом нательном белье. Присел напротив извлек из под стола большую бутыль с жидкостью коньячного цвета. Налил в два стакана, немного налил, до половины.
- Ну, за знакомство.
- Это что? - девушка с сомнением понюхала жидкость, и запах ей удивительно понравился.
- Что нравится? Да ты попробуй, это «наоборотная», сам готовил настоечку. За знакомство!
Света опомнилась, голая, бессильно лежа на лежаке парилки. Голова кружилась и сквозь туман, приливы жара и насыщенный травяной запах , мерные силные и несильные похлопывания веника слышался голос Геврила.
- Психология это наука. Человек, должен чего-то боятся. Пора мне пообщаться с каким нибудь умным человеком из вендиспансера – чтоб сразу ничего не хотелось. .
- Так я тук отучилась?
- Ну вот и отпустило.
- Нигоче не мопню…
- Это «оборотная настоечка», от не завсегда так. Она вроде как все меняет местами. Вот ты стеснялась, а теперь нет.
- А чопому я кат вогорю, а ы тент?
- Это не главное. Главное взаимопонимание и чистота. Это в бане первое дело.
- Я бете равнюсь?
- А как же? Влечение к женщине знаменует слабость духовных инстинктов, но на пути к духовности искупление пола неминуемо – он прошелся веником по спине и по заду Светланы, случайным движением коснувшись ее напряженным индикатором страсти.
Она повернулась на спину, и посмотрела на него тем самым взглядом, который известен каждому мужчине со времен зарождения разума человеческой расы.
Геврил решительно запахнулся полотенцем и сказал, - бабы это болезнь, от них надо лечится. Рецидивы неизбежны. Поэтому давай Светка лучше напьемся!
- Вадай. Голдо тоэ дубет долпрожатся, осо сволами ноборатот?
- Ерунда, сейчас пройдет. Щас мы с тобой как жахнем, и ета ерунда тоже пройдет, - он указал на все еще оттопыривающееся полотенце.
- Полночь, - сказал Геврил. – Хочешь посмотреть на звезды? У нас тут такие звезды, каких ты отродясь не видела.
- Не вижу, почему бы нам не посмотреть на звезды, - Света засмеялась, ей было так легко и хорошо здесь, и еще она была так благодарна Геврилу за … , за баню, за то как он себя повел.
- Держи валенки, накинь вот тулуп. – он встряхнул его, - пчхи, вот зараза пыльная.
- Готова? Чур не трусить, - Геврил распахнул дверь бани.
Сначала она не поняла ничего, громко скипел под ногами снег, искрились ледяные пластинки, а потом она подняла глаза… Чистое прозрачности черного хрусталя небо, на котром раливается до горизонта огромный молочный след, сотканный из мириадов звезд.
Она хотела перевести взгляд на Геврила , в немом вопросе, - как может быть такое? И чуть не оступилась.
Он подхватил ее, под ними была бездна.
- Закрой глаза, - она послушно закрыла. – Существуют другие миры, которые над нами. Иногда можно на них посмотреть, под определенным углом. Недолго. Иначе, не сможешь вернуться назад. Или вернешься не весь.
Света открыла глаза, они стояли рядом, глядя друг на друга, и тогда она его поцеловала, по детски робко, в щеки и губы, как целуют маленькие дети и засмеялась, громко и заливисто.
- Тише ты, - Геврил опасливо посмотрел по сторонам, прислушался. Он весь привратился в слух, ожидая чего то. Время шло, но он стоял неподвижно , Свете стало холодно и она тихонько позвала, - Геврил.
В лесу отчетливо застучало: та-та-та-та-та..
-Еп твою мать. Ты чего натворила Светка? Он схватил ее за руку и потащил к дому.
- Что случилось?
- Не усугубляй, и так все локаторы на нас наставлены. Молчи!
В этот момент уже отчетливей и ближе с разных мест перекличкой барабанщиков: Та -т – та - та – та – та - та - та - та – та. И в ответ : та – та – та…
- Молчи, молчи ,пока в дом не зайдешь. Иначе я тебя не уберегу. Старый я дурак, это надо, ночью, зимой, на улицу с бабой. Ехе- хех. Девочка- девочка, шило в жопе не утаишь, и морковку не утаишь.
- Он был так серьезен, что стало страшно.
- Или нет, - Геврил рванул дверь бани. – Где ключи от машины?
Я молчала.
- Дура! Говори где?
- В шубе.
Он скрылся за дверью, вернулся держа в руках одежду. – Давай в машину, и чеши быстрее от сюда.
- Я же пила… я пьяна.
- А будешь хуже, чем мертва. - Он решительно нашлепал меня по щекам и потащил к машине. Вокруг трещало и барабанило, словно к дому со всех сторон собирались полки барабанщиков. Он втолкнул меня за руль. - Заводи дура! Заводи! Еще можно успеть, пока не схлопнулось. Иначе дорога в один конец.
- Там же нет дороги!
- Сейчас есть. Беги!
Я поехала, понеслась не разбирая дороги, в чем была, сбросила валенки и давила на холодную педаль газа голой ногой.
Не помню как выскочила на лесную дорогу. Лес стонал, выл и давил черными силуэтами . Магнитола включалась и выключалась, в ней скрежетало:
Черное море льется на спины.
Здесь никого...
только мы и дельфины.
Просто вода, в конечном итоге
На руки просится, трется о ноги...
...на батареях солнечных
движутся по Крыму
пара людей, заточенных
На то, чтобы жить красиво
Что то возникло и запрыгало в свете фар. Потом был глухой удар, еще и еще. Машина вильнула и я остановилась. На двери и колесах была кровь, вдалеке лежало что то большое. Я не пошла смотреть. На обочине, в снегу что то жалобно заплакало, будто ребенок. Я оделась во что было и вышла из машины. Это был зайченок, совсем маленький. Пушистый комочек меха.
Я положила его на заднее сидение и заплакала. Не помню сколько я плакала, вцепившись в руль. Телефон зазвонил неожиданно громко.
Это был Саша.
Я никогда не думала, что меня могут вдохновить обои. Обои вещь обыденная банально-прозаическая. С выдавленными цветочками. Так приятно писать на них. Все равно ручкой или карандашом. Я беременна, это счастье. Мы с Сашей поженились .
Сейчас я делаю ремонт. Пишу всякую ерунду, будто со смыслом. Потом мажу клеем, он такой розовый, что бы видно было как ложится. Я его намазываю очень необычно. Нет, бред. Какой тайный смысл может быть в намазанном клеем куске обоев? Никакого.
Просто мне так нравится. Зайченок живет у меня дома. Он очень милый только иногда кусается.
Надо поклеить этот кусок. Скоро придет Саша, от него так вкусно пахнет корицей. Мне надо поклеить обои до Саши.
...на батареях солнечных
движутся по Кругу
пара людей, заточенных
На то, чтобы жить красиво
