Недавно проходила Грелка (и до сих пор проходит). Во второй тур я не прошел, следственно, могу раскрыть инкогнито.
Рассказ 033 "Герой" написал я
ГЕРОЙ
(китайская легенда)
Ползут, поднимаясь на Яшмовый храм
Слоями: на слой надвигается слой.
Не раз уж говорено было слуге
Сметать их, как явится, тут же метлой!
Вот солнце, поднявшись и мир осветив,
Сгребло их в охапку и бросило вон.
Но кончился день, а с луною опять
Они возвращаются с разных сторон...
Ду Фу. «Тени»Жизнь – это борьба Инь и Янь, мужского и женского начала, добра и зла, света и тьмы. Если она остановится – жизни не будет. Поэтому надо, чтобы этот бой продолжался вечно. Никто не должен победить – ни Инь, ни Янь.
Но иногда наступают моменты, когда кто-то из них приближается к победе. Нарушается равновесие. Равновесие же должно восстановиться. Во Вселенной нужен порядок.
Для того и существуют герои.
***
- Помните, дети, - начала свои наставления Си-хэ, матерь десяти братьев-близнецов, рожденных во браке Си-хэ и Ди-цзюня. – Вас всем на горизонт выходить нельзя.
- Почему? – удивленно спросило малолетнее дитя, сверкая и переливаясь всеми цветами радуги. Так уж случилось, что все дети уродились солнцами. Зато в этом мире столько прояснилось...
- Вы уничтожите этот мир, детка. А такого допустить нельзя! – укоризненно заявила божественная мать.
- Почему? – повторил ребенок.
- Будет бо-бо, - коротко объяснила Си-хэ. – Всем бо-бо!
- А, - кивнул ребенок. – Не будем так делать. Да? – обратился он уже к братьям.
***
Стояла жаркая весна.
На самом краю горизонта, на дальнем берегу Восточного моря росла огромная шелковица, крона которой достигала небес. Дерево называлось Фусан; оно было домом для братьев-солнц Поднебесной. Одно солнце весь день гуляло по небу, а остальные девять сидели на древе. А каждое утро они сменялись.
Мать их, величественная Си-хэ, не допускала того, чтобы солнца вышли вместе на небосклон. Она приучала своих детей к правилу: «Не выходить на горизонт толпой, иначе всем будет плохо». Но сейчас ее не было, а надзиратель нужен не только в тюрьме, но и в подобии младшей группы детского сада.
Солнца очень давно хотели вместе выйти на волю. Они обижались на то, что кто-то один должен гулять по небосклону, а они – нет. Ну что же это такое, в конце концов, думалось им. Почему не пускают?
Потому и обижались.
А сейчас Си-хэ нет.
- Жаль, что нам нельзя покидать пределы Фусана, - вздохнул один брат.
Второй прищурился, затем заговорщицким тоном проговорил:
- Матери нет. Это шанс. Так давайте же вместе выйдем на горизонт? – предложил второй.
Братья неуверенно покивали, боясь наказания.
- Да что нам будет! – отмахнулся брат, заметив их взгляды.
- А что тогда будем делать?
- Погоняемся друг за другом! Как люди будут рады!
Так решили братья, и спрыгнули с древа Фусана, нарушив запреты божественной матери Си-хэ.
***
Люди внизу радовались.
- О Божье благословение! Боги веселятся! – голосили они, одаривая детские игры солнц удивленными и радостными взглядами. – Хорошо же, что у нас десять солнц, а не одно!
Весь день китайские жители наслаждались ранее никогда не видимым зрелищем. Они улыбались, поражались, танцевали, пели, веселились – но потом удивление и радость сменились на тревогу и страх.
Через час в селениях сгнили все рисовые поля. Люди глубоко опечалились и начали молить солнца о пощаде. Те не отвечали.
Потом то же самое случилось и со всеми запасами риса. Людям пришлось выйти из домов. А на улицах стояла такая жара, что все помчались к рекам. Когда жители увидели то, что осталось от рек - началась паника.
Жители стали просить солнца прекратить свои игры, как раб своего господина простить его за ошибки, но те не обращали внимания на мелких людишек и продолжали играть дальше. Боги Ди-цзюнь и Си-хэ, породившие солнца, сами стали умолять детей возвратиться на Фусан, когда увидели весь урон, нанесенный солнцами.
- Дети, вернитесь на величественную шелковицу, в свой дом! Вы же видите: гибнет мир, гибнет – и из-за вас. Одумайтесь, о дети! – восклицала Си-хэ.
- Нет, мама, нет. Мы не вернемся.
Братья не хотели опять быть в заточении все то время, пока по горизонту гуляет другое солнце. Свобода пришлась им по вкусу. Свобода игр, свобода полета, свобода поступков – то, чего не было на Фусане долгие дни для девяти солнц. Солнца меняются – но томительно ожидание. Очень томительно.
Зеленые листья деревьев превратились в сухие бумажки, легко рассыпающуюся от дуновения ветра. Вскоре и этих листьев не стало – их унесли легкие ветры. Остались только черные ветви, отчетливо видимые на фоне пустынь, в которых обратились богатые растительностью луга и поля.
Мир гибнул. Сотворенное богами уничтожалось их потомками. Ничего теперь не могло спасти Вселенную. Кроме героя.
***
Стрелок И упражнялся в стрельбе. На небесных деревьях были повешены дощечки-мишени. Многие из них уже были проткнуты стрелами. Он натянул свой лук и пустил очередную стрелу; очередная дощечка издала звонкий звук, похожий на тот, что издается под тобой, когда прыгаешь по деревянной доске. Это стрела вонзилась в нее.
За стрелком с высоты холма наблюдал бог Восточного Края Неба Ди-цзюнь. Уже весь день его дети, буйные и неспокойные близнецы-солнца, шныряли по небосклону. И мир из-за них погибал. Ди-цзюнь, глядя на И, вдруг понял: это герой. Тот, кто спасет всех.
Только вот как?
Когда Ди-цзюнь услышал мольбы китайского императора, он уже понял, что надо делать.
Стрелок И быстро прибыл в светлый чертог бога Восточного Края Неба. Даже слишком быстро для героя – как потом показалось Ди-цзюню. Слишком преданно...
Ди-цзюнь обрисовал И ситуацию. Тот сразу вник в нее, но вывод сделал нещадный: детей-солнц придется уничтожить. Иначе – никак. Ди-цзюнь не согласился – все-таки детей он не хотел губить даже чужими руками. Но И убедил его – другого выхода нет, помощи ждать неоткуда, если не от стрелка.
- Сам ты, бог Восточного Края Неба, на убийство сыновей не решишься. Хотя я бы на твоем месте сразу бы их убил за такое. Как только бы увидел, - признался И.
***
- О боги! О величественные боги Си-хэ и Ди-цзюнь, небесные родители солнц, ответьте мне! – закричал император Яо в небо.
Яо был необычным императором. Он не жил в шикарном дворце, окруженный сотнями слуг, а жил среди своих поданных – как простой человек. Народ его любил, ведь он был хорошим правителем и отлично понимал нужды народа – был точно крестьянин.
Сейчас он стоял посреди зеленого луга и взывал к богам, надеясь на их совет и помощь.
- Говори, - отчетливо прошептала Си-хэ так, чтобы было слышно Яо, но не слышно детям богов.
- Как устранить катастрофу? Божественные дети уничтожат весь мир!
- Я помогу вам, - сказал Ди-цзюнь. – К вам придет стрелок.
И действительно – спустя немного времени к императору явился небесный стрелок с колчаном, в котором было десять стрел. Яо очень обрадовался прибытию героя.
- Приветствую вас, И, - император поздоровался с И низким поклоном.
Стрелок поклонился в ответ.
- Вам нужно убить девять солнц, стрелок. Справитесь?
Стрелок кивнул и поднял свой красный лук, направив его высоко в небо. Из колчана И достал белую стрелу, вложил в него, прицелился... и попал прямо в середину солнца. Последовала яркая вспышка света и мощный взрыв. Потом все стало спокойно, солнце исчезло, но остальные восемь остались. Послышался грохот вдалеке. Жители побежали туда и обнаружили там мертвого ворона – духа убитого солнца.
Стрелок И прицелился во второй раз. Он достал еще одну белую стрелу, направил на вторую цель... попал... так в третий раз, в четвертый, в пятый...
Когда восьмое солнце в виде ворона упало на землю, император Яо всполошился – осталось еще две стрелы, может, стрелок использует еще и десятую? Забудет, что уничтожить надо лишь девять солнц, не остановится и... Тогда последнее солнце тоже погаснет, а герой И станет не героем, а очень плохим человеком.
Император, набравшись духу, постарался как можно тише вытащить стрелу из колчана стрелка. Тот этого не заметил, а Яо облегченно вздохнул. Он обломил стрелу о колено и тут же ощутил мощнейшую боль, высвободившуюся из нее, в ноге.
- Ааа... – простонал император.
Стрелок вздрогнул, но не обернулся, чтобы посмотреть на Яо: он целился. Вскоре он отпустил стрелу, и девятое солнце пало на землю... Стрел в колчане не осталось – работа выполнена.
Яо поднял глаза. По небу легкой походкой скакало лишь одно дитя Ди-цзюня и Си-хэ, оставшееся в живых. Оно еще не заметило, что его братья мертвы. Только когда оно обернулось, смеясь, на лице солнца возник ужас. Стрелок ощутил, что внутри у него все сгорает – солнце рядом испытывало гнев. И он чувствовался во всем. В горении внутри И, в воздухе, подогреваемым воспаленным солнцем...
Стрелок И потом никогда не забыл этого лика солнца.
***
На небесах был пир. Боги праздновали освобождение от капризных малышей и спасение мира. Почетным гостем, из-за которого были созваны боги на пир, являлся стрелок И.
Было много выпито богами горячих кувшинов сакэ в честь героя, восстановившего порядок в мире, много съедено мисок риса... Все были веселы; только небесный отец Ди-цзюнь был печален.
- Что ты так запечалился, милый? – тихо спросила его супруга Си-хэ.
Ди-цзюнь не ответил. Он все еще глядел на лицо стрелка, и невольно вспоминались ему погибшие дети. Их капризы, их шутки, их радости, их игры... Ди-цзюнь менялся в лице, а потом просто заплакал, наклонив голову.
Все смолкли.
Оставшееся время боги провели в молчании. Потому что понимали – тут каждое пророненное в адрес Ди-цзюня слово могло расстроить его еще сильнее.
Стрелок понял, из-за чего так погрустнел бог. И это понимание он тоже запомнил – как и ужас вперемешку с гневом на лице последнего оставшегося в живых солнца.
***
- И, пойми, ты сделал все правильно. Просто я не могу спокойно смотреть на тебя.
Ди-цзюнь резко дернулся. Стрелок и бог промолчали.
- Почему? – удивленно спросил И.
- Когда я гляжу на твое лицо, я вспоминаю детей, - вздыхая, пояснил Ди-цзюнь. – Уйди из мира небес, И. Пожалуйста, уйди.
Да стрелок был и не против того, чтобы уйти. Он просто почувствовал обиду за то, что настоящих героев не награждают, а наказывают. За то, что герои бывают счастливыми только в сказках. За то, что изгнание из мира небес – не ложь, а правда.
И понимал, что обижаться глупо. Ведь это – награда для героев. Своеобразная.
Перед глазами возникло лицо солнца – испуганное смертью братьев. В то же время – с ненавистью смотрящее на И. Стрелку на миг показалось, будто такое же лицо было у Ди-цзюня, увидевшего его на пиру.
Он вздохнул. Оглядел в последний раз небесные просторы и, не прощаясь, спустился по лестнице вниз.
Когда снова настанет черед стрелка – он опять спасет Вселенную. И снова будет наказан за то, что он есть.
Такова учесть героя – настоящего героя.
Не из сказки.
10.04.05
