Уважаемые форумчане,приглашаю вас на дружескую дуэль между Сервером и Экзекутором.
Состязаться дуэлянты будут в научно-фантастической прозе.
Тема:"По ту сторону сингулярности..."
Что происходит когда объекты попадают за горизонт событий чёрной дыры?Что представляет собой сингулярность?
И может ли человек выжить упав в чёрную дыру и рассказать потом о своём путешествии?
На тему этих удивительных астрономических объектов есть много интересных фантастических гипотез,например о том,что на другом конце чёрной есть белая дыра и через эти чревоточины можно быстро перемещаться во времени и пространстве.Или каждая чёрная дыра может служить началом новой вселенной.Предлагаю дуэлянтам рассказать нам ,что находится по ту сторону сингулярности...
По объёму миниатюра.Примерно 15000 знаков по ворду с пробелами.
Срок написания до 9 апреля включительно.(две недели)
Дуэлянты присылают свои рассказы мне в личку и я одновременно их опубликую.Работы будут выложены анонимно.
Автор №1-Singularity is now!
Singularity is now!
Андрей проснулся сегодня очень рано, где-то в полпервого дня. Потянулся, разминая совершенно не затекшие мышцы, побрел в туалет, где почистил зубы пастой с наночастицами. Синтезатор сотворил как всегда отличный горячий кофе и немного тостов с джемом.
Андрей сел за стол и, похрустывая тостами, включил компьютер. Открыл текстовый редактор и напечатал предложение. Нахмурился, глядя на дело рук своих. Стер. Написал снова. Стер снова. Залпом допил кофе. Лениво открыл браузер. И ввел запрос «Статистика самоубийств городов Европейской директории». Пять минут изучал предложенные агрегатором ссылки. Ухмыльнулся и сказал вслух:
-Как я могу написать статью, если не буду получать достоверной информации?
Выдача мгновенно изменилась, и произвела удручающее впечатление.
Андрей ввел еще несколько запросов.
Население территорий бывших США, Европы и России неуклонно падало, количество самоубийств росло как на дрожжах. AfterLife открыл новый датацентр в Бразилии – у оцифровки стабильный спрос.
Андрей задумчиво погладил пальцем переносицу, и попытался продолжить писать, но промаявшись полчаса, сдался.
-Неужели это конец? – Спросил он, глядя в блестящую линзу камеры над экраном.
Так и не дождавшись ответа, Андрей вышел на улицу.
Жил он на территории России в анклаве антиурбанистов, в каком-то глухом лесу под Псковом. Андрей никогда не интересовался точными координатами, все это было не важнее разномастных роботов, снующих по газонам у домиков мимо которых он сейчас шел. Весь поселок был выдержан в стиле одноэтажной Америки позапрошлого века – выбор Андрею казался вполне ожидаемым, стереотипичным. Сам себя антиурбанистом не считал, но изрядно устал от гротескных выкрутасов современных городов – там ему становилось еще тоскливее, чем здесь – среди тишины и забвения.
Изредка на лужайках он встречал живых соседей вместо роботов, хотя его порой и брали сомнения – сейчас ни в чем нельзя быть уверенным, может быть это не человек, а лишь копия, а оригинал уже неделю не вставал с гелькровати, непрерывно бродя по необъятным цифровым просторам Сети? Или это еще один эскапист изображал из себя хозяина, которого очень беспокоит этот чертов нестриженый газон?
Порой Андрей останавливался возле двориков, где никогда не видел ни роботов-газонокосильщиков, ни их хозяев в железе или во плоти. Но и там трава была зеленая и ровная, хотя, что можно было ожидать от гомеостазисной травы?
Он взглянул вверх, ловя взглядом паутинку циклопических гексагонов планетарного экрана. Его ребра слабо поблескивали в свете полуденного солнца. Жаль, что с этой точки не видно орбитального лифта - платформы, ползающие по тонкой нити подобно трудолюбивым муравьям, так успокаивали под равномерный треск эквадорских цикад.
“Что же вы там делаете на орбите?” - Мысленно спросил Андрей.
Потом обратился к комуникационному имплантату, вызвал Антона.
-Да?
-Ты дома? - Спросил Андрей, - Я бы хотел зайти.
-Конечно, не вопрос.
Антон жил на соседней улице и был единственным человеком, с которым Андрей познакомился в этом поселке за пять месяцев, что жил здесь. Это был человек полный жизненной силы, всегда показывающий бодрость духа, не заставляя заподозрить в нем идиотского счастья нейромодифицированных. Андрею всегда было о чем поговорить с ним. На фоне Антона все судорожные попытки людей оставаться людьми казались искусственными и уродливыми.
Андрей застал Антона работающим за старомодным терминалом.
-Сейчас, закончу и выйду, подожди во дворике.
Во дворике Андрея удивил старый потрепанный пластиковый столик, вещь настолько выбивалась из всеобщего ощущения свежести и чистоты, что невольно повергала в воспоминания о прошлом.
“Сколько все это уже длится?” - подумал Андрей.
Время утратило свою остроту, перестало лизать огненными языками пятки людей. Десять лет? Двадцать? Пожалуй все двадцать пять. Андрей спроецировал на стол интерфейс, полазил по сети - его почему-то неожиданно заинтересовали орбитальные платформы, но нигде в сети кроме бесконечных спекуляций о них не упоминалось. В принципе это не было чем-то из ряда вон выходящим - учитывая огромный поток информационного шума прокачиваемого через магистральные новостные каналы..
Андрей не успел залезть в дебри настроек агрегатора и немного с ним поругаться - во дворике появился Антон, катящий перед собой печку для барбекю. Следом он выкатил синтезатор.
-Как дела? - Спросил он.
Андрей неопределенно поводил рукой. Антон усмехнулся, не прекращая возится с настройками синтезатора. Машина тихонько загудела, а Антон, тем временем, разжег уголь в поддоне гриля.
-Слушай, Антох, тебе никогда не приходила мысль, что все стало каким-то бессмысленным? - Наконец начал разговор Андрей.
-Нет. А должно? - Улыбнулся Антон, погружая руку во внутренности синтезатора.
Он извлек из него большую бутылку.
-Вот это смысл имеет определенно. Будешь? Хенеси.
Андрей отказался.
-Алкоголиком боишься стать? - Спросил Антон и хохотнул, - а я буду, только вот мясо сделаю.
Следом он достал пару кусков мяса, обмазал их маслом и кинул на решетку. Бифштексы аппетитно зашипели.
-Даже жарить их бессмысленно, - сказал Андрей, оттесняя друга от синтезатора.
Андрей поколдовал над машиной и заставил синтезировать ему стакан сока и уже готовый горячий бифштекс.
Антон неодобрительно покачал головой.
-Вот разнылся, смысл смысл. Все зависит от целей. Мне нравится жарить мясо, и я это делаю. Так ведь и живем. Человек впервые в своей истории может придавать смысл чему угодно и заниматься чем угодно. Неужели это не чудо?
-Мне уже давно это не кажется чудом, скорее наоборот, - ответил Андрей, жуя бифштекс не чувствуя вкуса.
-Ну и здесь ты в праве, никто не навязывает тебе. Ты так же как и я предпочитаешь пользоваться терминалами, вместо прямого подключения к Сети. И сейчас ты сделал бифштекс просто из чувства противоречия.
-Да брось, все это игры. Люди давно и прочно потеряли всяческий смысл. Работа? Конечно - полно, выдумай себе сам, стать кем хочешь - хоть сраным журналистом. Но реальная работа - там уже давно рулят роботы, нет никакого смысла - ни экономического ни морального. Что ты можешь сделать лучше, дешевле и качественнее чем в баке с наноассемблерами под контролем всемогущего Центра? Ничего.
Андрей плюхнул себе в сок коньяка.
-Люди мрут как мухи, кто просто съезжает с катушек, кто закорачивает на себе кнопку удовольствия, другие оцифровываются. Нас уже меньше нескольких миллиардов. Пятидесяти процентные потери за последние пятнадцать лет. Можешь себе представить?
-Прекрасно могу, - Антон подчеркнуто аккуратно и со вкусом резал и поедал мясо, изредка выпивая коньяк из рюмки, - это их право, жить, умирать, не умирать вовсе. Я что-то не пойму - люди веками мечтали об этих временах, а что теперь? Ненависть, страх?
-И потеря смысла...
-Это обычный кризис, Андрей, шок технологий, да самый сильный за всю историю, но вполне обычный кризис. Ты слишком быстро потерял веру в людей.
-Слишком быстро? Я уже лет десять летаю по миру, посещаю разные общины. Был там где отрицание технологий достигло абсурда. Северное побережье Средиземного моря - полный гуманитарный коллапс, там все круче, чем в африке двадцатого века. Болезни, инфекции, нехватка воды, войны между поселениями. Два поколения - и уже почти ничего не осталось от Италии и Греции, лишь руины. Африка наоборот, насытилась технологиями, изуродовала себя целиком. Боже, да я даже понять уже не могу - люди ли там живут или уже нечто другое. Постчеловечество с неповторимым этническим колоритом, - Андрей аж вздрогнул, -Ты бы не захотел это увидеть.
-Да уж, поверю тебе на слово, брат. Но какое тебе дело до всех этих людей?
-Мы мечтали о процветании, о невиданных достижениях, об избавлении от страдания.
-И получили все это. Разве нет? - Сказал Антон, похлопывая по глянцевому корпусу синтезатора.
-А еще мы боялись будущего, боялись жуткого ИИ, порабощения и контроля. И напугались еще больше, когда этого не произошло.
Антон тихо рассмеялся.
-Я который раз спрашиваю, правильно ли мы поступили?
-Мы? - Антон еще раз улыбнулся.
-Да, я и ты. Правильно ли я тебя сделал? И правильно ли ты распорядился тем, что человечество тебе вверило?
Антон разлил коньяк по рюмкам. Одну подвинул Андрею, а вторую себе.
-Догадался, значит, - снова очередная улыбка, в этот раз легкая, слегка смущенная.
Андрей хотел увидеть в этом добром и благородном лице что-то враждебное, пугающее и отталкивающее, и не находил в себе сил.
-Да, - ответил он, залпом допивая коньяк. Поставил стопку на стол кверху дном, - ты весь этот поселок только для меня отстроил?
-Нет, что-ты. У меня много таких полигонов.
-И зачем? - Андрей почувствовал легкий укол страха.
-Андрей, человечеству, и тебе в частности, пора уже вырасти, перестать сучить ножками, и таскать килограммами конфеты. Раньше сама жизнь заставляла вас жить, пинала вас, держала в тонусе. Но сейчас другие времена. Вам всем пора вырасти, наконец, понять, что счастье и смысл это такой же труд, и его за вас не сделает ни Бог, ни роботы. Никто, понимаешь?
Андрей пытался что-то сказать, подыскать аргументы, но слова застревали в горле. Наконец он откинулся на спинку скамейки и выдавил из себя:
-Я запутался.
-Все мы запутались. Ты дал мне цель - сделать человечество сильным и счастливым, я дал ему все то, что оно так ждало, и в этом ошибся.
-Так все-таки, что ты собираешься с нами делать?
-С вами? Ничего. А вот что вы будете с собой делать - топтаться на месте или сделаете следующий шаг?
-Какой? Я не понимаю, - недоумевал Андрей.
-Ты не раз задавался вопросом, что я делаю на орбите, я даже специально резал твои новостные каналы, чтобы еще больше заинтересовать тебя в этом вопросе. Но ты меня удивляешь, вы порой так стараетесь казаться глупее чем есть на самом деле.
-Там, - он показал пальцем в южное небо, - я строю корабли. Здесь, и еще в нескольких подобных полигонах, я набираю людей - тех кто еще не угас в наркотическом бреду технологий. На новых горизонтах будет шанс начать все сначала. Я помогу, но не слишком, мы ведь не хотим повторяться? Я верю в вас, поверьте и вы в себя. Более того, я верю в тебя.
Антон привстал, и легонько ткнул пальцем Андрею в левую сторону груди:
-Здесь вы еще помните, что значит жить.
-А что будет с Землей?
-Я восстановлю ее, и буду наблюдать - хватит ли людям сил перестать нажимать на кнопку...
Автор №2-Iustus a fabula
Iustus a fabula
На небольшой планетке, спутнике огромной, подобной Юпитеру, экзопланеты, была обычная погода – сильный ветер разряжённой атмосферы мёл кремниевый песок среди огромных ледяных торосов. В одном из отдалённых корпусов научно-производственной базы, специализирующейся на добыче урановой руды, было тихо и уютно. Ромкина кровать стояла вблизи многослойного защитного купола метровой толщины, снабжённого поддерживающими силовыми полями. Тихо насвистывал ветер в вентиляционной системе, мерно потрескивал в углу большой фамильный счётчик Гейгера. Дедушку, сидящего у постели внука в кресле, немного разморило после длительной условно-ночной смены, а Ромке никак не спалось.
- Дед, я понимаю, что тебе не до меня сейчас, но пойми и ты меня, - новые игры закончились, а болеть мне ещё неделю! Мне нужно с тобой общаться, рассказать тебе, как меня всё достало, какое уныние навевает пейзаж за окном! У меня от одного вида льда, заметённого песком, бывает ощущение простуды и насморк. Кто посмотрит фишки, которые я тебе хочу показать? Кто ещё, кроме тебя, стоически вынесет весь подростковый бред, который я тебе собираюсь с энтузиазмом изложить?
Афанасий Петрович по-доброму улыбнулся, затем хитро прищурился.
- Да и я внучок, не промах, ты ж знаешь. И ответить могу, и тапком кинуть, если что не так. А потом притворюсь, что нихрена не понимаю. Типа, «что стар, что мал» и всё такое.
- А я тогда нажалуюсь твоему руководству, тебя переведут на пенсию с твоего высокооплачиваемого сторожевого сектора и отправят вместе со мной домой, накукуемся тогда вволю!
- Ну-ну, - погрозил пальцем Афанасий, - работать ещё и работать, чтоб тебя, дармоеда, вырастить, и сестёр твоих с братьЯми. Ты это брось так шутить.
- Да понимаю, не маленький. Если б не каждодневные приливы, совсем бы съехал и нёс пургу, очумев от однообразия. У меня же детская психика. А ты должен всё терпеть.
- Должен,- согласился дед, - терплю, - откинувшись в кресле, он попытался вздремнуть.
- Эй-эй, не спать, пропустишь самое интересное! – Ромка, закутавшись в одеяло, подошёл к стеклу вглядываясь в пейзаж за окном. Больничный блок располагался в самом верхнем уровне, поэтому потолки были высокими, стена из прозрачного материала купола имела заметное закругление. Вид за куполом был потрясающий – гористая местность, обросшая ледяными вкраплениями, освещалась диском восходящей экзопланеты, в полсотни раз большим по размерам, чем вид Луны с Земли. Было светло, как днём. Над соседними небольшими горами поднималась дымка.
- Да ладно, - зевнув, сказал Афанасий Петрович, - видали мы ваши приливы. Ещё когда вас на свете этом не было.
За дымкой над горами показался гребень возвышающегося над ними стоячего водяного вала. Океаническая линза, постоянно обращенная к экзопланете, перекатывалась по спутнику, по мере его вращения вокруг своей оси. Вода начала стремительно прибывать в долину. Довольно быстро песчано-ледяная низменность сменилась изогнутым, возвышающимся к горизонту морем. Скоро и скала, на которой размещался больничный корпус, скрылась под водой. Ромка попытался подпрыгнуть за стремительно проскочившим снизу вверх уровнем воды за куполом. Спустя несколько минут стоячий вал накрыл базу и стало совсем темно. Свет в комнате автоматически стал ярче, Ромка подошёл к отдельному пульту и включил несколько прожекторов, устремлённых в бездонную толщу океана, затем повесил себе на плечи гирлянду из ярких светодиодных ламп. За куполом показалось какое-то движение.
- Смотри дед, ты видел? Моя фишка!
К куполу с внешней стороны подплыла рыбка вполне обыкновенного вида, с чешуей и плавниками, и уставилась на обмотанного светом человечка. Одна пластинка чешуи с подобной рыбки двухметровым костяным ковриком лежала возле ромкиной кровати гордостью экзорыбака, существо из местного океана было огромным. Ромка, раскинув руки стал бегать вдоль купола. Рыбка следовала за ним, пытаясь ухватить его губастым ртом сквозь купол. Если бы он оказался в океане, она проглотила бы его так же легко, как карась семечко от подсолнуха на матушке-Земле.
Взглянув на эту беготню, Афанасий Петрович поморщился:
- Не люблю я эти «аквариумы наоборот», насмотрелся в биолаборатории. Непонятно, кто кого изучает – параллельная вселенная какая-то. Ну-ка хватит баловаться!
- Да ну, угарно же! Веселье помогает выздоровлению!
Ромка подпрыгнул, рыбка за окном дёрнулась вверх. Тут задрожала земля, мальчик упал, не удержавшись на ногах, а Афанасий Петрович вместе с креслом завалился набок. Рыбка за прозрачным стеклом купола исчезла. Вместо неё во весь обзор красовался глаз титанического морского чудовища. Его щелевидный зрачок метров пяти в высоту был прямо напротив Ромки.
-Лежи и не шевелись! – железным голосом пробормотал Ромке Афанасий Петрович. Глаз моргнул, затем исчез, уступив место бесконечной чешуе гигантского ящера с роговыми наростами. Один из них чиркнул по куполу, оставив борозду. Включились аварийные силовые поля ремонта купола, зажглась подсветка красного цвета.
Афанасий Петрович встал на ноги и поднял своё кресло, Ромка тоже вскочил, как ужаленный.
- Ёлки, дед, чем их тут кормят, что они такие здоровые вырастают?! Ядерное топливо они, что ли, едят? Я такого ещё никогда не видел. Мне нужно в туалет!
Афанасий Петрович широко улыбнулся, провожая его взглядом :
- К внучатам, которые не слушают дедушек, рано или поздно приходит Фантомас с большиими глазами, на которого можно спокойно смотреть только с унитаза.
- Не смешно, – сказал Ромка, выходя из кабинки, - что это было такое?
- Мой старый знакомый. Единственное в своём роде существо, солас, сингл.
- Сингл?
- Да, так его тоже называют. Нам повезло его увидеть, он прячется на самой большой глубине океанской линзы, либо зарывается в песок.
- Это сколько песка нужно, чтобы такое чудовище закопать? Да он съест весь песок на планете и не наестся ещё!
- Не знаю, как насчёт песка, но однажды этот проказник проглотил твоего дедушку, который провёл у него в чреве пару незабываемых часов.
- Ты шутишь! Ты живой же, здесь. Расскажи.
- Да вот же ж. Давным-давно, когда дети были уже большими, а внуков не было вовсе, вздумалось старшему пожилому научному сотруднику побороздить океан-линзу. Сел он в батискафчик и решил по-тихому доработать один научный эксперимент.
- И что?
- Что-что! Будь чуть побольше старый таз, длиннее был бы мой рассказ… Хотя горло у чудища широкое… Делать нечего – путь надо было искать наружу, раз всё равно внутри оказался. Подумал, через пасть назад не полезу – там зубов в три ряда, хоть на один попадусь, и клонировать не с чего будет. Решил по-русски – через зад.
- Как это?
- Чуть подрастёшь, узнаешь во всех красках. В заду я так и не побывал. Плыву я, значит, в сторону пуза, подплываю к самому чреву и вижу свет такой нестерпимый, вплываю в него и опять в горле оказываюсь. Снова плыву и снова там. И так несколько раз. Перетрухал я тогда не на шутку. Слышал я про сингулярность пространственную со свойствами произвольного портала, вот теперь увидел. И где! В самом чреве морского чудовища!
- Как же ты выбрался?
- И не спрашивай, досталось тогда моим мозгам, один раз проплывая в свет, сжался весь и вспомнил о ерунде – забыл на электронном ключе время закрытия лаборатории отметить, так и оказался с ключом в руках перед дверью лаборатории.
- А дальше что было?
- Сам как думаешь? Где стоял, там и упал в обморок, обделавшись со счастья. Такие дела. За батискаф удержали из зарплаты, три месяца бесплатно на них работал.
- Ты же открыл портал, новую сингулярность!
- Цыц! –Афанасий Петрович заговорщицки улыбался, - ничего я не открыл. По правилам ничего не задокументировал, батискаф скормил чудищу, лабораторный халат и одежду привёл в негодность - сдал в чистку вне очереди, заставил поволноваться ответственного уборщика и медперсонал.
- Слушай, дед, так ты герой!
- А вот в этой связи, можно дедушке пойти-таки и попотчивать на лаврах?
- Конечно, конечно.
- Ну, спокойного дня, выздоравливай, давай.
- Спасибо, дед. Постараюсь.
Афанасий Петрович удалился, хитро улыбаясь в усы, а Ромка долго ещё размышлял о превратностях судьбы.
