Устанешь ждать.
(Последнее лето…)
1.
Закат был ужасен. Полнеба залило красным, будто щедро плеснули крови. Солнце, красное, налитое нечеловеческой злобой, смотрело на юрты в степи, и очень нехотя опускалось за край.
-Быть беде, -пробормотал Шавка, жмурясь, но не отрывая глаз от кровавого ока. Кто-кто, а он, молодой помощник волхва, знаки читал легко и непринужденно.
-Так говорят боги? –раздалось сзади. Юный волхв дернулся, но повернулся медленно, с достоинством. Встретился взглядом с ярко-голубыми глазами широкоскулого воина.
-Тигр! Хватит подкрадываться как к дичи!
-Прежде, чем пялиться в небо, оглянись вокруг, -посоветовал Тигр.- Звезды и небо видишь, наверно, и во сне, читаешь знамена даже с закрытыми глазами, а корову, наступившую на ногу, можешь и не заметить!
-Корова ногу оттопчет, нога заживет. А по небу вижу, когда придут с войной!
-И когда? –с интересом спросил Тигр. Серьезно спросил, без насмешек, как сделали бы многие воины, особенно из тех, кто помладше.
Шавка довольно кивнул:
-Удаль не показываешь, силой не хвастаешь. Ты – настоящий воин, а не те дураки, что красуются в седле и одно ищут, с кем подраться! А война будет, будет…
Лето пришло – быть беде! Эту пословицу придумали еще тогда, когда Боги только создали Великую Степь. Летом племена постоянно кочуют, ища лучших земель, где и рек вдоволь и трава зеленей. А если эти земли вдруг оказываются заняты… ведь не просто так у каждого степняка за поясом острый клинок!
Лето – время крови, пожаров и женских слез.
-Войны не было уже много лет, -осторожно начал Тигр.- Пятое лето без набегов! Все племена давно передрались, успели породниться, даже создали Большой Совет Племен… Может красный закат к холодам?
Молодой волхв подозрительно уставился на воина:
-Сомневаешься в знаках, что шлет нам, убогим, Бог-Солнце? Еще ни разу не соврал великий Бог-Светило, ни разу…
Чем ниже опускалось солнце, тем быстрее затихал город юрт. Спала суета, к табунам отправились дежурившие этой ночью, вспыхивали повсюду костры, вокруг которых хлопотали у котлов женщины. Тигр кивнул волхву, зашагал к своей юрте, где молодая красавица жена уже доваривала похлебку.
Лилии шел только двадцать четвертый год. Младше Тигра на десять лет, она любила его до беспамятства. Ради суженого она отказала ровеснику из большого племени, сыну грозного вождя Гаррота.
Это было смутное время, когда Лилии и Тигру пришлось год скрываться от рыскавших повсюду людей Гаррота. А потом Тигр столкнулся с несостоявшимся женихом с глазу на глаз. И в честном поединке, при ста свидетелях, как того требует Покон, одержал верх. По древнему закону, он мог убить соперника, но оставил в живых. Гаррот после схватки долго смотрел в глаза Тигру, а потом молча поклонился и величаво зашагал к коню…
Это Тигр и вспоминал, засыпая этой ночью рядом с Лилией.
Разбудил бешеный крик. Тигр в одно мгновение оказался на ногах, бросился к пологу и выскочил из юрты.
Крик прилетел с окраины городища. Оттуда же неслись по дуге огненные стрелы. Темнота озарилась десятками огней, сразу отовсюду полетел лязг оружия. Защитники сцепились с налетчиками.
-Лилия, за мной, живо! –крикнул Тигр через спину. В темноте юрты торопливо нагнулась за одежкой девичья фигура.
Тигр метнулся через юрту за клинком, другой рукой схватил под руку жену.
-Прыгай на коня и мчи к Итамам, они ближе всех!
Он рубанул ятаганом стенку жилища. Держа оружие перед собой, протиснулся в щель.
-Живей, живей! –прошипел Лилии.- Пока бой не дошел сюда!
Вдвоем бежали, сталкиваясь с бегущими навстречу мужчинами. Тигру крикнули, что бой с другой стороны. Кто-то попытался схватить за плечо, но воин даже не взглянул. В голове билось одно, спасти Лилию, спасти любой ценой!
Впереди уже маячили последние шатры, когда из тьмы в степи выметнулись конные налетчики. Не меньше двух сотен! Не сбавляя темпа, отряд вломился в город. Тигр быстро заслонил Лилию, замер, готовый рубить любого, кто рискнет сунуться.
Ятаган тем хорош, что легче меча, легче топора, умелая рука взмахнет им так быстро, что не всякий глаз различит движение. А Тигр был умелым воином. Первый налетчик даже понять ничего не успел, конь понес дальше бездыханное тело, залитое кровью. Следующий налетел с криком, огромный, перевитый горами мышц, но двигался медленно. Широкоскулый степняк перехватил руку всадника с клинком, дернул, вырвав бычка с седла.
-Лиля, на коня! –заорал, опуская ногу на шею врага. Под пяткой хрустнуло, тело поверженного дернулось и застыло без движений.
Девушка птицей взлетела на спину животного, схватила узды. И тут подоспели остальные налетчики.
Основной поток умчался вглубь города, а осталась малая горстка. Один схватил легкое тело Лилии, перетащил в свое седло. Тигр бросился отнять, но его оттеснили напором. Пока отмахивался и уворачивался от клинков, видел, как несколько воинов спрыгнули с коней, перехватили девушку и с гоготом принялись шарпать.
Дико заорав, он рванул на помощь любимой, но сзади ухватили за плечи. Тигр даже понять ничего не успел, как из руки вырвали ятаган. Железная хватка сдавила грудь, выбивая дыхание.
Отчаянным рывком Тигр вырвался из крепких рук. Отмахнувшись локтем, услышал хруст, и сразу рванул к Лилии. Через несколько метров в плече вспыхнула боль, он увидел, как уносится прочь стрела с клоком его мяса. Не оборачиваясь, Тигр отпрыгнул вбок, возле уха вжикнула еще одна стрела.
Он на бегу подхватил с земли щит. В один миг развернулся к стрелявшим, тело само, без помощи разума, приподняло деревянный край, ловя оперенную бестию с железным клювом. С луком стоял один. Двое неслись на него с боевыми палицами. Тигр шагнул в сторону, закрываясь от лучника одним из бегущих. Быстро оглянулся на девушку. Лилию уже повалили наземь, жадно срывали одежку, никто даже не смотрел, что недалеко сейчас завяжется схватка.
Нападавшие в горячке боя сглупили. Первый из них, более быстрый, не стал дожидаться побратима. Тигр дождался, пока он ударит, и вместо того, чтобы принять удар на щит, отпрыгнул вбок. С размаху рубанул краем щита в лицо. Щедро брызнула горячая кровь, воин всхлипнул и начал заваливаться на спину. Из мертвых пальцев выскользнула палица.
В этот момент налетел второй. Тигр едва успел отскочить подальше. Несколько ударов принял на щит, рука и плечо заныли от чудовищной силы, вложенной врагом. После очередного удара, уловив момент, резко подался к нападавшему, пнул щитом в грудь. Тот шатнулся и неловко взмахнул руками. Тигр быстро толкнул снова, уже всем телом. И пока силач падал, пнул его ногой в пах.
Мужик захрипел, схватился за больное место, а Тигр подхватил палицу и наотмашь впечатал тяжелый шипованый набалдашник в голову.
В щит дребезжа встряла еще одна стрела. Лучник торопливо потянулся к колчану за новой, но рука схватила только воздух. Он откинул лук, схватился за ятаган.
Тигр дождался, пока тот подбежит ближе, шагнул навстречу и подставил щит под быстрый удар. Не тратя времени на замах палицей, пнул ногой в живот. Теперь враг бил аккуратно, тут же отпрыгивал, а свободная рука нашарила на поясе швыряльный нож.
Степняк то и дело замахивался ножом, а Тигр, боясь хитрости, внимательно следил за рукой. Щит держал так, чтобы успеть закрыть и ноги и голову. Понимая, что скоро к врагу поспеет помощь, Тигр резко пошел в наступление, палицей угодил по руке, которая держала ятаган. Клинок чужака выпал из месива мяса и тонких белых костей, в которое превратилась рука, а кочевник крутанул палицу над головой и вмазал набалдашником в перекошенное лицо.
Тяжело дыша развернулся к Лилии. Уже рванул было к ней, но снова между горящими юртами показались полуголые всадники. Один из них, самый молодой, еще отрок, радостно указал на Тигра и потянул из-за пояса кривой клинок.
Молодой налетчик двинул коня к застывшему Тигру, а остальные степняки двинулись по кругу, замыкая в кольцо место будущей схватки.
-Готов умереть? –хищно оскалив зубы, крикнул молодой.
Тигр с болью в сердце смотрел на Лилию. Жена бешено размахивала кулаками, рот страшно перекосило в крике. Один из насильников сорвал остатки одежды, с хохотом отбросил прочь. Несчастную схватили по рукам и ногам, сунули в рот кляп, один намотал волосы на руку, резко прижал голову к земле.
-Твоя женщина? –перехватил его взгляд дерзкий поединщик.
Тигр зарычал, в голову ударила горячая волна, сметая остатки разума. Воздев руки к небу, он встретился с молодым взглядом, отбросил щит прочь. И с места рванул на врага. Всадник быстро замахнулся клинком, но ударить не успел. Палица с хрустом вошла коню в зубы, тот, ошалев от боли, взвился на дыбы. Тигр, не теряя времени, саданул в конское колено, щедро брызнула горячая кровь. Парень в седле с побелевшим лицом начал спрыгивать с лошади, это удалось… а налету его встретила палица.
Удар пришелся в живот, но поединщик все равно рухнул на землю безвольной тряпкой. Хорошо, если хоть одно ребро целым осталось!
Тигр кинулся добить, но на пути, как из воздуха, возник воин на коне. Широкоплечий богатырь с длинными седыми волосами. В руке – добротный меч из черного булата!
-Прочь! –бешено выкрикнул он.
Тигр задрал верхнюю губу, как хищник, предупреждающий, что стоять на его пути опасно. Но в спину сильно толкнули, Тигр, уже падая, успел развернуться и захватить прыгнувшего врага в объятья. Оба рухнули в пыль, налетчик тут же схватил за шею, сжал крепкими пальцы.
-Как женщина, -прохрипел Тигр, пытаясь ослабить хватку на шеи.- Сзади!
В глазах заплясали черные пятна. Последним усилием он дотянулся к лицу врага, воткнул палец в глаз. И когда тот заорал дурным голосом, а хватка на шее ослабла, Тигр согнутым указательным пальцем ударил в кадык. Крик резко перешел в хрип, и обмякшее тело повалилось на него.
Труп подняли несколько воинов. Один сразу приставил к шее Тигра клинок. Кочевника перевернули лицом в землю, с болью заломили руки за спину и крепко связали.
-Сволочь, так покалечил Радька, -проговорили над ухом.
Его поволокли за ноги, Тигр старался держать голову повыше, но кто-то специально наступил, прижал лицом к земле. Последнее, что запомнил степняк, прежде, чем потерять сознание, – лязг оружия над головой…
Резко распахнув глаза, Тигр вскочил на ноги. Над головой – усыпанный звездами купол ночного неба. Вокруг – голая степь, где неподалеку стреноженный конь мирно щиплет траву.
Рядом трещал костер, у которого скрутился, схватившись за живот, молодой степняк. Тигр узнал Янтру, далекого родича по отцу.
-Янтра, ты? –позвал Тигр.
Парень застонал и приподнял голову. Только теперь воин разглядел, что между пальцами у того сочится кровь. Он бросился к родичу, аккуратно отнял руки от живота.
-Я умру, да? –слабым голосом спросил Янтра.
Из глубокой раны кровь текла неумолимо, земля под парнем размякла, как после дождя. Чудо, что он до сих пор был жив.
-Умру? –переспросил Янтра.
Голос стал еще тише. Затуманенные болью глаза смотрели на воина с печалью. Но за печалью можно было разглядеть и гордость.
-Я уйду к Богам воином, -на последнем издыхании похвастался он.- Я вырвался из рук, выхватил у одного из них нож… А когда убегал, увидел, как тебя двое тащат к костру… Я решил, что справлюсь…
Голос становился все тише и тише. Он замолк, с улыбкой глядя на звезды.
…Янтра умер у Тигра на руках. Времени справлять тризну не было, и Тигр закопал юного воина посреди степи. Натаскать камней было неоткуда, вместо них широкоскулый степняк сделал горку из земли – по пояс взрослому человеку.
-Прощай, сородич, -склонив голову, прощался он перед курганом.- Ты спас меня, а я обещаю отомстить за твою смерть!
Он схватился за клинок, отвоеванный Янтрой у чужаков, крепко сжал холодную рукоять. И взяв под узды лошадь, побрел в ту сторону, где с весны обитало самое сильное племя Степи. Сарматы.
2.
Вождь Сарматов смотрел не отрываясь. Тигр спокойно выдержал холодный взгляд, протянул клинок налетчиков.
-Это племя пришло без спросу, пришло нагло, с силой… Вырезало за неделю три городища, смяло несколько малых племен! Мое родное племя больше не существует, осталась горстка рабов, угнанная к краю Степи…
-Месть? –разомкнул губы Гаррот. Говорил он тихо, легче было читать по губам, чем надеяться на уши. Тигр кивнул, но тут же добавил:
-Для меня – месть. А для вас – предупреждение, шанс не просто дать отпор, выгнать из наших земель, а вырезать на корню, чтобы больше никогда и никому не повадно…
-Мое племя самое сильное в Степи, -медленно произнес Гаррот.- Чужаки наверняка об этом знают. И вряд ли они решаться бросить вызов! Нужно ли мне встревать в эту бойню?
-Ты мудрый вождь, -поклонился Тигр.- Тебе решать. Но остановятся ли чужаки, когда сомнут все слабые племена? Степь большая, они могли попросить у Большого Совета Племен разрешения осесть на ничейных землях. Разве Совет не согласился бы? Но налетчики пришли ночью с оружием! Они пришли воевать!
Очень долго вождь смотрел на Тигра. Наконец, полоска рта пришла в движение:
-Я пошлю отряд для переговоров.
Тигр, поклонившись, поднялся и направился к выходу. Слова Гаррота догнали его в спину:
-Если чужаки не примут моих условий, будем воевать.
-Они не примут, вождь, -убежденно сказал Тигр. И не оборачиваясь откинул полог юрты.
Солнце радостно приняло в объятия, сразу накалились плечи. Тигр, не зная что делать, зашагал к группе воинов у соседнего шатра. Те лениво сидели в тени, по кругу шел бурдюк. Скорее с водой, чем с кумысом. В такую жару пить дурман-пойло не придет в голову даже закореневшему пьянице!
Тигр сел рядом, кто-то протянул бурдюк…
В гневе Гаррот был страшней, чем стая волков. Посланные им люди не вернулись, а ведь за это время можно было три раза туда и обратно… Воины ходили тихо, едва на носки не ставали, боясь попасть под горячую руку. Все племя притихло, замерло по юртам. А Тигр сам явился к вождю, расхаживающему перед шатром.
-Твоих послов уже нет в живых. Нужно собирать войско.
Гаррот полыхнул глазами, но сдержался и проговорил ровным голосом:
-Никто никогда не трогает послов. Это не по-мужски, это не по чести…
-В Степь вторглись чужаки, что им наша честь?
Вождь долго молчал.
Вздохнув, жестом показал идти за ним. Юная красавица поспешно откинула полог, их приняла прохладная полутьма юрты. Гаррот двинулся к большому деревянному сундуку, откинул тяжелую крышку.
-Возьмешь лучших лазутчиков. –Он протянул Тигру превосходный, только вождю носить, ятаган.- Если ты прав и моих людей убили, я сотру нечестивое племя в пыль!
-Это мудрое решение, -только и сказал Тигр.
Лучшими оказались двое низких, но необычайно широкоплечих мужичков. Вой и Ракшас. Оба молчаливые, серьезные, с густыми сетями морщин по всему лицу. Такие спутники Тигру нравились. Это не молодняк, которым только подвиги подавай.
Уже к вечеру троица ускакала в Степь.
Лагерь чужаков был огромен. И беспечен. Почуяв силу, налетчики выставили просто смешные дозоры, да и те играли в кости вместо того, чтобы просматривать горизонт.
Оставив коней троица лазутчиков ползком двинулась к лагерю. Хвала Богам, трава здесь была высокой. У передних юрт стоял не шевелясь мужчина. Тигру хватило взгляда, чтобы понять – этот не просто дозорный. Вообще не простой мужик.
Воин был высок, жилист. Длинные руки хоть и казались худыми, но двигал ими так быстро, что не всегда удавалось разглядеть движение. Лысая голова блестела на солнце, и только с макушки свисал за левое ухо длинный черный чуб. А в ухе красовалась серьга с кроваво-красным рубином.
Когда повернулся в сторону затаившихся лазутчиков, те мигом уткнулись носами в землю. Тигр чувствовал, как бешено колотится сердце, казалось, что острый хищный взгляд жжет макушку. Вот прямо сейчас со свистом прилетит стрела…
-Это Арах! –с жаром прошептал Вой.- Говорят, его мать была простой смертной, а отцом – Бог из далеких земель! Наш вождь Гаррот, еще будучи молодым воином, приютил когда-то давно мальчугана с горящими изнутри глазами. Спустя годы выкормышь стал самым сильным воином в Степи, хотя никто и никогда не учил его воинскому искусству… Гаррот мечтал вырастить мудрого и степенного мужа, а вместо этого сам облегченно вздохнул, когда сын Бога-чужака покинул племя и ушел куда глаза глядят.
Когда Тигр набрался смелости и приподнял голову, высокого степняка уже не было. Переведя дыхание, троица двинулась вдоль лагеря. Но отползти далеко не удалось… На окраине лагеря, посреди поля пепла, лежало несколько трупов.
-Пять. Пять трупов, -посчитал Ракшас.- Столько же было послов!
Он змеей скользнул вперед. Каждую секунду рискуя быть обнаруженным, подполз к убитым вплотную. А когда вернулся, в руке крепко сжимал серебряную цепочку с талисманом в виде воющего волка.
-Это принадлежало Серому-в-шкуре, -трясясь сообщил Ракшас.- Главному в посланном посольстве!
-Думаю, этого Гарроту хватит, -коротко бросил Тигр и первый полез прочь.
Ближе к вечеру стало ясно, что все так просто не обойдется…
Сначала Степь озарила яркая вспышка. Небо быстро затянуло тучами, где-то за ними тихо ворчал Бог. Пока что тихо и безобидно, но каждый на земле сейчас понимал, что дразнить дальше Повелителя Бурь не стоит. А то, что Бога кто-то сердит, было ясно по мрачным исполинским тучам, накрывшим, казалось, всю Степь.
Вот-вот лопнет у Небожителя терпение…
Троица степняков как могла подгоняла коней, но что убежать от грозы не удастся, понимал каждый. Тигр первым сбавил темп, спрыгнул с коня. Из туч угрожающе загремело – прямо над головой. Степняк поневоле вжал голову в плечи и быстро вынул из-за пояса ятаган.
Кто не знает, что свирепый Бог терпеть не может оружия и другого железа? Единственный из Небожителей, кто хорошо помнит старые времена, когда люди ходили в звериных личинах – даже на ногах держаться не умели! – и никакого оружия, кроме собственных клыков и когтей, ни у кого не было! Говорят, разойдясь не на шутку, он, Бог, иногда метит молниями сразу в целые войска! И яркая цепь сжигает в прах любого, кто держит железо…
Тигр воткнул клинок в землю и кинулся снимать поклажу с коня. Вой с Ракшасом не отставали. А первые капли они встретили сидя на траве.
Крупные, тяжелые капли за несколько мгновений повалили как из ведра. Вбивая пыль и рождая крохотные фонтанчики. Кони испугано ржали и прижимали уши, двинулись ближе к хозяевам.
Гремело так, что заложило уши. Вой долго смотрел ввысь, прокричал:
-Такие грозы бывают, когда Бог ссорится с дурой-женой! А гремит передвигаемая мебель из небесного хрусталя!
Тигр тоже вскинул глаза к затянутому небу. Кривая молния прочертила небо, степняк успел разглядеть огромное око среди туч, из которого сорвалась ветвистая божья стрела.
-Женщина должна быть не только красивой, -прокричал, не отрываясь от обители Бога, где сейчас кипела ссора.- Но и умной. Какой нужно быть дурой, чтобы решиться гневить могучего повелителя?!
-Ей что? –отозвался Ракшас.- Получит по морде, и дело с концом! А щепки летят в нас! Добро еще, чтобы молнией не поцелил, сгоняя злость…
Тигр вдруг дернулся, как ужаленный. Неясная волна в груди заставила быстро обернуться…
В следующий миг он уже стоял на ногах, забыв про разгневанного Бога и про грозу. К ним не спеша приближался одинокий всадник. Арах-с-серьгой! Неподвижный, с равнодушным ко всему окружающему взглядом. У бедра страшного врага Тигр разглядел ятаган. Словно гнев Бога чубатого степняка не касался!
Не торопясь, Арах подъехал к троице. Спрыгнул с седла и не меняя гримасы, смотря куда-то сквозь врагов, двинулся к ним. У Тигра по коже побежали мурашки, а в сердце прокрался холодок. Этот воин – не просто хорошо тренированный мужчина. Он – только на половину человек, в его жилах – кровь одного из Небожителей! Побратима того, кто сейчас тряс небеса и плевался молниями! Можно сказать, Арах-с-серьгой далекий родич Бога Бурь.
А далекий ли?
-Ты нас заметил еще там, в лагере, да? –с трудом сдерживая дрожь, обронил Тигр. Скосился на родной ятаган, торчащий из земли метрах в пяти. В тучах предостерегающе загремело, Бог явно наблюдал за стычкой и предупреждал.- Зачем вы пришли с войной? Племена могли поделиться землями без кровопролития!
Арах остался невозмутим, даже не глянув на говорившего. Тонкие губы шевельнулись:
-Сила не спрашивает у скотарей, что ей делать и когда.
-Мы не просто скотари! –перекрикивая грозу, возразил Тигр.- У нас тоже есть воины! Много воинов!
Кривая, едва заметная улыбка потревожила отрешенную гримасу.
-Тогда зачем вы здесь?
-Мы посланы посмотреть, где делись наши послы!
-Они убиты, -бесстрастно сообщил Арах.
-Послов не трогают! –отчаянно выкрикнул Ракшас.- Это закон войны!
-У войны нет законов.
Спокойствие грозного воина пугала больше всего. Один против троих умелых, он даже не счел нужным взяться за оружие!
Заговорил Вой.
-Зачем ты нас догнал? Мог ведь убить еще в лагере?
-Чтобы зря не рождать тревогу. Мои воины привыкли, что нас боятся, от нас убегают. Многие отправляли к нам послов, но еще никто не присылал лазутчиков…
-Вождь сарматов дал тебе кров и делился своей едой! –выкрикнул Ракшас.- Он растил тебя как родного сына! А ты посмеешь поднять на него оружие?
Равнодушие у чубатого никуда не исчезло. Но глаза повернулись к задавшему вопрос. Может ли божье дитя любить земного отца? –успел подумать Тигр.
-Гаррота я не трону, -сухо ответил Арах.- А племя трону.
В голову ударила темная волна, легко вышибая разум и страх. Тигр зло пообещал:
-Не хвались на рать идучи!
Он воздел руки к небу.
-Бог, прошу помощи!
Арах смотрел с любопытством. Так смотрит ребенок на жука, лежащего на спине и шевелящего лапками, который не в состоянии перевернуться.
Тигр стиснул челюсти, проорал во всю глотку:
-Боже, яви силу! Пусть я умру, но Арах-с-серьгой должен…
-Боги не помогают трусам и слабым, -торопливо подсказал сбоку Вой. И Тигр закончил:
-Арах-с-серьгой должен биться на равных! Без крови Небожителя в жилах!
Из туч удивленно громыхнуло. Яркая вспышка осветила четверку степняков – Бог пристальней разглядывал наглого просителя.
-Дурак, -разомкнул губы Арах.- Родня никогда не станет помогать чужаку победить!
Тигр встретился с холодными, только наполовину человеческими, глазами.
-Я не Бога Бурь прошу о помощи! А самого сильного на данное время – Бога-Лето!
Он кинулся к ятагану, вырвал из земли и быстро полоснул себя по груди. Пусть Бог зрит, что готов заплатить своей кровью, только чтобы бой был справедливым. Шагнул назад к Араху.
-Давай, чужак! Бейся на равных!
-С чего ты взял… -начал тот и тут же осекся. Ятаган на его поясе вдруг ярко вспыхнул и разлетелся пеплом, который тут же вбил в мокрую землю дождь.
Арах отступил на шаг назад. В темных глазах промелькнула паника и страх. Не легко без помощи Могучего заступника. Ведь теперь каждый вражий удар может стать последним…
Тигр отбросил свой клинок, кинулся в рукопашную. В два счета сбил с ног и оказался сверху… И жизнь будто потекла мимо. Очнулся Тигр только когда Вой и Ракшасом под руки оттянули от бездыханного тела с разбитым до неузнаваемости лицом. Оба тяжело дышали, а на победителя смотрели округленными глазами.
-Ты хоть понимаешь, что убил сына Бога? Что ты – герой! За тобой теперь пойдет любой из сарматов!
…Орда сарматов уходила навстречу налетчикам. Пыль стояла до небес, скрипели колеса у плетущихся сзади войска телег, орали дети и плакали женщины. Война – удел мужчин. Матерей она страшит, матерям война красит в седину волосы, добавляет морщин, безжалостно забирает годы жизни. Ведь какая женщина не станет переживать за родное дитя, пусть он будет хоть впервые идущим в бой отроком, хоть испещренным шрамами героем-поединщиком?
Во все стороны унеслись на быстроногих конях лазутчики. Тигр долго смотрел на восток. Где-то там делят награбленных коней безжалостные чужаки, где-то там плачут под их воинами пленные девушки… Тигр с силой стукнул себя в лоб, выбивая память о Лилии, но перед глазами осталась висеть картина, когда жадные руки сорвали с жены одежду и гогочущий налетчик завалился на нее со спущенными штанами.
Ни один мускул не дрогнул на широкоскулом лице, только заскрипела кожа в сжатых кулаках.
-Месть, -прошипел воин и вскочил в седло.
3.
Каждому свое, говорил молодой волхв Шавка. Богам – небо, людям – землю, собаке – кость, а волку – злость. Князю – власть, воину – меч. Одно не сказал юный мудрец. Что степняку?
Степь, думалось раньше. Но что степь? Тигр знал, что будет жить не зная горя и в тесном городе, где вокруг не привычные юрты, а деревянные избы, детинцы бояр и хоромы удачливых торговцев. Конь? Так за свою жизнь он уже поменял не одного коня. Грустно, конечно, когда убивают родного скакуна, ходишь по несколько дней повесив нос, не отвечая окружающим. Но потом берешь приглянувшегося жеребца и снова начинаешь жить...
Небо только начинало светлеть. Тигр лежал, закинув руки под голову и не отрывался от темно-синей выси. Хорошо богам, у них сила, у них бессмертие, богам нечего бояться и не о ком бояться!
Сердце стучало часто и сильно. Воин закрыл глаза, вспоминая лицо жены. Самая милая, самая нежная женщина в мире. Та, которой не хватает ему, коренному степняку.
Нащупал сбоку на земле ятаган, сжал холодную рукоять. Несколько дней назад острое железо вволю напилось крови. До сих пор в ушах стоял шум битвы, крики умирающих, ржание ошалевших коней, лязг оружия и треск сгораемых юрт.
Как трясся поставленный на колени вождь чужаков! Тигру не дали убить пленного, но он уловил момент и впечатал сапог в перепуганное лицо. Пока Тигра оттаскивали, он видел, как проклятый налетчик плюется зубами и не может сдержать позорные слезы, упрямо текущие от чудовищной боли!
Месть состоялась! Племя чужаков вырезали на корню!
Но Лилия… Ее не было, как и большинства рабынь. Самых красивых и молодых, сознался пленный вождь, продали каравану, идущему на запад, туда, где заканчивается Великая Степь и тянуться земли не племен, а княжеств.
Тигр вскочил на ноги и двинулся к стреноженному коню, щипавшему неподалеку траву. Он найдет Лилию, чего бы это не стоило! А она… она ждет, в этом кочевник был уверен.
…Солнце быстро взобралось на самую верхушку неба, нещадно метало оттуда огненные стрелы. Встречный ветер был горячим, вместо прохлады нес духоту, по лицу Тигра бежали соленые ручьи. Пот залил глаза, высушил губы, те, обветрившись, потрескались и болели, будто поцеловал вынутый из горна меч.
Бог-Лето был не менее жестко, чем Бог-Зима. Один пускал лютые ветра, засыпал землю снегом – по брюхо коню, приходилось всю осень заготавливать сено, овес. Ближе к холодам мужчины сколачивали из разборных телег специальные сараи, где хранилась еда для четвероногих друзей. Зиму пережили, табуны остались почти без потерь. Пришло время его родного брата и вечного противника. Волхвы говаривают, будто от самого рождения соревнуются братья, у кого силы больше, кто более искусен и могуч.
А страдают люди…
Жароокий бог зноя высушивал траву, выпивал ручьи и реки, заставлял постоянно менять стойбища. Запасов после зимы у кочевников всегда оставалось в обрез, приходилось голодать, дневную дозу воды растягивать вдвое, втрое…
Больше не будет ни зимовок, ни голоданий, -с тоской мелькнула мысль. Племя ушло в Вырий, где ни коней, ни любви.
С детства учат, что рядом с Богами нет места человеческим чувствам и привычкам. Там вечная скука, и умершие ходят, повесив головы, безучастные ко всему, или лежат веками на облаках, смотря с печалью на далекий мир живых, завидуя и плача о былой жизни…
Дни и ночи летели сплошной полосой. Тигр, если бы вдруг задумался, сколько времени он уже едет через Степь, не сумел бы дать ответ. Если бы он вдруг задумался…
Безучастный ко всему, кочевник ждал одного и думал об одном же – побыстрее найти Лилию и воткнуть клинок в брюхо тем, кто осмелился купить красивую степнячку.
Однажды увидел впереди блестевшую на солнце водную гладь. Подъехав ближе, разглядел невероятно прозрачное озеро. Только странное это было озеро – ни кустов по берегам, ни полоски пляжа. Будто только что поместили его сюда.
Тигр осторожно двинулся к воде. Не лишним будет набрать уже полупустые бурдюки. Но едва глянул на дно – сразу отшатнулся прочь. Сквозь толщу воды смотрели не мигая большие, на выкате, глаза. Степняк успел разглядеть белесое тело утопленника, веревку из водорослей с петлей на конце.
Упырь-охотник!
А если бы полез пить воду не глянув…
-Боже, сохрани, -попросил Тигр, возвращаясь коню. И так проблем выше крыши, а тут еще нежить, привлеченная реками крови в Степи, проснулась от долгой спячки!- Бог-Лето, тебя прошу, помоги мне!
И вот ночь…
Костер в степи видно от горизонта. Этот огонь Тигр заметил слишком поздно. Причина тому – сидящие спиной к кочевнику четыре путника.
Темные силуэты почти не шевелились, просто сидели и смотрели на язык пламени. Один из них показался просто велетом, а едва Тигр подъехал ближе, по коже побежали мурашки. Великан ему не показался! В два человеческих роста, могучий, напоминающий застывшую скалу!
Тигр, трясясь, беззвучно спрыгнул с коня, погладил теплый бок животного, успокаивая и молясь, чтобы тот не заржал от ужаса. Дальше двинулся сам, прислушиваясь к невнятным голосам.
-Ш-ш-ш… -донеслось на краю слуха.
Тигр пластом рухнул в траву, замер, боясь вздохнуть. Четверка даже не шелохнулась, никто не вскочил с оружием, не повернул к нежданному гостю головы. Непонятная беспечность! Вдруг бы вместо Тигра здесь кралась ватага головорезов, охотившаяся на одиноких путников?
Набравшись смелости, он поднялся, выставил вперед руки и сказал громко:
-Я один, без оружия!
Четверка осталась сидеть без движений. Тигр мелкими шажками двинулся к ним.
-Я один, просто еду мимо!
Лучше развернуться и уйти, -мелькнула здравая мысль. И Тигр уже остановился. Но интерес, самый большой убийца, безжалостный, сильней страха, заставил сделать шаг вперед. Потом еще и еще.
Когда к великану оставалось всего десяток шагов, стало видно, что сидят все четверо не просто не шевелясь. Сидят так, как может стоять только камень! Без единого движения, как истуканы.
-Эй! -позвал Тигр.- Вы слышите?
На руках вздулись пупырышки, а волосы встали дыбом – сидящие у костра были не людьми. Каменные глыбы! Стараясь ступать беззвучно, натянутый, как тетива, степняк обошел их по широкой дуге. Спереди они тоже были похожи на людей – щели зажмуренных глаз, небольшой разрез плотно сжатых губ…
Капище неведомого племени неведомым Богам!
Тигр огляделся, ища волхвов, жрецов, или кто там этим Богам прислуживает. Ни одной души.
-Ш-ш-ш, -донеслось снова. Как будто ветер зашелестел в кроне дерева. Степняк резко развернулся к каменной четверке, попятился прочь от костра.
Деревьев в округе не было ни одного…
Когда костер превратился в точку, Тигр, тяжело дыша, замер. В страхе забыл про коня! Без него в степи нелегко, а еще нужно поскорее догнать караван торговцев… Вздохнув, Тигр двинулся обратно.
Думал обойти костер по кругу, но едва подошел, как сердце забилось в бешеном галопе. Возле костра никого не было! Не веря, постоянно озираясь по сторонам, он подошел к огню. Не могли же каменные изваяния просто встать и уйти!
С замершим дыханием он различил в пятачке света глубокие вмятины босых ног. Вереница следов уходила прочь, теряясь в ночной тьме.
Не зная, зачем он это делает, Тигр бегом бросился к лошади. И ведя ее под узды двинулся в том направлении, куда ушли Боги.
…Лесок был до смешного мал. Зато там должен быть родник, -с облегчением подумал Тигр.- Иначе листья не сумели бы сохранить такую яркую зелень без живительной влаги!
Оставив коня, он шагнул в тень. Зашагал к центру, где уже была видна поляна. Но поляна не пустая. Двое высоких крепышей склонились над третьим – связанным. Рядом с пленником Тигр различил кольчугу и шлем. А еще поодаль лежал в добротных ножнах гигантский меч, до пояса взрослому мужчине!
Над пленным издевались. Один из захватчиков все вертел перед лицом связанного короткий кривой нож. Второй отправился к другому краю поляны и вскоре вернулся с котомкой. Вывернув содержимое на землю, принялся копаться, как в собственных вещах.
Тигр бесшумно двинулся ближе к поляне. Ятаган уже перекочевал в руку.
А едва оба отвернулись, степняк рванул вперед. Предательски хрустнула ветка под ногой. Оба мигом развернулись. Один замахнулся ножом, а второй кинулся к мечу богатыря. Видя, что налитые силой соперники заметно уступают в скорости, Тигр подскочил к обладателю ножа. Короткий взмах – и тот валится на землю, схватившись за перерезанную глотку.
Бегом ко второму. Пока тот нагибается за чудовищным клинком! Взмах-удар, взмах-удар. В широкую спину, что почти как кожаная броня.
Воину, не смотря на раны, удается развернуться к Тигру лицом. В глазах – ничего, кроме страха…
-Я сдаюсь, -пятясь и держа трясущийся меч перед собой, пролепетал враг.
Тигр коротко кивнул и указал на меч. Тот понятливо выронил оружие. Глядя загнанным зайцем то на ятаган, то в лицо кочевника, продолжал отступать к спасительным деревьям.
А Тигр двинулся к связанному, быстро перерезал узлы.
-Спасибо, -коротко бросил бородатый богатырь. Когда поднялся с земли, степняк даже попятился назад. Не человек – живая гора! Как та, которую встретил ночью возле костра!
-Я сейчас, -сказал богатырь и бегом кинулся туда, где за деревьями скрылся убежавший.
А когда вернулся, на руках и бороде висели капли крови. Протянул широкую ладонь:
-На родине меня звали Дубко. Но это было давно. Я ушел из дому, едва исполнилось шестнадцать весен. Сейчас меня должны звать Дуб или Дубарь… За годы странствий я привык к другому имени, поэтому называй меня Карл.
4.
В двух шагах земля заканчивалась обрывом. Слева дорога вела к большому городу, а впереди распласталось взволнованное синее поле.
Море. Бесконечная водная гладь, уходившая за горизонт. Тигр с замершим сердцем смотрел на белые барашки, бороздившие бухту. Соленый ветер радостно играл волосами, доносил шум прибоя и, кажется, даже скрип матч из порта.
-Разве это можно переплыть?
-Можно, можно! –с улыбкой заверил Марк.- Но сейчас не об этом. Если твою Лилию продали, то по любому привезли сюда, в первый от Степи порт! А как в подобных местах искать пропавшего человека, я знаю как никто другой! Уже к вечеру ты будешь обнимать свою женщину.
Город встретил скрипом повозок и нескончаемым людским говором. А еще мычанием коров, ржанием кляч, лаем собак из-за заборов… Шуму было много, и со всех сторон. Сначала ехали в седле, но чем глубже в город – тем больше народу, пришлось спешиться.
Карл шел как могучий тур, толпа бессильно обтекала его, а взгляды со страхом цеплялись за рукоять исполинского меча над плечом. Воины-охоронцы, призванные следить за порядками на улицах, и те поспешно отступали с дороги.
Богатырь со знанием дела свернул к первой попавшейся корчме. Толкнув дверь ногой, ввалился в полутемный зал с прокопченными потолками. Тигр держался сзади, с интересом вертел по сторонам головой. А Карл двинулся к мужику в засаленном переднике.
-Мужик, мы ищем одну девушку. Степнячку.
-Пиво будете? -с милой улыбкой поинтересовался хозяин.
-Степнячка, -с нажимом повторил богатырь.
-Сегодня утром торг был, -вздохнув признался корчмарь.- Все купленные девушки сейчас, скорее всего, в порту.
Карл кивнул, они двинулись обратно на улицу, но едва переступили порог… На пути выросло пятеро в кольчугах и гладких, как яйцо, шлемах. За спиной у каждого устроился каплевидный, заостренные книзу, щит. На поясе в ножнах – добротный меч.
-Ты должен пойти с нами, -ступил вперед один из воинов.- Князь Богуслав тяжело болен.
Краем глаза Тигр увидел, как дернулись у богатыря губы. Карл с побелевшим лицом пробормотал:
-Сколько ему осталось?
-Недолго, -печально признался воин.- Он ждет одного, прежде чем уйти к Богам – увидать сына. Ведь ты десять лет не был дома, все подвиги, чужие земли…
Карл поспешно кивнул:
-Я еду с вами.
Богатырь повернулся к кочевнику и протянул широкую ладонь.
-Будь здоров, степняк. Ты спас меня, я помог тебе отыскать любимую. Думаю, мы в расчете, да?
-Спасибо, Карл.
Тигр пожал руку бугая и они разошлись в разные стороны. Каждый – не оборачиваясь…
Плеск волн, скрип длинных причалов, крики чаек и мачты, мачты, мачты. Целый лес корабельных мачт. Корабли пузатые, грузно сидящие в воде чуть ли не до верхней палубы. Корабли хищные, длинные, с рядами весел и щитами вдоль бортов. Корабли странные, из толстой соломы, которую чернокожие моряки называли бамбуком.
Всюду стоял шум, толкотня. Худые рабы таскали на спинах тюки и бочки. Бородатые дядьки, следя за погрузкой товаров, щелкали семечки, кидая лузгу прямо в воду.
Порт жил своей жизнью, малопонятной для кочевника, и казавшейся излишне шумной.
А потом степняк заметил ее…
В каком-то рванье, со спутанными грязными волосами, девушка сидела, не отрываясь от досок под ногами. Тигр аккуратно двинулся к ней, замер, не находя смелости дотронуться к родному телу.
-Лилия, -позвал шепотом.
Девушка вздрогнула, но головы не подняла.
-Лиля… это я – Тигр! Твой Тигр!
Она подняла безучастный ко всему взор на мужа. Долго смотрела в яркие глаза, потом едва заметно задрожали губы. Тигр, чувствуя, как волна, радости и горя одновременно, захлестывает душу, подхватил ее на руки, прижал к груди.
-Моя Лилия… Я думал, уже не найти тебя!
-Теперь оставишь здесь? –тихим голосом спросила жена.- Жалеешь, что нашел такую, да?
-Лилия… ты что! Я залил Великую Степь кровью, чтобы только отыскать тебя!
Не выпуская легкое тело из рук, зашагал прочь. И тут с палубы корабля прилетел зычный оклик:
-А ну стой! Куда понес рабыню!
Тигр стиснул челюсти, зрачки стремительно затянуло красной пеленой. Он развернулся, отыскал глазами застывшего у трапа бородача. У того из-под лохматых бровей нехорошо блестели темные глаза, в громадной лапе сжимал кортик, но такой, что не уступит и ятагану!
-Верни на место то, что не принадлежит тебе! –приказал бородатый моряк.- И без фокусов – мне стоит свистнуть, чтобы сюда сбежалась половина порта!
-Она моя жена, -прошипел Тигр.
-Она моя рабыня, кочевник, -прорычал в ответ бородач.- Я купил ее на сегодняшнем утрешнем торгу, это может доказать с полсотни человек!
Тигр едва сдержался, уже представлял, как снесет бородатую голову с плеч. Поставил Лилию на землю и двинулся к моряку. Проговорил с отвращением, чувствуя себя увертливым, без чести и совести, торгашом:
-Я дам тебе за нее коня.
-Зачем мне твой конь? –зло прогудел бородач.- Я в море живу больше, чем на суше! А когда прихожу с морских походов, дальше корчмы носа не показываю!
-Сколько ты хочешь? –выкрикнул Тигр.
-Серебром, -сразу оживился моряк,- две монеты.
-А за сколько можно продать здесь коня?
-В городе? Если повезет, за десяток медяков возьмут. Но это если конь и вправду хорош.
Тигр молча потянул из-за пояса ятаган. Бородатый напрягся, но кочевник бросил клинок к его ногам.
-Это оружие Степи, но и на море оно стоит много, -сухо объяснил Тигр. Почувствовал на себе удивленный взгляд Лилии, не сошел ли с ума, отдавать последнее оружие?- Оно стоит намного больше, чем два серебряных!
Моряк нагнулся за ятаганом, долго вертел в руках, пробовал ногтем. Наконец, довольно кивнул и бросил, не отрываясь от блестящего на солнце оружия:
-Забирай ее.
Лилия снова очутилась в нежных объятиях. Тигр долго целовал в губы, подхватил на руки.
-Я так устала тебя ждать, Тигр, -слабым голосом проговорила девушка.- Но я знала, что ты обязательно меня найдешь!
-Нужно убираться в родную Степь, -со слезами на глазах сказал Тигр.
Крепко держа Лилию за руку, Тигр спешил выбраться из города. Как назло, врожденное чувство, куда идти, подвело и вместо окраин кочевники оказались на центральной площади. Здесь собралась большая взволнованная толпа, стоял невообразимый шум.
В центре живого моря возвышался на помосте высокий и мощный мужик в длинном одеянии, с кучей оберегов на шее. Волхв! Помощник в красном колпаке как раз торжественно завязывал ему плотной тряпкой глаза. Тигр успел встретится с великаном-жрецом взглядом, тот мигом скользнул глазами на стоящую рядом Лилию. Кажется, волхв даже начал поторапливать нерадивого помощника…
Чуя неладное, кочевник двинулся прочь, но толпа так обступила, что ни шагу. И вот тут то в спину и прилетел громкий голос.
-Бог-Лето! К тебе взываем! Выбери любую из красавиц! Пусть я буду тем, через кого явишь волю всем нам, простым смертным!
Толпа ахнула. Тигр торопливо развернулся – и кровь от сердца ушла прочь. Палец волхва указывал точно на Лилию. Помощник подскочил к великану, помог стащить повязку с глаз. Закричал дурным голосом:
-Тащите ее сюда! Бог выбрал жертву!
Тигр зарычал, готовый рвать любого, но сила людского сброда сродни Божьей – куда одному с ней справиться… Нежную ладонь вырвали из его крепких пальцев. Хрупкую девушку принялись проталкивать ближе к деревянной площадке на сваях.
-Каждое лето мы приносим в жертву девушку! –громоподобным голосом вещал громадный волхв.- Любую, на которую укажет сам Бог-Лето!
Лилию выдернули из толпы на помост. Помощник в красном колпаке тут же оттащил к столбу и принялся привязывать толстыми канатами. Гигант вскинул руки к небу, прогремел:
-Твоя воля будет исполнена, Боже!
Тигр взревел. Кровь ударила в виски. Разве для того он нашел Лилию, чтобы какой-то лживый волхв забрал у него родную снова? Не совсем понимая, что он делает, степняк вскочил коню на спину – стал ногами на седло. Заорал, перекрикивая гул:
-Стой! Не Бог-Лето выбрал жертву, а ты… Ты, гнусный обманщик! –И переведя дыхание добавил:- А если это и вправду Бог, это легко доказать!
Он соскочил с коня и двинулся через толпу к помосту. Легко, почти не касаясь досок, забрался наверх. Уперся тяжелым взглядом в громадину-волхва:
-Готов доказать, что Бог, а не ты выбрал жертву?
В наступившей тишине волхв-богатырь спросил громко:
-Кто готов доказать волю Бога? –Он суровым взглядом обвел оробевшую толпу, повторил еще громче:- Кто готов стать рукой Бога?
-Я! –раздалось из людской массы.
Из толпы выбрался низкорослый сухощавый мужичок. В глазах стоял испуг, но он вцепился в край помоста, кряхтя подтянулся, лег на живот и неуклюже разогнулся уже напротив степняка.
Тигр не отрываясь смотрел в глаза смельчака, а тот оглядывался так, будто сам не понимал, зачем сюда полез.
-Ты хоть драться умеешь? –печально спросил громадина. Похоже, он сам надеялся разрубить наглого заступника, а тут такое… Уйдет степняк безнаказанно, уведет жертву и придется выбирать новую, уже из своих.
-Я рыбак, -чуть ли не шепотом признался мужичонка.- И в детстве не дрался, статью не вышел…
-Держи, рыбак. –Волхв со вздохом протянул ему меч. Попятился к краю и уже оттуда скомандовал:- Объявляю бой открытым! Бог-Лето, докажи, что эта степнячка – твоя!
Тигр резко шагнул к «руке Бога». Острое лезвие блеснуло в замахе, сейчас во все стороны брызнет горячая кровь… Солнечный луч отскочил от ятагана и ударил в глаза.
Тигр отшатнулся, не доведя удар до конца. На миг показалось, что перед ним не щуплый рыбак, а каменный великан, которого встретил в степи у ночного костра. Но наваждение быстро прошло, вместо велета снова стоял с трясущимися коленками обычный человек. Меч так и держал перед собой, даже не постаравшись закрыться. А ведь если бы не морок…
-Бейся, -зло прорычал Тигр.- Я не могу убить того, кто даже не в состояние поднять меч для защиты!
-Хорошо, -поспешно кивнул рыбак. На степняка дыхнуло жарким воздухом, снова показалось, что стоит каменный велет.
Сжав скулы, он рванул на застывшего мужичка. Тот неуклюже взмахнул мечем. Тигр ожидал, что тяжелый меч сейчас впечатается горе-воителю в лоб, но собственную руку дернуло так, будто ударил наотмашь скалу. Ятаган, выбив сноп искр, отскочил от неподвижного меча…
-Хвала Богу! –счастливо выкрикнул волхв с окраины помоста.- Увидьте, люди, силу Небожителей!
Растерянный рыбак отступил на шаг назад. В глазах еще стоял страх, когда Тигров клинок стремительно опускался прямиком в лоб.
Тигр бросился в новую атаку. Животный страх выбивал мысли, мешал сосредоточиться на ударах. А ятаган каждый раз беспомощно натыкался на неподвижный меч. И как этот худосочный рыбак успевал ворочать тяжеленным клинком наравне с ним, воином от рождения?
Пот катил, как с загнанной лошади, заливал глаза. Кочевник уже плохо понимал что происходит вокруг. Однажды показалось, что солнце опустилось за крыши и бьются уже ночью. Потом понял – это от усталости потемнело в глазах.
Рука с ятаганом двигалась все медленней. Тигр часто останавливался перевести дыхание, руки бессильно висели вдоль тела. А рыбак как держал меч на уровне груди, там клинок и остался до сих пор. Даже не трясется от усталости!
-Бейся, а не стой, как трус! -зло прохрипел Тигр.
Из последних сил кинулся на соперника. А тот вдруг шагнул навстречу. Размазался от скорости опускаемый меч…
Доски сами кинулись навстречу. Чудовищную боль в груди Тигр почувствовал уже грохнувшись. Все пытался повернуть голову к Лилии. В последний раз взглянуть в ее глаза, в последний раз увидеть милое лицо…
Мужичок остался стоять без движений, еще не веря, что это он только что поверг быстрого воина. А Тигр услышал, как стонут под чудовищным весом доски, солнце затмил кто-то невообразимо высокий. Каменная ладонь аккуратно помогла повернуть непослушную голову к Лилии.
-Она проживет долго и без бед, -пообещал на ухо могучий голос. Тигр даже не взглянул на Бога. Взглядом встретился с глазами самой нежной и самой лучшей девушки в мире. Почему она плачет, все позади…
С миг волхв смотрел на тело у ног. По плотно подогнанным друг к другу доскам быстро расползалась красная лужа.
-Воля Бога исполнена! Кровь из горячей Степи пролилась в Его честь! Пусть не девичья, как всегда доселе, но люди меняются… значит меняются и запросы у Богов!
Он скосился на рыдающую у столба пленницу. Довольна, видать, таким нежданным спасением. Тяжелой походкой двинулся к ней, выдергивая на ходу из-за пояса ритуальный нож. Девушка зацепилась за нож взглядом. Замерла, не отрываясь от блестящего на солнце длинного лезвия.
-Не бойся, глупая, -с улыбкой успокоил богатырь в рясе волхва.- Ты свободна!
Следующих событий он никак не ожидал. Едва перерезал путы, как степнячка с диким криком вцепилась в толстую шею. Бешеные глаза, залитые горем и слезами, готовы были разорвать, казалось, одним взглядом. Еще не отучившись держать прошлое, когда с мечем на коне наводил ужас на чужие земли, в себе, он на одних рефлексах отбросил Лилию прочь. Девушка отлетела к краю помоста, грохнулась головой об угол и, потеряв сознание, сползла через край в толпу.
5.
Лилия уткнулась носом в дно повозки. Тоска захлестнула сердце, душу. По щекам побежали соленые дорожки. Девушка закрыла глаза и, всхлипывая, прошептала «Мой Тигр».
Она не замечала не тряски, ни гневных криков сидящего за вожжами мужика. Перед взором стоял Он – с улыбкой, сильный, здоровый, живой… Лилия давилась слезами, сжимала пальцы, не зная, куда деть. Потом, когда слез уже не было, а только тупое безразличие ко всему вокруг, даже к собственной жизни, она достала из-за пазухи болтавшийся на шее амулет. Вырезанные из кости, там стояли обнявшись парень и девушка. Тигр сам когда-то давно вырезал этот подарок из клыка чудовищного зверя, попавшегося на его пути в степи. Чужак, гостивший у племени, объяснил, что чудовище в полосатой раскраске, с клыками-ножами зовется тигром. С тех пор ее любимый и получил имя хищника-чудовища.
Боги, как быстро пролетело счастье…
Как мало были вместе…
Как неблагодарно ценили те минуты, когда лежали обнявшись, наслаждаясь только своей половинкой…
Лилия нашла в себе силы подняться и уставилась на удаляющийся город. Еще было слышно рокот моря, девушка видела белые точки чаек, кружившиеся над морем.
Ее могли увезти за море, продать там, как вещь. Но зато был бы жив Тигр…
-Проклятое море, -севшим голосом, прошипела девушка. Сорвавшись на крик, воздела кулак к небу:- Проклятые Боги! Забирайте и меня! Я не буду жить без моего Тигра! А он… он будет ждать, когда я приду к небу на Небеса… Мой Тигр никогда не устанет ждать…
…То ли отомстили боги за дерзость, то ли судьба такая выпала, но прожила Лилия до глубокой старости, пережив мужа и двух сыновей. Остался жив один, первенец, у которого на руках она и умерла, не переставая шептать «Мой Тигр. Мой смелый, лучший Тигр».
Сын так и не понял, что говорила мать не про него, а про того, в честь которого назвала своего первенца…
Амулет, на котором обнимается девушка с парнем, юный Тигр закопал вместе с матерью. И то ли показалось, то ли и в самом деле увидел вдалеке полосатого зверя с клыками-ножами, внимательно следящего за похоронами…
