Вне спектра
Пролог
Почему-то считается, что яичница самое простое и скучное, в приготовлении блюдо. Наверное, потому, что половина населения разбивает над сковородкой три яйца, получая в результате глазунью, вторая половина взбалтывает яйца с молоком и в результате получает омлет. Даже мода добавлять бекон не прижилась. Надо полагать из-за той же торопливости. Нет, чтобы бекончик чуть прижарить, перевернуть и лишь, потом залить яйцами, получая хрустящую «изюминку» внутри нежной смеси белочка с желточком, народ бросает все вместе, разом, получая противные скользкие куски сала в закаменевшей, или наоборот полужидкой яичной массе. Даже размер сковороды имеет значение. Например, для яичных оладьев сковорода нужна большая. Когда в сильно раскаленное маслице плюхаешь яичко, оно не должно успеть растечься и воссоединиться со своими братьями. Пять секунд и быстренько переворачиваем каждое в отдельности. Еще пять секунд и в тело белоснежного белка пойман слегка придушенный желточек.
Мартин все это знал и иногда готовил. Но больше любил экспериментировать. Яички бьем в ковшик и, слегка, чтобы только разрушить желток, взбалтываем вилкой. А дальше даем волю фантазии в выборе ингредиентов для наполнителя. Главное не забывать, что каждому ингредиенту – свое время. Одни до, другие во время, а некоторые и после жарки.
Глядя в Московское осеннее небо, на котором тучи никак не могли решить, идти в атаку или еще покурить в Подмосковье, Мартин решил приготовить яичницу сугубо летнюю. Благо холодильник ломился от всевозможных продуктов. Ирина, хоть и переехала временно, в связи с началом учебы к родителям, про Мартина не забывала. Пару раз в неделю хмурый шофер Полушкиных притаскивал полные пакеты снеди.
Мелко нарежем зелень: петрушечка, укропчик, чуток кинзы. Мартин с сомнением глянул на зеленый лучок, но отверг эту мысль, как недостойную гурмана. Теперь помидорчик. И где Ирина, или правда шофер, не зря же он такой грустный, их берет ТАКИЕ в это время года. Узбекский, со светло бордовой кожицей и торчащим, как половинка перчика, хвостиком. На кубики его. Не мельчить, но и крупняк не гнать. Специи. Мартин открыл шкаф и задумался: паприка – аромат потеряется среди свежих трав, кайенский – нет, жгучая острота не годится. О, белый душистый – чуть горчинки и прекрасный оттенок для помидорки. Поехали.
Не слишком раскаленная сковородка средних размеров уже шкварчит сливочным маслом. Яички туда и тут же мелко, но равномерно солим. Дно сковороды начинает затягиваться молочной белизной, еще пара секунд, помидорчики пошли. Теперь не пропустить момент зелени и…
На столе звонит телефон. Мартин не посчитал возможным даже оторвать взгляд от готовящегося блюда. Вот момент: зелень, тут же следом перчик. Раз, два, три и снимаем с огня. Не оставляйте яичницу даже на выключенной плите. Правильная сковорода всегда знает, как довести ее до кондиции, а вот плита, со своим зональным прогревом, может и подвести. Мартин отер руки о фартук и взял трубку.
- Майор, ты чего трубку не берешь, яичницу жаришь? – Мартин с испугом глянул на потолок, потом на сковородку.
- Вы что, камер у меня понаставили?
- Не-е! Запах через датчик задымления просочился, - Юрий Сергеевич невесело хохотнул, - У меня новость для тебя, только, боюсь, тебя она не обрадует.
- Мне присвоили подполковника?
- Не так страшно. Пропал твой дядя.
- Что значит, пропал? – две недели назад Мартин сам отвез дядю на Станцию Ключников. Тот собирался на Талисман, - На Талисмане пропал?
- Его не было на Талисмане. Есть сведения, что он не вышел от Ключника, ни в зал ожидания, ни к терминалу. Тебе сразу ничего говорить не стали. Проверили еще двадцать три самые популярные планеты. Нет его и там.
- Вы что, следили за ним?
- …Мартин. Ну, ты пойми. Ты теперь… и окружение твое…
- Да, понятно все. Ваша каталка подъедет или мне такси вызывать?
- Обижаешь, - Юрий Сергеевич приободрился, - я уже у подъезда.
Мартин бросил трубку и уныло глянул на сковороду. Остывшая яичница – потерянные пятнадцать минут жизни. Хлебнул кофе и открыл оружейный сейф. Любовно оглядел арсенал. Нет. Пожалуй, не тот случай. Если только нож. Запер сейф и забросил на плечо, всегда готовую КПП – «Котомку Путешественника по Планетам».
- Здесь грустно и одиноко. Поговори со мною Путник, - затянул привычную песню Ключник.
- Э, нет дорогой, сегодня сказочку будешь рассказывать мне ты!
Мартину показалось, что Ключник смутился, но чешуйчатая шерсть даже не дрогнула.
- Мы не знаем, почему так случилось. Сбой системы. Твой дядя рассказывал простую историю о том, как жарят блины. На словах: «А теперь перевернем блинчик», сработала система безопасности Станции.
- Понятно, - Мартин знал, насколько дядя может быть эмоционален, рассказывая о кулинарии и, как он мог изобразить «взмах» сковородкой, тоже, - Где он теперь?
- Нигде. Система выбрасывает копию по пустому адресу в транспортной сети. После этого сразу перезапускается терминал, как обычно при переходе. Все. Ни оригинала, ни копии.
- Что значит пустой адрес?
- По нашим данным там нет никакой планеты. Мы даже проверяли на себе, но никто не вернулся.
- А оригинал?
- Он же стирается! Система же перезапускается - Ключник выглядел по-настоящему удивленным.
- Куда записывается оригинал?
- В систему сети.
- Да понятно! На какой носитель? Где этот носитель? – Мартин вскипал.
- Нам этого не рассказывали, - Мартин закатил глаза.
- Здесь грустно и одиноко, Ключник. Я не слышал более бестолковой истории.
Мартин еще ни разу не видел более одного Ключника сразу. Сейчас их собралось в комнате перехода около десятка. Он почувствовал себя преподавателем перед стайкой первоклашек, которые в нерешительности жмутся к стенам.
- Вот видите. Терминал адаптирован к Земным условиям. В этот порт можно подключить выносной накопитель, - Мартин воткнул в USB-разъем восемийоттабайтную флешку. Он очень надеялся, что этого хватит для записи его особы целиком и полностью, - На него запишется вторая копия. Через трое земных суток вы вставите этот накопитель снова, и моя копия опять появится в транспортной сети. Здесь подробный алгоритм изменения в программе. Все. К стенам. Я не хотел бы захватить с собой пару ваших ног.
Он зажмурился и нажал «Ввод».
Ультрафиолетовый
Мартин обнаружил себя стоящим на чем-то мягком и податливом, как ускользающий песок в наползающей морской волне. Приоткрыв глаза, он уставился на клубящийся под ногами туман. Именно Под ногами. Туман не скрывал даже подошвы ботинок, но клубился объемно, совсем как настоящий. Вот только его цвет Мартину не понравился. Темно серые облачка отсвечивали неприятным сине-фиолетовым. Он поднял голову. Картина почти не изменилась. Серые тучи тянулись равномерной гладью. Лишь в одном месте тускло посверкивал диск местного светила. Недобро так подсвечивал, светом детектора подлинности купюр.
Мартин развернулся к Станции Ключников.
«А вот это совсем плохо!» Позади, как, впрочем, и со всех сторон картина была неизменной. Никакой Станции или, хотя бы, намека на нее не наблюдалось. Подрагивающая гладь серого киселя. Даже горизонт различить было невозможно. Небо сливалось с поверхностью без какого-либо видимого перехода.
«Почему я был деревянным?! Почему не слушал Папу Карло?! – вспомнилась Мартину давно услышанная шутка – В моем случае, Ключников». Мартин попытался вспомнить, где он слышал это, но почему-то не смог вспомнить, что ЭТО.
«Ладно, нужно идти куда-нибудь» - подумал он, как-то отрешенно и повернулся спиной к тусклому светилу, назвать его солнышком язык вообще не поворачивался.
Через какое-то время, универсальные часы стали, ему показалось, что справа он заметил движение. Подойдя ближе, Мартин различил на фоне тумана медленно движущийся холмик. Холмик что-то радостно попискивал. Несколько раз Мартину показалось, что он различил слова «мама» и «дай». Вблизи бугорок оказался почти прозрачным, похожим на очень толстую медузу переростка. Туман просвечивал через тело, но медуза не была его порождением. Она скользила, также как и Мартин по поверхности.
Пару минут человек смотрел на представителя местной фауны, потом качнул головой и двинулся дальше. Но уже через несколько шагов, что-то заставило его обернуться. На месте, где была «медуза» разгоралось багровое свечение. Миг и красный луч устремился вверх, оставив внизу безразличный колышущийся студень тумана. Ни следа существа.
То ли светило сходило к закату, то ли Мартин двигался уже так долго, что ушел от него, определить было сложно. Здесь не было никаких ориентиров для глаз, чувство времени предательски покинуло его и даже тело не ощущало ни усталости, ни голода, ни жажды. Чаще стали попадаться «медузы», причем их виды становился все разнообразнее. Полупрозрачные тела уже не были полностью аморфными. Можно было различать то подобие ног, то рук, то крыльев, то непонятных отростков, которые Мартин не смог идентифицировать.
Чем дальше, тем плотнее и не прозрачнее становились тела. Очертания приобретали самые разные, в том числе и знакомые формы. Вот эта амеба, вовсе не похожа на встреченную «медузу». Едва заметно просвечивает синий лабиринт – это беззариец. Какие странные полупрозрачные перья – шеали. Вот пара дио-дао, геддар, ключник. Но даже вид ключника здесь, среди полупрозрачных представителей самых различных цивилизаций, не сильно удивил Мартина. Он подошел к мальчику-человеку. Тот смотрел на Мартина вполне осмысленными, но абсолютно безразличными глазами и бормотал: «А она мне говорит: - Четверка с плюсом, это почти тоже, что пятерка с минусом. А я ей: – Тогда почему Вы поставили четверку с плюсом, а не пятерку с минусом…». Мартин не стал задавать никаких вопросов и отвернулся.
Теперь вокруг были толпы. Группами и поодиночке бродили, стояли, сидели, лежали представители всех рас, которые Мартин знал и совершенно не известные ему. Они общались, но это было странное общение. Почти все говорили одновременно. Очень редко Мартину удавалось заметить Слушателя. А может и не слушателя вовсе, может просто умолкшего на время рассказчика. Но всем было все равно.
- Марти, как ты умер? – не громкий голос дяди прозвучал из-за спины. Мартин обернулся.
Дядя, одетый в тот самый походный костюм, в котором вошел в Станцию две недели назад отделился от группы людей и направился к Мартину.
- Почему ты говоришь, что я умер? – Мартин не обнаружил в себе ни удивления, ни, даже интереса, к задаваемому им же вопросу.
- Сюда попадают только после смерти. Это регенератор душ, если можно так выразиться. А я давно умер?
- Две недели назад. Но ты не умер. Система безопасности Ключников отправила твою копию по пустому адресу, - дядя равнодушно кивнул.
- Значит это тоже здесь. Тебе интересно, что происходит? – Мартин задумался, потом мотнул головой.
- Странно, но не очень интересно. Но ты все равно расскажи.
- Вот-вот. Здесь нет потребностей. Никаких. Ни интеллектуальных, ни чувственных, ни физических. Ты заметил, что не дышишь?
Мартин прислушался к себе и без удивления отметил, что не дышит.
- Вначале все еще способны воспринимать немного информации и даже генерировать не сложные идеи, - продолжал дядя, - Но все, что мы рассказываем друг другу или, даже просто обдумываем, стирается из нашей памяти. Мимолетные воспоминания стираются сразу, об укоренившихся воспоминаниях и ярких впечатлениях можно думать и говорить много, но и они все равно стираются. По мере очищения памяти, тело приобретает прозрачность и теряет очертания, а потом исчезает.
Мартин вспомнил красный луч, уходящий в небо.
- А долго длится этот процесс… очищения?
- Сложно сказать. Здесь нет времени. Точнее оно есть, наверное, но понять это невозможно. Нет смены дня и ночи, времен года, ничего, почему можно отмерять временные промежутки. Даже общаясь друг с другом, мы очень быстро забываем об этом и не можем зафиксировать уход.
- Наверное, срок зависит от багажа знаний полученных ТАМ?
- Возможно. Я видел мальчика, с явными признаками болезни Дауна. Он менялся прямо на глазах.
- И после этого «очищения» мы рождаемся в новом воплощении. Возможно, даже, существом иного мира, - Мартин задумчиво смотрел на ковыляющего мимо дио-дао, - Дождавшийся Друга?!
Дио-дао обернулся:
- Живи, Живущий Долго. Хотя твое здесь пребывание и опровергает это прозвище. Наверное, я знал тебя, но уже вспоминал об этом, - Ди-Ди заковылял дальше.
- Вот кто наверняка проводит здесь мало времени. Я помню, у дио-дао очень короткий срок жизни, - Мартин пожал плечами.
- Не думаю, дядя. У дио-дао есть память предков, а это очень большой груз. Возможно шеали с этим повезло больше.
- Расскажи еще раз, как ты умер, - попросил дядя, - Я забыл. Да и тебе лучше начинать «очищение» с худших воспоминаний.
- Я еще не говорил об этом, дядя. Я не умер. Я отправился за тобой по собственной воле. Мою копию в Сети активируют через три дня. Если активируют…
Инфракрасный
Мартин обнаружил себя стоящим на чем-то мягком и податливом, как ускользающий песок в наползающей морской волне. Приоткрыв глаза, он уставился на переливающуюся всеми цветами радуги шкуру или ковер. Его ворсинки все время пребывали в движении, ускользая из-под ног, но на их месте, тут же возникали другие. Мартин огляделся. Странное помещение напоминало объединенный наркотический бред Дали и Корбюзье, оформленный десятком обкурившихся декораторов. Мраморные статуи соседствовали с вычурными приборами, предметы явно обрядовых назначений с заспиртованными существами, книги, камни, растения, животные…
В небольшой нише стояло чучело… Ключника!
«Стояли звери, около двери. В них стреляли, они умирали» - раздалось за спиной. Мартин вздрогнул и обернулся. За спиной стоял… дядя.
- Забавные зверушки, правда? – спросил он и подмигнул Мартину.
- Ты… как?! Ты кто? – голос предательски вздрогнул.
Человек напротив, (человек ли?) улыбнулся, хитрой улыбкой Юрия Сергеевича. Следующие несколько секунд Мартин глазел на маленького аранка Гатти, геддара Кадраха, Рожденного Осенью, Ирину Полушкину.
- Ну, выбирай уже, с кем тебе приятнее общаться, раз пришел, пробулькал Павлуша с Беззара и перед Мартином снова оказался дядя.
- Вот видишь, - сказало существо, - за что и люблю людей. Всегда ведь знают, чего хотят с самого начала, но столько всего придумают и сделают, чтобы прийти к первоначальному варианту, что любо-дорого!
- Ну и зачем ты сюда пожаловал? Самое главное как? Вот что интересно.
- Сюда, это куда? Где мы?
- Везде – существо, Марин все еще не мог его ассоциировать с человеком, а тем более с дядей развело руками.
Мартин глянул вправо: над Манежной площадью собирались осенние тучки. Тверская стояла наглухо, перемигиваясь стоп сигналами. Ему даже показалось, что он слышит ленивое постанывание клаксонов. Мартин резко развернулся влево и, у него захватило дух от великолепия картины заката над поверхностью Беззара.
- Вы всемогущий?! Вы… Бог?!
- Хорошо, - легко согласилось существо, - давай начнем знакомство с меня. Я информационная составляющая мира. Я рожден одновременно с ним с нулевым объемом информации и собираю ее, по мере развития Вселенной. Я могу управлять пространством, потому что я везде и, в какой-то мере временем, потому что я всегда. Иногда я экспериментирую и создаю новые формы жизни, разумные и не очень, как получится. Для меня важны новые генераторы информации, новой информации, а все остальное вторично.
- Значит, Бог! – Мартин никак не мог решить: бояться, удивляться, не доверять…?
- Не в вашем понимании, - на мгновение перед Мартином оказался благообразный седобородый старец со светлой улыбкой, - У вас бог создает, управляет, судит, любит и прочие не нужные вещи делает. Я лишен всяческих необходимых для этого чувств. Меня интересует только информация. Новая - меня радует, повторная - мне скучна. Твое появление мне интересно с познавательной точки зрения.
- А что будет со мной, когда вы получите информацию?
- Но я же не просто Собиратель, как они, - «дядя» кивнул в сторону чучела ключника, - я еще и разумен. Подумаем.
- Ключники не разумны?! – вот теперь Мартин дал волю удивлению, - Но они же…
- Один из давних неудачных опытов. Если бы у меня было полноценное чувство юмора, я бы сказал, что смешная вышла история. Я работал над ними очень долго. Хотел создать существо с моим образом мысли. Тяга к познанию, минимум эмоций. Такими они и получились. Тщательно собирали информацию, легко ее усваивали, классифицировали, применяли, но… У них совершенно нет фантазии. Они не могут придумать ничего нового сами, а стало быть, абсолютно бесполезны для информационного поля. Я подарил им игрушку. Вы называете ее Талисман. Там была собрана вся информация о Вселенной на тот момент. Они ее усвоили и стали, тем, кем стали: высоко-информированными живыми машинами, без признаков интеллекта. Теперь вот истории собирают. Тяга к информации, никуда не делась, - существо улыбнулось.
- А мы? Мы – люди, кто мы для Вас?
- О! В вашем случае я несколько наоборот, переборщил с эмоциями. Так фантазировать, конечно, не умеет ни одно другое сознание, приток информации мощный получился. Вот только не долгий, скорее всего. Повышенная эмоциональность часто заставляет вас поступать не логично, но импульсивно. Такое сочетание опасно для окружающих, но в первую очередь, для вас самих.
Мартин несколько секунд переваривал информацию, потом спросил:
- Поэтому Вы мне и не позволили обладать информацией Талисмана?
- Мартин, я никому ничего не запрещаю и не позволяю. Забыл? Это было твое решение. Вспомни свои мысли. Ты представил себе свое «всемогущество» и оно тебе не понравилось. А вот Ключники, просто не имели возможности «Представить». Если у тебя вопросы кончились, может, ответишь все-таки, как ты попал СЮДА?
В голове Мартина роились сотни и тысячи вопросов, но он не посмел спорить.
- Меня отправили по нулевому адресу, по которому система безопасности Станций отсылает всех, кто по ее мнению проявил агрессивность. Две недели назад она ошибочно сработала в отношении моего дяди и я хотел его найти. И вот я здесь. Все просто.
- Да, нет. Не просто. По нулевому адресу находится один из информационных генераторов. Туда попадают все разумные существа после смерти. Ты действительно туда отправился. Мало того – ты до сих пор там. Я же хочу знать, кто передо мной и как он здесь появился.
Мартин сглотнул тугой комок. Он-то решил, что все идет, как задумано.
- Ключники записали мою копию и через три дня должны были ее активировать в Сети.
- Как копию? Куда записали? – не понял собеседник.
- На флешку. На электронный носитель информации, - Мартин взглянул на существо. Лицо «дяди» было красным от сдерживаемого смеха. «Эмоций у него нет, видите ли». Смех таки прорвался и был таким заразительным и искренним, что даже Мартин не выдержал и улыбнулся.
- Живого человека на электронный носитель?! Мартин, я понимаю, что идея твоя. Но скажи честно, ты долго думал?
- Не очень.
- Ох, люди, люди, - информационный Бог успокаивался, - С тобой все понятно! Если бы можно было так просто взять и откопировать живое разумное существо, во Вселенной уже яблоку было бы негде. Информация, в данном случае, вторична. Для того чтобы ей было где вырабатываться и накапливаться, нужно основа. Душа, сущность, называй, как хочешь. Так вот, Мартин, твоя душа там, а здесь лишь информация.
- Но не так давно Полушкина Ирина… и еще трактирщик…, - Мартин осекся и глянул на существо.
- Знаю, знаю. Та же ситуация. Информационные копии ведут себя как люди, думают, как люди, уверенны, что они люди, пока существует их сущность. Но сколько бы копий ни было, это одно существо.
- Но… разве душа не бессмертна?
- Бессмертна, - легко согласился собеседник Мартина, - Твоя сущность сейчас в генераторе очищает память. Что случится после ее очищения с тобой здешним, не знаю даже я. Прецедентов не было.
- Очищается? Генератор?
- После смерти все разумные попадают в информационный генератор. В течение их жизни не все помыслы были выражены действием или словом, значит в инфо-поле не попали. Генератор исправляет эту ошибку, очищая сущности от мыслей и прочей информации, каждая крупинка которой должна быть сохранена.
- А потом?
- Потом душа вселяется в новую особь и начинается новое развитие.
- Значит я тупею сейчас Там. Я не знаю, что будет со мной Здесь, - Мартин обреченно склонил голову, - А вы помочь не можете?
- Не вижу ни возможности, ни целесообразности. Как я тебе помогу? Есть вещи даже мне не подвластные. Генератор одна из них.
- Но, может, Вы вернете меня назад во времени, я не пущу дядю на Талисман и сам не попаду к Вам и… в чистилище?
- Мартин, я могу быть в прошлом, потому, что я там всегда был. Но менять его… Ты ведь читал вашу фантастику, про коллапсы времени и прочее. Там много правды.
- А будущее?
- Что будущее?
- Будущее Вы менять можете.
- Разумеется. Как любой предмет или живое существо его меняет, а точнее создает.
В душе Мартина затеплилась слабая надежда.
- А если быстро очистить меня Того. Просто стереть сразу все. Информация ведь все равно останется во мне Здесь. Вы сможете отследить душу и переписать на нее Информационного меня. Этого, - Мартин уже запутался сам, но Существо, кажется, поняло его идею.
- Да, это возможно, - произнесло оно немного поразмыслив, - Но остается вопрос: зачем это мне?
- Очень интересный эксперимент, - прошептал Мартин и поднял глаза. Существо улыбалось. Доброй, светлой улыбкой Бога.
- Молодец! Да, будет так.
Эпилог
Мартин обнаружил себя плавающим, а точнее зависшим, в чем-то теплом и вязком. Попытка открыть глаза не увенчалась успехом. Неподалеку что-то заурчало.
Мартин вспомнил разговор с Богом и до него сразу дошло Где он.
«Наверное, так себя чувствует синий лабиринт, внутри беззарийца. Терпи – тридцатилетний эмбрион!».
Яркий свет полоснул по глазам. Схлынула жидкость и Мартин сразу ощутил холод. Еще он понял, что до этого не дышал, но сейчас, во что бы то ни стало должен сделать хоть один глоток воздуха. Он напряг легкие изо всех сил и заорал.
- Мальчик! – услышал он над головой и ненадолго отключился.
Что-то мягко и тепло коснулось его лица. Мартин открыл глаза. На него ласково глядела…
- Ирина?! Ирина Полушкина?!
- Ты смотри, - раздался женский голос за спиной, - только родился, а уже агукает. Умненький будет.
- Я назову его Мартин, - шевельнулись губы Ирины, - Мартин Мартинович.
- Только ни э-это!!! – заорал Мартин и засучил ножками.
