Высшая лига
Сознание возвращалось к Максиму постепенно. Первое, что он ощутил, был холод, подбирающийся к сердцу, по всей видимости, он пролежал на промёрзшей земле не один час. Затем пришел страх. Попытки подняться ни к чему не привели, он не смог пошевелить даже пальцем. Тьма. Веки были как будто свинцовые.
Максим некстати вспомнил, как в детстве по стереовизору слушал сказку о существе с такими большими и тяжелыми веками, что ему приходилось просить окружающих приподнять их. Сказка была очень старая, записанная на листках бумаги. Историк, который откопал её у старика библиофила, весь лучился довольством и с энтузиазмом пояснял ведущему программы значимость этой находки для лучшего понимания славянского эпоса девятнадцатого века. Максим очень жалел этого бедного мутанта из сказки, даже плакал ночью. И вот теперь тот детский кошмар стал явью.
Как ни странно, но это воспоминание помогло ему успокоиться. Из темноты спутанного сознания начали выплывать образы минувшего дня.
***
Он стоял на космодроме перед огромным, с десятиэтажный дом, десантным ботом и с мольбой во взгляде упрашивал седовласого старпома взять его с собой на Бьюкенен:
– Пожалуйста, следующий регулярный рейс только через два месяца, а финальный матч всего через пять дней…
– Слушай, малец, мы не берем на борт гражданских лиц, “Гермес” военный корабль. И кстати, сколько тебе лет?
– Шестнадцать.
– Ну, вот видишь, в таком возрасте вообще не рекомендуется летать в гиперпространстве, я уж не говорю о кораблях класса “Гепард”. Прости, но я ничем не могу тебе помочь.
И старпом быстрой уверенной походкой направился к шарообразному зданию космопорта.
Максим постоял немного, рассматривая редкие облака на сверкающем иссиня белом небе и понурив голову, побрел к виднеющемуся вдалеке забору. Пролез через дыру, которую прорезал кусачками этим утром, направился к автобусной остановке и стал ждать. Напротив красовалась яркая надпись:
Добро пожаловать на Десерт!
Десерт хорошая планета, вот только название ей немного не подходит. Дело в том, что восемь лет назад, экипаж исследовательского корабля, который обнаружил планету земного типа, был в основном англоязычным и название дал, естественно на родном языке: Desert или Пустыня. Чем планета и являлась на девяносто один процент. На оставшиеся девять приходились горы, оазисы и один единственный океан.
Через год после открытия, на планету прилетели колонисты, оказавшиеся в основном русскоязычными. По межгалактическому праву название планеты, данное первооткрывателями, закреплялось за ней навечно, поэтому оно и осталось, но уже в русской транскрипции.
Подкатил автобус, Максим зашел, сел в удобное кресло, показав сканирующему автомату жетон колониста, и начал обдумывать план проникновения на “Гермес”.
На более обжитой планете такой план не имел ни малейшего смысла. Максим не смог бы попасть даже на космодром. Колонизация Десерта продолжалась лишь седьмой год, и усилия людей были направлены в основном на строительство жилых строений и коммуникаций. Именно по этой причине забор вокруг космодрома не имел сенсорных и следящих устройств, единственное его назначение - защита от диких животных, а не от людей.
Чтобы выжить в новом мире сообщество людей должно подчиняться жестким законам и правилам поведения, никто из колонистов не зашел бы на запрещенную территорию, даже дети. Но у Максима были особые причины покинуть планету.
К тому моменту, когда автобус остановился возле жилого модуля стандартной серии, план сформировался, и единственным его слабым звеном была тетя Оля.
– Максимка! Ты где был?! – c порога начала атаку тетя.
– В школе, – как можно более правдивым и невинным голосом произнес Максим.
– Не ври, я звонила попечительнице, ты ушел с последних двух пар, причем это была твоя любимая космология. На тебя это не похоже, так что потрудись объясниться!
– Ну-у…
– Ладно, не стоит, и так видно, что опять будешь врать. Давай лучше садись обедать, а я тебе расскажу, чем ты занимался этим днем.
Все-таки здорово, что она считает себя телепатом - думал Максим, хлебая борщ со сметаной. Никогда не знаешь, к чему может привести обычная шутка. Идея подговорить центаврийца дать положительное заключение о телепатических способностях тети оказалась очень полезной. А еще говорят, что центавры никогда не лгут. Теперь отпадала необходимость самому придумывать какую-то более-менее правдоподобную историю, этим занималась тетя Оля.
– Итак, этим днем ты был на космодроме… – Максим чуть не поперхнулся супом. – Конечно же, с Романом, и вы выслеживали пустынника.
Все-таки центавры не врут, кое-какие способности у тети есть, но вот насчет пустынника она явно переборщила. Выслеживать этого зверька днем - всё равно, что без антиграва пить пиво из кружки в невесомости, настолько же бессмысленно и обидно. Пустынник - теплокровное существо с потрясающей способностью к мимикрии, без специальных приборов, реагирующих на движение и тепловыделение обнаружить его нельзя. И хотя у Ромы такие приборы были, днем они представляли собой груду бесполезного металлолома, так как, во-первых, зверь отлеживался в своей норе, а во-вторых, настройку приборов сбивала высокая температура воздуха.
– Что же ты молчишь? – продолжала тетя.
– Когда я ем, я глух и нем, – промычал Максим, размышляя, где в это время может находиться Рома. Поговорить с ним надо было раньше, чем это сделает тетя, стремясь найти подтверждение своей версии.
– Не груби, Максимка. Тоже мне, нашел манеру щеголять средневековыми поговорками. Признавайся, я ведь права?
– Да, мы сегодня были на космодроме… Хотели найти по следам логово, искали часа два, но следов не нашли, зато устали жутко, сегодня на улице наверно градусов тридцать.
– Тридцать один в тени, вам повезло, что не получили тепловой удар.
– Ну, я пойду, полежу немного…
– Иди, иди, отдыхай, а я пока схожу к тете Любе, вернусь к вечеру.
Тетя Оля занимала должность координатора по связям с общественностью метрополии. Учитывая, что межпланетные лайнеры прибывали на планету всего лишь пять раз в год, свободного времени у нее было довольно много.
Как только закрылась входная дверь, Максим направился к видеофону - в это время дня Рома обычно обретался в спортзале. Он набрал номер, и на экране появилось измученное тренировкой лицо друга.
– Ну, как, Ромыч, ты его всё же завалил?
– Нет ещё, этот чертов симулятор отслеживает мои успехи и создает равных по силе соперников. Максимум что получилось - свести поединок к ничье.
– Попробуй его обмануть, действуй в следующем бою не в полную силу и допусти пару ошибок, может, он купится на это и тогда у тебя будет шанс.
– Хорошая идея, Макс, сейчас попробую.
– Погоди немного, у меня к тебе просьба. Если позвонит тетя Оля…
– Она уже звонила.
– О чем поговорили? – убито спросил Максим.
– Хм, она интересовалась, был ли я с тобой сегодня днем на космодроме, разыскивая следы пустынников…
– Ну же, что ты ответил? – уже с надеждой проговорил Максим.
– Немного поотпирался, а потом естественно признался в этом “страшном” преступлении, я ведь знаю, зачем ты на самом деле пробрался на космодром, так что ее бойскаутский вариант событий оказался очень кстати.
– Да уж, спасибо Ромыч. Встречаемся, где договорились?
– Да, в четыре.
Рома молодец, быстро сориентировался в ситуации. Впрочем, высокая быстрота реакции, как физической, так и умственной, отличительная его черта. Родители Ромы были достаточно богаты и честолюбивы, чтобы оплатить ряд положительных мутаций их еще не рожденного сына. Правда, о последствиях они не подумали. Неприятности у него начались со школы - одноклассники, мягко говоря, невзлюбили “мутанта”, так что его пристрастие к боевым искусствам неслучайно.
Родителям пришлось забрать Рому из школы, нанять частных преподавателей. И когда им предложили работу в новой колонии они согласились в первую очередь ради сына. Чтобы он не чувствовал себя изгоем на родной Земле они переселились на Десерт, где отношение к “улучшенным” людям было прямо противоположное, в колониях приветствовались люди с положительными мутациями.
Собравшись, Максим направился к спорткомплексу. Он представлял собой скопление семи шарообразных зданий, соединенных цилиндрическими переходами и носил гордое имя Ursa Major или Большая Медведица. Название было дано в честь первого межпланетного исследовательского корабля, построенного на околоземной орбите.
Правительство не поскупилось на создание универсального спортивного центра. Многим людям необходима была разрядка после работы, кое-кто серьезно увлекался единоборствами. Симуляторы позволяли воспроизвести практически любую известную в исследованной части галактики игру, и что самое главное, избежать травм у любителей контактных видов спорта.
К таким любителям или вернее фанатикам относился и Рома. Он обучался уже четвертой боевой технике ведения поединка. Кажется, эту технику использовали паукообразные жители Елены - планету обнаружил корабль с русскоязычной командой и вероятно влюбленным капитаном. Правда непонятно, как Рома противостоял противникам, у которых было в два раза больше конечностей, и к тому же обладающих способностью опутывать врага вязкой ловчей сетью.
Симулятор давал возможность вести поединок, максимально приближенный к реальному бою, причем мог передавать и болевые ощущения, конечно ниже болевого порога конкретного человека, дабы не допустить шока. Рома был единственным в колонии, кто ни разу не отключал данный режим, объясняя это тем, что раз уж он решил вступить в ряды Корпуса Мира, нужно привыкать к боли. Как говорил Ромыч, чтобы добро всегда побеждало, оно должно стать жестоким, ставить зло к стенке и зверски с ним расправляться.
Максим увлекался менее кровавым спортом - пляжным футболом. За время колонизации эта игра прижилась на сотнях планетах галактики. С помощью симулятора Максиму удалось поиграть в качестве вратаря за юношеские команды Центавра, долго привыкая к тому, что траектория полета мяча изменяется под мысленным воздействием форварда. Он защищал ворота команды кремнийорганических разумных существ со Стоуна, причем в роли ворот, мяча и даже угловых флажков выступали также жители планеты, изменившие форму своего тела. На планетах, с силой тяжести в два раза больше земной, стоя на воротах, он еле держался на ногах. Гравитация в 0,5g позволяла буквально летать в рамке ворот, под бурю оваций виртуальных зрителей.
Максим увидел приятеля еще издали. Долговязого парня, отрабатывающего боевые приемы прямо на лужайке перед комплексом, было довольно трудно не заметить. В который раз он остро пожалел, что Рома так сильно увлёкся единоборствами - из него вышел бы отличный форвард, что он с успехом и доказывал раз за разом в соревнованиях на кубок школы.
– Макс, присоединяйся! – прокричал Рома, завершая смертоносную серию ударов, по силе и скорости не уступавших прославленным штурмовым андроидам Федерации.
– Нет уж, большое спасибо. В такую жару надо лежать в тенечке и потягивать тоник со льдом. Ты еще не запарился?
– Ерунда, тренировка необходима, работа на симуляторе не позволяет добиться достаточного контроля над телом, мышцы все равно чувствуют разницу между виртуальной и настоящей реальностью. Кроме того, нужно развивать выносливость, день для этого выдался прекрасный.
– Но явно не для меня.
– Что, не вышло со старпомом? Я тебя предупреждал. Военные связаны уставом по рукам и ногам, он был хотя бы вежлив?
– Просто убийственно.
– Ну, что ж, если ты ещё не передумал, я помогу попасть на корабль.
– “Хамелеон”?
– Он самый. Сделать его было непросто, но результатом я доволен, осталось провести примерку, очень важно, чтобы костюм плотно прилегал к телу. Кстати, если вывернуть его наизнанку, на вид получится обычный комбинезон, так что на стадион попадёшь без проблем.
– Здóрово, когда начнем?
– Можно прямо сейчас. Как насчет кросса по пересеченной местности? Четыре километра напрямик и мы в лаборатории.
– Согласен. Кто первым добежит, первым идет в душ.
– По рукам.
К тому времени, как Максим добрался до места назначения, Рома, судя по мокрым волосам, уже успел принять душ и, потягивая тоник со льдом, сидел на крылечке под тентом.
Максим жадно припал к предложенному стакану прохладительного напитка.
– Всё как ты хотел, – произнес Рома. – Тоник, тенёк. Давай в душ и присоединяйся, свежая одежда в шкафу.
– Спасибо, – выдавил Максим, и, пошатываясь, направился в дом, который Рома упорно именовал лабораторией.
Вернувшись, он без сил плюхнулся в плетёное кресло, которое являлось результатом многочисленных увлечений друга. После контрастного душа Максим почувствовал себя словно заново родившимся. Откинувшись назад, он воспользовался преимуществами кресла-качалки.
Рома как будто не заметил его появления. Закрыв глаза, он тихонько раскачивался и вроде бы прислушивался к чему-то. Максим, скопировав позу друга, попытался понять или вернее ощутить, что же привлекло его внимание.
Долгую минуту он слышал только поскрипывание кресла, затем этот звук ушел на второй план, стал еле слышен, и, наконец, пропал. Тишина. Только легкое дуновение ветерка на лице. Максим глубоко вдохнул. Море. Напрягая слух, почти на пределе восприятия, он, наконец, услышал: одна за другой волны медленно накатывали на берег, создавая самую прекрасную музыку на свете - шум прибоя.
Вода была величайшей драгоценностью на планете, поэтому естественно, что большинство крупных городов закладывалось на берегу моря, и Новгород не был исключением.
– Я лечу с тобой, – слова пришли из небытия.
– Что? – спросил Максим, сбросив наваждение.
– Я лечу с тобой, – повторил Рома, вставая с кресла и потягиваясь.
– Но почему, Ромыч? Ведь здесь тебя ценят, Евгений Багратионович рассчитывает на тебя, я слышал недавно, как он говорил: “Не смот’я на его шестнадцать лет, сооб’ажалка у па’ня отличная, и уже в ближайшем будущем у меня в отделе появится новый высококлассный специалист по гипе’п’ост’анственной связи”.
Эту тираду Максим выдал, мастерски подражая картавой речи их препода по квантовой радиофизике, чем сумел даже вызвать улыбку у завсегда мрачного Ромы.
– Да, он беседовал со мной по этому поводу, но Макс, здесь ведь скучища смертная, если я останусь, то не видать мне формы миротворца как своих ушей. Может, ты знаешь, на одной из лун Бьюкенена недавно открылось кадетское училище Федерации, идет набор. Так что это судьба.
– Здóрово, Ромыч. Присутствие друга удваивает радости…
– И сокращает наполовину горести, – закончил ритуальное приветствие центавров Рома. – Ну что ж, пошли в лабораторию, на примерку.
Внутренняя обстановка дома больше всего напоминала декорации к стереофильму о безумном ученом, создающем очередного гомункулуса. Оборудование и материалы предоставляло правительство колонии, поощряя тем самым наиболее талантливых школяров и их перспективные проекты.
Роман заинтересовался способностью пустынников великолепно маскироваться на местности. Эпителий, покрывающий кожу животного, а также большинство желез выделяли особое вещество, быстро меняющее окраску под влиянием света, температуры воздуха и состояния самого животного.
Ему удалось синтезировать это вещество и даже создать полуэлектронную, полубиотическую ткань, обладающую такими же свойствами. Последние месяцы он работал над созданием маскировочного костюма “Хамелеон” - так называлась давно вымершая ящерица, когда-то обитавшая на Земле и способная изменять свою окраску.
Рома кивком показал на диван:
– Располагайся, – и вышел в соседнюю комнату.
Минуту спустя оттуда выплыло привидение. Очертания новоиспеченного призрака постоянно менялись, казалось, через лабораторию медленно двигалось Ничто, состоящее из воздуха, но чуть более плотного, чем в остальном помещении. Рома старался сделать свои движения плавными, для полного эффекта не доставало только звукового сопровождения.
– Ууу, ууу… – и он не подвел, решив исполнить роль неупокоенной души до конца.
– Ну, ты даешь, Ромыч. Слушай, откуда такие спецэффекты? Это уже не “Хамелеон”, можно смело переименовывать в “Каспера”.
– Обычное явление, всего лишь преломление солнечного света, – Рома стянул капюшон, и Максим в полной мере насладился новым аттракционом: “Говорящая голова”. – При движении конечно заметно, но если залечь, или прижаться к стене, маскировка очень хорошая. В сумерках и при лунном рассеянном свете таких проблем нет.
– Кстати, уже темнеет… – озабоченно протянул Максим, поглядев в окно. – Нужно поторапливаться, они стартуют в десять.
– Хм, а тебя тётя не хватится?
– Не думаю, обычно она допоздна в гостях засиживается.
– Ну что ж, пошли подгонять костюм….
Спустя двадцать минут друзья неслышно скользнули в приятный прохладный вечер. В это время года сумерки сгущались поразительно быстро - уже через пару километров видимость снизилась до нескольких метров.
– Надеюсь, мы бежим в правильном направлении, – с нервным смешком проговорил Максим.
– Я здесь и с закрытыми глазами могу, ещё четыре бархана и мы на месте, – совершенно не запыхавшись, успокоил его Рома.
Подул холодный пронизывающий ветер, то и дело поднимая пылевые смерчики на их пути. Всевидящее око небольшой луны подёрнулось туманной дымкой, подмигнуло ободряюще и нехотя скрылось за облачной пеленой. Беспросветная тягостная тьма мгновенно обрушилась на землю и стремительным рывком бросилась под ноги самоуверенным путникам, спускающимся с вершины очередного песчаного холма. Споткнувшись, они кубарем полетели вниз…
***
Максим шумно выдохнул и предпринял ещё одну попытку подняться. Странное оцепенение, сковавшее его тело, наконец, отступило - он смог пошевелить левой рукой, с удовольствием ощущая в подушечках пальцев приятное покалывание. Несколько минут ушло на то, чтобы усилием воли сжать в кулак правую руку. С мрачной усмешкой, он подумал, что Пиноккио испытывал, пожалуй, такие же чувства, превращаясь из куклы в живого мальчишку.
Застоявшаяся кровь всё быстрее бежала по жилам, одеревеневшие конечности постепенно обретали прежнюю подвижность. Стиснув зубы, Максим перевернулся на живот, медленно встал на четвереньки и едва не заорал - было похоже, что он отсидел себе всё тело, вплоть до кончиков волос. Собравшись с силами, он приоткрыл глаза и смог разглядеть в полутьме скрючившийся силуэт друга - тот замер на одном колене, будто бегун на старте, видимо также пережидая приступ нахлынувшей боли.
– Ро-мыч, – по слогам произнёс он, едва ворочая непослушным языком.
– Макс, я сейчас… – отозвался друг.
С перекошенным лицом, он как в замедленной съёмке поднялся на ноги и, пошатываясь, сделал первый шаг. Мучительно застонав, Рома остановился на миг, прикрыв глаза, и уже уверенней двинулся дальше. Едва заметно прихрамывая, он приблизился и бережно подхватил товарища под мышки.
– Надо вставать, несмотря на боль, нужно двигаться, – виновато произнёс он. – На счёт три…
– Ладно, – прохрипел Максим.
– Раз, два… три!
Оторвав его от земли, Роман сразу же подставил плечо, помогая другу устоять на подкашивающихся ногах.
– Ну, вперёд.
– Что произошло? – с трудом выговорил Максим, чуть скособочившись, хромая рядом.
– Пока не знаю... – мрачно буркнул товарищ, с лёгким прищуром оглядываясь вокруг. – Не похоже, это на Десерт, барханы исчезли… Чувствуешь запах?
– Да.
– Запах свежескошенной травы.
– А меня беспокоит то, что я тебя отлично вижу, – задумчиво проговорил Максим, рассматривая “хамелеон” друга.
– Я сразу заметил, но это не самое странное… – угрюмо проворчал он. – Ну, как, оклемался? Можешь сам идти?
– Вроде нормально, – Максим улыбнулся, пару раз махнул руками, изображая из себя мельницу. – Голова не кружится.
– Тогда давай-ка на тот холм поднимемся, нужно осмотреться.
Куполовидная возвышенность больше всего напоминала старый курган, выделяясь известковой белизной на безрадостном фоне мёртвой серой степи. Друзья неторопливо взобрались на вершину, благоразумно обходя участки просевшей земли.
– Н-да, – озадаченно протянул Максим и невольно потянулся пятернёй к затылку пригладить зашевелившиеся волосы.
– Невероятно, но факт… – в точности скопировав его жест, Роман покачал головой и, усмехнувшись, добавил: – Нам бы клюшки для гольфа, можно было бы…
– Ага, – его товарищ кивнул и осторожно стал спускаться вниз.
– Не нравится мне это всё… – со вздохом произнёс Рома и последовал за ним.
Раскинувшееся за холмом зелёное поле с идеально подстриженной травой и несколькими округлыми озерцами, плюс с десяток песчаных ловушек - бункеров, определённо предполагало наличие в земле лунок.
– Нашёл! – восторженно воскликнул Максим и запустил руку в ямку. – Ого… – довольно произнёс он, извлекая мячик. – Похоже, первая лунка.
– Да, – устало согласился друг и, сощурившись, поглядел ввысь. – Кажется, светает и, если мне не изменяет зрение, это светятся облака, хотя… больше напоминает туман.
– Тигр… – ошарашено послышалось за его спиной.
Роман резко обернулся и замер на месте, завороженный невероятным зрелищем.
На вершине кургана во всей своей красе и мощи предстал полосатый хищник, ранее виденный только лишь по стереовизору. Грациозно потянувшись, и в широченном зевке продемонстрировав превосходный набор зубов, молодой тигр огласил окрестности грозным рыком, взмахнул хвостом и взмыл ввысь в затяжном прыжке, бесследно растворившись в воздухе.
– Может, галлюцинация… – Роман покачал головой.
– Тогда, это заразно, – скептически заметил Максим.
Минутная тишина разорвалась не менее угрожающим рычанием - соседний холм облюбовал великанский лев с роскошной золотистой гривой. Он повернул голову в их сторону, снисходительно фыркнул и неспешно стал спускаться, мягко ступая по осыпающейся земле. Примерно на середине пути царственный хищник замер на миг, пристально разглядывая футбольное поле, расположившееся у самого подножия, и бесстрашно прыгнул вниз. Его мощные лапы так и не коснулись газона - лев словно растаял в неровном рассеянном свете небесного тумана.
Поднявшийся сильный ветер всколыхнул сетку пустых ворот, подхватил забытый кем-то на перекладине чёрный свитер с номером один на спине и, донельзя довольный добычей, с лихим посвистом умчался вдаль.
– И болезнь прогрессирует, – удрученно сказал Роман, тоскливо оглядываясь по сторонам, явно в ожидании очередных её проявлений.
– Но если на секунду допустить… – неуверенно начал Максим.
– Тогда у меня есть одно объяснение, но оно мне очень не нравится, – с тяжким вздохом признался его друг. – Будем пока что придерживаться версии с воздействием на психику.
– Ладно, – легко согласился Максим, задумчиво разглядывая трофейный мяч для гольфа.
– Ну, пошли что ли… – немного растерянно произнёс Роман, и неторопливо зашагал вперёд.
Бездумно подкинув мячик, Максим, подставил ладонь, чтобы его поймать - резкий порыв ветра налетел, точно разбойник, швырнул пыль в глаза и увёл трофей из-под самого носа. Проморгавшись, незадачливый потерпевший обнаружил катящийся мяч уже на порядочном от себя расстоянии.
В сердцах махнув рукой, он пошёл догонять товарища. За спиной послышался характерный звук удара клюшкой и довольный возглас - Максим резко обернулся, едва не свалившись в подвернувшуюся песчаную ловушку. Никого не было: пустующее зеленое поле невинно поблёскивало красивыми озерцами и хранило молчание, не желая выдавать секрета, куда подевался мячик. Безрезультатно повертев головой, Максим обиженно шмыгнул носом и уже бегом бросился вслед за другом.
Вереница белеющих холмов тянулась бесконечно, и за каждым их них скрывался очередной сюрприз.
Отличная баскетбольная площадка под открытым небом привлекла их внимание искусным рисунком свирепого быка в центральном круге, казалось, ещё секунда и разъярённое животное кинется на них и подымет на острые рога. Друзьям даже почудилось его тяжёлое дыхание и трубный рёв, приглушающий скрип кроссовок о паркет и шорох сетки, принимающей “чистый мяч”.
Старомодная хоккейная коробка с красными звёздами на бортах встретила приятелей тягостным белым безмолвием. Идеально залитое поле под их бесцеремонными взглядами смущённо подёрнулось морщинками стремительных коньковых дорожек, изредка заканчивающихся эффектными столбами ледяной крошки. За этими лихими росчерками, рождающимися в бешеном ритме фламенко, мерещилась страстная дробь кастаньет.
Зачастую ультрасовременные спортивные площадки для роллербола или рокетджампинга поражали воображение своими размерами, но оставляли лишь ощущение пустоты и затхлости. Небольшой столик для пинг-понга или боксёрский ринг порой изумляли неистовым шквалом эмоций, который буквально обрушивался на невольных туристов.
Друзья сбились со счёта на третьей сотне курганов - сказывалась усталость, они едва передвигали ногами. Потерялось ощущение времени: по светящемуся туману в небесах невозможно было определить, минул ли полдник или дело близится к ужину. Перекусить, кстати, не мешало бы, мрачно размышляли товарищи, прислушиваясь к громкому урчанию в животах.
Неожиданно откуда-то повеяло прохладой и свежестью, послышался отдалённый шелест деревьев и беззаботное щебетание птиц. Приятели переглянулись и бегом устремились вперёд. Обогнув небольшой холм, без каких бы то ни было признаков спортивных сооружений поблизости, они вышли на берег полноводной реки. Её крутая излучина образовала прекрасный песчаный пляж.
На противоположном крутом берегу меланхолично покачивались плакучие ивы, отбрасывая причудливые тени на водную гладь. Не сговариваясь, друзья скинули тяжёлые ботинки и с восторженными воплями вихрем пронеслись по обжигающему песку. Забравшись почти по пояс в реку, они с наслаждением утолили мучащую их жажду, смеясь и отфыркиваясь так, словно опасаясь утонуть в полных пригоршнях воды.
Лучась довольными улыбками, они неторопливо выбрались на берег, лениво стянули маскировочные костюмы, разложили их сушиться и сами устроились рядышком, развалившись на песке.
– Хорошо… – выдохнул Максим, просеивая сквозь пальцы мельчайшие песчинки.
– Неплохо, – уточнил Роман и похлопал себя по голому животу. – Для полной гармонии с природой не хватает сытого желудка.
– Так за чем же дело стало, ребята, – раздался неподалёку мелодичный насмешливый голос. – Налетай!
Друзья подскочили как ошпаренные и изумлённо уставились на русоволосую девушку с белоснежными крыльями за спиной. Её голубые миндалевидные глаза искрились поистине вселенской добротой, открытое лицо с широкими скулами излучало спокойствие и уверенность, а милая улыбка, казалось, никогда не покидала его. Лёгкий бирюзовый сарафан простого кроя ужасно ей шёл и подчёркивал стройность фигуры.
– Ну что же вы? – она подхватила с земли плетёную корзинку, набитую всевозможной снедью, и едва касаясь босыми ногами песка, подошла поближе.
Подобрав отвалившиеся челюсти, приятели смущённо крякнули и бросили отчаянные взгляды в сторону комбинезонов. И в ту же секунду вскрикнули от неожиданности, ощутив на груди ткань футболок, а на филейной части - шорты.
Как ни в чём не бывало, крылатая девушка поставила корзину перед ними и грациозно опустилась на колени, устроившись на пятках. Под её взглядом обалдевшие друзья медленно присели на песок, невольно скопировав позу благодетельницы.
– Угощайтесь, – ласково произнесла она и, показывая пример, достала красное наливное яблочко.
Не сводя с неё взгляда, точно сомнамбулы, ребята взяли груши и жадно впились зубами в их сочную мякоть. Следующие минут десять над пляжем стоял сплошной хруст и раздавалось довольное мычание двух голодных подростков, уминающих всевозможные аппетитные вкусности, так, что за ушами трещало.
Перекатывая яблоко в изящных руках, девушка с лёгкой улыбкой наблюдала за этим пиршеством, а когда оно подошло к концу, положила лакомый плод обратно в корзинку.
– Спасибо, – запоздало поблагодарил Максим.
– Вы нас практически спасли от голодной смерти. Спасибо… – Роман виновато шмыгнул носом и сразу вдруг посерьезнел. – Вы пришли, чтобы… объяснить?
Она опустила глаза и покачала головой.
– Вас ждет игра…
Смертоносный бешеный вихрь взметнулся из-под самых ног, поднимая в воздух тонны песка. Ослепил и закрутил волчком вскочивших приятелей, мягко толкнул в спину и, обидно рассмеявшись, умчался вверх по течению реки, жадно всасывая воду, видно прочищая горло после песчаного пляжа.
– Знаете, что происходит, когда корабль класса “Гепард” входит в атмосферу планеты на третьей космической? – раздался над ними густой мужской бас.
Отплёвываясь, друзья поднялись на ноги и не поверили своим глазам: пустынная отмель превратилась в стандартную небольшую площадку для пляжного футбола, появились ворота и угловые флажки, но что самое неприятное – исчезла крылатая девушка и её место занял не менее крылатый мужик в белых шортах и цветастой футболке. Он хмуро разглядывал приятелей из-под косматых бровей, перебрасывая мяч из руки в руку.
– Такого не может произойти, – спокойно ответил Роман и вышел немного вперёд, с вызовом встретив его взгляд.
– Это уже случилось… – он вдруг усмехнулся. – Хотя, с вашей точки зрения, это ещё только случится. Безвременье порой выкидывает странные шутки, впрочем, как и неисправный плазменный двигатель звездолёта в форсажном режиме.
– Что вам нужно? – робко спросил Максим.
– Игра, – он подбросил мяч и ловко поймал одной рукой. – Если вы победите, я верну вас на Десерт, если же нет… Разве здесь плохо?
– Мне не нравится слово “безвременье”… – Роман покачал головой. – Кто вы?
– Зовите меня Анхель, – он улыбнулся и кивнул Максиму. – Ну что, сыграем, двое на двое, а?
– Вы же один, – удивлённо проговорил он и даже огляделся по сторонам в поисках очередного крылатого.
– Верно! – мужик хлопнул себя по лбу и суетливо наклонился к самому песку. – Ну же, вставай, Лехна… – грубо схватил собственную тень за макушку и буквально силком оторвал её от земли.
– Только ж задремал, – удручённо проворчала тень, стремительно оформляясь в двойника своего хозяина. – Ну, ладно, я на воротах, – поправив чёрную футболку и шорты, Лехна занял место в рамке.
– Хы, здóрово, – Максим шутливо козырнул сопернику и побежал к своим воротам.
– Всё готово, – Анхель протянул мяч Роману. – До первого гола!
– Хорошо… – он тяжко вздохнул и твёрдо взглянул на крылатого. – Сыграем.
Лёгкий ветерок, который приятно холодил лицо и ласково трепал короткие волосы, близкое журчание реки, шелест деревьев и щебетание птиц - всё это ушло на второй план, потускнело. Игровая площадка ожила под пристальным взглядом Романа, он запомнил каждую песчаную кочку на поле, и в особенности те из них, что теснились в штрафной площади соперника, ведь расположение своих партнёров по команде нужно знать на зубок.
Бережно установив мяч по центру, он мгновенно просчитал возможные траектории и наиболее вероятные рикошеты. Не раздумывая более ни секунды, Рома откинул мяч чуть в сторону и бросился следом. Не давая тому опуститься, он удачно приложился босой ногой, отправив футбольный снаряд точно в цель.
Если бы Анхель всё же успел на перехват, то скорей всего отправился бы в глухой нокаут, но мяч лишь чиркнул по его волосам, ударился в кочку метрах в двух перед голкипером и резко изменил направление полёта.
Лехна проявил настоящие чудеса реакции - он за считанные доли секунды успел переложиться, вероятно, едва не сломав себе позвоночник, и кончиками пальцев вытащил мёртвый мяч из самой девятки, переведя на угловой. Широко улыбаясь, он пару раз ударил себя кулаком в грудь и подмигнул своему коллеге.
Максим хмыкнул и показал большой палец герою.
Сделав себе пас на ход от углового флажка, Роман попытался обвести Анхеля резкими финтами. Тот лишь усмехнулся - легко отобрал мяч, будто конфетку у ребёнка, и на всех порах устремился к противоположным воротам. Скрипнув зубами, облапошенный долговязый младенец кинулся вдогонку и всё-таки успел завалить обидчика ещё в центре поля, бережно положив тому тяжёлую руку на плечо.
Сбитый форвард поднялся с песка, отряхнул белоснежные крылья, уже лишившиеся несколько пёрышек и осуждающе покачал головой.
– Штрафной.
Роман мрачно кивнул и отошёл в сторону - по правилам блокировать такие удары было запрещено. Он виновато взглянул на друга, но тот лишь ободряюще улыбнулся и успокаивающе выставил перед собой открытые ладони.
Что-то весело насвистывая себе под нос, Анхель ногами соорудил приличных размеров песчаную горку на месте нарушения, бережно установил мяч на самую вершину и отошел назад. Смерив взглядом расстояние, он коротко разбежался и неожиданно мощно ударил. Футбольный снаряд полетел, стелясь над самой землёй и уже в штрафной два раза срикошетил от едва заметных кочек.
Максим ждал до последнего рикошета, ни один мускул не дрогнул на его лице - он сумел мощно оттолкнуться от вязкого песка и выудил мяч из-под самой перекладины. Тот отскочил в поле как раз на ногу набегающего Анхеля. Проигравший позицию Роман вновь остался позади и видно раздосадованный очередным промахом, отчаянно прыгнул в подкат, в надежде выбить мяч за боковую линию, однако заехал точно по ноге форварда. С тихим вскриком тот завалился навзничь, едва не сломав себе правое крыло.
– Простите, – удручённо хмурясь, Рома наклонился над ним и подал руку.
– Ерунда, – он весело улыбнулся и принял помощь. Поднявшись, довольно потёр ладони и указал на боковые жёлтые флагштоки, определяющие границы штрафной площади.
– Пенальти.
Тяжко вздохнув, Роман нехотя отошёл назад, под грузом вины не в силах поднять склонённую голову.
– Я возьму, Ромыч! – крикнул Максим и отвесил себе пару пощёчин, вызывая дополнительный выброс адреналина в кровь. Широко расставив руки в стороны, он замер на линии ворот.
Анхель с удивлением покачал головой, усмехнулся и неторопливо установил мяч на девятиметровой отметке. Отойдя на пару шагов, форвард почти без разбега отправил мяч правую девятку.
Максим угадал угол - одновременно с ударом он оттолкнулся от зыбкой площадки и буквально взлетел над песком, точно пантера, нацелившись на перехват заветной добычи. Он коснулся мяча кончиками пальцев, изменив его траекторию полёта - футбольный снаряд звучно повстречался со штангой и уже от неё завернул в сетку ворот.
– Ну, вот и всё, – удовлетворённо заметил Анхель.
– Может быть… реванш? – тихо спросил Рома, тоскливо глядя на огорчённого друга, достающего мяч.
– Можно было бы конечно… – задумчиво проговорил крылатый. – Но здесь быстро темнеет, как же я без вратаря?
Роман с опаской посмотрел ввысь - небесный туман тускнел с каждой секундой, тени на земле поблекли и истончились. Подошедший Лехна виновато улыбнулся и медленно растворился в воздухе.
– Пока! – Максим помахал ему рукой и передал мяч Анхелю. – Отличный удар, поздравляю.
– Макс, мы же проиграли, – хмуро заметил Рома. – А это значит…
– Что есть ещё к чему стремиться! – с хитрой улыбкой провозгласил крылатый. – Ну что, пошли ребята, я провожу вас до дома. Нужно забраться на этот холм, прежде чем опустится тьма.
Он зажал мяч под мышкой и быстро зашагал к кургану.
Друзья переглянулись и бросились вдогонку, без сожалений оставляя футбольное поле в одиночестве. За их удаляющимися спинами ледяной ветер всколыхнул боковые флажки, едва не запутался в сетке ворот, но вырвался на свободу и низко стелясь, прошёлся над самой площадкой. Многочисленные следы на песке мгновенно отвердели и покрылись инеем, едва заметно поблёскивая в последних лучах гаснущего света.
С трудом нагнав прыткого крылатого уже на середине холма, приятели пристроились рядом. Анхель покосился на них и едва слышно пробормотал себе под нос, что-то про сделанный выбор.
– Но что будет со звездолётом?.. – мрачно спросил Роман, стараясь не смотреть на провожатого.
– Он уже погиб… – крылатый покачал головой. – Это не исправить, но я попробую помочь вам.
– Спасибо, – тихо выдохнул Максим.
– Спасибо, – эхом откликнулся его друг.
Они остановились на вершине холма. Анхель с улыбкой пожелал удачи, сверкнув в полумраке пугающе зелёными глазами.
– Возможно, мы ещё встретимся, ребята, а сейчас вас ждёт долгий путь во тьме, и хорошо, что вас двое. Есть, кому протянуть руку.
Виновато вздохнув, он сильно хлопнул их по спинам - друзья не удержались на ногах и кубарем полетели вниз…
***
– Тьфу ты, – Максим поднялся, отряхивая маскировочный костюм. – Ромыч, ты где?
– Здесь я, – послышался за спиной сдавленный голос. – Нужно было фонарик захватить…
Луна неожиданно выглянула из-за туч и пролила мертвенный свет на товарищей. Две длинные изломанные тени явственно проявились на склоне песчаного холма, а вот их хозяева остались невидимками.
– Хы, здóрово работает… – восторженно прошептал Максим и сложил руки “голубем”, а затем “собачкой”.
– Макс, нужно идти, здесь уже близко, – устало произнёс друг. – Ноги целы?
– Всё нормально, Ромыч.
– За мной, – отрывисто произнёс приятель и, судя по звукам удаляющихся шагов, бегом устремился вперёд.
– Не так быстро! – отчаянно крикнул Максим и рванул следом.
Спустя десять минут приятели уже стояли у ограды космодрома. Сквозь сетку было прекрасно видно снующие погрузчики, один за другим исчезающие под днищем десантного бота.
– Сюда, – тихо произнёс Максим и первым пролез в дыру.
Сетка чуть слышно дёрнулась, и он ощутил дыхание у своего уха.
– Медленно, вперёд…– едва различимо прошептал друг.
– Ага, попались!!! – раздался за их спинами громовой бас.
Ребята аж присели от неожиданности, и запоздало кинулись прочь - кто-то уже цепко держал обоих за шкирку.
– Снимайте капюшоны, – спокойно произнёс всё тот же волевой голос.
Тяжко вздохнув, друзья подчинились и нехотя обернулись.
– Вы… – удивлённо пробормотал Максим.
– Ага, я, – самодовольно проговорил седовласый старпом. – Слушай, малец, ну неужели нельзя посмотреть финал по стереовизору? Нет, я, конечно, понимаю, что ты фанат, да и вратарь классный…
– Как вы узнали?.. – со смешанным чувством удовольствия и подозрительности спросил Максим.
– Навёл справки в школе, – мужчина ухмыльнулся. – Мне кстати рассказали и о твоём товарище. Роман, не так ли?
– Да, – угрюмо выдохнул он и отвернулся.
– Не вини себя в провале операции, – со смешком проговорил старпом. – Я уже собаку съел на отлове “зайцев”, это входит в мои прямые обязанности. Твой друг был очень неосторожен днём, в его взгляде была такая решимость... Хорошо, что так быстро пожаловали, я даже замёрзнуть не успел, но вы меня удивили. Эти маскировочные костюмы твоя работа, Роман?
Тот лишь кивнул.
– Отличная вещь, – одобрил седовласый. – Эх, будь у меня в своё время такой же… – он печально вздохнул. – Значит, хочешь стать миротворцем?
– Да, – Роман поднял голову и встретился с ним взглядом.
– Ого, – старпом удивлённо вскинул брови. – У тебя есть все шансы, приятель! Думаешь, отчего у меня такая крепкая хватка? Ей я обязал Корпусу и только ему! – он отпустил друзей и задрал рукава форменной рубашки, блеснул металл. – Знаешь, что я скажу… работай-ка ты лучше своими “серыми клеточками”, у тебя это отлично получается. Думать разбрызганными по стенке мозгами не очень то удобно…
Седовласый внимательно посмотрел на притихших друзей, удовлетворённо кивнул и вразвалочку направился к звездолёту. Вдруг что-то вспомнив, он обернулся и взглянул на Максима.
– Я тоже фанат. Нашей сборной нужен такой классный вратарь, не зарывай талант в землю, тренируйся упорно и тогда… – он улыбнулся. – Тебя ждёт высшая лига!
Взмахнув рукой, он повернулся и быстрой уверенной походкой зашагал прочь, сверкнув в полумраке пугающе зелёными глазами.
