Надежда умирает последней
Взрыв. Взрыв застал меня во время отладки интерфейса дальней связи. Мощная волна откинула к заднему сенсору, затем, сокрушительным эхом вернула обратно и прижала к рабочей панели. Я интуитивно втянул голову в плечи и попытался оттолкнуться. Бронированная сдвижная переборка главного сервера, на моих глазах выползла из направляющих пазов и стала медленно клониться в мою сторону. Всё что я смог сделать, это убрать голову из-под удара, всеми силами стараясь вытащить и тело. Плита глухо ухнула, смяла оборудование, находящееся на столе и остановилась у груди, прижав меня к спинке кресла. Я сидел и, боясь пошевелиться, тупо смотрел на громаду, лежащую на моих руках. Подскочили два матроса.
- Я твой р-родственник, - выругался один из них, - потерпи братка, мы быстро.
Я не видел, что они там делали, где-то постучали, что-то попинали, плита приподнялась на несколько сантиметров. Ребята аккуратно вынули мои руки на неожиданно появившийся разнос: - ну что други, обедать будем, - с шуткой вынули из кресла и повели в сторону санблока.
Каюты и кубрики горели, часть с большим трудом удалось потушить, часть загерметизировали и откачали воздух. Удушающий смрад распространялся во все щели, казалось, для него не существует преград. Погруженные в сумрак узкие коридоры местами перемежались слабыми пятнами аварийного освещения. Парни, придерживая меня, по тёмным переходам бережно несли содержимое разноса.
Все основные ресурсы брошены на обеспечение жизнеспособности корабля. Барахлил стабилизатор нагрузки, отвечающий за имитацию притяжения. Повсюду валялось сорванное оборудование, предназначение которого я не знал, попадаясь под ноги, мешало передвигаться. Команда выбивалась из сил, матросы бегали во всех направлениях, старались быстро устранить повреждения.
Санитарный отсек переполнен, много обгоревших, просто изуродованных лазерами и огнём. Стоны и крики заполняли каждую клеточку мозга. Я, превозмогая боль, ждал санитаров. И они пришли, несмотря на такую нагрузку, нашлось время и для меня.
- Показывай что у тебя, - потребовал Виктор – старший из санобслуги.
- А они как? – Нерешительно спросил я, указывая подбородком на обгоревших бойцов.
- Ввели в торпор, дальше работают хирурги. Что у тебя?
Я, молча, поднял искорёженные, сплющенные ладони.
- Ого, чем это так?
- Не успел убрать руки, в момент взрыва выбило серверную переборку, она и упала на панель.
- Так, Санька, - обратился старший к своему помощнику, осматривая моё предплечье, - пять кубиков местного, кибер не успел ввести ему биоактиватор, он отключен. Да, и полностью обколи ладони, нам работать с ними.
- Вы их вернёте? – Я с надеждой посмотрел в глаза старшему санитару.
Он ничего не ответил, начал деловито обрезать рукава комбинезона.
Я, терпеливо ждал. Вся магия восстановления происходила на моих глазах. Видел, как вытаскивали из месива костей и мяса, тонкие сеточки кровеносных сосудов и веером раскладывали по столу. До судорог в плечах вытягивали помятые, но крепкие верёвки сухожилий. С помощью принтера, по крупицам, собирали кости и суставы. Заставили поработать ещё не покрытыми кожей ладонями, на ходу убирая появившиеся дефекты. Несколько раз я уплывал, терял сознание, тут же получал по морде, - не спать, - требовали санитары и жёстко приводили в чувство. Наконец действо завершилось, предо мной лежали новенькие ладони, с чистой гладенькой кожей, без ногтей.
- А они работать будут? – Я дотошно осматривал творение рук человеческих.
- Если бы сомневались, просто отрезали и всё, - засмеялся старший, - часов этак триста поразминаешь и будет норм.
Ребята убежали к следующему, я прошёл в свой кубрик. После детально осмотра, убедился – связи нет и наладить в ближайшее время, вероятно, не удастся. Искин лепетал, что трёхлетний ребёнок, головной сервер продавлен упавшей плитой, – которую уже убрали. На поверхности стола куча разнообразных деталей, требующих доскональной сортировки. В живых одна сенсорная панель с мерцающей красной заставкой аварийной тревоги да экран на правой стене. Я провёл непослушной рукой по сенсору, включил сонар уцелевшего правого борта и вывел полученные данные.
Шутер кувыркался в пространстве, не имея никакого направления. Просто летел без определённой траектории, по линии заданной первоначальным взрывом. Потерявшая управление машина стала тупым заложником бескрайних далей космоса. После последнего боя, ударная волна открыла дверь в неизвестность.
Схватка длилась не более часа, оставив после себя отпечаток бесконечности. Казалось бой, не кончится никогда. Голубой ореол бледнел, терял свою непроницаемость, иссякал запас прочности системы защиты. Количество залповых проникновений увеличивалось с каждой секундой. Левый борт шутера и часть кормы светились раскалённым металлом.
Мы ожидали пополнения, из центра в наш сектор, двигалось двенадцать крейсеров. Первыми пришли чужие, и мы ничего не успели сделать. Нападающие, как только вывалились из гипера, дали массированный залп. Мощь пришлых оказалась на несколько порядков выше, чем располагала наша застава. Они уничтожили граничную базу и монитор, раскидали всех по периметру и били поодиночке. Теперь в пространство уплывали изорванные осколки некогда мощных крейсеров и линкоров.
Первые признаки нападения начали проявляться задолго до случившегося. Загорающиеся голубым светом точки порталов беспорядочно впрыскивали струи дронов. Электромагнитные импульсы не оказывали никакого влияния, красные линии летящих разведывательных роботов, рассеивались в ближнем космосе. Шутера сбились с ног, тщательно просеивая пространство. Но какая-то часть электронной пыли пробивалась через заслон и терялась среди космического мусора.
Мы получили пинка в момент очистки, недалеко от корпуса монитора. Планетоид рванул как огромная единая бомба, левый борт шутера оплавился, внешнее оборудование смело, наш кораблик остался без управления. Взрывная волна отбросила нас далеко за пределы внешнего сектора. Теперь, уцелевшие камеры правого борта, передавали на единственный оставшийся экран, хаотичное вращение шутера.
Я попробовал сгрести с главной панели рассыпанные детали и взвыл от боли. Руки не хотели работать, прекратившееся действие препаратов дало полную картинку происходящего. Плохо контролируя себя, активировал кибдока, встроенного в рабочий комбинезон, тут же получил дозу под левую лопатку.
Эйфория прошла. Я посмотрел на экран, по внешней стороне корпуса ползали похожие на пауков ремонтники. Киберы восстанавливали наружное оборудование: - «может что-то и получится». Понаблюдав какое-то время за работой роботов, достал из ящика тестер и начал отбирать из валявшихся на полу деталей то, что можно применить.
Руки постепенно привыкали, боли не было, кибдок исправно следил за моим состоянием. Работа потихоньку двигалась. Сенсор, время от времени оповещал о восстановленных приборах. Я прекрасно понимал всю абсурдность проводимых внешних работ. Ладно какая-то мелочёвка, киберы её восстановят, а более крупное, дюзы хотя бы взять. Мои датчики показывали, что кормовая зона тоже пострадала, рулевые сегменты уцелели по правому борту и те, что под днищем. Что там собирался делать капитан – оставалось лишь догадываться. Внезапно захотелось домой, до щемящей боли в груди…
Дрейф продолжался. Связь так и не получилось наладить. Шутер вкручивался в неизвестность более сорока суток. Все с трепетом ждали окончания ремонта, никто не обращал внимания на затихших пауков, собравшихся у кормовых дюз. Там двигалась пара киборгов, что-то ковыряли, что-то сваривали, но безрезультатно. Каждый член команды, хоть раз наведывался в капитанский отсек и каждый старался предложить что-либо стоящее, способное помочь вернуться домой. Все понимали, не имея импульса на манёвр, мы не могли развернуться. При запуске тяговых – рисковали закрутиться как волчок. Славка Мельников – механик заявил, что знает лучший способ. Он попросил навигаторов рассчитать радиус пути по окружности, направление которого задаст небольшой толчок правого двигателя, а сам сел за расчёт требуемой силы тяги. Почти вся команда сидела у пищевых активаторов, с интересом наблюдала за происходящим жарким спором. Мельников доказывал, что сможет вывести шутер на радиальную траекторию. Я всё это слушал в пол-уха, меня заботило другое, использовать корпус корабля для передачи сигнала хотя бы в радиодиапазоне. Но для этого требовалась вся мощь реакторов, и появлялся риск получить дополнительное ускорение в обратном от луча направлении. Мешала одна маленькая ситуация – мы не знали, где находимся. Навигаторы, как и я, оказались слепы. Голограф загружался лишь на четверть и не мог вывести полные координаты. После долгих разговоров, решили дать сигнал всем корпусом во всех направлениях – авось найдут.
Надежда умирает последней.
Сообщение отредактировал Автор №3: 21:50:30 - 21.01.2019
