Автор № 2 - Из грез
«Жизнь тем и интересна, что в ней сны могут стать явью»
Пауло Коэльо. Алхимик
Сон – чудотворное зелье для человека. Во сне восстанавливаются силы, как психические, так и физические. А так же во сне мы можем видеть так называемые сновидения. Та информация за день, что перемалывается и дается в новой форме нашим трудолюбивым подсознанием. Именно так и объясняются картинки, что мы видим во сне. Именно это мне повторяли родители, друзья и просто знакомые. Поэтому я и перестала им рассказывать о своих снах. Им просто не понять.
Всю мою сознательную жизнь мои сны были яркими, плотными и более реальными, чем та реальность, в которой мы вынуждены жить. Нет, существовать. В детстве, когда я научилась понимать и говорить, но не могла принимать самостоятельные решения, после очередного сна я потребовала родителей вернуть меня в тот реальный мир сновидений, из которого меня вынужденно утягивали каждое мрачное утро. Именно тогда я и познакомилась с несправедливостью этого серого мира. С его тупостью и непониманием. И смирилась. Иначе меня бы лишили моего мира.
Моего прекрасного мира. С древними городами, построенными из удивительного цветного камня, с мощенными широкими улочками, невероятными статуями, яркими экзотическими цветами. И, конечно, людьми. Добрые, вечно молодые и счастливые. Они много пели, много рассказывали о прочих древних городах, где нет увяданию, и всегда светит золотистое солнце, о синих морях, белых кораблях, и тайных небесных гаванях, где, говорят, можно повстречать старых богов.
Насколько прекрасен мир сновидений, настолько же несправедлива моя вынужденная жизнь в том мире, который прочие называют реальным. Шли годы, я все больше замыкалась в себе, все меньше рассказывая близким о своих снах. И они успокоились, перестали пичкать меня лекарствами, лишая моих грез, и, наконец, отстали от меня. Они решили, что я переросла свою детскую блажь.
Научившись жить на два мира. Я существовала днем и жила ночью. Однажды, блуждая по древнему городу с невероятными мансардами и величественными конусообразными крышами, я встретила Его. О, как же прекрасен Он был. Я влюбилась с первого взгляда. Он тоже меня заметил. И сам подошел, заговорил, ибо я сама словно приросла к мостовой и не могла отвести от Него взгляда. Его голос, такой мягкий и бархатный, околдовал меня. Тогда и начался наш роман, что был обречен… Я потеряла голову, бросила учебу, ненавистное общение с ненастоящими друзьями, и перестала притворяться. Я жила своими снами, нашими встречами. О, мой прекрасный милый! Наши прогулки по цветным городам, Его песни, что Он сочинил для меня, поцелуи, что слаще любой сладости. Все мое нутро было там, с Ним. И ничего более мне не нужно было, лишь уснуть и более никогда не просыпаться.
Очнувшись очередным серым утром, после еще одного свидания с моим милым, моя жизнь стала моей тюрьмой. Мои родные догадались, что я их обманываю, и решили действовать кардинально, не желая отпускать меня в мой мир грез. Сговорившись с лжеврачами, они заперли меня в больнице, где посредством препаратов заживо вырезали из меня ту светлую частичку, что жила во мне. Какая же боль пронзила меня, когда сны мои стали обычными, мерзкими и совсем не такими как раньше. Они погубили часть меня, и плясали на пепелище древних городов, празднуя победу, мое поражение. Они считали, что вылечили меня, и радовались, как дети, не замечая, что лишь покалечили и погубили.
Именно тогда я окончательно решила, что если смогу вернуть свои грезы, то и найду способ, как попасть туда навсегда. Потянулись серые дни и пустые ночи. И не было покоя мне, без моих сновидений. Лишь надежда не давала мне наложить на себя руки. Что бы обмануть родителей и лжеврачей, я снова стала притворяться. О, эти ненавистные встречи родственников и друзей. Их глупые шутки и скудные истории даже на толику не могли быть похожи на рассказы добрых самаритян древних городов. Я изнемогала от ненависти и отвращения, но терпела и улыбалась. Слушала противную какофонию звуков, которую они называли музыкой, и вкушала гниющую еду, что и рядом не стояла с той пищей, которую почивала со своим любимым на берегу синего моря.
Шло время, которое можно измерить лишь годами, и я уже смогла сама принимать решения, где и как мне жить. И пусть я все так же обязана была терпеть приемы семейного лжеврача, и визиты родственником, это была малая плата за свободу. Остальное же время было все мое. Что бы окончательно убедить окружающих в своей нормальности, я устроилась на работу. О, это ужасное слово «работа». Еще одна ненависть моей жизни. Ее терпеть было сложнее всего. Я давно могла найти путь в свой мир грез, но вынуждена была тратить столько ценного времени впустую! Но именно этот шаг позволил мне окончательно обмануть окружающих, и получить деньги, необходимые мне для своего плана.
Все эти годы, в тайне, я искала возможность либо вернуть свои сны, либо уйти туда окончательно. Сколько гадалок я прошла, сколько бесполезных поисков настоящих ведьм и ясновидящих. Или хоть кого, кто мог бы мне помочь. Я врала, что страдала от безответной любви, которую однажды встретила на семейном отдыхе. И мне врали, что они видят Его. Но как они могли видеть, если были слепы? Если бы они видели Его, то видели бы древние, прекрасные города. И не говорили бы, что мне не нужно Его искать. Что Он сам меня найдет. Впрочем, однажды, я встретила молодую гадалку. Она не стала сразу требовать денег и сказала, что если сможет ответить на мой вопрос, тогда и возьмет свою плату. Я согласилась, и тогда она повела меня в комнату, стены которой были увешаны всеми возможными зеркалами, от карманных, до огромных. Она посадила меня на странный табурет на двух ножках, единственный из мебели, и заставила меня установить равновесие. И пока я боролась с непослушной мебелью, она ходила кругами возле меня, водя благовониями, нашептывая какие-то странные слова. В какой-то момент мне удалось усесться на табурет ровно, не раскачиваясь, и когда я победно подняла взгляд, взору моему предстала щемящая душу картина. В зеркалах открывался размытый, но такой родной и прекрасный мир моих сновидений. Это был один из древних городов, по улочкам которого мы с милым гуляли. Но только я захотела прикоснуться к видению, как забытая мною гадалка истошно закричала и в тот же миг все зеркала взорвались осколками. Город пропал, а на полу, продолжая верещать, извивалась гадалка, и кровь лилась с ее глаз.
Позже, навестив ее в больнице, я желала узнать, видела ли и она тот древний город. Какого же было мое удивление, когда вместо молодой и красивой женщины, меня встретила абсолютно слепая старуха. Лишь с огромным трудом я узнала в ней гадалку. Тогда она снова кричала, но уже проклиная меня. Обрушив на меня свой гнев, она сказала, что желание мое греховно. И если я не остановлюсь, то лишь погублю себя. И все же мне удалось узнать у нее, как мне попасть в мой прекрасный мир. Пусть она сама этого не поняла, но ее оговорка дала мне пищу для размышлений.
Кроме бесполезных обращений к гадалкам, я штурмовала библиотеки, в поисках заветных ответов. Так же я завязала переписку с некоторыми людьми, что интересовались мирами, не связанных с реальностью. Тогда же, после визита к гадалке, мне удалось найти ценную зацепку. Один из моих знакомых по переписке рассказал о жителях некоего города. Согласно оставшимся данным, в центре города была построена самая глубокая шахта из всех известным. Точнее, шахта уже была, когда пришлые поселенцы заложили свой первый камень. Они почитали ее, будто она была нечто божественным. К моему большому разочарованию, более подробной информации не было. Лишь сохранился древний документ, согласно которому жителям того города и прочим пришлым запрещалось спускаться в шахту под страхом смертной казни. И только название города, название которое выдала гадалка, дало мне подсказку, что именно там я смогу найти ответы на свои поиски.
К сожалению, обстоятельства и стесненные финансы не позволили мне сразу броситься во всеми богами забытый край. Лишь еще через несколько мучительных лет мне удалось под предлогом кругосветного путешествия покинуть дом и отправиться к своей цели. И опять, вместо того, что бы сразу ринуться к конечной цели, мне пришлось протащиться по всем этим грязным и серым городам, в которых ни капли не сталось того очарования, что был в них, когда мир был еще молод. Меня сопровождала подруга, которая, в общем-то, была представлена родными, что бы контролировать меня и доносить о каждом шаге. Впрочем, это была малая плата, за возможность покинуть дом, который давно стал тюрьмой.
И вот, наконец, я прибыла в страну своего назначения. Позже, мне удалось улизнуть незамеченной из отеля, наняв местного, я отправилась в давно покинутый и разрушенный временем город. К сожалению, мой провожатый оказался нечестным человеком. После долгого путешествия, когда ночь сменилась утром, он бросил меня на опушке леса, забрав все мои деньги и бормоча что-то про древнее проклятие. Но я ни капли не расстроилась, уже были видны древние развалины, и вид их напомнил города моих грез, а, значит, цель была уже рядом. Оказавшись среди развалин, я с легкостью нашла древнюю шахту и жутко расстроилась, когда обнаружила, что вход был завален остатками разрушенных построек. Впрочем, мне удалось найти щель, через которую с трудом пробралась во внутрь. Там я обнаружила старую вагонетку и черный зев заброшенной шахты.
Во мне не было сомнений. Я знала, зачем я пришла, что я хочу. Поэтому, не обращая внимания на страх и сомнения, села в сомнительную вагонетку и, с трудом оттолкнувшись, начала свой путь вниз. Плотная тьма окружала меня, затхлый воздух бил в лицо, вагонетка неслась во всю прыть, внезапно подскакивая на полуразрушенных рельсах. Я не додумалась взять с собой хотя бы фонарик, а телефон давно уже сел и я выкинула его за ненадобностью. Поэтому когда шум колес вагонетки о рельсы стих, я ощутила, как проваливаюсь в саму бездну. Падение длилось настолько долго, что я уже устала кричать от страха и биться в истерике, лишь ожидала, когда же это мучительное падение прекратится. Когда впереди (или внизу?) замаячил свет, я сразу вспомнила истории о свете в конце туннеля, куда уходят души умерших, и поняла, что мое падение скоро закончится. А свет все разрастался, пока не заполонил все вокруг, и я с восторгом узнала в очертаниях прекрасные древние города, по улицам которых так много раз гуляла. Я уже различала людей, праздно гуляющих и поющих свои славные песни. Я кричала от радости, и они меня заметили. Они улыбались и кричали в ответ. И среди них был Он. Он кричал громче всех и махал мне. Но мое падение продолжалась, с ужасом, сменившим радость, я видела как вагонетка, в которую намертво вцепилась, несется с огромной скоростью к земле. У меня не было сил закрыть глаза, и я смотрела, как моя смерть приближается ко мне. А самаритяне все махали мне, счастливо зазывая, будто не замечали моего падения.
В момент столкновения произошло невероятное. Вместо моей кончины, мир, к которому я так стремилась, вдруг разлетелся на мелкие кусочки, словно осыпавшаяся штукатурка. И моему взору предстала настоящая подноготная моих грез. Мир мрака, пламени, грязи и крови. Добрые самаритяне сменились мерзкими тварями, конвульсивно пляшущих вокруг дикого пламени. А мой возлюбленный обратился жутким демоном, растянувшим милую улыбку в страшный окровавленный оскал. Вагонетка моя перестала падать, подхваченная мерзкими крылатыми тварями, которые, предвкушающе улюлюкая, потащили меня прямо в лапы демона…
Не буду рассказывать через что мне пришлось пройти и что пережить, что бы сейчас заканчивать мое письмо в никуда. Мой путь подошел к концу. Я распрощалась с прежним миром и отдала последнее, что во мне было от человека, что бы хотя бы сказать всем кто меня знал и помнит: прощайте, и простите мою глупость. Меня больше нет, а то, что осталось скоро сгинет. Мерзкие твари, что охотились за моей душой, вьют ее окончательно, сожрут мою плоть и спляшут на моих костях, пока они не превратятся в пыль. Мое желание меня погубило. И пусть будет проклят тот день, когда я увидела свой ужасный мир.
