Сообщений в теме: 589

[Miss Ulyana]

Ой, а мне очень понравился рассказ. Прям так неожиданно - так получилось, что два предыдущих прочитала раньше, а этот буквально в последний момент, даже без намерения комментировать - просто чтобы не оставлять один рассказ без внимания. И что я вижу?
Ну, во-первых, читать комментарии раньше, чем читаешь рассказ - не надо.
Несмотря на всю тёмность и так любимую авторами, особенно в этом туре (оказывается, всеми) тематику - рассказ сильный. То есть я не говорю, что он мне нравится идейно, но он очень сильный.
Автору на заметку: при перечислении многоточие "съедает" запятые, то есть 《..., ..., ...,》не нужно, хватит только многоточия.
Есть кое-где опечатки, но в общем и целом - рассказ очень сильный. Хотя смысл и финал мне не понравились.

[Мегана]

Персонаж какой-то неживой

Вставлю ремарочку: персонаж - вампир. Они по определению какие-то неживые. Может, это Автор специально так задумал?

[Скрудж]

Вставлю ремарочку: персонаж - вампир. Они по определению какие-то неживые. Может, это Автор специально так задумал?

Да, но мне кажется, он больше похож на робота, чем на нежить; но могу ошибаться - не общался ни с теми, ни с другими))

Сообщение отредактировал Скрудж: 15:10:33 - 01.05.2015

[gol5p9lk]

Рецензия на рассказ «Иной Град. Тайны.Записки пропавшего без вести рядового Василиска. Тайна Первая. Почему прекратились войны.»

Данный рассказ для меня был интересен, в первую очередь, тем, что его прочтение дало возможность проследить развитие автора. Не буду кривить душой и скажу, что текст мне показался достаточно слабым. И если сравнить его с последней работой МОРРЫ, бросается в глаза разница в уровне. Она колоссальна. В общем, невооруженным глазом видно, что автор не стоит на месте, а развивает свои навыки – причем делает это достаточно интенсивно)))
Теперь, собственно, к самому тексту. Основная претензия у меня – к языку. Автор излишне многословен. Текст буквально кишит повторами, лишними словами, тавтологиями. Из-за этого не получается при чтении расслабиться и получать удовольствие. Приходится постоянно через эти сложные предложения буквально продираться.

Ну вот, например, взял навскидку первый попавшийся абзац из рассказа:

На генералов работали лучшие учёные. И потому лидеры 23-х стран спокойно дали поместить себя внутрь непроницаемого цилиндра, и они, конечно же, не испытывали при этом ни малейшей доли страха или сомнения, ибо риска никакого не предполагалось. И оружие, и цилиндр были безукоризненны, как я уже сообщал об этом, и не раз. Потому что учёные были лучшими. Лучшими и верными. Иначе быть не могло, они прошли строгий и жестокий отбор среди всего мира изобретателей, и в результате этого отбора оставались лучшие умы, а умы, которые были хоть чуточку слабее, подвергались моментальному и безжалостному уничтожению. Таким образом, сразу же отсеялась вся возможная конкуренция – были убиты оба зайца. Эти же лучшие умы внедрили друг другу в мозг какие-то маленькие бомбочки с датчиками.

Я вот не совсем понимаю, зачем на протяжении всего абзаца 100500 раз втолковывать читателю, что с генералами работали лучшие ученые? Читатель не тупой – он и с первого раза поймет.
И такие моменты разбросаны практически непрерывно по всему рассказу. Это сильно раздражает при чтении.

Вторая претензия к языку – это наличие слишком длинных и сложных конструкций. Например:

Видимо, для того, чтобы нечто новое могло появиться на свет, или же, проще говоря, для того, чтобы обналичить некий аналог рождения этого нового, перед этим Старуха Смерть должна и просто обязана рассеять свои семена.
Бррр… все эти «или же проще говоря», «некий», «должна и проще обязана»,. Автор не жалеет читателей=))

А вот «обналичить некий аналог рождения этого нового» - это что вообще значит???

В общем, если кратко, то язык рассказа мне не понравился. Сейчас у автора с этим вопросом дела обстоят лучше))

Теперь по поводу содержания:

Что понравилось: понравился антивоенный посыл. Понравился сарказм на тему того, кто объявляет войну и тем, кто в ней участвует.

Что не понравилось: все остальное))) Прочитав эту достаточно объемную работу, я так и не понял, что это за Иной Град. При чем здесь реинкарнация? Что это за игуана? Кто такой рассказчик и почему он пишет свою историю на салфетках?
В общем, текста много, а понимания, что вообще происходит, все равно нет.

Ну как-то так) Приношу свои извинения за не самый положительный отзыв. Ничего личного – просто впечатления от рассказа. Автору дальнейших успехов в творчестве))

[МОРРА]

СТАЖЁР

Лена тяжело вздохнула и открыла глаза. Слепо всматриваясь во тьму ночной комнаты, она изо всех сил пыталась различить верхний край бельевого шкафа в тех расплывчатых силуэтах, доступных взору в такой поздний час. Искомый край шкафа не спешил обнаруживаться, и Лена принялась недовольно пыхтеть и вертеться.
«Вот ведь какой, — хмуро размышляла она о собственном муже, с которым делила супружеское ложе бок о бок уже более двадцати лет, — мало того, что объявился, чёрт знает когда, и чёрт знает в каком виде, так ещё и ночью спать не даёт, чёрт плешивый».
Супруг её, именуемый в миру Семёном, расположился на кровати в полусидячем положении и, крепко обняв любимую подушку, ежесекундно вздрагивал всем телом и рыдающим шёпотом о чём-то бубнил. Бубнёж Семёна было очень трудно разобрать, практически невозможно, лишь только очень часто позванивали в нём такие сочетания звуков, как «...дец», гадко и упрямо царапая уставший мозг супруги.
«Если он сейчас же не замолчит, то я, клянусь, задушу его подушкой, — скорбно думала Лена, — не насовсем, конечно же, а так, чтобы до утра лежал спокойно и не ворочался».
Но супруг как будто бы прочитала её мысли. Он медленно переместился к самому краю кровати, разыграв целую симфонию скрипучих пружин, спустил ноги вниз и принялся очень долго шуршать шершавыми пятками по полу в поисках тапок. В первую очередь Семён нашёл, судя по всему, не тапки, а любимого кота Ваську, как назло, прикорнувшего именно в месте предполагаемого спуска ног. Кот визгливо выругался и, видимо, сотворил какой-то предупреждающе-нападающий жест, потому что Семён, как ни старался соблюдать тишину, но всё же гораздо громче, чем прежде, произнёс сразу несколько выражений, особенно громко выговаривая звонкое «...дец».
Елена нахмурилась — после завершающего аккорда скрипучей кровати, послышалось неторопливое шарканье босых ног.
«Значит, так и не нашёл тапки, поганец, — догадалась она, — только и может бедного Васеньку пинать».
Муж покинул спальню и где-то затих. А Лена уже не могла спать. Мало того, лежать спокойно, она не могла тоже. Уже через минуту, обувшись в тапки Семёна, которые валялись почему-то глубоко под кроватью, повторно пнув многострадального Василия и получив от него порцию когтистой сдачи, Лена осторожно кралась по коридору, с кровожадной страстью выслеживая благоверного. И каково же было её удивление, когда она обнаружила Семёна на кухне. Вы скажете — так чему же здесь удивляться?
Дело в том, что Семён вовсе и думал опохмеляться, также он не опустошал запасы холодильника и даже не лакал холодную водичку из-под крана. В полной темноте, помогая себе лишь слабеньким светом карманного фонарика, сидел он на корточках возле обеденного стола. В руках Семён держал потрёпанную коробку из-под обуви, а сам то и дело цеплял кончиками пальцев что-то маленькое с поверхности стены и клал в эту самую коробку.
«Странно, – подумала Лена, – что же такое он может так прицельно цапать ночью на кухне. По-моему, в такое время здесь могут быть только тараканы».

* * *

Слежка вскоре привела к тому, что бедной женщине пришлось скрыться в зальной комнате и уже оттуда через щёлку в двери наблюдать, как её муж, поставив на пол всё ту же обувную коробку, медленно натягивает на себя верхнюю одежду. Глаза уже давно привыкли к темноте, и были хорошо видны самые крупные дыры на поверхности ветхого пальто супруга.
И в тот самый момент, когда Семён, мелодично скрипя суставами, нагнулся для того, чтобы завязать шнурки на ботинках, Лена не выдержала, и вышла из своего укрытия.
- Кобель драный, – рявкнула она так резко, что от испуга муж чуть не кувыркнулся через голову, – куда намылился?
Семён тут же выпрямился во весь свой рост и застыл с вытаращенными глазами.
- Родная, – трагичным голосом проныл он, – потише, дети…
- Идиот, – зарычала родная, – дети уже вторую неделю, как у бабушки гостят.
- Ах, ну да, ну да, – оживился Семён, схватил коробку и быстренько скрылся за дверью, наспех выкрикивая на ходу, – я, это, мусор вынесу…
Лена осталась одна в тёмной прихожей. Она стояла, молча, и никак не могла поверить в то, что от неё только что убежал муж. Сколько всего она повидала за долгие годы их совместной жизни. Да уж, всякое бывало – и запоздалые визиты на четвереньках, скандалы, ссоры, обиды и обманы. Но, чтобы так – запросто бросить её посреди ночи… Лена очень захотела прореветься – громко и со вкусом, однако тут же выкинула прочь из головы подобные слабости.
«Вот ещё, – подумала она, – чтобы я пролила бы хоть одну слезу из-за такого предателя. Да ни за что. Не дождётся. Он сам, утопая в собственных слезах, приползёт обратно. И приползёт на карачках, – как раз в своём любимом стиле».
Поразмыслив таким образом, Лена решительно накинула поверх своей ночнушки халатик. Потом подумала ещё немного и, закутавшись в любимое старенькое пальтишко – хоть и страшное снаружи, но тёплое внутри, выскочила на улицу.

* * *

Семён, и правда, стоял возле мусорных баков. Однако сам мусор, похоже, в данный момент волновал его меньше всего. Лена спряталась за углом дома и отлично видела, как её супруг увлечённо беседует с какой-то анарексичной мымрой. Семён отчаянно жестикулировал, громко мычал и явно пытался вручить этой самой мымре злополучную коробку из-под обуви. Мымра покачивала головой, но вроде бы отказываться от такого щедрого подарка вовсе не собиралась.
«Тварь, – зашипела Лена, покидая своё укрытие и направляясь прямиком к мусорным бакам, – придушу обоих и в отходах закопаю».
- Ага, вижу я, как ты мусор выносишь, – рявкнула она в адрес благоверного, одновременно награждая его щедрой пощёчиной, когда подошла вплотную к беседующей парочке, – советую тебе тут же и оставаться, среди отбросов вам обоим самое место».
«Интересно, очень интересно», – услышала Лена и вдруг резко остановилась. Дело в том, что, если честно, ничего она услышать не могла. Потому что никто и звука не произнёс, если, конечно, не брать в расчёт невразумительное мычание супруга. А, если уж совсем честно, голос, который якобы услышала Лена, возник из ниоткуда прямо в её голове.
Удивлённо взглянув на мымру, Елена чуть было не лишилась чувств. Теперь она могла подробно разглядеть объект ночных похождений мужа, и даже успела пожалеть об этом.
«Мда, – мрачно подумала предположительно обманутая супруга, – наверное, я, всё-таки, зря.. Уж не к «этому» же ревновать…»
Анарексичная мымра оказалась странным зеленокожим существом с четырьмя руками. Нижнюю пару Елена не смогла ранее разглядеть только потому, что эти ручки были примерно в три раза короче верхних. Кроме того, мымра была полностью обнажена, но никаких первичных или вторичных признаков её принадлежности к женскому либо мужскому полу не наблюдалось. Да и физиономия существа мало о чём говорила. Мало того, как-либо говорить эта физиономия и не смогла бы – рта на её поверхности просто-напросто не было. Тарелки-глаза никаких эмоций не выражали, но вот зато причёска на голове у этой четырёхрукой зелёнки – а-ля «три пальмы в сосновом перелеске» – даже чем-то впечатлила женщину.
«Мне кажется, что прозвучала разумная речь из Ваших лицевых щелей, – раздался голос в голове у Лены, – не это ли признак Вашей разумности, в чём до этого приходилось сомневаться».
Очень захотелось ответить весьма красочно на такое удивительное предположение и лишний раз доказать таки свою разумность, но Елена так возмутилась, что именно сейчас не смогла найти подходящих слов и потому промолчала.
- Ты чего творишь, – вдруг захрипел полушёпотом Семён и, нежно подхватив супругу под локоток, оттащил её чуть в сторону, – ты хоть подумала бы для начала остатками своего скудного мозга, что может понадобиться этому чудищу от честных и порядочных землян, то есть от нас.
После этой фразы Елена почему-то громко хохотнула.
- Ты, конечно же, можешь на меня злиться, – продолжал супруг, – вчера я был не совсем трезв, а что уж тут поделать – День Строителя никто не отменял, вот мы с электриками и наотмечались. Домой, сама понимаешь, я шёл не очень-то ровной походкой, так и занесло меня случайно к бакам мусорным этим. А тут стоит вот такое существо и начинает точно так же, как сейчас, мысли свои мне в голову засовывать. Вот и думает оно мной: «Ты, – думает оно, – есть существо разумное с этой планеты». Ну, а я, не то, чтоб ответить, я даже встать с четверенек не могу. «Похоже, – продолжает думать оно, – ты не разумное существо, а всего лишь представитель многообразного животного мира. Печально, – думает оно, – а то бы я с тобой быстренько контакт наладило, а потом бы истребило тебя и таких, как ты. Тоже быстренько». Я, понимаешь, хоть и пьяненький был, но угрозу-то непосредственную в этих словах обнаружил, потому и пополз со всех ног и рук домой. «Учти, – успело подумать существо вдогонку, – ты, хоть и животное, но, судя по всему, не очень глупое. Поэтому доставь, – думает, – мне парочку представителей разумного вида Вашей планеты прямо сюда же, тогда я тебя не уничтожу. Я, – думает оно во мне, – буду ждать».
Семён тяжело вздохнул, вытер со лба пот и промолвил:
- Ну, а я, как добрался до дому, так сразу и вырубился. Развезло, значит. Однако посреди ночи мысль тревожная сама, как молотком, разбудила меня. Уничтожит ведь меня, думаю, и тарелками не моргнёт. Вскочил я с кровати, и думать начал судорожно, кем же можно заменить разумных представителей-то. Ваську я не отдал бы ни за что, а вот другую живность, как тараканов, допустим – всегда, пожалуйста. Недаром же они, твари, по нашей квартире, как у себя дома, гуляют. Поэтому я наловил на кухне несколько рыжих паразитов, аккуратно посадил их в коробку, да вот, и принёс в подарок этой страшиле. Пускай, думаю, уничтожает. Ведь лучше любого яда подействует наверняка. И шло всё так хорошо – распрекрасно, как вдруг появилась ты, родная, и всё испортила.
Лена не знала, что сказать. Верить мужу-алкашу очень не хотелось, однако в свете происходящих событий получалось, что он, как ни странно, прав. Ничего не попишешь, а существо, которое околачивалось возле мусорных баков, было созданием явно неземного происхождения. К счастью, оно до сих пор продолжало увлечённо изучать содержимое обувной коробки. Поэтому Лена покрепче схватилась за руку своего мужа, и, стиснув зубы, злобным голосом приказала:
- Валим. Сейчас же.
Но не тут то было. Парочка даже не смогла сдвинуться с места. Семён тут же принялся унизительно хныкать, вертя головой во все стороны, а его супруга просто хмуро насупилась.
«Парализатор, – объяснил обоим голос в их головах, – Вы уж простите, но после случившегося, я никак не могу отпустить Вас. Вы продемонстрировали явные признаки разумности Ваших сознаний – осмысленная речь, ну..., ну, и всё такое. Поэтому Вам придётся задержаться, пока я тут не разберусь во всём».

* * *

Зеленокожий ТуТо, стажёр Организации Воинствующих Цивилизаций, впал в замешательство, практически в панику. Он запутался – так просто и глупо – и почти не знал, что ему делать дальше. чтобы вступить в ряды вышеназванной Организации, ТуТо должен был выполнить всего лишь одно испытательное задание, казавшееся на первый взгляд слишком лёгким. Ну, а что сложного – нужно было установить контакт с представителем разума на одной из никчёмных планет, а затем уничтожить до единого всех представителей этого разума. Небольшая сложность заключалась лишь в том, что весь животный мир на этой планете должен был оставаться нетронутым.
Но ТуТо был озадачен тем, что не знал – кого конкретно уничтожать. Да, ему предоставили парочку бесплатных образцов носителей разума с этой простейшей планеты. Не самих носителей, конечно, ему предоставили, а всего лишь их копии, но не в этом проблема. Стажёр, видимо, что-то где-то и не так крутанул или нажал…, не важно, и бесплатные образцы давно уже безвозвратно утекли в открытый космос. И теперь ТуТо должен был сам решать, сам разбираться, сам искать местный разум, и потом на свой страх и риск испепелять всех его носителей.
Как только стажёр высадился на планете, он сразу же встретил странное существо, которое оказалось обычным ползучим зверем. Однако, это животное оказалось достаточно толковым, по крайней мере, оно могло выполнять приказы. Зверю было дано задание – доставить пришельцу несколько единиц представителей местного разума. ТуТо очень удивился, когда животное выполнило приказ – он-то думал, что обычный ползучий зверёк не может догадываться о том, что такое разум, и кто его носит.
Однако в данный момент стажёр уже начинал сомневаться в том, кто же на самом деле животное, а кто – разумное существо: тот, кого он встретил изначально, или те, кого принёс ему тот, кого он встретил изначально.
Как оказалось, животное умело воспроизводить осмысленную речь…, или это просто похоже на речь. А суетливые букашки в коробке так похожи на Кукаров с 27 Железки – умных и хитрых тварей…, или они просто похожи на них.
Ничего, думал стажёр, у меня же есть Анализатор, он-то уж точно вычислит носителей разума. Поэтому придётся забрать к себе на кораблик, в лабораторию – и мычащих говорунов, и ползучих гадов в коробке. И уже там, на корабле стажёр разберётся – кого уничтожать, а кого – оставить в живых. Загвоздка только в том, что ТуТо знать не знал, как работает этот чёртов Анализатор. Конечно же, теперь придётся инструкцию разыскивать среди кучи всякого бесполезного бумажного хлама. Вот найдёт он её, и тогда-то покажет,… что покажет и кому покажет. В общем, что-нибудь кому-нибудь да покажет.
Зеленокожее чудище с обувной коробкой в четырёх лапах плавно растворилось в ночном мраке. Вместе в ним растворились и Сёма с Леной.

Эпилог

Вскоре вернулись детишки от бабушки.
Они вышли из лифта на лестничную площадку и даже удивились – из-за дверей родной квартиры не было слышно ни ссор, ни скандалов, никто не кричал и не выяснял отношений.
Стояла непривычная тишина.
Но вдруг двери отворились, и детей встретили счастливые и радостные родители.
Папа Сёма был трезв и благоухал чистотой, а Мама Лена, нежно держала его под руку.
Дети первое время удивлялись, и даже немного побаивались, но вскоре привыкли жить в нормальной семье.
А все тараканы, кстати, с тех пор бесследно исчезли.
Все до одного.

[Мегана]

Рассказ очень понравился. Написано интересно, с юмором, есть очень интересные эпизоды: многострадальный кот, которого пинают оба супруга, решение Семёна принести инопланетянину тараканов, сам инопланетянин, который "что-нибудь кому-нибудь да покажет"))))

Любопытный метод избавляться от семейных проблем

Я бы сказала также - любопытный способ избавляться от тараканов!

Тапки искать в рассказе не хочется. Скорее, это мелкие придирки, которые никак не портят общего впечатления от рассказа, поэтому кратко о том, за что зацепилась при прочтении:

Слепо всматриваясь во тьму ночной комнаты, она изо всех сил пыталась различить верхний край бельевого шкафа... Искомый край шкафа не спешил обнаруживаться, и Лена принялась недовольно пыхтеть и вертеться.

Картинка хорошая, но поначалу создалось впечатление, что Лена недовольно пыхтит и ворочается именно из-за того, что не видит край шкафа.

Но супруг как будто бы прочитала её мысли.

Наверное, всё же, прочитал

шуршать шершавыми пятками

Дело вкуса, конечно, но как для меня - слишком много буквы "ш".

анарексичной мымрой.

анорексичной

а то бы я с тобой быстренько контакт наладило, а потом бы истребило тебя и таких, как ты.

пришелец думает о себе "оно"? Но в четвёртой части, где рассказывается о незадачливом ТуТо, пришелец уже упоминается в мужском роде.

«Учти, – успело подумать существо вдогонку, – ты, хоть и животное, но, судя по всему, не очень глупое. Поэтому доставь, – думает, – мне парочку представителей разумного вида Вашей планеты прямо сюда же, тогда я тебя не уничтожу. Я, – думает оно во мне, – буду ждать».

Во-первых, странно, что животному (которое разума не имеет), дают выполнить такое задание. Я например, не могу представить, чтоб курица, услышав подобную просьбу, смогла притащить инопланетянину парочку людей. Если животное это выполнит - значит оно само разумно.
Во-вторых, немного смущает слово "Вашей" с большой буквы. С чего бы инопланетянину так сильно уважать животных? Особенно после того, как обратилось к нему на "ты".

Зеленокожий ТуТо,

Мне кажется, слово "зеленокожий" тут лишнее. В рассказе уже описывался внешний вид пришельца, и говорилось, что он зеленокожий. Разве что представители его вида разноцветные? Одни зелёные, другие розовые, третьи бордовые в крапинку и это знак определённого клана или чего-то ещё.

нужно было установить контакт с представителем разума на одной из никчёмных планет, а затем уничтожить до единого всех представителей этого разума. Небольшая сложность заключалась лишь в том, что весь животный мир на этой планете должен был оставаться нетронутым.

Довольно странное задание. Зачем устанавливать контакт? Есть картинка - уничтожил и дело сделано. Лишняя работа, как по мне.

Зверю было дано задание – доставить пришельцу несколько единиц представителей местного разума. ТуТо очень удивился, когда животное выполнило приказ – он-то думал, что обычный ползучий зверёк не может догадываться о том, что такое разум, и кто его носит.

Вооот, о чём и я говорила. Я бы не стала возвращаться, а рванула бы подальше и не везвращалась к пришельцу. А пришелец тоже хорош: даёт задание, а потом удивляется, что его выполнили.

ползучих гадов в коробке

создаётся впечатление, что речь идёт о змеях.

Загвоздка только в том, что ТуТо знать не знал, как работает этот чёртов Анализатор.

Я в шоке от тупости этих пришельцев. Картинку потерял, анализатором пользоваться не умеет, нифига не знает - а туда же, уничтожать разумных! Как таким дебилам дают оружие в руки? Да оно же полгалактики уничтожить может, просто по ошибке.

А вообще, отличный рассказ. Хорошая заявка на победу.

[МОРРА]

странный рассказ...
страшноватая история со счастливым концом...
хотя...
можно ли назвать финал хэппи-эндом, когда инопланетный захватчик выбрал в качестве разумной расы именно тараканов, а не людей...
не говорит ли это о том, что человечество начинает тупеть - невозможно разглядеть в нём разум...
но в целом - забавненько)))

[Тор]

Может, уважаемый Тор расскажет об этом

попробует

Картинка хорошая, но поначалу создалось впечатление, что Лена недовольно пыхтит и ворочается именно из-за того, что не видит край шкафа.

и это тоже

Наверное, всё же, прочитал

Дело вкуса, конечно, но как для меня - слишком много буквы "ш".

анорексичной

спасибо

пришелец думает о себе "оно"? Но в четвёртой части, где рассказывается о незадачливом ТуТо, пришелец уже упоминается в мужском роде.

это не пришелец думает так. это Семён так рассказывает. естественно, он часть мысленной речи пришельца перевирает в пользу собственных впечатлений. непреднамеренно.

Во-первых, странно, что животному (которое разума не имеет), дают выполнить такое задание. Я например, не могу представить, чтоб курица, услышав подобную просьбу, смогла притащить инопланетянину парочку людей. Если животное это выполнит - значит оно само разумно. Во-вторых, немного смущает слово "Вашей" с большой буквы. С чего бы инопланетянину так сильно уважать животных? Особенно после того, как обратилось к нему на "ты".

пришелец ничего не знает о земных животных. ну а приказ Семёну дал, вовсе не надеясь на то, что он его выполнит. ведь позже он даже удивился этому

Мне кажется, слово "зеленокожий" тут лишнее. В рассказе уже описывался внешний вид пришельца, и говорилось, что он зеленокожий. Разве что представители его вида разноцветные? Одни зелёные, другие розовые, третьи бордовые в крапинку и это знак определённого клана или чего-то ещё.

не лишнее. это уточнение прежде всего для читателя. если я начал писать "ТуТо, стажёр..." и т.д., читатель мог бы не сразу понять что речь идёт именно о четырёхруком пришельце. потому нужна была какая-нибудь ссылка на прежние описания.

Довольно странное задание. Зачем устанавливать контакт? Есть картинка - уничтожил и дело сделано. Лишняя работа, как по мне.

это задание - тренировка для стажёра. т.к. планета никчёмная, то можно тренироваться как угодно. здесь важно было оттачивать навыки - установления контакта и уничтожения разумных существ.

Вооот, о чём и я говорила. Я бы не стала возвращаться, а рванула бы подальше и не везвращалась к пришельцу. А пришелец тоже хорош: даёт задание, а потом удивляется, что его выполнили.

какой смысл убегать. пришелец владеет телепатией. а вдруг он и мозг может взорвать на расстоянии. но пришелец глуп, вероятно - неопытный юнец, но Семён не знает об этом.

создаётся впечатление, что речь идёт о змеях.

ну да. как-то похоже получилось.

Я в шоке от тупости этих пришельцев. Картинку потерял, анализатором пользоваться не умеет, нифига не знает - а туда же, уничтожать разумных! Как таким дебилам дают оружие в руки? Да оно же полгалактики уничтожить может, просто по ошибке.

ну да. как говорилось - он глуп, неопытен, разгильдяй и неряха. оружие наверное ограниченно действия, только в пределах никчёмной планеты))) может быть, он так и не пройдёт стажировку.

Что подразумевается не квартира/дом, а вся планета?

скорее всего - да

С бытовой стороны, может, хорошо, а как же цепочки питания... Хотя фантастическое допущение любопытное.

это только задание. на планету пришельцам наплевать. важна точность выполнения задания.

можно ли назвать финал хэппи-эндом, когда инопланетный захватчик выбрал в качестве разумной расы именно тараканов, а не людей... не говорит ли это о том, что человечество начинает тупеть - невозможно разглядеть в нём разум...

Интересно, как герои доказали в контексте произведения, что они неразумны

а может они и не доказывали. простостажёт может так и не нашёл инструкцию к Анализатору или нашёл, но ничего в ней не понял. а может его подвела схожесть тараканов с Кукарами с 27 Железки. а может тараканы и есть - пришельца, проникшие уже давно на Землю и незаметно смешавшиеся с местной биосферой. а стажёр таки и раскусил их.

[МОРРА]

Совсем Другая История

.. всё это не важно…

Принцесса Лорка сидела на мягком диванчике, скромно поджав под себя свои стройные ножки, и увлечённо красила тонкие губки какой-то пахучей помадой. Цвет у этой помады оказался ярко-алым, а запах настолько острым, что варан Варя, исследующий бельевые шкафы в противоположном углу комнаты, периодически морщил морду и громко чихал.
Принцесса охала и ахала от негодования. Однако причиной её возмущения был вовсе не аллергичный варан, а тот факт, что саму себя Лорка не могла видеть, а, значит, и оценить свою красоту - тоже. И вот ведь незадача – сама же ведь исключила зрение для себя. Нет, глаза она не выкалывала, а просто-напросто придумала какой-то указ, после чего зрение исчезло так, как будто его никогда и не было. А показываться кому-либо на глаза без макияжа Лорка тоже не могла – неукрашенную принцессу наблюдать было запрещено и крайне опасно. Виновника могли сослать куда угодно – да хоть в пустыню, песчинки пересчитывать. Поэтому судить о совершенстве своей внешности девушка могла только лишь со слов придворных.
Вот и сейчас, прямо возле принцессы, на кресле-качалке вольготно расселся дворецкий Норман. Но он и не думал каким-либо образом выражать своё преклонение перед царственной особой. Мужчина весьма нескромно уставился на принцессу, попутно раскуривая трубку. Пуская густые облака едкого дыма к потолку, дворецкий всё-таки не удержался и громко хохотнул.
- Чего ржёшь, Норман? – хныкала Лорка, – ну, чего же ты всё время ржёшь? Ты же знаешь…
- Милый Норми, – хриплым голосом поправил её дворецкий, – и никак иначе, Милый Норми.
- Ах, извиняйте, – жеманно потянулась принцесса, – знаю-знаю, а не то придёт Леди Морковка, и всем нам сделает неловко…
- То-то, – улыбнулся Норман.
- Так ответствуйте же мне скорее, о грозный Милый Норми, – продолжала Лорка, нанося на свои пухлые губки очередной слой ярко-алой помады, – как я Вам сегодня?
- А что тут отвечать, – пожал плечами дворецкий, – как всегда, всё безвкусно, мерзко, ужасно, всё криво и наперекосяк.
Лорка разочарованно взмахнула ручками. Если бы у неё были глаза, то непременно солёные ручейки слёз уже бежали бы по щедро напудренным щёчкам.
-Ах, как же так! – воскликнула она, – ну, как же так?! Ну?! Ну, как же жить мне далее, как мне отменить этот дурной запрет на собственное зрение. Ну же, отвечай быстрее, Норман!
- Милый Норми, – хрипло поправил дворецкий, и, выпустив очередное кольцо дыма, ответил, – и нечего тут хныкать попусту. Всем известны твои законотворческие припадки за час до рассвета. Пока не вырубишься, так и едешь с катушек, так и бредишь идиотскими указами. Если тебе неизвестно, то мне каждый день приходилось секретаря усыплять удушающими приёмами, дабы он не мог стенографировать твои порывы. Не ровен час – потеряли бы старичка напрочь. Я бы и тебя душил, только боялся силы не рассчитать. Да только сейчас бесполезно об этом говорить, когда на свете никого, кроме нас с тобой, да верного друга моего – Вари, не осталось.
- Ну, ты… – Лорка обиженно надула губки.
- Не нукай, все лошадки съедены давно уже, – огрызнулся Норман, – кто тебя просил придумывать запрет на отмену собственных приказов. Ответь, кто просил? Вот и майся теперь незрячей, вечно. Благо, не увидишь, насколько ты уродлива.
- Не перегибайте палку, Милый Норми, – принцесса тут же сжала маленькие кулачки и забавно затрясла тоненькими ручками.
- И чё?! И чё ты мне сделаешь?! – дворецкий ехидно усмехнулся, – может быть, как тогда, опять какой-нибудь тупенький указ придумаешь? Нет, ну надо же было своим скудным умом дойти до такого: первый же гость понедельника станет навечно слугой принцессы. Да я, если хочешь знать, сюда заглянул только лишь для того, чтобы Леди Морковку отыскать. Откуда мне было знать, что не станет она ждать меня, а захочет поиграть тут малость в своей манере, похулиганить, покуролесить, то бишь внести немного яркости, свежести и совсем чуть-чуть хаоса в однообразие мрачной и серой палитры жизни нашего мирка. А тут, на тебе, становись-ка дворецким для стервозной наследницы трона. Да ещё и понедельник этот вечный…
Лорка нахмурилась.
- И, всё-таки, я её не понимаю. Любая нормальная гостья взяла, да спалила бы нашу скудную планетку напрочь, наблюдая за тобой, – продолжал дворецкий, – но нет, она не такая, видите ли. Сообщает, что не трогала людей. Не думал я, что Леди Морковка настолько сентиментальная соплячка. Я-то считал, что ей нисколько не жаль ни единого существа, кроме себя самой.
- Прям никого-никого? – удивилась принцесса.
- Видимо, более всего ей не жалко именно меня, – всхлипнул дворецкий, – если, конечно, это всё-таки она сделала так, что мне придётся торчать тут вечно с тобой наедине. Да, и Варю тоже не жалко, наверное…
Варан жалобно хрюкнул.
Девушка молчала примерно с минуту и вдруг закричала визгливым голоском:
- А вот мне меня реально жалко! И только меня! Очень жалко! А ведь я…, ведь я…
- Ты, видимо, помады переела или пудры надышалась, – перебил принцессу дворецкий, – ты мне лучше расскажи, что тут вообще происходило, а то, с тех пор, как все люди испарились и время остановилось, с памятью моей что-то неправильное происходить стало.
После этих слов дворецкий вновь набил свою трубку, закурил и уставился на принцессу в предвкушении нудной истории.
Лорка же к тому времени уже успокоилась. Она широко улыбнулась и начала свой рассказ:
«После того, как Землю потряс жесточайший кризис, планету закрыли – закрыли окончательно и бесповоротно. Многочисленные резиденции послов с других планет или параллельных цивилизаций разом опустели, и чудаковатые внеземные представители спешно отправились по домам. Кто-то из землян успел порадоваться этому, но, увы, радость длилась недолго. К тому моменту, когда местные жители наконец-то поняли, чем может обернуться кризис для них самих, какие-либо пути к спасению искать было уже слишком поздно. Планета умирала, и оживить её не представлялось никакой возможности, ибо агонию, уже переходящую в стадию финала, никак не отменишь.
Конечно же, как и следовало ожидать, земляне рванули было на космопорты, но их ожидало вполне объяснимое разочарование. Дело в том, что Земля была закрыта, и даже заперта, не только со стороны входа, но и выхода. Люди оказались замурованы в клетке своего погибающего дома, как в темнице. Кто-то из весомых галактических воротил что-то решил, а потом, недолго думая, реализовал следующий акт вселенской экзекуции – земляне сами виноваты в том, что довели родную планету до гибельного состояния, а потому обязаны всецело ответить за это чудовищное преступление в лице всей своей человеческой цивилизации».
«Да уж, – подумал Норман, – нам, землянам не позавидуешь. Слишком долго нам везло оставаться без присмотра высших рас, как ни старались убедить в обратном священники и сектанты от науки. А потом эти самые расы бесчисленной гурьбой прорвались на маленькую голубую планетку, не забыв прихватить за собой пиратов, мошенников и воришек того же, вселенского масштаба. Полакомились все они досыта скудными дарами землян, да и ахнули, слепив напоследок маску праведного негодования – мрите-мрите, жалкие людишки и дальше, а мы вас ещё и на замок запрём».
«Конечно же, этот замок совсем не был заметен невооружённому специальной техникой глазу, – продолжала принцесса, – да и вооружённому тоже. То есть он был абсолютно нейтрален к самым продвинутым способностям всяческих сканов и иных датчиков. Просто-напросто любая посудина, решившая войти в атмосферу Земли, или же, напротив, покинуть планету, кратко информировалась о введённом запрете, и, буквально через несколько минут начинала разваливаться на части. Все виды и расы пришельцев, конечно же, первыми прознали об этом и уже не рисковали носа сунуть даже близко к нашей злополучной планете. А вот наши родные космопилоты, заручившись поддержкой обезумевших до звёздочек в глазах учёных, ещё очень и очень долго, упрямо и бестолково пытались пробить своими пустыми головами невидимую преграду вокруг Земли.
Как Вы понимаете, бились они зазря, и единственное, что у них получалось лучше всего – так это щедро осыпать поверхность родной планеты обгоревшими осколками своих хлипких судёнышек, да обугленными останками собственных тел, которые уже и опознать-то было невозможно.
Нам повезло немного более, чем остальным. Армию Людей, в которой я в своё время числилась медсестрой, конечно же, расформировали, поскольку внешнего врага у землян уже быть не могло. однако всех нас не выбросили на помойку, как это случилось со всем административным составом внеземных посольств, а вполне толково расселили по опустевшим домикам землян, не переживших кризис.
Честно говоря, не всем одинаково улыбнулась удача. Кому-то она, напротив, продемонстрировала звериный оскал. К примеру, сержант Салов поначалу очень радовался, когда ему достался роскошный особняк с окоченевшим старичком, давно уже не подававшим совершенно никаких признаков жизни, в придачу. Однако, позже оказалось, что хозяин дома вовсе и не мёртв. Он, просто в совершенстве постиг все тонкости и хитрости контроля над своей физиологией. В своё время старикашка смог остановить дыхание, пульс и залёг в собственной спальне, рассчитывая переждать апокалипсис. Так вот, однажды, посреди одной тихой и спокойной ночи, которые, кстати говоря, крайне редко случались в те дни, дедуля решил проснуться. Салов же только заселился и, помнится, сославшись на усталость, решил отложить захоронение окоченевшего трупа на следующие дни. Он так и говорил – старикашка до того зачерствел, что уже и вонять-то нечему.
Страшно представить, дрых сержант в той самой спальне, где валялся этот чёрствый старикашка. Да уж, боец Салов был не из пугливых. Был…, а стал…, хотя о чём я, не стало после этого храброго бойца. Как я говорила, дедуля решил проснуться той памятной ночью. Видимо что-то недорассчитал, и не смог дождаться финала апокалипсиса.
А сержант Салов всегда гордился тем, что сон у него чуткий. Но дел не в этом. Той ночью смогла бы проснуться даже я, а ведь меня обычно только пинками, причём обидными и мощными, могли разбудить конкретно к завтраку…, или, если не повезёт – к обеду…»
В этот момент с одной из верхних полок бельевого шкафа громко и сочно шлёпнулся варан Варя, тем самым образом прервав рассказ принцессы. Он тут же закрутился на одном месте, громко топая и старательно причитая. Норман понял, что его лучший друг очень желает выругаться, однако никак не может определиться с объектом своих красноречий. Варя, так же, как и принцесса, был слеп. Глаза ему крепко-накрепко завязал тряпкой дворецкий, предполагая, что нюх варана из-за этого обострится, и тот, по запаху, сможет скорее обнаружить какое-нибудь съедобное живое существо, если хоть одно такое ещё осталось в мире.
Варя уставил свою хищную морду в сторону одного из пустых углов комнаты, грязно выругался и гневно возмутился:
- Да кому интересен, чёрт возьми, твой сон?! Да какое кому дело до этого, чёрт возьми, Салова?! – варан аж притопнул своими короткими ножками, – я уснул от твоего рассказа. Уснул и, чёрт возьми, грохнулся со шкафа – чуть не разбился. А, если бы…
- Вот сам тогда и рассказывай, – обиженно ответила Лорка и показала Варе язык.
А тот, удобно расположившись на полу, победно щёлкнул хвостом и поведал свою версию случившегося:
«Слишком долго людям казалось, что вокруг всё правильно и прекрасно. И пока человечество пребывало в безмятежном состоянии, полностью уверовав в стабильность мирового механизма, сам он – этот механизм, медленно, но неуклонно продолжал расшатываться, периодически теряя свои гаечки, винтики и все остальные возможные крепления. И только когда всё это просто-напросто разрушилось напрочь, люди только начали задумываться и судорожно метаться в поисках причины такого вот беспредела.
Но метались люди недолго. Однажды один мудрый человек сказал – ежели уж всё рушится напрочь, не проще было бы принять подобный нонсенс, как должное и закономерное, а также обучаться дальнейшему беззаботному существованию в новых условиях, пытаясь среди обломков отыскать отголоски признаков нового комфорта.
Всё это звучит крайне неприятно и гадко. Но именно так и поступило человечество, когда неожиданно столкнулось с угрозой неумолимого вымирания. Оно принялось стабильно и спокойно вымирать. Нет, Оно подёргалось немного, но потом решило – да чего уж тут? Зачем терять жизни ради борьбы с потерей жизни? Ведь не в «человечестве» счастье. Но истинное счастье – найти Человека, способного подарить этому «человечеству» смысл дальнейшего существования.
Таким вот и оказался Анатолий Тол – Человек с большой первой буквы русского алфавита, как называли его те, кто знал. А скажите мне, пожалуйста, кто не знал Анатолия Тола? Кто не знал человека, к которому, ну, просто нельзя было относиться равнодушно, если уж Вас хоть как-то заботила судьба человеческого мира. Человека, которого в равной степени боготворили и ненавидели. Человеку, которому оказалось достаточным просто умереть, чтобы обессмертить своё имя.
Анатолий Тол никогда не был изобретателем, и никогда даже не думал о том, чтобы изобретать что-либо. Дело в том, что он был обычным фермером. Хотя нет, вовсе не обычным, а фермером-неудачником. Знаете ли, случаются в жизни людей такие злополучные моменты, когда им абсолютно не везёт. Всё валится из рук, а любые попытки исправить такое положение дел, ведёт только к его усугублению. Так вот, у Анатолия Тола вся жизнь состояла из таких моментов. Он прямо-таки купался в несчастьях, пытаясь хоть как-то существовать во время коротких перерывов между ними.
Но это не помешало Анатолию стать самым известным человеком на Земле. Не помешало доказать, что ничего зазорного не может быть в том, чтобы человечество поедало человечество. Доказать непосредственно на собственном примере: Анатолий Тол, совершенно искренне и добровольно позволил съесть себя голодающему соседу. И сосед его съел. Правда, и его вскоре съели, продолжив этим самым цепочку уничтожения, а одновременно с этим – возрождения человечества».
- Но я решил явиться сюда и остаться здесь вовсе не с того момента, как понял, что люди едят друг друга, – задумчиво произнёс дворецкий, - я знал об этом с той самой поры, когда понял, что могу хоть чего-то знать. Любой и каждый из нас отлично знает – людям нравится есть друг друга.
«И с этим не поспоришь, – продолжал варан, – что может быть вкуснее сочного, аппетитного человечка. Но самая главная мысль таится в том, что людям нравится, когда их едят. Можно думать по другому, можно предполагать, что это страшно и больно, пока один из обглоданных Вами человечков не попытается убедить Вас в обратном. Когда захочет обглодать Вас.
И если Вы скажете ему, что никого смысла в его действиях нету, поскольку Вы не Анатолий Тол и не позволите так просто съесть себя, он ответит Вам – как бы ни так. Весь кайф в достижении насыщения, а не в сытости.
Но что поделать, если в один прекрасный день человек перестаёт чувствовать вкус кусаемого им существа. Выразить акт личного презрения в адрес подобных «отступников»? А вскоре сам понимаешь, что рискуешь и сам оказаться в шкуре такового вот «отступника».
Всё пришло к тому, что смыслу выживания человечество предпочло игру в «популярное». И ты сидишь в овраге и тоскливо наблюдаешь, как люди с великой радостью переплавляют себя в свинцовые шарики, ибо человеческое тело уже точно не входит в список любимых разумными мозгами вещичек.
Очень удивительно, но один из тех людей, кто пытались обглодать меня, стал восприниматься мною, ни больше ни меньше, как друг, которого за всю свою прошедшую жизнь я так и не смог порядком завести. А я уже сам хотел сожрать его. Сам воспринимал его, как потенциальную добычу. И это могло бы дать неплохой результат. Особенно учитывая то, что подобная наша дружба смогла стартовать лишь только после того, как этот человек, съеденный мною, переродится, и станет другим человеком.
Однако так получилось, что переродился я, став вараном, лицом, впрочем, и человеком быть не перестав. Мне повезло. Иные из людей имели возможность фантазировать и дофантазировались до такой степени, что оказывались либо многоглазыми муравьишками, либо нежизнеспособными големами. Ну, а мне повезло стать вараном».
- Ну и? – только и смог произнести Норман, после того, как Варя замолчал.
- Что «ну и»?! – раздражённо передразнил варан, нервно похлёстывая себя по бокам своим же хвостом, – тебя опять что-то не устраивает?
- Всё то, о чём вы рассказали, я знаю намного лучше вас самих, – ответил дворецкий, – но куда же смылись все люди, как один, и почему замерло время? Вот что я хотел услышать.
Варя лишь беспомощно фыркнул, а принцесса задорно хихикнула и беззаботно пожала плечами.
- Что же такое есть человек, – Норман поднялся со своего кресла-качалки и медленно подошёл к столу, – что же это такое? Неужели человек настолько ничтожен, что можно его вот так – раз! – и истребить? Человека, во всём его многообразии! Или никакого многообразия нет, и все люди – это всего лишь копии одного единственного шутника, и их можно просто выбросить за ненадобностью в мусорную корзину…
Принцесса виртуозно просвистела «Шутку» Моцарта и красноречиво покрутила пальцем у виска. Варя же перевернулся на спину и принялся хрюкать от смеха, после чего его одолел очередной приступ аллергического чиха.
- А вот посудите сами, – Норман сел за стол и начал перебирать полусгоревшие бумажки, разбросанные по всей поверхности, – кто-то тут явно увлекался записями…, ну, или записками. А потом этот кто-то старательно жёг всё то, что успел понаписать. Однако, слышал я где-то о том, что «рукописи не горят». Так вот, и тут не всё догорело.
Дворецкий выдержал небольшую паузу, во время которой Варя успел ещё пару раз чихнуть.
- Тут даже можно кое-что разобрать, – продолжал Норман, – на этих бумажках.
Он поднёс одну из них ближе к глазам, нахмурил лоб и медленно, почти по слогам, прочёл:
- «…создал людей по образу и подобию своему…»
Лорка широко и заразительно зевнула, отложила в сторону чемоданчик со своей элитной косметикой, и равнодушно прокомментировала:
- Чушь какая, – после чего закинула стройные ножки на мягкий диванчик и обессилено повалилась на бок, – и вечно ты, милый Норми, перед сном чушь какую-то читаешь.
Варя зарычал, после чего смущённо ойкнул. Вероятно, он вовсе и не рычал, просто у него от голода забурлило в животе.
- Если я и завтра не обнаружу еды, – предупредил он, сворачиваясь калачиком на полу, – то я точно сожру кого-нибудь.
- А ведь и правда чушь, – задумчиво прошептал дворецкий, возвращаясь к теме обгоревшей записки, – вроде бы версия о шутнике и его копиях подтверждается, но… всё-таки чушь. Я смотрю прямо перед собой, и что я вижу…, кого вижу. А вижу вас, дорогие мои. Верного друга моего, внешне похожего на огромного варана. Уродливую принцессу, у которой из тела ежесекундно прорастают лишние конечности, паучьи лапки, мушиные крылышки, тонкие или толстые рожки либо хвостики. Всё что угодно прорастает и всё, что угодно исчезает. А перед вами я – вполне обычное, двурукое и двуногое существо. Но все мы люди. И я придушу того, кто посмеет заподозрить то, что кто-то из нас – не человек. Но все мы разные, страшно разные – уж совсем не похожи на копии. Я не могу даже представить образ того существа, чьим подобием мог бы оказаться каждый из нас.
Норман прислушался и присмотрелся. Лорка лежала на диванчике и мирно похрапывала. Варя тоже спал, бормоча во сне какие-то невероятные поэмы.

* * *

Не слишком молодой, но и не очень пожилой мужчина раскурил очередную трубку. Он достал из-за пазухи блокнотик, вырвал из него листок и в очередной раз написал один и тот же текст:
«Мы находимся далеко от города – в одном из заброшенных сараев. Искать нас никто не станет. Здесь мы проводим, вернее – провожаем время. Мы – это я. Это молодой парень. Это прекрасная девушка. У парня крепко завязаны глаза. Девушка слепа. По какой причине она ослепла, я уточнять не буду. Не исключено, что в скором времени молодой парень ослепнет по той же причине. Они – парень и девушка – люди. Я тоже человек. Поэтому мы похожи друг на друга. Мы одинаковы, как одно целое, потому что кто-то создал людей по образу и подобию своему. Но девушка и парень не знают о том, что все мы одинаковы. И я им об этом не скажу, потому что всё это не важно. Потому что это будет совсем другая история».
Точно так же, как и прежде, как и вчера, и позавчера, и во все предыдущие дни, не слишком молодой, но и не очень пожилой мужчина щёлкнул зажигалкой и скормил огню листок с только что написанным текстом. И, как всегда, листок сгорел не полностью. Огонь потух, не успев проглотить маленький кусочек бумаги.
На это раз удалось выжить только этим нескольким словам…

20 июля 2015

Сообщение отредактировал Задумчивый Пёс: 17:16:27 - 31.12.2015

[Ctapk]

Написано интересно, но, да простит меня автор - это страшная фантастическая сказка, а не миф (по моему скромному мнению)

[Мегана]

Рассказ не понравился совершенно. Очень страшный, жестокий, человеконенавистнический по сути и по форме. Его даже читать неприятно, не то, что искать в нём скрытые смыслы. Извините, Автор, но я не люблю такие произведения. Хоть и допускаю, что моё мнение здесь совершенно не важно.
Интересно было бы узнать, как именно пришла идея подобного рассказа?

[Ртуть]

Как пришла идея рассказа? Как всегда - она существует вокруг, в воздухе, в атмосфере. Нужно просто её поймать.
Неизвестный миф... неизвестная история. Она останется неизвестной, пока незакончена. В рассказе представляются несколько историй, но ни одна из них не находит финала. Почему читатель увидел человеконенависть? Напротив, рассказ полон любви к Человеку, единственному герою. Человеку, пытающемуся найти выход из собственных кошмаров, сопоставляющим свой личный Ад с мировым апокалипсисом. Этот рассказ - лабиринт, но выход должен найтись уже в мире самого Читателя, если он конечно не решит воспринимать сюжет настолько плоско, чтобы внимать только внешним неприятным символам. Перешагнуть их или сдаться и остаться в стенах лабиринта - вот выбор Читателя.
Зачем авторский миф? Только такой миф может претендовать на звание Неизвестного. До Автора ведь его не существовало.

Сообщение отредактировал Ртуть: 00:24:27 - 22.07.2015

[МОРРА]

лекция о том как мы не живём)))

[Miss Ulyana]

Странный рассказ. Исполнение качественное, но не понравилось по сути, извините.

[Ртуть]

Читатель отчасти прав, хотя, конечно же, Читатель прав всегда.
Идея рассказа не слишком-то обычна для Автора. и он (Автор) поделится всеми подробностями создания данного текста после завершения тура. В своей каюте, конечно же, и Читатель, если пожелает, сможет сделать соответствующий вывод обо всей "странности" этого произведения...

Сообщение отредактировал Ртуть: 01:26:58 - 29.07.2015

[Miss Ulyana]

Автор, Вы, кажется, собирались поделиться подробностями создания этого рассказа

[МОРРА]

собственно Автору почти нечего нового сказать по поводу этого рассказа. Почему - ничего нового? Да потому что в самом-то рассказе тоже маловато чего-либо нового. Всё дело в том, что сиё просто-напросто бессовестно сшито из трёх незаконченных рассказов, которые либо и не собираюсь завершать, либо завершу, многое поменяв и перерешив. В общем, рассказик - полуобман, и в таком виде, в каком он существует сейчас, ему суждено лишь скромно покоиться в хранилище моей каютки)))
всем спасибо за внимание!

[МОРРА]

Тепло

Если бы не Стёпа…, если бы не Стёпа.
Если бы не Стёпка, то можно было бы побродить ещё хотя бы один лишний часик по узким тропинкам вдоль аллей летнего парка. Погулять вместе с Настенькой. Наблюдать, как её стройная фигурка расплывается в ярких лучах слепящего Солнца. Хотя, чего уж там пенять на Солнце, когда сам слеп, как будто крот подземный. Нелепые очки с толстыми линзами уже мало помогают, да и бесят всегда эти очки. «На глазах по колесу» – это уж точно. Уши натирают цепкие «оглобли», а распухший нос щекочет шершавая «сидёлка», постоянно норовя сползти вкривь да вкось. Ей-богу, любой красотой устанешь любоваться. Да и маловато красоты вокруг – идеальное зрение являет взору гораздо больше мерзких подробностей мирового несовершенства, нежели действительно приятных зрелищ. Но, как говорилось, об идеальном зрении, да что там идеальном – хорошем или нормальном зрении, речи никакой идти уже не может, даже если дюжину очков, подобно мартышке из басни, водрузить на нос. Не подлежу я исправлению – возраст уже не тот.
А Настенька…, странная девчонка, маячит на обломках моего зрения ярким и жизнерадостным бликом. Вся в движении, в делах-заботах. Институт заканчивает, грызёт науки гранит. Ей-то можно ещё, это мы зубы последние обломали уже, да того вкуса, который ожидали, так и не добились. А у Настеньки всё впереди – победы и разочарования. Только зачем же она повесила себе на шею груз такой дополнительный – меня вместе со Стёпкой…
* * *
Нет, Стёпка – это ещё понятно. Девочки любят забавных пёсиков. А забавнее Степана ещё поискать надо – не отыщешь. Щен ещё – импульсивен и бестолков, но эти-то качества порой более всего и приводят в восхищение.
Да, и беспороден пёсик совершенно, а вот прогулок, в связи с юным возрастом, требует не менее трёх в день. Он бы вообще из этих прогулок не вылезал, будь его воля.
Но со Степаном всё понятно. А вот выгуливать такого беспомощного старика, как я - удовольствие сомнительное. Слепой, как крот, быстрый, как черепаха. Если Настеньке выводить на улицу нас обоих – меня и Степана – в одно и то же время, то она вместе с пёсиком раз десять вокруг меня обежать успевает, прежде чем я перемещусь хотя бы на один шаг.
Иногда я думаю – чего же этой девочке нужно от меня. Платить ей не могу, да она сама отказывалась, когда я предлагал какие-то случайные копеечки. Наследовать что-либо тоже не получится - родственники живы – здоровы. Хоть они, видимо и не желают видеть меня, однако в правовых вопросах натасканы похлеще любого адвоката – своего куска не упустят. Да и когда я намекнул при Настеньке о чём-то подобном, она дулась недели две. Ничего, говорит, ей от меня не нужно. Слушать ей, видите ли, интересно мои старческие бредни, да и восхищена тем, как я людей вижу.
А как я вижу? Что может видеть крот слепой. Не вижу я никого, хотя мелькают постоянно перед глазами пятна цветные вместо прохожих. И цвета эти зависят от того, какое настроение у того человека, который находится передо мной. Может быть, это, конечно, в какой-то мере интересно. Однако не всегда удобно или приятно наблюдать эмоции – тем более, скрытые – у некоторых людей, с кем приходится сталкиваться в жизни. Ей-богу, не всегда приятно.
* * *
А Стёпка тявкает где-то там дома, перед дверью – это точно. Когда он на улицу желает, а дома никого, и завыть может на радость соседям. Я сам-то я в булочную зачем-то выбрался, да и затоптался неуклюже на месте в поисках кассы. Пёсика взять с собой я не мог – я ж не Настенька, чтобы вприпрыжку за ним бегать. Я могу со Степаном только у подъезда скромно постоять, но собаке от этого - никакого удовольствия. В конце концов, надо бы Стёпку заботливой студентке насовсем подарить, хотя предложить боюсь – вдруг девчонке этого вовсе и не нужно. Она, конечно, радуется, как маленькая, когда с псиной круги нарезает – я-то вижу. Надо бы…, но не могу, не могу и всё тут. И к тому же, Степан – он ведь мой, он как родной для меня. Не простит предательства, хоть и знает – мучаю я его – его, да и девчонку эту тоже.
Настенька каким-то образом обнаружила меня в булочной, цепко подхватила под руку, и мы вдвоём проплыли к выходу, мимоходом оплатив булку, подхваченную мной. Как только вышли на улицу, студентка принялась причитать и охать – ну, зачем же я в одиночку куда-то отправился. Я попытался протестовать, но понимал, что девчонка отчасти права, – какой из меня ходок по булочным. Но, чёрт возьми…
- Там Стёпка рвёт и мечет, – стыдливо пробубнил я, – ты уж не утруждайся. Я сам как-нибудь у подъезда подежурю с ним.
- Да бросьте Вы, Антон Семёныч, – пропела Настенька, – для меня ведь только в радость – пробежаться с ним. А уж потом и мы с Вами по парку, по аллеям пройдёмся.
И ведь искренне всё. Чудная девушка.
Внезапно по спине моей пробежали холодные мурашки.
- Что-то стало холодать, Настенька, – заметил я, – Вам не кажется?
- Какое там холодать, Антон Семёныч, – засмеялась студентка, – сегодня один из самых жарких дней лета. И, кстати, очень душный. Но не подумайте даже – в духоте тухнуть я Вам сегодня не позволю. Будете гулять со мной по аллеям парка, как миленький.
«Стало быть, так и есть», – подумал я, но всё-таки зябко поёжился.
* * *
Что же это такое…, озноб пробивает насквозь.
Потёр руки, а они холодные, как котлеты из морозилки. Холод, странный холод – он как будто бы ключом бьёт изнутри, а потом растекается вокруг меня невидимым куполом.
Настя убежала выгуливать Стёпку. Остался дома один – даже пожаловаться некому. Да и как пожаловаться – губы пересохли, а в горле – ледяной комок. Попить бы, но на кухне в кувшине – вода из Северно-Ледовитого океана. А идти куда-то, то и дело наталкиваясь телом на острые лезвия морозного кокона, представлялось ещё большим мучением, нежели жажда.
Не двигаться бы. Так и не двигаясь, уснуть бы. А проснувшись, обнаружить, что прошло, миновало. И выспаться бы. Выспаться бы так, как не высыпался с детства, когда вскакивал с кровати бодрым, свежим.
Захныкал…, вот только этого не хватало. Повалился на кресло, скупыми движениями закоченевших рук сгрёб плед из какой-то грубой и жестокой ткани, и обнял им пляшущее от дрожи тело.
Стало теплее, но не внутри…
* * *
Сквозь пелену слёз…, хотя нет, каких слёз – поверх глаз ледяная корка. И сквозь эту корку видно, как суетится расплывчатая фигурка, волнуется:
- Что же такое? Что же это Вы так захворали неожиданно? Может скорую?
Я с трудом покачал головой – нет, мол, не надо.
В моём возрасте неожиданно захворать можно в любой момент – это вполне естественный процесс. Но это не хворь. Это просто холод - мертвенный лёд. И пока холод на свободе, он способен сковать в своих объятиях любое тепло. Пока на свободе, пока не поставил цель, пока не обнаружил жизнь, которую пожелает обнять и увести за собой – заковать во льду навсегда.
«Неужели это за мной», – думал я. Мысли шевелились медленно и натужно. Мне казалось, что они даже поскрипывают где-то в голове, готовые порваться на пределе усилий.
* * *
Закрыв глаза, я последним усилием воли попытался погрузиться в сон. Однако, вместо этого, потревожил память.
Вспомнилось детство. Такой же знойный июльский денёк. Вместе с мамой мы отправились в лес прогуляться. Но, когда возвращались, я буквально изнывал от жары.
Нужно было миновать поле. Большое поле, которое нельзя было не миновать. Посреди него стояла одинокая рябина. Я сорвал две грозди неспелых ягод и проглотил их с такой жадностью, будто никогда в жизни не ел ничего вкуснее этих кислющих плодов.
Я тогда еле дошёл до дома. В тот момент, когда до калитки оставалось всего несколько шагов, меня прошиб такой озноб, что двинуть ногой было страшно.
В течение месяца меня тогда буквально выворачивало наизнанку. Я не мог даже дойти до коридора, и потому выворачиваться приходилось в ведро, которое приносила мне мама. Она выхаживала меня весь тот месяц, кормила и поила с ложечки, сидела рядом со мной день и ночь, успокаивала меня и даже, вроде бы, молилась.
А я не мог дойти до коридора, не мог даже смотреть в сторону коридора. Мне казалось, что там сгустилась вечная ледяная тьма.
Вот и сейчас я не желал подниматься с кресла. Я боялся открыть глаза.
* * *
Настенька опять убежала. В магазин.
Выложила передо мной пирамиду из таблеток, да вдруг поняла, что пить их надобно после еды. А я с утра крошки во рту не держал, потому и пошёл в булочную.
Холодильник был привычно пуст, а злосчастную булку, как оказалось, я потерял где-то по пути к дому. Поэтому и побежала студентка в магазин – решила прикупить что-нибудь к салатику, как призналась она.
Я хотел крикнуть ей: «Подожди, не нужно…, останься просто поговорить со мной», но из глотки вырвался лишь сдавленный стон.
А потом я подумал: «Пусть уж лучше Настенька не увидит, как холод скуёт моё тело, если уж он пришёл именно за мной».
* * *
Стёпка крутился возле моих ног, скулил, тявкал, подвывал. Мне было страшно, а вдруг ледяные оковы заденут и моего пёсика. Я попытался отогнать собаку, пошевелил ступнёй, однако Стёпка самым наглым образом тяпнул меня и продолжил свои суетливые танцы.
Он забрался ко мне на колени, приподнялся на задние лапы, а передними упёрся в мои плечи и принялся вылизывать моё лицо. Как ни странно, но мне полегчало самую малость, и я даже попытался улыбнуться.
Стёпа, конечно же, не упустил из виду этот прогресс, громко соскочил на пол, и с бешеным лаем принялся скакать возле входной двери.
Как ни уговаривал я псину, он не собирался успокаиваться. Пёс подбегал ко мне, толкал мокрым носом мою руку, опять взбирался на меня и вылизывал лицо.
А потом Стёпка немного подумал и решительно притащил свой поводок.
* * *
- Настя должна вернуться сейчас, – сообщал я псу.
- Ты ведь только что с прогулки, – стыдил я его.
- Ну, потерпи, дело же молодое, – просил я собаку.
- Смерти ты моей хочешь, – пугал я Стёпку.
На негнущихся, обледеневших ногах поднялся я с кресла и походкой ожившей статую поплёлся по направлению ко входной двери. Попутно я продолжал ругать своего питомца и не переставал надеяться на то, что вот-вот сейчас влетит в квартиру спасительница-Настя и уведёт прочь докучливого пса.
Однако спасительница не спешила появляться.
* * *
Я ступал по лестнице, практически волочась вслед за рвущимся на улицу Степаном. Моё тело кололи холодные иглы, в ушах ревела снежная буря, а со всех этажей на меня в упор смотрела леденящим взглядом тьма. Я понимал, что освещение на площадках никуда и не думало пропадать, однако чётко и ясно – так, как будто бы ко мне вернулось идеальное зрение, я видел тьму. В отношении всего остального я оставался слеп, но тьму видел отчётливо. Мне было плохо, мне было страшно, и я, из последних сил проглатывая боль и страх, тащился вслед за Стёпкой.
Больно врезавшись в железную дверь, преграждавшую выход из подъезда, я надавил на неё плечом и практически вылетел наружу. Из глаз сыпались колючие искры, всё тело болело и ныло. Но мы всё же оказались на улице, и я понадеялся, что наконец-то смогу передохнуть после этого кошмарного спуска по лестнице.
Однако, зря я понадеялся на это. Стёпка и не думал успокаиваться, и делать какие-то свои собачьи делишки вовсе не собирался. Он с бешеной силой потянул меня прочь от дома. Я замахал руками, чуть не грохнулся на землю, но всё-таки покорно поплёлся на поводу у собаки.
А пёс, казалось, сошёл с ума. Он практически висел на ошейнике, хрипел до свиста, задыхался и рычал, утаскивая меня всё дальше и дальше. А мне становилось всё хуже и хуже.
«Ещё минута в таком же темпе, – думал я, – и Стёпке придётся волочить мой окоченевший труп».
* * *
Не знаю, как далеко от дома мы убежали, но остановиться нас заставил оглушительный треск и грохот, раздавшийся за спиной.
И тут же в глазах потемнело.
Мне показалось, что тьма смотрит на меня со всех сторон, смотрит и бешеным надтреснутым голосом хохочет.
Издевается, хотя почему-то уже не угрожает…
В нос ударил тошнотворный запах. Веяло гарью и какой-то гнилью. Как будто бы целый мир принялся разлагаться в самом ускоренном темпе.
Стёпка уже никуда не тянул. Он стоял на месте, испуганно поджав хвост и опустив уши.
Я обернулся и не поверил своим незрячим глазам. Вместо моего дома чернело гигантское облако, которое медленно, но уверенно уходило в небо. В тот самый миг моё тело пронзили десятки, сотни ледяных стрел. Пронзили, но тут же покинули меня, отправившись вслед за облаком.
А спустя пару минут на месте моего дома уже не было ничего. Это выглядело очень странно и страшно, однако я уже смог глубоко вздохнуть. Я чувствовал, что кокон холода развалился, а слёзы – оттаяли.
Схватив Стёпку в охапку и подняв его на руки, я потрусил по направлению к тому месту, где совсем недавно жил. Народ со всех сторон бежал туда же. Уже начинала закипать паника. Уже начинали завывать сирены спасательных служб. Но в моей голове завывала лишь одна мысль:
«Настя! Бедная девочка! Она же как раз должна была вернуться».
* * *
Под ногой что-то хрустнуло, и красная липкая жидкость брызнула в разные стороны из-под грязной подошвы ботинка. И в тот же самый миг яркое пятно бросилось на меня, чуть не сбив с ног.
Пятно рыдало, причитало, а иногда смеялось сквозь слёзы голосом Настеньки:
- Антон Семёныч, Вы живы! Живы! Боже! А я-то думала! Боже, я-то уже думала! Антон Семёныч!
- Ничего-ничего, маленькая, – успокаивал я девчонку, а сам с ужасом кивнул в сторону своего ботинка и осторожно спросил, – что это?
- Помидорка, – грустно усмехнулась Настенька, – я же для салатика Вам и огурчиков, и помидорок накупила. Да только, как увидела, что с домом…, так прямо тут же сумку и обронила.
- Помидорка, – задумчиво прошептал я и покрепче обнял Стёпку. А тот и не думал вырываться.
Неожиданно Настя привстала на цыпочки и чмокнула меня в небритую щёку. Опять захныкала.
- Спасибо, Антон Семёныч, – повторяла она, – спасибо Вам за то, что живы.
- Да чего уж там, не за что, – неумело попытался пошутить я, а сам думал:
«Опять, опять мне удалось сбежать от тебя, тьма ледяная. Опять я удрал…, но зачем, зачем же?»
* * *
Я стоял возле разрушенного дома и не знал, что мне делать дальше. Куда идти и как, вообще, жить. Но все эти мысли уходили на второй план перед воспоминанием о холодных стрелах, которые пронзили моё тело, унося тёмный саван прочь отсюда – в сторону неба. Эти стрелы – десятки, сотни ледяных стрел – это же те, кто не успел сбежать. Те, кого холодная гостья забрала с собой вместо меня.
«Вместо меня», – упавшим голосом прошептал я. Как хотелось бы, чтобы это оказалось неправдой, нелепой выдумкой старика, страдающего, судя по всему, паранойей.
Хлынул дождь – даже ливень – не по-летнему холодный, ненастный. Стёпка завозился на руках, но лишь только для того, чтобы крепче прижаться к моей груди.
Настенька поёжилась и, всплеснув руками, принялась громко сетовать по поводу отсутствия зонтиков.
А я улыбнулся. Чуть заметно улыбнулся, но всё же. Чуть заметно… стало теплее. Сейчас я уже мог чувствовать тепло.
Очень жаль было тех, кто не успел. Но всё-таки, наверное, стоит хоть немного порадоваться тому, что я по-прежнему жив, тому, что Стёпка и Настенька по-прежнему со мной.
А ведь всё могло закончиться совершенно иначе.
Если бы не Стёпа…, если бы не Стёпа.

Сообщение отредактировал Задумчивый Пёс: 17:18:31 - 31.12.2015

[Ctapk]

Нет слов! Рассказ потрясающий! Автору большое спасибо!

[Зиц]

Сильно. Такое мне нравится больше, чем невнятные фантасмагории... Есть, правда, вопросы, как не быть. Подумалось вдруг, что Настенька из логики рассказа выпадает, странное такое чувство, беспокойство какое-то вызывает, сначала и не понял, почему. Потом еще подумал, и решил, что она не лишняя, пожалуй. Без нее рассказ покажется слегка пресным... Нет, не лишняя. Не от нее беспокойство, а от ухода в сторону, отвлекает загадка ее привязанности к старику, загадка, так и не получившая развития, забытое ружье. Это если забытое, конечно. Не исключено, что Автор Настеньку-недоумение ввел намеренно, отличный прием, кстати, но не хватает, не хватает чего-то, какой-то малости не хватает. Не получается увидеть образ девушки в качестве автографа Мастера.