Сообщений в теме: 144

[Miss Ulyana]

Поглядела я на прошедшие конкурсы и обнаружила, что у меня рассказов-то уже приличненько поднакопилось. Кажется, пришло время обустроить для них домик и собрать все в одном месте.
Разумеется, если будет что-то новое - тоже принесу.
Большая просьба - при критике учитывать, что я не прозаик ну никаким местом, а это - в основном для массовости местных конкурсов
Места я говорить не буду - к чему нам места? Все и так знают, что я ни на что не претендую)) Однако если вдруг случится, что я победю, побежду, побеждю займу первое место (случайно) - непременно похвастаюсь)))
Ну и, поскольку рассказы конкурсные, большинство из них сделаны с попыткой скрыть мой собственный стиль. Не все, разумеется
Поискать двойное дно, всякие зацепочки и интересности я, как правило, не возражаю, плюс практически вокруг каждого рассказа есть большая сопроводительная история (что, как, когда и откуда взялось), так что спрашивайте, обсудим

Добро пожаловать!

Здесь будет содержание:
Рассказы:
Не надо плакать
Зверь
Доверие превыше всего (1 место в 4 туре Блица - см. спойлер) /о Ртути и Лансе/

Скрытый текст

Я пошутила! Нет, серьёзно, это была шутка! Насчёт победы. Стоило мне только заикнуться об этом, как заняла первое место в 4 туре Блиц-конкурса "Мерцание звёзд" с рассказом "Доверие превыше всего" под маской Ртуть, с темой "Есть контакт!". Но это просто совпадение, случайность! Только лишь из-за того, что, во-первых, у нас было всего три участника в этом туре, а, во-вторых, они решили несерьёзно отнестись к соревнованию и написали рассказы просто "для отмазки" - потому что в реальном состязании мне ни Казачка, ни Старка реально не победить. Так что у меня всё ещё остаются подозрения, что всё это было подстроено специально...

Вместе не страшно /продолжение о Ртути и Лансе/
Часовщик
Билет в один конец (в соавторстве с Задумчивым Псом)
Незваные гости (1 место в Сезонном Конкурсе Прозы №40)
Портрет ребёнка
Почки возобновления
Эксперимент
В поисках смысла (поток сознания на Блиц)
Игры разума (для Блица)
Тень знаний (мини-зарисовка на Блиц)
Колесо (Гроза) /История Ани и Джонатана, часть... не помню какая)))/
Разговор на крыше (зарисовка)
А море зовут Чёрное... (зарисовка)
Вся жизнь перед глазами (победа в Сезонном Конкурсе Прозы Зима-2020)
Дом для Алисы (сказочка)

Сны для форумчан:
Для Рэйни
Для Задумчивого Пса
Для Будды
Для Барона

[Miss Ulyana]

Не надо плакать

В детстве Ваня очень хотел маленького братишку. Или сестрёнку, ему было всё равно. Хотя нет, братишку он хотел всё-таки больше. С годами эта детская мечта всё угасала, а когда он пошёл в первый класс и вовсе забылась.
Ваня рос единственным, горячо любимым ребёнком, и был вполне счастлив. Его папа был не совсем обычным. То есть все, конечно, думали, что он обычный человек, но Ваня-то знал, что это не так. Папа был каким-то государственным чиновником, ходил на работу в строгом костюме, ездил на красивой чёрной машине, но при этом иногда вечером он вдруг собирал рюкзак, надевал старую ветровку, что-то коротко говорил маме и уходил. Появлялся он всегда неожиданно, очень усталый, грязный и измученный. Тогда мама готовила праздничный обед и как-то особенно тепло обнимала его, и Ване даже казалось, что она украдкой смахивала слезу радости. Ваня, конечно, интересовался, куда уходит папа, и мама отвечала ему, что у его отца есть ещё одна очень важная работа - он спасает мир. А ещё папа никогда не болел. Никогда и ничем: он не простужался, не жаловался на головную боль, не ходил к стоматологу. Ваня так привык к этому, что не придавал особого значения. Просто так было всегда. А ещё мама говорила, что папа самый лучший, не такой, как все, а совсем иной. Ване почему-то запомнилось это слово. У папы были огромные серые глаза, но Ваня никогда не видел его прямого взгляда. Даже когда папа смотрел на Ваню, казалось, что он смотрит куда-то внутрь себя. Ваня долго не выдерживал этого взгляда и отводил глаза. Хотя он очень любил папу. Во всём остальном у них была вполне обычная и благополучная семья, которую Ваня считал самой лучшей на свете, как считает любой ребёнок.
Поэтому когда Ване в двенадцать лет сказали, что у его мамы будет ещё один ребёнок, он, мягко говоря, был очень удивлён. Точнее, он был в шоке. В той ситуации, которая сейчас сложилась в семье, это всё было по меньшей мере странно. И Ваня не знал, радоваться ему или нет. Он очень переживал за свою маму, беспокоился о её самочувствии и здоровье. Нежная, хрупкая, утончённая, мама казалась Ване очень ранимой, и ему, ещё совсем юному мальчику, хотелось защищать её от всех невзгод и неприятностей. А тут такое! Беременность была поздняя и потому сложная, поэтому маму Вани, Татьяну, часто укладывали в больницу "на сохранение". Ваня плохо понимал все эти врачебные термины, он понимал одно: его мама и будущий братик или сестричка в опасности. Поэтому он очень волновался и всегда со страхом ждал звонков от родителей. А когда отец предложил ему съездить навестить Татьяну в больнице, даже не смог от волнения пойти к ней, так и просидел в машине.
Время для Вани тянулось медленно. Мама всё чаще пропадала в больницах. Он вяло продолжал учиться, ходил на тренировки, вытянулся на семь сантиметров, похудел на семь килограммов... Чем бы он ни занимался, где-то в глубине сознания постоянно тлел огонёк тревоги.
Именно из-за этих страхов, волнений и переживаний тот момент, когда в дом наконец-то принесли большой кулёк, перевязанный розовой шёлковой лентой, был для Ивана таким долгожданным и радостным облегчением. Хотя облегчением не в полной мере. Где-то в глубине души, старательно скрываемое разумом и любовью, притаилось коварное ожидание всех неприятностей и неудобств, связанных с появлением младенца в доме. Предстоят бессонные ночи от его плача, смена подгузников, "Ты не пойдёшь сегодня в школу и гулять, потому что надо посидеть с малышом", постоянные страхи, врачи, сломанные вещи. Обо всём этом Ване подробно рассказали школьные друзья, у которых были младшие братья и сёстры. Но больше всего Ваню пугало не это, а то, что любовь родителей придётся делить.
Но как только мальчику позволили подойти к кроватке, как только он посмотрел на малышку, все его чувства моментально изменились. Он увидел очаровательную девочку с огромными серыми глазами, смотревшими на него внимательно, и в то же время как бы внутрь себя. Этот взгляд не сравним ни с чем на этой Земле. Ваня буквально провалился в бездну живого света и внеземной мудрости, которая таилась в её ясных глазах. Мальчик увидел бесконечность путей и дорог, простирающихся куда-то вдаль, в глубину веков и тысячелетий, на миллионы и миллионы световых лет в неведомые космические дали вне времени и пространства сущего. Через открытые глаза новорождённой девочки на мир вокруг неё глядела Вселенная. Вечная и бесконечная. А ещё он увидел глаза своего папы. Иные. Но тут наваждение кончилось.
Ребёнку стало неуютно под пристальным взглядом Вани. Глаза Вселенной, глаза Бесконечности наполнились слезами...
- Не надо, не надо плакать, - прошептал Ваня и тихонько, одним пальчиком, погладил сестрёнку по головке, - Этот мир прекрасен, чудесен, удивителен. Я покажу тебе. Обещаю.
И девочка улыбнулась. Улыбнулась Вселенная, глядящая на мир глазами младенца. И улыбнулись Ванины родители, которые наблюдали за детьми через приоткрытую дверь.

Автор искренне надеется, что именно так всё и будет.

[Miss Ulyana]

На самом деле всё будет не совсем так. Будет мальчик

[Miss Ulyana]

Зверь.

Я смотрю в темноту, я вижу огни,

Это значит, где-то здесь скрывается зверь.

(с) Наутилус Помпилиус

Старинное предание народа даннов гласит: "Зверь появляется ночью. Приходит и забирает с собой ребёнка. Больше того никто никогда не встречает. Так происходит каждые двадцать лет. Зверя никто никогда не видел. Почти каждый может сказать, что видел его тень. Это огромное существо о четырёх ногах. Хвост его - словно плеть. Шкура его чернее ночи, а глаза - ярче звёзд. Зверь всегда безмолвен. Зверь неумолим. Зверь появляется всегда. Никто не знает, откуда приходит Зверь, и куда он уходит. Племя пыталось бежать от этого проклятия, но безуспешно. Зверь всегда появляется там, где живут люди."

Глава первая.
С самого рождения все знали, что Инга не такая, как остальные. Ей не разрешали гулять по вечерам и практически совсем не выпускали со двора. Соседские ребятишки поглядывали на неё со страхом и не позволяли играть в их компании, а взрослые смотрели с какой-то горечью и жалостью, всё время сочувственно пожимали руку отцу и обнимали маму. Родители Инги тоже словно бы избегали общения с ней, всё своё время посвящая её младшему братишке. А виной этому были зелёные глаза Инги - необычайная редкость у даннов. Поговаривали, что древнее пророчество предрекало зеленоглазым девочкам ужасную судьбу, но все разговоры на эту тему прекращались, лишь только Инга появлялась на пороге. Во всём же остальном Инга была самой обычной девочкой - в меру капризной, в меру весёлой. Недостаток человеческого внимания она восполняла общением с животными: все дни напролёт проводила на заднем дворе среди скота.
И вот, Инге исполнилось пять лет. В день её рождения, на стыке луны урожаев и луны увядания, шёл дождь. Из-за слякотной погоды девчушка не могла выйти из дома и всё время сидела у окна. Пару раз ей казалось, что сквозь пелену дождя она различает странрую тёмную тень, неслышно мелькающую у забора, но поделиться своим предположением она не решилась. К ночи дождь перестал, но поднялся ветер и заметно похолодало, на окне стали появляться ледяные узоры. Спать в доме легли рано, но Инга долго не могла заснуть из-за того, что порывы ветра напоминали ей какой-то леденящий душу вой.
В предрассветный, самый тёмный час, под напором стихии рама не выдержала и окно распахнулось. В комнату выплеснулась волна морозного воздуха. Инга немедленно проснулась и с ужасом обнаружила, что за окном сидит огромный, страшный, чёрный зверь. Это было живое воплощение всех страхов народа даннов: чёрная лоснящаяся шерсть, белоснежные клыки, огромные когтистые лапищи и пронзительный взгляд изумрудно-зелёных глаз. Девочка, не помня себя, изо всех сил вжалась в подушку и, как любой ребёнок, попыталась сделать вид, что она ничего не заметила, и вообще ещё спит. Родители, и сёстры действительно спали, словно бы ничего не случилось, и только младший братик горько заплакал в люльке. Зверь, не спеша, подошёл к Инге, так что девочка почувствовала на своих волосах его тяжёлое дыхание и совсем близко услышала приглушённое рычание.
Проснувшись наутро, родители Инги не обнаружили дочку в кровати. Не было её ни на заднем дворе, ни даже на чердаке. И только несколько полос, избороздивших подоконник, напоминали о ночном происшествии. Ингу не стали искать, никто из даннов не удивился пропаже. А родители девочки, кажется, даже вздохнули с облегчением. Зверь получил свою жертву, он больше не придёт. На одну пятую века он оставил народ даннов, теперь люди могут жить спокойно. Пока в одной из семей вновь не родится девочка с зелёными глазами.

Глава вторая.
Ночь так темна, словно бы весь свет, что был на планете, исчез во мраке. Две тусклые бледно-сиреневатые луны освещают лишь верхушки елей. Внизу, между стволами деревьев едва заметны сильные, упругие движения бегущего Зверя. Зелёные глаза его двумя звёздами горят в ночи. На спине зверя сидит, крепко ухватившись ручонками за его шкуру, пятилетняя девчушка в ночной сорочке. Её иссиня-чёрные, гладкие волосы словно бы соткались из окружающего их мрака. Девочка смеётся и визжит от радости, когда Зверь совершает особенно большой прыжок, перелетая через ручей или поваленное грозой дерево.
Кажется, что эта сказочная скачка, более всего напоминающая полёт, никогда не кончится. Но вот над дальними деревьями начинает розоветь небосвод, луны уже давно не видны, и одно за другим появляются три небольших солнца: два красных и одно фиолетовое. Они окрашивают всё в розовый цвет, а затем постепенно белеют.
Зверь преодолевает последнее большое препятствие - заросли осинника - и выскакивает на большое поле. Перед путниками словно из ниоткуда возникает большой белый замок.
- Киса! - Инга бесстрашно треплет Зверя по ушам, - Какая красота...

Глава третья.
Солнечный свет разноцветными лучиками льётся сквозь витражное окно и рассыпается по всей зале. На полу сидит юная пятнадцатилетняя девушка в белом платье. На коленях у неё лежит большой древний фолиант. Она увлечённо читает, время от времени поправляя длинную косу, спадающую с плеч на страницы книги.
- Инга, здравствуй, - по зале эхом разносится приятный бархатный голос.
- Здравствуй, - с улыбкой говорит девушка, - я ждала тебя. Сегодня ты позже, чем обычно.
- Так получилось, - отвечает незримый собеседник.
Инга оборачивается, оглядывается вокруг. Глаза её привычно пробегают вдоль стен. Заметно, что девушка надеется что-то увидеть, но пытается не подать виду, что ждёт чего-то.
- Когда? - не выдерживает Инга.
- Всему своё время, малышка, - отвечает ей Зверь, - что тебе рассказать?
Инга делает вид, что углубилась в чтение и совсем не замечает присутствия Зверя. Но через пару секунд она сдаётся и буквально засыпает своего незримого собеседника и учителя вопросами обо всём на свете. И так продолжается день за днём.

Глава четвёртая.
Когда Инге шёл двадцать четвёртый год, Зверь пообещал ей, что в следующий день рождения они обязательно увидятся.
На протяжении всех двадцати лет, пока Инга жила в чудесном замке, он под любыми предлогами не показывался ей на глаза. В пятнадцать лет Инга спросила его об этом прямо. Зверь ответил, что будет большая беда, если она увидит его раньше времени. Она испугается его, а он не сможет перенести, если это произойдёт - ведь Зверь так привык к своей собеседнице. Ингу не удовлетворил такой ответ, она заверяла его, что не испугается, как не испугалась и в детстве. Девушка совсем его не помнила, только смутный образ. И помнила, что называла его кисой.
С той поры каждый день их разговор начинался с вопроса, когда же, наконец, Инга сможет увидеть его.
Девушка очень ждала этого дня. С самого утра она ходила туда-сюда вдоль залы в ожидании Зверя, но тот всё не приходил. К вечеру, когда Инга уже отчаялась даже услышать его, она краем глаза заметила в зеркальной стене движение у окна.
Её взгляду предстал Зверь. Больше всего он напоминал огромную кошку, только намного больше и свирепее. Многие века образ Зверя вселял ужас в души народа даннов. Но в глазах Инги не было страха. Она подбежала к Зверю, обняла его широкую бархатную шею, провела рукой по шелковистым ушам, заглянула в глаза.
Девушка полюбила его с самого детства, полюбила всем сердцем, искренне, так, как может полюбить только чистая и незамутнённая душа. Ей было совершенно не важно, каков он из себя - этот ужасающий Зверь. Он был самым родным, что есть у неё, и что всегда будет.
Инга открыла глаза. В её объятиях больше не было Зверя - это был стройный черноволосый юноша с изумрудными глазами. Он счастливо улыбался.
- Почему? - спросила Инга, хотя всё поняла уже и без слов.
- Пророчество. "И быть ему Зверем ужасным, проклятием рода людей, пока любовь не победит страх..."
И Зверь рассказал ей свою историю. О девочках из народа даннов, которые боялись его как огня, дрожали при звуке его голоса. Завидев Зверя на пороге в день своего двадцатипятилетия, они бросались бежать, и тотчас же становились чёрными пантерами, скрывались в лесу и больше никогда не возвращались. И только любовь Инги оказалась сильнее проклятия.

Страх и любовь, две стороны одной медали. Два человеческих качества, которые всегда сопровождают людей. Там, где нет людей, нет ни любви, ни страха. И они неизбежно появляются там, где живут люди. Любовь побеждает страх.
Там, где есть любовь, нет места страху.

[Miss Ulyana]

Я пошутила! Нет, серьёзно, это была шутка! Насчёт победы. Стоило мне только заикнуться об этом, как заняла первое место в 4 туре Блиц-конкурса "Мерцание звёзд" с рассказом "Доверие превыше всего" под маской Ртуть, с темой "Есть контакт!". Но это просто совпадение, случайность! Только лишь из-за того, что, во-первых, у нас было всего три участника в этом туре, а, во-вторых, они решили несерьёзно отнестись к соревнованию и написали рассказы просто "для отмазки" - потому что в реальном состязании мне ни Казачка, ни Старка реально не победить. Так что у меня всё ещё остаются подозрения, что всё это было подстроено специально...
В общем, вот рассказ.

Доверие превыше всего.

Соревнования по пилотажному мастерству проводятся ежегодно. Здесь собираются пилоты со всех уголков Галактики, чтобы показать свои умения и заслужить признание у руководства. Победители соревнований получают право войти в состав Пограничного Дозора Империи, а это дорогого стоит.
ПогранДозор - самая престижная и высокооплачиваемая служба для пилотов лёгких катеров. Правда, долго там не задерживаются. Однажды ошибившись, пилот возвращается на свою планету. Навсегда. Возвращаются, правда, очень немногие. Да и жизнь для вернувшихся - тысячекратно хуже небытия в Бесконечности. Нет, система социального обеспечения у ПогранДозора, как и подобает подобной организации, лучшая в Империи. Просто мало какой пилот сможет долго протянуть без ощущения полёта, свободы, своего катера.
Катер у пилота всегда свой, единственный на всю жизнь. Защитные системы катеров безупречны. Существует, разумеется, оружие, противостоять которому не сможет никакая броня, но защиты катеров в таких условиях, как правило, хватает на несколько мгновений - а этого вполне достаточно, чтобы уйти из-под удара. Единственная проблема в том, что совершенство катера обусловлено не только и не столько материалами, сколько личностными качествами пилота. Ведь катер подстраивается именно под него. Во всей Галактике не существует двух одинаковых рабочих катеров - при том, что с конвейера они сходят абсолютно идентичными. Но - несовершенными.
Нам с Лансом повезло. Указом высшего руководства нам разрешили оставить себе катера. И даже участвовать в соревнованиях. Такого никогда не бывало, это награда и высочайшая честь. Он ещё не готов, он ещё не понимает. Злится за то, что его "сослали на рудники", как он говорит. На самом деле ни на какие рудники его не ссылали, всего лишь отправили домой, на Венеру. Собрали по кускам и отправили. И меня - следом. Такие поступки там, наверху, не забывают - даже если они идут вразрез с прямым указом непосредственного начальства. Спасение пассажирского лайнера от неминуемой гибели - ценой тяжёлого ранения одного пилота и повреждения пятидесяти процентов катера другого. Два среднего звена сотрудника вышли из строя - согласитесь, небольшая цена за сотни спасённых жизней.
И нам разрешили вернуться. Да, пройти все этапы становления пилотов, "все круги ада", как говорит Ланс. Но вернуться. После того, как Ланса заново учили ходить и говорить, после того, как мой катер восстанавливали из груды металлолома, а меня саму отпаивали целебными настойками. Я уже говорила, что потеря катера для пилота подобна потере частички души? В моём случае - это был ещё и постоянный страх за Ланса - учителя, напарника и единственную родную душу во всей Галактике.
Мы выдержали. Да, Ланс всё ещё ворчит по поводу того, что наше доблестное руководство, вместо того, чтобы наградить героев, сослало их куда подальше. Но я-то знаю, что он счастлив. Счастлив возможности вернуться на службу, снова ощутить полёт и свой катер.
Это величайшая награда, такой чести до нас не удостаивался никто. Считается, что если пилот ошибся, не сумел выполнить задание, сохранив при этом себя и свой катер, то он не может служить в ПогранДозоре. У дозорных нет права на ошибку. А ослушавшихся приказа ждал бы непременно карцер и трибунал, и, уж поверьте, ничем хорошим это бы не закончилось. Нам очень повезло.
Сегодня - день соревнований. Мы ждали этого дня с самого начала, с того момента, как стало понятно, что Ланс выживет. Сомнений в том, что он всё преодолеет и вернётся, уже ни у кого не было. А я... я помогала ему по мере своих сил, как и всегда. Последние две недели мы жили уже здесь, на Луне (соревнования всегда проходят здесь, недалеко от Земли, чтобы можно было вести прямую трансляцию на эту Планету), готовились уже на "рабочей площадке", то есть при здешнем пейзаже созвездий и прочих уникальных особенностях каждого космического тела.
Старый трюк, коронный фокус, с которым мы много лет назад прошли в ПогранДозор (чем, к слову, вызвали невероятное удивление общественности и начальства), снова шёл "на ура". Каждое мгновение, каждый вздох и неуловимое движение мышц были отработаны до автоматизма. Снова. Как и тогда.
Да, среднестатистическими пилотами мы и впрямь никогда не были, если быть уж совсем честной. Хватит хотя бы того, что впервые за историю соревнований мы выступили с парным номером, чем покорили сердца всех членов жюри. Сам основатель соревнований, начальник ПогранДозора, приказал в тот год принять на службу не одного, а двоих пилотов.
И вот мы снова здесь, спустя без малого десять лет. Время в космосе тянется долго. Кажется, будто это было в прошлой жизни. Ошибки быть не может. Мы пришли сюда, чтобы побеждать, и мы победим. Простите, милые юнцы со всех уголков Галактики, не вам суждено стать пилотами в этот год. Мы вернулись, и мы обязаны победить. Я сделаю для этого всё. Потому что во всей Вселенной одна я знаю, как это важно для него.
Кем он был до того, как пришёл на выпускной в пилотажную Академию и нашёл меня, до сих пор остаётся загадкой. Ланс почти не изменился за эти годы, несмотря на то, что нам пришлось пережить - так что я не удивлюсь, если ему и две, и три сотни лет. Я никогда не спрашивала его о прошлой жизни - мне хватило того, что он помог мне отыскать себя и своё призвание на просторах Галактики. Подарил мечту и помог её осуществить. И теперь я помогу ему. Долги должны быть уплачены.
Резкий звонок, раздавшийся из динамика, заставил меня вздрогнуть. Пора. Пальцы привычно пробежали по пульту управления, задавая автопилоту команду на выход из ангара и помещение на исходную. Где-то рядом я услышала звук разгоняющегося двигателя катера Ланса. Я отстаю. На мгновение. Старт.
Прожекторы, светящие с поверхности Луны, чтобы обеспечить достаточную видимость кораблей, в первую секунду заставили меня зажмуриться. Должно быть, этот участок Луны с Земли сейчас сияет ярче Солнца. ПогранДозор не скупится на аппаратуру.
Краем глаза я невольно проследила путь катера Ланса. У него отличная посудина, так соответствующая его характеру, что я не устаю удивляться. На зелёных бортах поблёскивает золотистая отделка. Немного аляповато, на мой взгляд, зато как зрелищно! Этот катер я узнаю из миллиона. И что угодно отдам за то, чтобы вновь почувствовать его присутствие неподалёку, чтобы вновь пойти с Лансом в дозор, вновь прикрывать его своим бортом от лазерных лучей, вновь облегчённо вздыхать, краем глаза заметив эту золотистую искорку, уже не сомневаясь в победе.
При мысли о лазерных лучах, я почувствовала, как катер словно бы вздрогнул подо мной. Ерунда, конечно. Катер не может испытывать страх или волнение, это всё же машина, хотя и наделённая частью моих свойств. "Не бойся", - шепнула я, - "Я больше тебя в обиду не дам".
Я люблю свой катер. Мягкое кожаное пилотажное кресло, деревянная приборная панель. Никто до такого просто не додумался бы. А снаружи - изящные серебристые очертания, местами отливающие синим. Обтекаемость - идеальная. Он несколько ýже большинства боевых катеров, и за счёт этого может совершать невообразимые манёвры. Не даром меня прозвали Ртутью. А после восстановления, кажется, катер стал ещё краше.
Время выступления ограничено. Что ж, играйте свою игру. Я без раздумий нажала на кнопку связи с Лансом. Послушный прибор немедленно вывел мне на экран изображение его лица. Ни тени волнения не было заметно, но по сосредоточенному взгляду, морщинкам на лбу и плотно сжатым губам я поняла, что Ланс очень переживает.
- Готова? - невозмутимо спросил он, заметив, что я включила связь.
- Ага, - я попыталась придать своему голосу уверенности, но получилось не очень, - Всё получится. Я верю тебе.
- Верю, - прошептал он, чуть заметно улыбнулся и вырубил связь.
И вот тут я по-настоящему испугалась. Только сейчас я поняла, насколько многое стоит сейчас на кону. Ошибки быть не может. Если не получится сейчас... я потеряю его. Теперь уже навсегда. Руки в защитных перчатках похолодели, а в висках запульсировал жар. Кажется, если бы я сейчас стояла, у меня закружилась бы голова, но сейчас меня заботливо поддерживало пилотажное кресло катера. Оно трансформировалось, подстраиваясь под меня: выпрямилось и отрастило удобный подголовник. Ошибки не будет.
Суть нашего номера и его сложность заключаются в том, что катеры рисуют причудливый узор в небосводе, а скорости при этом такие, что полной синхронности не смогли бы добиться и самые современные автопилоты и датчики - всё зависит только от взаимопонимания пилотов, их интуиции и мастерства. И сейчас я вырисовывала сложные загогулины и совершала виражи совершенно автоматически - как сотни раз до этого и тысячи раз до первого испытания. Старые, давно знакомые чувства и эмоции захлёстывали меня снова и снова, заставляя забыть о важности этого выступления и о последствии неудачи. И вот, остался только один элемент.
Доподлинно известно, что за десять лет не одна сотня юных сорвиголов поразбивала свои катера, тщетно пытаясь повторить этот наш трюк, и всё безуспешно. Здесь даже не интуиция. Не мастерство. Скорее какой-то незримый духовный контакт, на грани телепатического. На выходе из очередного виража, я остановила катер и удовлетворённо отметила, что в тот же миг остановился и Ланс.

Серебристо-синяя и золотисто-зелёная точки застыли в небе над Луной. Миллионы глаз сейчас в ожидании уставились на телеэкраны - незримая публика ждала главного. Два катера стали стремительно сближаться, всё наращивая скорость, и в тот момент, когда лобовое столкновение казалось уже неизбежным, каким-то неуловимым движением пилоты изменили траекторию, и катера, соприкоснувшись левыми бортами, закружились в диковинном танце, постепенно расходясь и прочерчивая красивые спирали.

Есть контакт! Когда я почувствовала, что мой катер движется уже не только за счёт своих двигателей, но и катер Ланса увлекает его за собой, придавая вращение, я поняла, что мы совершили невозможное. Снова. Описать моё счастье не возможно ни на одном из языков Галактики, это можно только почувствовать. Кажется, совершать невозможное - это наша судьба. В том, что мы победили, сомнений уже не было. Оставшиеся круги я позволила дорисовать автопилоту, а сама включила связь. Ланс был очень бледен и даже не улыбался.
- Всё, - просто сказал он.
Я почувствовала, что моё лицо мокрое от слёз. И когда они успели выкатиться? Да, теперь уже всё.
Хотя нет. Сколько ещё невозможного нам предстоит совершить? Кажется, это наша судьба.

13.08.3023

Сегодня я вернулся. Я снова стал самим собой - даже не верится. Пожалуй, после всего - это было самым тяжёлым. И это говорит бывший агент Секретной Службы, наёмник из Туманов Юпитера и солдат Армии Освобождения. Да, вернуться - сложнее всего. Без Ртути я бы ни за что не смог этого сделать. А девчонка ведь так переживает. Ей, и только ей я обязан всем. Наверное, не нужно этого делать. Я ведь принесу ей только горе. Тогда, в прошлой жизни, всё было почти так... Почти. Астра... Она была моим самым верным другом. Самым лучшим пилотом-напарником. Я не мог, не хотел допустить даже мысли о чём-то большем. Я боялся. За неё... Или за себя? Если бы не тот полёт, не её жертва... Она осталась бы жить, а я... Ртуть не похожа на неё. С ней будет всё иначе. Не будет больше жертв. Это её выбор. И мой. Я понял теперь. И я сделаю всё, чтобы она была счастлива. Чтобы ОНА БЫЛА.

[Miss Ulyana]

Часовщик.

Трудно время остановить,

Да и нужно ли это - не знаю.

До упора натянута нить,

Отделяющая от края...

В этот день Оля проснулась очень рано. Наскоро позавтракав, она надела своё лучшее платьице и выбежала из дома, по дороге крикнув: "Мам, я к обеду вернусь!". Девочка уже не расслышала, как из глубины дома ей донёсся ответ - она уже шла по аллее, то и дело сбиваясь на бег, но останавливала себя и пыталась идти ровно. В итоге получалось, что она шла вприпрыжку и выглядела весьма уморительно. Но ей было всего двенадцать лет, и потому никого не удивляла весело шагающая девочка.
Сегодня у Оли был особенный повод спешить - соседский парнишка, Игорёк, обещал ей показать что-то волшебное. Сказал, что для этого нужны будут деньги, а у него их нет. Даже сейчас ещё Оля с замиранием сердца вспоминала, как вчера вечером она тайно от мамы стащила из ящика пятьсот рублей. Это, конечно, не было воровством - Оле разрешали брать столько денег, сколько нужно - но всё равно ей казалось, что без спросу этого делать нельзя. Но девочка уже придумала выход и из этой ситуации - неделю назад она в школе писала контрольную, и теперь Оля точно знала, что получит за неё пятёрку, так вот те карманные деньги, которые ей дадут в качестве вознаграждения, она положит обратно в ящик. Довольная своей идеей, Оля почти совсем забыла об этой заботе и увлеклась новой мыслью: "Что же такое интересное нашёл Игорёк?"
Он, как всегда, появился внезапно и незаметно. Просто в какой-то момент Оля услышала за спиной его шаги и прерывистое дыхание - мальчик ещё не успел отдышаться после быстрого бега. Как это происходило всегда, Оля чуть ускорила шаг, а потом вдруг замерла на месте - так, что Игорь от неожиданности врезался ей в спину.
- Всегда попадаешься! - засмеялась девочка, оборачиваясь.
- Да я, это, спешил очень, Оль, - смутился парень.
Игорь был на полтора года старше Оли и почти на полголовы выше. Его непослушные, давно не стриженные волосы светлыми кудряшками рассыпались по лбу, а взгляд удивительных желтоватых глаз был всегда чуточку насмешлив. Они познакомились год назад, когда отец Оли, врач, оказывал первую помощь братишке Игоря. Малыш неудачно зацепился за ветку дерева, на котором сидел, и вывихнул руку. С тех пор, куда бы ни пошла Оля, Игорь незаметно следовал за ней. Казалось, будто мальчик и в школу не ходит, и дома не бывает. В семье у него и впрямь было не всё гладко, а школу прогуливал, наверное. Поначалу Олю очень раздражал этот насмешливый верзила, но потом она так привыкла к нему, что уже не представляла себе прогулки без Игоря, и очень тосковала, если он вдруг не встречал её по утрам. Такое, правда, случалось нечасто. Как правило, Игорь появлялся всё время, да ещё и не с пустыми руками, а притаскивал что-нибудь интересное. Один раз даже котёнка подарил. Зверёк оказался сущей бестией - уже вымахал чуть ли не больше Оли, и крушит всё подряд, родители только успевают осколки подметать. Вот и сейчас глаза у Игоря словно бы светились как-то по-особенному, а это верный признак чего-то интересного впереди.
- Ну как, деньгу-то раздобыла? - спросил он.
- Ага, - кивнула Оля.
- Я тебе верну. Заработаю и верну.
- Заработаешь? - удивилась девочка, - Где?
- Придумаю, - буркнул Игорёк и потянул Олю за собой, - Пошли.
Спустя пару минут, ребята подошли к большому разноцветному фургону, который стоял прямо посреди парка. Красиво украшенная вывеска гласила: "Лавка времени. Товары и услуги на любой вкус. Рассчёт наличными." Игорёк решительно отодвинул занавеску и шагнул в дверной проём. Оля вздохнула и последовала за ним.
Внутри фургон был обит фиолетовым сукном и заставлен всевозможными полками - так, что больше походил на шатёр гадалки из фильмов, чем на торговую лавку. Довершали впечатление мягкие кресла, обитые фиолетовым же сукном, совершенно хаотично загромождавшие пространство между полками.
- Здравствуйте, мои юные друзья, - подал голос хозяин и единственный обитатель фургончика.
Он сидел в дальнем углу, у небольшого хорошо освещённого столика, и не отрывал взгляда от своей работы. Это был сгорбленный лысый старичок, напомнивший Оле её собственного дедушку. Большие, плохо гнущиеся пальцы старика удивительно ловко и быстро справлялись с огромным количеством мелких инструментов и деталей, которые он очень быстро протирал, прилаживал к механизму, подкручивал, перепроверял и снова протирал.
- Мы бы хотели... только посмотреть на Вашу работу, Мастер, - нерешительно произнёс Игорёк, - Только посмотреть. Мы принесли деньги.
Оля вытащила из кармана скомканную бумажку и протянула её часовщику.
- Хорошо, - произнёс старик и неуловимым движением отдёрнул занавеску, - не трогайте только ничего.
Оля и Игорь тихонько устроились в одном кресле и стали пристально вглядываться в быстрые и умелые движения мастера. Часовщик отложил свою работу и взял с полки красивый золотой брегет. По мере того, как старик подкручивал специальное колёсико в часах, стрелки стали двигаться в обратном направлении, ускоряя темп. Вот за окном показались фигурки мальчика и девочки, отдаляющихся от фургончика, вот прохожие все идут спиной вперёд, вот уже восемь утра и за окном начало темнеть, вот вечер прошлого дня, опавшие листья взлетают и зависают на ветках, вот начали они зеленеть...
- Хватит вам? - усмехнулся часовщик, - Хватит, малы вы ещё во времени путешествовать.
Только сейчас Оля заметила, что перед ними сидит не лысый сгорбленный старик, а красивый мужчина средних лет, с тёмными волосами и пронзительным взглядом чудесных карих глаз. Девочка испуганно оглядела себя и Игоря - нет, они остались те же, вон даже царапина на руке, оставленная утром неугомонной зверюгой, ещё саднит.
А стрелки часов уже крутились в обратном направлении, часовщик стал седеть, волосы его стали реже, лицо прорезала сеть морщинок, и вот уже перед ребятами снова сидит сгорбленный старик, вот только улыбка его, да удивительные глаза, остались неизменными.
- А вперёд, вперёд так можно? - не выдержала Оля.
Часовщик усмехнулся.
- Можно, - сказал он и протянул девочке небольшие изящные часики на серебряной цепочке, - это тебе.
Оля восхищённо рассматривала подарок.
- Только идти они будут не быстрее, чем идёт время, - с улыбкой сказал старик.
Уже выходя из лавки, Игорь услышал слова, намеренно произнесённые вслед - так, чтобы Оля не смогла их различить: "Всё у вас впереди, ребятки. Береги её. Она дороже любого времени. Поверь познавшему вечность."

[Miss Ulyana]

Весьма опрометчиво с моей стороны считать, что кто-то помнит все мои рассказы этого Блица Но, тем не менее, следующий вопрос обращён именно к тем, кто помнит. Часть рассказов уже лежит здесь, так что можно освежить)) Статистика вещь упрямая, однако, с учётом коэффициента трения количества участников, не будем считать места в Блице оценкой объективной. Посему, задаю такой вопрос. Какой из пяти моих рассказов в этом Блице понравился/запомнился вам? Без сравнения с творчеством наших Авторов, просто из пяти моих. Мне, правда, очень интересно.
ПС: Такой же вопрос предлагаю задать в своих каютах и Казачку со Старком, которые тоже прошли всю дистанцию

[Стеклянная Ежа]

а Где про клетку ?и двух симпатичных пушистиков?

[Miss Ulyana]

Это не из Блица, это летняя Сезонка

[Miss Ulyana]

Сон для Рэйни.
(в рамках проекта Весенние Сновидения)

...Это очень простой сон. В нём нет никаких замысловатых сюжетных переплетений и мистических событий. Нет даже твёрдой земли под ногами. Нет тепла, холода, слов и звуков. Нет запахов. Нет материи. Ведь нет их и в виртуальности.
...А начинается всё всегда очень просто. Deep, ввод. И завертелись дивной круговертью строки и цветные картинки. Рассыпались неизвестными созвездиями буквы компьютерного кода. Протянулись многокилометровые строки статей и рассказов. Расплылись полупрозрачной радугой графические инструменты и видеофайлы в высоком разрешении. Зазвенели тысячи и миллионы разноголосых рингтонов и аудиозаписей.
...Виртуальность. Кого-то она затягивает навсегда, кто-то периодически окунается в неё, чтобы на время отстраниться от повседневных рутинных житейских забот, а кто-то находит выход, действительный, настоящий выход из лабиринта микроскопических светящихся лампочек - в реальную жизнь. Туда, где настоящий лес виднеется вдалеке, где дует ласковый ветерок, а за спиной слышится ласковое шуршание морского прибоя. Где рядом живые, добрые и заботливые люди. Где виртуальность уже не нужна.
...И это великое счастье - заполучить реальную жизнь, не скрываясь под бесконечными масками и личинами виртуального пространства. Не каждый способен отыскать свою дорогу в реальность. Виртуальность затягивает, не позволяет вырваться, подобно сну, коварно заманивающему нас в свои сети. И лишь сильный духом человек способен сказать:
"Глубина-глубина, я не твой"

[Miss Ulyana]

Сон для Задумчивого Пса.
(в рамках проекта Весенние Сновидения)



Она предложила ему встретиться на набережной. Прогулка при луне - как это мистически-романтично, идеальный сюжет для будущего рассказа. Он пришёл чуть раньше, чем было назначено, солнце только садилось, озаряя горизонт красноватым и немного пугающим цветом. От нечего делать, он стал медленно бродить туда-сюда, когда сумерки постепенно начали сгущаться и наползать от близлежащих домов.
Придёт ли она вообще? Может быть, он перепутал день или место встречи?
На противоположном берегу реки стали зажигаться первые огни, озаряя тёплым желтоватым светом фасады домов и дорогу. С той стороны, где, судя по карте, должно было быть море, подул чуть прохладный ветерок. Он поплотнее укутался шарфом и взглянул на часы.
Где же она?
Вдруг за спиной послышался негромкий всплеск. От неожиданности он даже вздрогнул. В неравной борьбе здравого смысла и любопытства победило желание узнать, что же это такое там было. Он подошёл поближе к чугунной ограде и стал вглядываться в тёмную гладь воды. Свет фонарей на противоположном берегу, отражаясь в воде, создавал причудливые блики.
Ему показалось, что в глубине, прямо напротив него, блеснуло что-то золотистое. Как будто огромная рыба проплыла совсем рядом с поверхностью, а затем снова скрылась в толще воды. Он продолжал вглядываться в темную реку, но больше ничего необычного не заметил.
Но где же она? Страха не было. Было лишь оттеночное, только ещё зарождающееся чувство обиды и разочарования. Неужели это была шутка? Она не придёт? Прогулка по ночной набережной, разглядывание созвездий... Пустые слова?
Он поднял взгляд к небу. Там уже мерцали бессчётные искринки звёзд. Его взгляд приковала одна из них, самая большая и яркая. "Наверное, полярная," - пронеслась мысль. Он улыбнулся звезде и зажмурился.
- Плюммм! - раздался звук пришедшего сообщения. Не желая разрушить магию мгновения, он стал не глядя искать в карманах телефон, но там его не оказалось. С некоторым недоумением он приоткрыл глаза. Первые рассветные лучи, пробиваясь сквозь плотные шторы, полосками легли на одеяло. За окном пели птички и начинался новый день. А на прикроватной тумбочке ещё не погас экран телефона, на котором высветилось уведомление о входящем сообщении...

[Miss Ulyana]

Сон для Будды
(в рамках проекта Весенние Сновидения)

Арбалетный болт просвистел совсем рядом, так, что я только успел пригнуться. Послышались крики и какие-то команды на непонятном наречии. Предрассветные сумерки скрывали меня от чужих глаз, но у моих преследователей были припасены факелы. В их свете я становился отличной мишенью. Я схватил лук и побежал, продираясь сквозь заросли, туда, где виднелись мерцающие язычки пламени от факелов. Внутренний голос подсказывал мне, что нужно их потушить, иначе все попытки скрыться бессмысленны, а вступать в бой я не собирался. Я остановился, чтобы немного отдышаться, и потянулся к колчану. С сожалением обнаружил, что осталось только две стрелы в запасе, но, тем не менее, достал одну из них и попытался прицелиться в ближайший огонёк. От быстрого бега сосредоточиться никак не получалось, да и промокшие сапоги точности движениям не добавляли. Кажется, когда я нормально отдышусь, я буду дрожать от холода, ведь, как известно, под утро бывают заморозки. Тем не менее, стрела полетела на удивление ровно и попала точно в огонёк: от силы удара факел выпал из руки державшего его и свалился вниз. Я с радостью отметил, что огонь тут же зашипел и потух. Меня даже перестала так сильно расстраивать раскисшая болотина под ногами. Вдруг сзади меня послышались лёгкие шаги. Пройти бесшумно по такой почве практически нереально, но незнакомец шёл очень тихо. Значит, это не мог быть кто-то из моих преследователей. Но кто же тогда? Я прикрыл глаза и постарался дышать как можно тише. Незнакомец остановился совсем рядом со мной. А затем развернулся и так же тихо исчез во мраке. Я выдохнул с облегчением. Потянулся за последней стрелой и обнаружил, что мой колчан снова полон. Я снова стал пробираться между стволами кустов, зацепляясь за них, тёмные тени смешались и переплелись перед глазами...
- Папа! Паап! Ты спишь?! - я вздрогнул от того, что дочка стала трясти меня за руку, - Паап, ты стонал во сне.
- Ничего-ничего, дорогая, всё хорошо. Странный сон приснился, - я встал с кресла и поставил на полку красивую книгу в синем переплёте, во время чтения которой случайно задремал.

[Miss Ulyana]

Сон для Барона.
(в рамках проекта Весенние Сновидения)

Глаза стали постепенно привыкать к темноте, и он смог различить очертания домов перед собой, а где-то наверху, невообразимо далеко, было видно затянутое тучами ночное небо, на котором слабо угадывалось местоположение луны, бледным расплывчатым пятном просвечивающей сквозь сплошную пелену облаков. Он обнаружил себя стоящим в узеньком тупике, между двумя удивительно высокими бетонными строениями, узкие окна которых начинались в нескольких десятках метров над землёй. В душе зажглось непреодолимое желание как можно скорее вырваться из этого каменного плена, и он пошёл прочь, незаметно для себя самого ускоряясь и переходя на бег. Но тупичок плавно перешёл в одну такую же узкую улицу, та - в другую, и дальше, дальше, дальше... Он уже понял, что оказался в каком-то невообразимом каменно-бетонном лабиринте, и всё мечется по нему, тщетно пытаясь найти выход. Он уже почти выбился из сил, когда, наконец, его взору предстала очередная бетонная "аллея", а вдалеке забрезжил мягкий и манящий свет.
Он побежал, забывая о былой усталости, и скоро вырвался на волю из этого бетонного плена. Перед ним раскинулось огромное залитое солнечным светом поле, а вдалеке показались верхушки делёкого леса. От медового запаха полевого разнотравья у него немного закружилась голова. Он пошёл по полю, разглядывая пёстрые цветы. Здесь были и пламенные маки, и простые ромашки, и васильки, и лютики, и самые разные травы... Но чего-то не хватало... И он всё никак не мог понять, что же здесь не так, пока в голову не пришла внезапная мысль. Фиалки! Здесь не было ни одной прекрасной, нежной полевой фиалки. И сразу всё восхищение пестротой поля куда-то исчезло. Ни один самый красивый цветок на свете не радовал больше его в этот час. Жужжание насекомых слилось в единый гул с шуршанием травы, освещённые солнцем цветы слились в единую пёструю массу, всё расплылось, закружилось...
Он открыл глаза. Будильник на полке показывал половину восьмого. Он потянулся и подошёл к окну, чтобы полить цветы. И первым, что приковало к себе взгляд, была только что распустившаяся прекрасная фиалка.

[BaronKorr]

Фиалка - это переменчатое совершенство, прекрасное всегда

[Miss Ulyana]

Билет в один конец

В соавторстве с Задумчивым Псом

Это был обычный, ничем, в общем-то, не примечательный день. Наш герой, Людвиг Анатольевич Вронский, прогуливался по своей любимой аллее городского парка. Это был пожилой, но ещё вполне крепкий человек лет семидесяти. Одет он был в элегантный дорогой костюм тёмно-синего цвета, а трость, служившая скорее украшением, чем средством опоры, была позолочена и инкрустирована полудрагоценными камнями: нефритом, ониксом и гематитом. Несмотря на преклонный возраст, спину Людвиг Анатольевич держал очень прямо, а взгляд из-под кустистых седых бровей был не лишён интереса к жизни и лёгкого выражения собственного превосходства над окружающими. "Каждый день одно и то же, - с досадой думал Вронский, огладываясь вокруг, - гуляю здесь в совершенном одиночестве, а они там играют, работают, влюбляются и страдают - живут..."
Жена Вронского, Агата, ушла от него много лет назад и забрала малолетнего сына, когда в преддверии кризиса его бизнес пошёл на спад, и он практически обанкротился. Наш герой очень тяжело переживал это расставание - попал в больницу с нервным расстройством и потом ещё долго не мог вернуться к нормальной жизни. А тем временем дела в фирме пошли в гору и спустя несколько лет Людвиг Анатольевич стал одним из десяти самых богатых людей мира. Жена, однако, к нему так и не вернулась. Многие девушки мечтали завести с ним роман, но Вронский не мог забыть предательства своей любимой и отстранился от общества. Он стал вести роскошный образ жизни, располнел, начал лысеть, по три месяца в году проводил на курорте в жарких странах, а в остальное время жил уединённо в своём доме в центре города и совершал ежедневные прогулки в парке.
Спустя полчаса Людвиг Анатольевич возвратился домой, где его уже ждал дворецкий с новостями. По выражению лица последнего он понял, что случилось нечто необычное.
- Что случилось, Вадим? – спросил он чуть дрогнувшим голосом.
- Сэр, тут позвонили… Некий Аркадий Александрович Коршинский. Он хочет встретиться с Вами.
- М… Знакомая фамилия, – пробормотал Вронский. Мгновенное воспоминание заставило его буквально подпрыгнуть на месте, – Срочно водителя мне, я поеду к нему. Он сказал, где находится?
- Только адрес.
- Ладно, и его хватит, - решил Вронский, уже садясь в машину.
Машина подъехала к большому серому каменному зданию с кое-где заклеенными плёнкой окнами, с облупившимися рамами и покосившейся дверью.
- Куда ты меня привёз? - возмутился Вронский, с негодованием глядя на своего молодого шофёра.
- Это адрес, который Вы дали, Людвиг Анатольевич, - отозвался юноша.
- Не может быть! - удивился Вронский, - Ты не знаешь, что это за дом?
Водитель указал на большую потемневшую от времени металлическую табличку, висевшую с правой стороны двери:
- Там написано, наверное...
Людвиг Анатольевич вышел из машины и стал подниматься по широкой каменной лестнице с низкими ступенями. Трость его пару раз попала в выбоины и трещины на ступенях. Однажды она даже застряла так, что ему пришлось с силой выдёргивать её из разлома. Позолота на нижнем торце откололась. Вронский прошипел невнятное ругательство и пошёл дальше. Буквы таблички, некогда отполированные, теперь потускнели и были едва видны, так что Людвигу Анатольевичу пришлось даже надеть очки в роговой оправе. Надпись гласила: "Городской Дом Престарелых". "Как? Неужели здесь все мои живые друзья? Как же я стар..." - подумал Людвиг Анатольевич, и ему стало грустно. Он подошёл к деревянной посеревшей от времени двери.
Из помещения исходил слабый мертвенно-бледный свет. Вронский неуверенно постучал о дверной косяк - дверь показалась ему слишком непрочной.
- Закрыто! Мест нет! Никого не принимаем! - раздался с той стороны недовольный брюзжащий голос.
- Простите, меня пригласил Аркадий Александрович Коршинский, я Вронский.
- Вы?! - дверь открылась и из-за неё показалась женщина средних лет в сером латаном платье и в засаленном фартуке. Неопределённого цвета волосы были небрежно прихвачены тёмно-красной косынкой. Лицо её, покрытое паутинкой мелких морщинок, имело болезненный желтоватый цвет. Водянистого цвета большие серые глаза изумлённо и счастливо смотрели на посетителя.
- Я думала, старик совсем из ума выжил - бредит, - сообщила она, - Никогда не думала, что Вы... Вы и правда с ним учились в одном классе?
- Да, это так, - ответил Вронский.
- Я здесь работаю, за стариками присматриваю, - засуетилась женщина, - Я медсестра по образованию. Меня Марией зовут, а питомцы мои кто Марусей, а кто и Марьяной кличут. Вы проходите, проходите... Аркадия Александровича я сейчас позову. Чаю хотите?
Женщина так искренне, так умилительно пыталась угодить редкому гостю, что Людвиг Анатольевич даже улыбнулся:
- Вы не спешите, всё нормально, - проговорил он, - если можно, я бы выпил минеральной воды без газа.
- Одну минутку, я сейчас принесу, - Мария торопливо, шаркая рваными тапочками, направилась наверх.
«Мдаа, что же я тут делаю, – мелькнула мысль в голове Вронского, пока женщина ходила за минералкой, – Может, лучше было бы уйти?» Людвиг Анатольевич уже взялся за дверь (с внутренней стороны ручки вообще не было), когда вернулась медсестра.
- Прошу, - она протянула напиток, испытующе поглядывая на пришедшего. В её глазах поблёскивали искорки любопытства.
- Спасибо, – Вронский почувствовал несвойственную ему неловкость, – Скажите, почему Вы удивились, когда открывали дверь?
- Ну как же, знаменитость всё-таки! – последовал ответ, – Мы тут тоже газеты читаем, можно сказать, держим руку на пульсе жизни. Тут недавно спор произошёл между Аркадием Александровичем и Иваном Борисовичем. Иван Борисович утверждал, что горазд Аркадий приврать, вот и о знакомстве с Вами – тоже. А это правда, оказывается. Такие горизонты открываются…
- Постойте, - оборвал её мечтания Вронский, – Никаких вложений с моей стороны не последует, даже не надейтесь. Просто пришёл повидать друга.
- Эх… - видно было, что Мария разочарована. – Ладно, пойдёмте.
Вронского поразило место, куда она его привела. Обшарпанные стены, ветхая, грязная мебель. В то же время вокруг витал дух спокойствия и уюта, смешанный с недосказанностью и чем-то непривычным.
- Люся! - воскликнул Аркадий Александрович, - Наконец-то встретились, дружище!
Обнявший Вронского Коршинский выглядел старше своего посетителя. В чертах его лица читались трудная жизнь и лишения. Людвига Анатольевича кольнула жалость. Он думал, что после предательства жены его душа очерствела настолько, что не способна уже на подобное чувство. Но старому другу удалось растопить осколок ледяной грусти, охватывавшей сердце.
- Скажите, почему вы живёте в такой помойке? – спросил он у старичков, сидевших в комнате, – что случилось
- Раньше здесь было хорошо, - начал один из обитателей Дома, - пенсионеры дружной компанией собирались у камина, пели песни. К нам частенько наведывались в гости студенты и школьники, да и вообще молодёжь любила нас навещать: слушать истории, делиться новостями. Особенно те, у кого нет своих стариков.
- Там, в подвале, - воодушевлённо подхватила миловидная пожилая женщина в инвалидном кресле, - замечательная мастерская... Была раньше. Сейчас инструменты заржавели, а запасы шерсти съела моль.
- Мы мастерили своими руками игрушки, сувениры, женщины вязали носки и одежду. Никто из гостей не уходил отсюда без подарка. А под Новый год мы отдавали всё в детские дома.
- Когда нас покинула наша бывшая директриса, здесь всё опустело, - грустно продолжила Мария, - она всегда доставала для нас всё самое лучшее за государственный счёт. Обстоятельства вынудили её уволиться. Мы долго не могли оправиться от этой потери, большая часть медсестёр взяла расчёт - подальше от счастливых воспоминаний, нового директора не избрали, финансирование прекратилось и постепенно про нас забыли.
Услышав историю, Вронский понял, что не может остаться к ней равнодушным. Он вспомнил, как подростками они с Аркадием любили радовать младших детишек, мастеря игрушки. Неужели всего этого придётся лишиться людям, чья судьба сыграла злую шутку, отдалив их от общества? Людвиг Анатольевич подумал о том, что его материальное состояние - попытка забыть обиду, нанесённую женой, не приносит той радости, которую должно бы. Замкнувшись на себе, он забыл, как доставлять радость другим.
- Аркаш, может, сыгранём в шахматы? - предложил он.
- Прости, Люсь, тихий час у нас. Оставайся, если хочешь. Мы будем только рады! - предложил Коршинский.
- Мне надо ещё кое-что сделать, - решился Вронский.
Подойдя к Марии, он уточнил:
- Вы случайно не знаете, где живёт бывшая директриса?
- Улица Берёзовая, 35. Но не советую туда ехать.
- Почему?
- Напрасная трата времени.
- До свиданья, - попрощался со всеми Людвиг Анатольевич и вышел из комнаты. Мария пошла закрыть за ним дверь и крикнула вслед удаляющейся фигуре:
- Может быть, Вам действительно повезёт её найти!
Но Вронский уже её не слышал - звук радио в машине заглушил слова.
Как оказалось, Берёзовая улица была совсем недалеко от дома Людвига Анатольевича - по другую сторону парка - и он решил отправиться туда после обеда пешком.
Проходя мимо любимого пруда с лебедями, Вронский на секунду остановился. Сердце его кольнуло странное предчувствие чего-то необычного. Это было неудивительно, ведь интуиция у Людвига Анатольевича была развита ещё с юных лет. Представьте картину: стая старых белоснежных птиц, чьи перья словно бы посеребрены благородной сединой, плывут в центре озера и гогочут, как будто разговаривают друг с другом о вещах, которые заботят их. Вдруг один на мгновение отплывает в камыши и буквально вытаскивает оттуда самого упитанного, самого почтенного лебедя, забытого остальными. Утешая, он ведёт найдёныша к остальным, после чего они продолжают путь все вместе. Солнечная дорожка бликов освещает их путь.
Это видение приятно поразило Людвига Анатольевича. Ему показалось, будто камень свалился с души, и он поспешил по адресу, данному Марией. Заброшенный дом. Окна заколочены. Тускло и уныло. Вронский постучался к соседке:
- Уехала она, с сыном. В Америку. Не хотела покидать своих старичков, сердце у ней за них щемило, но и сыну отказать – мука.
- А может, и не нужны были ей старики? – Вронский почувствовал, как в груди закипает злость, - просто подвернулась возможность, когда можно легко сплавить на кого-то все проблемы?
- Не говорите так! - в голосе соседки послышалась укоризна, – Ей и так от жизни досталось. Старички единственной отдушиной были. Она плакала, уезжая. Оставила адрес и почту электронную, - сказала женщина, протягивая ему листочек, который достала с балкона, - Вот только кто ей наберёт письмо?..
- Я. Я наберу, - бросил Вронский, выхватывая листок и поспешно шагая обратно. Уже почти скрывшись в парке, он обернулся, помахал рукой и прокричал:
- Спасибо!
"Сумасшедший какой-то," - хмыкнула соседка и продолжила уборку.
На пути домой Людвиг Анатольевич почувствовал где-то в глубине подсознания горечь. Он понял, что теперь не оставит друга, который буквально преобразился от его прихода. Да и все старики выглядели довольными. Подумалось, а не пора ли стать ближе к людям. Вронский понимал: пройдёт много времени, прежде чем он привыкнет к своему новому статусу. Он твёрдо решил стать соседом Аркадия. В голове опытного бизнесмена уже созрел план: купить особняк на окраине города, обустроить удобные мастерские с большим запасом материалов и удобными инструментами, провести интернет и кабельное телевидение (Аркадий жаловался, что чемпионат мира по футболу не посмотреть). Да и со старой хозяйкой связаться не помешает - она, как говорят, хорошо там всем заправляла. Авось, посоветует что-нибудь путное, приободрит. Ну и самой ей весточку получать приятно будет, если действительно так расстраивалась, как уверяют Мария и соседка. Вронский решил пока ничего не говорить в Доме Престарелых - пусть это будет сюрприз. Он купил пару горячих пирогов в магазинчике под окном и отправился в Дом Престарелых, чтобы угостить новых друзей и Аркадия.
Людвиг Анатольевич удивился, как можно так чудесно провести вечер всем вместе! Сперва стеснявшийся, он всё больше узнавал обитателей дома, чувствуя к каждому из них просыпающуюся симпатию. Даже сердце перестало ныть в груди, и застучало ровно, как у мальчишки. На ужин подали подгоревшую кашу. «Так не пойдёт, - подумал про себя Вронский, - мои друзья достойны большего. Завтра же решу этот вопрос».
- Людвиг Анатольевич, Вы уверены, что хотите остаться на ночь? – Слегка удивлённо спросила Мария. Резкость, с которой он отказал ей сперва давать деньги, хотя она и не просила, давала о себе знать.
- Да.
Удивительно, но Вронский быстро погрузился в царство Морфея, к тому же он никогда не чувствовал себя таким защищённым.
На следующий день Вронский распорядился купить компьютер и связался с бывшей директрисой. В общении она оказалась на редкость приятным человеком. К тому же, голос был до боли знакомым, хоть и с выработанным американским акцентом. Одна проблема волновала Людвига Анатольевича - лица не было видно.
- Может, приедете в будущем году? – решил спросить он, – Я оплачу поездку, – поспешно добавил, боясь отказа.
- Вы такой добрый, - неожиданно всхлипнула она и резко прервала связь.
«Что случилось? – Мелькнула в мозгу Вронского. – Неужели я чем-то обидел милую женщину?»
Через несколько недель пришло электронное письмо. В нём всего два слова: «Сын согласен»

Прошло полгода и директриса, как и обещала, приехала в родной город. В этот раз у неё было важное дело - не только ностальгия замучила по знакомым местам, но и мысли о скорой встрече с подопечными притягивали её к Родине. Вронский - известный миллионер, о котором было известно даже в Америке, и который неожиданно решил отдать всё своё состояние и всего себя посвятил благотворительности - прислал ей по электронной почте новый адрес Дома Престарелых. Когда она вышла из такси, не поверила своим глазам: деревянный трёхэтажный дом с роскошной дубовой дверью, с резными ставнями и великолепным крыльцом поразил её своей величественностью и уютом. С внутренней стороны все окна были заставлены цветами, на них висели яркие занавески, а перед домом был разбит чудесных палисадник. На клумбах росли её любимые цветы - бархатцы - от умиления, женщина даже прослезилась.
Звонок в дверь и недолгое ожидание. Улыбающаяся Маша стояла на пороге:
- Мы думали, вы уже не приедете, - с лёгкой укоризной сказала молодая, посвежевшая и похорошевшая, новая директриса, - Всё давно готово. Мы даже праздничный стол подготовили, Людвиг Анатольевич лично озаботился.
Входя в родные пенаты, женщина удивилась: всё вокруг было таким просторным, светлым, уютным и умиротворённым. Бывшая директриса, следуя за своей последовательницей прошла вперёд; из кухни показался тот, кто сделал всё это. Людвиг Анатольевич был одет, вопреки обыкновению, просто - обыкновенная клетчатая рубашка, джинсы, на ногах - удобные сандалии.
- Спасибо Вам, - промолвила директриса, протягивая ему руку, - спасибо, что не бросили моих питомцев в трудные минуты.
Людвиг Анатольевич остолбенел.
- Агата… - выдохнул он, – Но как? Почему?
- Знаешь, - голос стоящей перед Людвигом женщины вдруг сел, – Я поняла, что была не права. Не послушалась народной истины, что с милым рай в шалаше. Ты же знаешь, я гордая. Не могла просить деньги на нас с сыном. Я вышла замуж и сменила фамилию, чтобы ты не смог нас найти, но муж скоро спился и умер, не оставив нам ни гроша. Устроилась сюда и поняла: нет ничего лучше, чем помогать нуждающимся. Спасибо тебе, что научил меня этому, Людвиг. Верней, что не пытался вернуть.
- Забудем, – решил Вронский, – А по поводу заведения... Мне самому было приятно помочь, тем более, ради друга и его знакомых, - просто ответил Людвиг Анатольевич, - Мне кажется, осколки льда покинули меня. Раньше я был словно замороженным, много лет, а теперь чувствую настоящую жизнь. У меня не осталось теперь тех денег и власти, которые некогда удивляли народ, общение - вот моё нынешнее достояние.
На глазах Агаты снова выступили слёзы.
- Агата Павловна, мы связали Вам шаль, - заметила одна из миловидных старушек. После этого все, оживлённо беседуя, пошли в столовую, где сели за стол и стали праздновать возрождение дома престарелых.
И только двое не присоединились к всеобщему веселью. Людвиг Анатольевич взял свою жену под руку и вывел на балкон. Они долго молчали, задумчиво глядя на колышущиеся вершины деревьев.
- Мы дождёмся сына? – тихонько прошептала Агата, – он обещал приехать через пару часов - заедет за своей невестой, и сразу к нам.
- Разумеется, - улыбнулся Вронский, обнимая жену.

[Miss Ulyana]

Уважаемые коллеги!
Прошу удалить рассказ Соколиного глаза и все комментарии к нему из моей каюты, и впредь без моего разрешения ничего сюда не переносить.
Спасибо.

[Putnic]

Соколиный глаз Далеко домой Miss Ulyana 6 место


Читаю...

Ммм...

[Miss Ulyana]

Соколиный глаз Далеко домой Miss Ulyana 6 место


Читаю...

Ммм...

Putnic, рассказ из Блица "Дорога домой" не опубликован в моей каюте. Возможно, вы видели его здесь, но оказался он тут совершенно случайно, в связи с возникшим недопониманием между мной и Куратором Блица, которое было оперативно устранено.

[Putnic]

Putnic, рассказ из Блица "Дорога домой" не опубликован в моей каюте. Возможно, вы видели его здесь, но оказался он тут совершенно случайно, в связи с возникшим недопониманием между мной и Куратором Блица, которое было оперативно устранено.

Поверьте ваши взаимоотношения ваше личное дело, не претендую ни разу. Я хочу вменяемости и понятности. Есть конкурс - есть текст - есть участник - есть пользователь, тут же возникла каша и я бы хотел обойтись без нее, в рамках элементарных правил. И пардон за оффтоп, всячески не вникать в традиции и желания.

[Miss Ulyana]

Моё участие в конкурсе, Putnic, не подразумевает публикацию моего конкурсного рассказа в этой каюте. А в конкурсной теме (если её не удаляют) - пожалуйста, комментируйте на здоровье, я ни в коей мере не возражаю