Не надо плакать
В детстве Ваня очень хотел маленького братишку. Или сестрёнку, ему было всё равно. Хотя нет, братишку он хотел всё-таки больше. С годами эта детская мечта всё угасала, а когда он пошёл в первый класс и вовсе забылась.
Ваня рос единственным, горячо любимым ребёнком, и был вполне счастлив. Его папа был не совсем обычным. То есть все, конечно, думали, что он обычный человек, но Ваня-то знал, что это не так. Папа был каким-то государственным чиновником, ходил на работу в строгом костюме, ездил на красивой чёрной машине, но при этом иногда вечером он вдруг собирал рюкзак, надевал старую ветровку, что-то коротко говорил маме и уходил. Появлялся он всегда неожиданно, очень усталый, грязный и измученный. Тогда мама готовила праздничный обед и как-то особенно тепло обнимала его, и Ване даже казалось, что она украдкой смахивала слезу радости. Ваня, конечно, интересовался, куда уходит папа, и мама отвечала ему, что у его отца есть ещё одна очень важная работа - он спасает мир. А ещё папа никогда не болел. Никогда и ничем: он не простужался, не жаловался на головную боль, не ходил к стоматологу. Ваня так привык к этому, что не придавал особого значения. Просто так было всегда. А ещё мама говорила, что папа самый лучший, не такой, как все, а совсем иной. Ване почему-то запомнилось это слово. У папы были огромные серые глаза, но Ваня никогда не видел его прямого взгляда. Даже когда папа смотрел на Ваню, казалось, что он смотрит куда-то внутрь себя. Ваня долго не выдерживал этого взгляда и отводил глаза. Хотя он очень любил папу. Во всём остальном у них была вполне обычная и благополучная семья, которую Ваня считал самой лучшей на свете, как считает любой ребёнок.
Поэтому когда Ване в двенадцать лет сказали, что у его мамы будет ещё один ребёнок, он, мягко говоря, был очень удивлён. Точнее, он был в шоке. В той ситуации, которая сейчас сложилась в семье, это всё было по меньшей мере странно. И Ваня не знал, радоваться ему или нет. Он очень переживал за свою маму, беспокоился о её самочувствии и здоровье. Нежная, хрупкая, утончённая, мама казалась Ване очень ранимой, и ему, ещё совсем юному мальчику, хотелось защищать её от всех невзгод и неприятностей. А тут такое! Беременность была поздняя и потому сложная, поэтому маму Вани, Татьяну, часто укладывали в больницу "на сохранение". Ваня плохо понимал все эти врачебные термины, он понимал одно: его мама и будущий братик или сестричка в опасности. Поэтому он очень волновался и всегда со страхом ждал звонков от родителей. А когда отец предложил ему съездить навестить Татьяну в больнице, даже не смог от волнения пойти к ней, так и просидел в машине.
Время для Вани тянулось медленно. Мама всё чаще пропадала в больницах. Он вяло продолжал учиться, ходил на тренировки, вытянулся на семь сантиметров, похудел на семь килограммов... Чем бы он ни занимался, где-то в глубине сознания постоянно тлел огонёк тревоги.
Именно из-за этих страхов, волнений и переживаний тот момент, когда в дом наконец-то принесли большой кулёк, перевязанный розовой шёлковой лентой, был для Ивана таким долгожданным и радостным облегчением. Хотя облегчением не в полной мере. Где-то в глубине души, старательно скрываемое разумом и любовью, притаилось коварное ожидание всех неприятностей и неудобств, связанных с появлением младенца в доме. Предстоят бессонные ночи от его плача, смена подгузников, "Ты не пойдёшь сегодня в школу и гулять, потому что надо посидеть с малышом", постоянные страхи, врачи, сломанные вещи. Обо всём этом Ване подробно рассказали школьные друзья, у которых были младшие братья и сёстры. Но больше всего Ваню пугало не это, а то, что любовь родителей придётся делить.
Но как только мальчику позволили подойти к кроватке, как только он посмотрел на малышку, все его чувства моментально изменились. Он увидел очаровательную девочку с огромными серыми глазами, смотревшими на него внимательно, и в то же время как бы внутрь себя. Этот взгляд не сравним ни с чем на этой Земле. Ваня буквально провалился в бездну живого света и внеземной мудрости, которая таилась в её ясных глазах. Мальчик увидел бесконечность путей и дорог, простирающихся куда-то вдаль, в глубину веков и тысячелетий, на миллионы и миллионы световых лет в неведомые космические дали вне времени и пространства сущего. Через открытые глаза новорождённой девочки на мир вокруг неё глядела Вселенная. Вечная и бесконечная. А ещё он увидел глаза своего папы. Иные. Но тут наваждение кончилось.
Ребёнку стало неуютно под пристальным взглядом Вани. Глаза Вселенной, глаза Бесконечности наполнились слезами...
- Не надо, не надо плакать, - прошептал Ваня и тихонько, одним пальчиком, погладил сестрёнку по головке, - Этот мир прекрасен, чудесен, удивителен. Я покажу тебе. Обещаю.
И девочка улыбнулась. Улыбнулась Вселенная, глядящая на мир глазами младенца. И улыбнулись Ванины родители, которые наблюдали за детьми через приоткрытую дверь.
Автор искренне надеется, что именно так всё и будет.
