Автор №1 ПО ПУТИ К СЕБЕ.
Я стою на краю пропасти. За мной – чёрная стена леса, под ногами – бездна. Над головой – пылающее небо. Это особое место. Точка между мирами. Место, откуда невозможно вернуться прежним. На миг мне становится страшно: вдруг не получится? Тогда – ад. Или нет? Как узнать, верно, ли решение, или это только морок, приворот.…И словно в ответ на эти мысли я слышу шёпот: «Подумай Олли, обратного пути не будет. Вспомни, что ты хочешь оставить, оставить навсегда» Я вздрагиваю. Эллис сказала, что будет ждать меня внизу, у Чёрного озера. Но разве расстояние преграда для ведьмы? Я чувствую на себе её взгляд. Слышу её шёпот, похожий на шум ветра в осеннем лесу. И не только её. Я слышу глухое ворчание стаи, нетерпеливое ворчание. Они словно хотят сказать: решайся, мы ждём. Мы – твои братья. Серые тени, охотники. Их желание, воля стаи, жаркое нетерпеливое, подталкивают меня. Но снова раздаётся голос ведьмы, и звучит в нём уже не шелест ветра, а звон льда. « Сам, ты должен сделать это сам! Свобода не даётся насильно! » И в этот же миг на меня обрушивается тишина. Белое безмолвие. Безвременье. И лишь мысли и воспоминания сумасшедшим вихрем кружатся в голове.
Я замираю и прислушиваюсь к себе, к тому внутреннему я, что привело меня в это место. Я вспоминаю своё детство. Крошечную деревушку, ютящуюся у подножья гор. Отца, когда-то высокого и статного мужчину, сейчас обрюзгшего и расплывшегося с багровым лицом. Вечно испуганную мать, рано постаревшую, измождённую. Как она будет без меня? Я знаю, что при всей её любви ко мне, она предпочтёт считать, что я умер, чем примет изменившимся. В нашей деревне изменение, нарушение веками поддерживаемого порядка – самое страшное преступление. Страшнее чем королевские сборщики налогов, страшнее, чем ополчение, страшнее, чем нападение горных троллей и чума… Я стою и вспоминаю. Вспоминаю всю цепь случайностей, встреч и событий, которые привели меня к этому решению – попытаться стать кем-то большим, чем человек. Попытаться обрести свободу и вырваться из привычного течения жизни…Понять, насколько я готов и насколько мне это нужно, ведь иначе ничего не получиться и я просто сгорю, вспыхну как факел..
Вот мне десять лет, отец взял меня с собой на ярмарку, в столицу графства. Отец сидел в лавке, продавал шкуры и вяленое мясо. А я носился по городку, рассматривал товар, выставленный на прилавках, разложенный в телегах и просто на земле. Отец сначала ворчал, а потом махнул рукой. Даже дал несколько монет, и я купил гостинцев маме, да и про себя не забыл.
Дичина пользовалась спросом, и товар мы распродали быстро. Хотели уже собраться и ехать домой, отец не любил большие, шумные города, но лавочник, наш родственник, у которого мы жили и снимали половину лавки, отговорил:
- Ты что, Гельмут, хочешь пропустить представление? Удивился он. - Вчера из соседнего городка привезли ведьм, завтра днём казнь. Когда ещё ты в своей глухомани такое развлечение увидишь?
Отец, подумав, согласился.
- Будет что своим рассказать! Да и на баб страха навести, не помешает, а то слишком много воли взяли. Не иначе на костёр захотели! Сказал он и захохотал.
Я поёжился. Когда я был совсем маленьким, то мечтал о пони и просил отца купить его мне. « - А ты попроси у огненных фей» Сказал он. « - А что за феи?» Спросил я. И отец подшутил надо мной, рассказав, что в огне живут феи, маленькие прелестные девочки с золотыми волосами и крылышками, как у бабочек. Они такие крошечные и так ловко прячутся среди языков пламени, что сразу их и не разглядишь. Они очень дружелюбные, ведь они дети огня. А огонь согревает нас в лютые холода.. Как все волшебные существа, эти феи достаточно могущественны и исполнят любое твоё желание, надо только не побояться и шагнуть в пламя. « - И что, любое, любое желание исполнят?» Спросил я. Отец кивнул. И я шагнул прямо в камин. Где весело плясали ярко рыжие языки огня. Конечно, я обжёгся и долго болел. Мама первый и единственный раз тогда кричала на отца и он, большой и сильный стоял перед ней как провинившийся ученик перед учителем. Я помню, как мне было больно. И это притом, что, отец выдернул меня из камина почти сразу…
- Может, поедем домой, папа? Попросил я его.
- Не трусь, ты же мужчина! Воскликнул он. - Да и ведьмы ведь не люди..
На площадь мы пришли заранее, чтобы занять самые лучшие места. Солдаты уже оцепили место казни, установили столбы. Обложили их дровами. Хорошими сухими дровами, что вспыхивают как спички и горят долго и жарко.. Народу всё прибавлялось и прибавлялось и вскоре огромная толпа, запрудила всю площадь. Мне было страшно. Вся эта людская масса колыхалась и гудела. Слышался смех, кто то ел, кто то под шумок лапал симпатичных соседок, кто то обсуждал подробности дознания.. Наконец показалась телега с ведьмами. Толпа взревела. В пленниц полетели камни, огрызки еды и даже помёт. Женщины осыпали их проклятьями, мужчины свистели и бранились. Я привстал на цыпочки, пытаясь разглядеть ведьм. Их было трое. Одетые только в рваные рубашки, превратившиеся в лохмотья, с распущенными волосами, они сидели на дне повозки, прямо на голых досках. Две – по виду мать и дочь. Мать – сгорбленная худая старуха с лицом обезображенным морщинами, густыми седыми бровями, беззубым ртом, крючковатым носом и безумным взглядом, обнимала хрупкую молодую девушку, уткнувшуюся ей в колени и дрожащую. Третья – молодая женщина сидела чуть в стороне. При взгляде на неё, у меня перехватило дыхание. Казалось, в ней горел огонь. В длинных золотистых волосах, в синих глазах. Она сидела, гордо выпрямив спину и презрительно глядя на толпу. Подъехав к помосту, телега остановилась. Женщин грубо выволокли и привязали к столбам. Девушка пронзительно закричала. Старуха дико захохотала, и только молодая женщина молчала. Вышел глашатай и громко зачитал приговор суда. Священник начал молитву. Он по очереди подходил к каждой из женщин. Девушка, рыдая, умоляла пощады, старуха разразилась проклятиями. У молодой женщины он остановился и шепнул на ухо ей несколько слов.. Её тонкое лицо исказила брезгливая гримаса и она плюнула прямо в лицо священнослужителя. Он побагровел и ударил её распятием по губам. Из рассеченной губы потекла кровь. Неестественно яркая на мраморной коже.
- За что он её так? Спросил я торговца, стоявшего рядом с нами.
- Видно святой отец предложил ей пройти обряд экзорцизма.. Подмигнул он мне.
Тогда я признаться ничего не понял. Подошёл палач и поджёг костёр под каждым столбом. Пламя, взревев, взметнулось. Я зажмурил глаза и заткнул уши, чтобы не слышать истошных криков. Но всё равно они прорывались. «- Жалкие трусы! Рабы! Да лучше сгореть, чем жить, так как вы в вечном страхе и темноте!» Кричала молодая женщина. Старуха низким голосом пела, какой то гимн на латыни, девушка потеряла сознание.. От запаха гари и палёного мяса у меня кружилась голова, я не удержался и упал в обморок. Пролежал в горячке три дня и очнулся только в дороге. Первым делом по приезду я бросился к маме.
- Мамочка, только не становись ведьмой, пожалуйста! Молил я её Люди так жестоки с ними, они так страшно умирают..
Мама погладила меня по голове и встревожено посмотрела в лицо.
- Люди правы. Ведьмы – очень дурные женщины, они продали душу дьяволу и находятся у него в вечном рабстве. Они просто игрушки демонов. И не надо их жалеть.. И с чего тебе пришла мысль, что я могу стать ведьмой? Спросила она.
- Ведьмы красивые. И ты очень красивая.. Я смутился, невольно вспомнив ту, третью женщину. Не знаю почему, но я был уверен, что только она и была ведьмой. Ни в старухе , ни в девушке я не почувствовал того огня что в ней. В старухе было лишь безумие и отчаяние, а в девушке – ужас..
- Дурачок. Грустно улыбнулась мама. – Не вздумай такое ляпнуть кому-нибудь чужому!
Месяц после этого , по настоянию отца, я ходил к нашему священнику и каждый вечер читал девять раз Отче Наш. А ещё отец Иоанн, из огромной, толстой книги в кожаном переплёте, читал мне, кто такие ведьмы, чем они опасны, и как их разоблачить. От этих описаний мне ночами снились кошмары и начались припадки. Тогда мама, втайне от отца отвезла меня в горы, к травнице, старухе Марте. А всем сказала, что я гощу у тёти. У Марты я прожил полгода. Она отпаивала меня отварами, заставляла купаться в ледяной воде горных речек, и говорила, что все телесные болезни начинаются с болезней души. Это лечение было настолько непохоже на обычаи городских лекарей, настолько интересно! Мне хотелось понять, разобраться, как так получается, что травы коренья и вода помогают лучше пилюль, микстур и кровопускания. Заметив мой интерес, Марта стала учить меня: разбирать, какие травы полезны, от чего помогают, и когда их надо собирать, как вести себя в лесу. Даже читать немного учила. Раз, осмелев, я стал расспрашивать её о ведьмах. Поколебавшись, она рассказала, что ведьмы, как и люди, бывают разные. И для того чтобы стать ведьмой, вовсе необязательно продавать душу дьяволу. Сила есть во всех живых существах. Сила есть в самой жизни. В травах и деревьях, животных и птицах, камнях, воде, огне, воздухе. И в людях есть сила. Чаще неосознанная. Вот почему иной мастер сделает вещь, которой сносу нет? А всё потому, что делал он её с душой, вкладывал в её создание часть своей души, своей силы. Но, к сожалению, люди её бояться или не умеют пользоваться. Или пользуются, но неосознанно.. А ведьмы нет. Ведьмы обрели свободу и смогли раздвинуть границы видимого мира.
- Почему же тогда люди так бояться, и ненавидят их? Спросил я.
- Не все ведьмы добры и уж точно все – небезобидны. Усмехнулась Марта.
- Но ведь ты – добрая.. Протянул я.
- Это был мой путь и мой выбор.. Вздохнула она. – Но и это вовсе не означает, что в один прекрасный день сюда не приедет стража Инквизиции и не арестует меня. И никто, поверь мне, никто не сделает даже попытки им помешать..
-А разве ты не можешь превратиться в птицу и улететь? Спрашивал я.
- Увы, мой мальчик. Такой силы у меня нет. Грустно улыбалась она. В своё время, я не смогла пройти посвящение и слиться со своей магической сущностью, пребывающий в ином мире. Что-то помешало и ей и мне. Такое нередко случается. Ведь все мы, живущие, существуем одновременно в нескольких мирах. Или несколько миров одновременно существуют в нас, что в принципе значит то же самое. Отголоски тех жизней доходят до нас в снах, или необъяснимо как возникающем знании, предвидении. Получиться слиться хоть с одной из своих «я» и ты станешь более могуществен, чем обычный человек. ..
- А как это сделать? Заинтересовался я.
- Для этого существуют различные ритуалы, магические действия и зелья.. Уклонялась Марта от прямого ответа.
Конечно, из того, что она рассказывала, я понял далеко не всё. Но главное для меня было то, что неведомого не надо бояться. Ведь это просто ещё одна грань нашего мира. Или мира, заключённого в нас. Я бы с удовольствием остался у Марты навсегда, но в одно «прекрасное утро» я проснулся в пустой хижине. Исчезли связки трав, склянки с зельями, немудрёная утварь. На столе белело письмо.
« Извини, вынуждена исчезнуть не прощаясь, так будет лучше. Как я и предсказывала, сюда едет отряд Инквизиции. Здесь они будут через неделю. Дорогу домой найдёшь сам. Я думаю, ты не заблудишься. » Стоило мне дочитать, записка на глазах истлела. Конечно, я обиделся и расстроился. До дома было два дня пути, и хотя я уже хорошо ориентировался в лесу и мог спокойно в нём заночевать, было как-то грустно. Но потом, вспомнив казнь на городской площади, я подумал что, пожалуй, старая ведьма права. Дойти я могу и сам, а у неё будет лишних два дня форы. Да и лучше, если я не буду знать, куда и в каком направлении она направилась.
Вернувшись, я отметил, что дома ничего не изменилось. Отряд Инквизиции провёл у нас целую неделю. Допрашивали всех, рыскали по окрестностям, но так и ушли ни с чем.. За эти полгода, я здорово окреп и стал хорошим помощником отцу. Мне нравилось бродить по лесу, выслеживать дичь. Да и про травничество я не забывал. Я надеялся, что рано или поздно Марта вернётся и поможет мне стать кем-то большим, чем человек. Но время шло, а она не возвращалась. Жизнь в деревне текла своим чередом, лето сменялось осенью, осень – зимой. Мы били дичь, возили на продажу шкуры и мясо. На заработанные деньги я покупал себе книги. Правда хороших, было мало, и стоили они дорого. Книги я прятал, отец не одобрял чтения и считал его бесовской выдумкой. Как и другие жители деревни, впрочем. Чем дальше, тем больше они казались мне странными. Они боялись темноты и ставили кресты над дверьми и окнами. Они знали сотни суеверий и обрядов отгоняющих злых духов, но не могли выучить названия трав и как их применять.. Живя рядом с лесом сотни лет, они до сих пор воспринимали его как угрозу и мечтали вырубить под корень. Хотя именно лес кормил их и их семьи. Конечно, ничего такого я никому не говорил. Но люди стали держаться от меня подальше.. Не знаю, чем бы всё это кончилось. Может со временем, я и стал бы, таким как все. Или навсегда остался деревенским чудаком. Но через четыре года в окрестностях деревни появилась ведьма. Не такая как старуха Марта, а настоящая. Молодую девушку, бродящую по лесу босиком в окружении волков, видели несколько раз. Говорили что она очень красивая. Говорили, что она пьёт кровь младенцев и режет по ночам кур. Но ни один ребёнок в нашей деревне не пропал, а кур резала собака старосты. Несколько раз мужчины сбивали ватагу и шли охотиться на ведьму. За каждую пойманную колдунью Инквизиция платила золотом. Но удача им так и не улыбнулась. Часами они плутали по лесу, умудряясь попадаться в свои собственные капканы и ловушки. Или их накрывал невесть откуда взявшийся снегопад. Или медведь-шатун появлялся из чащи, грозно рыча.
Правда после очередной облавы ведьма сама пришла в нашу деревню. Люди в страхе забились по домам, по улицам бегали волки, выгоняли из хлевов скотину. А ведьма стояла и улыбалась. Она была по виду - чуть старше меня. Невысокого роста, светлые волосы спадали на плечи, глаза похожи на речной лёд. А ещё – в ней горел огонь. Как в той молодой женщине, чью казнь я когда-то видел. Ведьме было весело, она шутила с волками и хлопала в ладоши. Тогда я взял ружьё и вышел. Допустить, чтобы хищники порезали наш скот, я не мог. А может просто, не хотел, забившись, сидеть и шептать молитвы и заговоры против нечистой силы. Самый крупный серый зверь кинулся мне на грудь. Я выстрелил, целясь ему в морду. Стрелок я был меткий, но тут, почему-то пуля прошла мимо, и он опрокинул меня на спину, следом кинулись остальные . Оскаленная пасть вожака была у самого моего лица. Его глаза, казалось, смотрели мне в душу. И вместе со злостью в них светился разум и.. ревность?
- Тихо! Крикнула ведьма. – Оставьте его. Он храбрый мальчик. Не то, что эти трусы.. Она кивнула на окна, плотно закрытые ставнями.
Волк, рыча, медленно убрался. Ведьма подошла ко мне и наклонилась. От неё пахло снегом, глаза из серых, стали зелёными. Она погладила меня по голове и поцеловала прямо в губы. Я смотрел на неё и понимал, что теперь не успокоюсь, пока не стану таким же, равным ей и свободным. Она выпрямилась, засмеялась и повелительно сказала волкам. :
- Домой.
Подвывая и повизгивая, обиженно оборачиваясь, стая кинулась в лес. А ведьма удовлетворённо оглядела учинённый ей беспорядок, шикнула на испуганный скот, перекинулась рысью и пустилась догонять волков. Напоследок бросив на меня полный озорства взгляд. Я собрался с силами и поднялся. Оставляя кровавые следы, поковылял к своему дому. Никто не вышел мне помочь, хотя я чувствовал устремлённые на меня взгляды. Мама долго не решалась, но, в конце концов, открыла дверь. Причитая и ругая меня вымыла и перевязала раны…Так я первый раз увидел Эллис. Тогда я, конечно, не знал её имени. Она стала для меня просто зимним видением. Потом я много раз пытался отыскать её в лесу, иногда мне казалось, что я ощущаю её присутствие, но как не старался её увидеть, мне это не удавалось. А в деревне, после того происшествия на меня стали откровенно коситься. Не могли понять, почему волки меня не загрызли, а ведьма не испепелила.. Старуха Анна пустила слух, что я якшаюсь с нечистой силой, что держу в доме колдовские книги. Я всё больше времени пропадал в лесу. Там было спокойно, лес напоминал мне храм. Светлый, торжественный. Стройные деревья тянутся к небу, ветер играет симфонии в их вершинах. Со временем, я перетащил в хижину Марты кое-какие вещи и окончательно перебрался жить туда. Домой возвращался лишь отнести добычу, да сопроводить отца в город, на ярмарку. Но всё чаще он предпочитал обходиться без моей помощи. Не то что бы я не скучал по людям, или ненавидел их. Вовсе нет. Помня то, чему меня учила Марта, я стал собирать травы, и пытался делать отвары. Оказалось, я ничего не забыл! Мне нравилось, что я могу делать что-то большее, чем ожидают от подростка. Недоступное остальным. На очередной ярмарке мне удалось у монаха купить книгу Большой Травник. Я вылечил отца от водянки, а маме снял головные боли. Но почему-то это ещё больше оттолкнуло их от меня. Иногда я заходил в трактир, пропустить пару кружек пунша. Но при виде меня люди замолкали, хорошенькая подавальщица Лина смутившись убегала в кухню и место за стойкой занимал Михель, её отец здоровенный дядька с пудовыми кулаками и зверской рожей .. Несколько раз к нам наведывался настоятель, отец Иоанн. Он подолгу разговаривал с отцом и матерью и делал, какие то многозначительные намёки. Даже советовал идти в монастырь на покаяние. Я лишь смеялся в ответ. Он тогда здорово обиделся, отец Иоанн. А через неделю после его очередного визита, ко мне в лесную хижину пришли отец с мамой. Помню, я очень удивился и обрадовался. Когда тебе 16 лет, одиночество периодически надоедает.. Я засуетился, достал горшок с тушёным мясом пригласил их к столу. Но натолкнувшись на тяжёлый, полный ярости взгляд отца и тоскливый – матери замер.
- Нам прохода в деревне не дают! Воскликнул отец.
Я опустил голову.
- Говорят, что мы вырастили чернокнижника…Горько сказала мать. – У соседей корова издохла накануне, так Берта пришла и устроила такой скандал, как будто своими глазами видела, что я шептала заклинания.. Неровён час донесут. Отец Иоанн всё время о тебе спрашивает.
- Да что им всем от меня надо! Не вытерпев, заорал я. – Вы же знаете, что я никому не причинил зла! Наоборот, пытался помочь!
- Но зачем, сынок? Спросила мама.- Зачем тебе эти книги, травы ? Почему ты просто не можешь быть таким как все? Ты хороший охотник, если бы не твои странности, любой отец выдал бы за тебя свою дочь.
- Да не хочу я ещё жениться. Покраснел я.
- Я женился на твоей матери в твоём возрасте и прекрасно прожил жизнь. Проворчал отец.
Я хмыкнул. Интрижки отца давно не были для меня секретом. Да и для мамы, думаю тоже..
- Что вы от меня хотите? Спросил я.
- Ты должен вернуться домой, покаяться, сжечь все свои книги и зажить нормальной жизнью. Как все. Без всяких трав и корешков, загулов в лесу и странностей. Приказал отец.
Кровь прилила к моей голове, я вспылил. - А что будет, если я останусь тут? Вызовете Инквизицию? Сожжёте меня на площади перед храмом? Отречётесь от меня?
Отец неожиданно сник. А мама посмотрела мне прямо в глаза и сказала:- Ты не оставляешь нам выбора. Мы не хотим покидать наш дом. Здесь мы родились и выросли, здесь жили наши деды, прадеды и прапрадеды. Здесь вся наша жизнь! Мы честно трудились и были уважаемы соседями. А сейчас.. Она горько вздохнула. – Хоть на улицу не выходи.
На миг мне стало страшно. Я ведь любил своих родителей. И был до этого момента совершенно уверен, что и они любят меня. Ну, мама то точно! Мама посмотрела на меня и попросила отца выйти. Тот совершенно безропотно подчинился, что потрясло меня не меньше, чем всё сказанное до этого. Мама подошла ко мне, обняла и стала гладить по спине, уговаривая как в детстве.
- Не ломай себе жизнь, Олли. Думаешь, ты ей нужен, этой ведьме? Ведь именно из-за неё ты торчишь в лесу..
- Мама, но ведь ты сама отвезла меня тогда к старухе Марте! Возразил я.
- Марта только знахарка! Она никогда не выделывала всяких фокусов с животными. Да и не я одна, почти все женщины деревни пользовались её услугами! Упрямо сказала она. -Именно поэтому как Инквизиция не пыжилась, ей удалось уйти. А кто заступиться за тебя?! Кто, кроме нас с отцом! Учти, если тебя признают чернокнижником, беды ждут и нас.
Она ещё долго убеждала меня, и, в конце концов, я сдался. Приносить своих родителей в жертву, я не был готов.
- Я приду завтра утром. Пообещал я.
- И книги не забудь! Ты должен сжечь их сам, при всех. Напомнил отец.
Почти всю ночь я бродил по лесу. Я надеялся, что ведьма, наконец, мне покажется. Но напрасно. Я вернулся в хижину, за пару часов до рассвета. Книги стопкой лежали на табурете около кровати. Я знал их почти наизусть. Но всё равно нестерпимо жалко было с ними расставаться. Это было... Неправильным. Предательством. Я представил, как с опущенной головой вхожу в деревню. Книги свинцовой тяжестью давят на спину. Вот я останавливаюсь перед церковью. Покорно складываю свою ношу на костёр, заботливо приготовленный истовыми прихожанами. Народ конечно ни за что не пропустит такое зрелище. Несмотря на ранний час, соберутся все. И староста с семьёй, и старуха Анна, и вечно пьяный калека Ян. Мои родители будут стоять чуть в стороне, рядом с отцом Иоанном. Смотреть на меня сочувственно, но и строго. Потом, кто-нибудь передаст мне церковную свечу. И я сам подожгу свои сокровища…И огонь весело треща примется пожирать тонкие, хрупкие от старости страницы. Книги как живые будут корчиться в огне, кожа переплётов вспучиться и треснет и отвратительный запах гари снова въестся в мою одежду, волосы, в мою кровь. Это видение заставило меня вздрогнуть. Ради чего? Зачем я должен был это сделать? Ради спокойной, размеренной жизни? Ради родителей? А вправе ли они требовать от меня этого? И в силах ли я исполнить их просьбу и отказаться от своей мечты, от своего я. Может быть, я не рад был, тому, что когда-то в детстве во мне проснулось, в маленькой горной хижине. Но сделанного не воротишь.
До самого рассвета я таскал в свой дом хворост. Книги завернул в выделанные шкуры и закопал неподалёку. Сверху настелил дёрн. Тайник вышел хороший. Потом тщательно вымылся и почистил одежду. А затем поджёг хижину старухи Марты. Костёр вышел впечатляющий. Столб дыма взметнулся до самого неба. Думаю, в деревне его было отлично видно. Я стоял и смотрел, как сгорает мой дом. Но в душе не было боли. Только светлая печаль. Я спустился в долину. Навстречу мне бежали дети, ранние прохожие останавливались и оглядывались на меня. В глазах их был затаённый страх и любопытство. Не заходя, домой я прошёл сразу к отцу Иоанну. У него я провёл несколько часов. Думаю, что только по счастливой для меня случайности, он не сделал карьеру в Инквизиции. Дознаватель из него вышел бы знатный. Он спрашивал, я отвечал. Он кивал, кропил меня святой водой и шептал молитвы. По окончании допроса спросил, отрекаюсь ли я от бесовских соблазнов, и я с чистой совестью отрёкся. В моём понимании, знание пусть и не явное, скрытое, не являлось таковым соблазном . И ведьма вовсе не была адским отродьем. Наконец подозрения с меня были сняты. Я выразил желание совершить паломничество в святые места и возможно остаться при одном из монастырей. Отец Иоанн горячо одобрил эту затею и благословил меня, наградив чётками в большом количестве лежавшими, в ящике его письменного стола. Наверное, для поощрения спасённых им грешников, решил я. После я прошёл к родителям. Они уже были в курсе дел и с нетерпением ждали меня. Решение моё и обрадовало и огорчило их. Им, конечно, было приятно, что я вышел на верную дорогу, но и терять помощника не хотелось. Я посидел за собранным по такому случаю столом с праздничными угощениями. Попрощался с соседями, собрал немудрёные пожитки и, отказавшись от предложенных отцом денег (к вящему его удовольствию) отправился в путь. День был пасмурный, но дождя не было. Дорога стелилась под ногами, и к вечеру я добрался до перевала. Конечно, ни в какое паломничество я не собирался. Вместо того чтобы идти в сторону наезженной дороги, я углубился в лес. Так началась моя новая жизнь. Жизнь отшельника.
Прошло несколько месяцев. На смену осени пришла зима, затем весна. Я ставил ловушки, на дичь, ловил рыбу. Соорудил себе землянку и подумывал построить хижину. Если погода была хорошей – ходил на разведку, исследуя территорию и подыскивая место по нраву. Пару раз я выбирался в небольшой городок на ярмарку, не в тот, куда ездил отец, а десятком миль дальше. Там я сбывал пушнину, часть денег тратил на припасы и книги, одежду, а оставшиеся отсылал матери. Жизнь отшельника была мне по душе. К тому же, спустя месяц я обрёл друга. Когда я строил землянку, то заметил, что с дерева за мной внимательно наблюдает белка. Я попытался подманить её, но она убежала. Однако на следующий день снова была тут как тут. Постепенно зверёк перестал меня бояться, и мы подружились. Правда, как ни старался я, в землянку она упорно не шла. Может, это одиночество так подействовало, но мне казалось, что белочка совершенно всё понимает и очень внимательно меня слушает. Я даже книги стал читать вслух. А потом случилось так, что моя жизнь в очередной раз резко изменилась.
Той ночью мне не спалось. Тоска давила грудь, было беспокойно и маятно. В голову лезли мысли о доме. Сейчас должно быть в деревне начались весенние гуляния. Девушки знакомятся с парнями, собираются компаниями, поют и танцуют. Поворочавшись, я вышел на свежий воздух. Луна заливала лес потоками серебристого сияния. Но покоя и тишины не было. В ветвях деревьев, кустах шуршали то ли птицы, то ли зверьё. Пахло хвоей и смолой. Влажной землёй. Мхом. Весной, обновлением. Лес жил напряжённой ночной жизнью. Неожиданно я почувствовал прилив сил. Хотелось бежать или громко запеть. Или убить кого-нибудь. « Наверно не помешает недельку пожить в городе, а то так совсем одичаю..» Подумал я. Сна не было ни в одном глазу. И я решил дойти до небольшого озерца, когда мне было грустно или просто хотелось о чём-то подумать, я шёл к нему. Почти идеально круглое, с плотным песчаным дном, со всех сторон окружённое деревьями, оно было словно линза, которую обронил когда-то сказочный великан. Подойдя к нему, я услышал плеск и звонкий смех. Осторожно выглянул из-за дерева и увидел её. Ту ведьму, что приходила к нам в деревню. Она стояла по пояс в воде, похожая на видение, сотканное из лунного света. Мраморная кожа, светлые волосы, казалось, от неё исходит сияние. Девушка била по воде руками, и брызги разлетались во все стороны брильянтовой россыпью. Она опять звонко рассмеялась, и я невольно улыбнулся в ответ. И в этот миг поверхность озера заколебалась, вода забурлила, и огромное ростом с три человеческих существо вынырнуло наружу. От ужаса я оцепенел. Больше всего существо напоминало гигантскую ящерицу, покрытую кобальтовой чешуёй. Только шея гибкая, как у змеи. Глаза огромные, светящиеся. Хвост бьёт по воде, поднимая фонтаны брызг. Зубастая пасть раскрыта, дрожащий язык касается щеки девушки. « Да он её сейчас сожрёт!» Промелькнуло у меня в голове. Не размышляя больше ни секунды, я выхватил нож и кинулся в воду. Чудовище обернулось и уставилось на меня злобным взглядом. Занесло хвост, чтоб прикончить на месте и издало пронзительный свист.
- Спокойно, Анжи! Крикнула девушка, вплотную подплыв к монстру и обняв его за шею.- Он просто не знает..
Монстр засвистел, явно обиженно, шлёпнул по воде хвостом, обдав брызгами меня и ведьму, и стремительно поплыл к середине озера. Вода там забурлила как в адском котле, образовался водоворот и Анжи канул, куда то в глубину.
Ведьма задумчиво посмотрела на меня и сказала – Что-то не складывается у тебя с моими друзьями…
- Так это чудовище твой друг? Опешил я.
- Анжи красивый! Обиделась ведьма.- И очень добрый! Разве он хоть раз мешал тебе ловить здесь рыбу?
От мысли, что оказывается всё это время, я рыбачил в озере, где живёт такое чудо, мне стало неуютно. Но с другой стороны, раз я до сих пор жив, значит не такой уж он и монстр..
- Может ты и права. Выдавил я.
- - Конечно, я права! Засмеялась ведьма.- Кстати, как тебя зовут?
- Олли. Смутился я.
- А я Эллис. Может, пойдём на берег? Мне, конечно, ничего не будет, но ты можешь простыть. А выхаживать человечков дело скучное и неблагодарное.. Предложила она.
- Вот ещё, вода совсем тёплая.. Нахмурился я.
- Ну, смотри, я пошла. Анжи всё равно обиделся, и будет дуться неделю.
Вспомнив об Анжи, я быстро поплыл к берегу. Но тут возникла неожиданная проблема. Я то кинулся в воду одетым, а Эллис купалась нагишом.
- Ты что, меня стесняешься? Поразилась она, когда я, сопя и отворачиваясь, чтоб ненароком не увидеть чего лишнего бочком выбрался на берег.
- Если ты бессовестная, это не значит, что все такие. Проворчал я.
- Вот что значит человек. Фыркнула она. – Скажи, ты зачем вообще из деревни ушёл? Я давно за тобой наблюдаю, странный ты какой-то.
Неожиданно я почувствовал острое желание всё рассказать ей. Она ободряюще кивнула.
И я начал рассказ. С того, как первый раз увидел ведьм, и как жил потом у Марты.. Эллис слушала, иногда кивала, иногда болезненно морщилась.
-Значит, говоришь, ты хороший травник? С сомнением спросила она по окончании моего повествования.
- Марта меня хвалила.. Признался я.
- Хорошо, я подумаю и найду тебя. Решительно сказала Эллис и растворилась в лесной чаще. А я, мокрый и обессилевший поплелся к своей землянке.
Так началась наша дружба. Чем-то я заинтересовал её ещё в деревне. Она говорила, что
совсем не против, чтоб я стал таким же, как она. Но это очень опасно, а она не уверена в крепости моего желания.
- Ты ведь даже от непривычных тебе существ шарахаешься! Вы, люди, слишком боитесь отойти от своих представлений о мире.. Вы скорее погибнете или сойдёте с ума, чем признаете, что этот мир не тот, каким видится вам. Возражала она, когда я начинал уговаривать её помочь мне с обращением.
Но время шло, и мне удалось найти общий язык даже с Анжи. Милейшее существо оказалось. Вернее оказался. Наверное.. А со стаей я подружился быстро и легко, удивительно. Эллис даже, не пришлось учить меня языку волков. Словно я знал его раньше, но забыл. Вожак серых, Неро, стал считать меня кем то вроде младшего брата. Теперь я часто охотился вместе с ним. Эллис даже ревновала, только непонятно то ли его ко мне, то ли меня к нему. Самой большой неожиданностью для меня стало то, что мир населён огромным количеством эльфов и духов. Оказалось что и огненные феи – не миф. Но увидеть их человек не может. Ибо для этого ему надо сместить границы восприятия реальности.
И наконец, однажды Эллис привела меня на вершину скалы. Отсюда был виден лес, раскинувшийся на сотни миль. Сотни миль золотого, багряного с островками зелени океана. В одной из книг я читал о нём..
- Скоро день равноденствия и ты можешь попытаться. Шёпотом сказала ведьма.
- Попытаться… Стать таким как ты? Обрадовался я.
- Вряд ли. Она пожала плечами. – Мужчина не может стать ведьмой. Но выйти за границы отмерянного человеку ты можешь попробовать. Способности у тебя есть. Только подумай. Это очень опасно. И помни, если у тебя не получится, я ничем не смогу тебе помочь. Ты умрёшь и умрёшь страшной смертью.
Я вздрогнул. Потом посмотрел на неё. Она была такая красивая. Печальная. Лёгкий ветерок играл с её локонами. Длинные ресницы бросали тени на лицо. Я попытался обнять её, но она отстранилась.
- Почему? Спросил я.
- Не время. Сказала она, обернулась белкой и скрылась в кроне дуба.
Я думал до самой темноты. Несколько раз я слышал зов стаи, но не подавал голоса. И, в конце концов, решился.
Мы вышли в путь ночью. Эллис вела меня за руку, потому что без проводника в место посвящения было не попасть. Дорогой не разговаривали. Всё уже было сказано. Мы шли, и я видел как лес, к которому я уже привык, который знал, как свой дом менялся. Деревья оживали. Ветви их предупреждающе шелестели, стволы изгибались. Ветер шептал в уши: «Остановисссь, верниссссь» Кустарник стремился обвиться вокруг ног и повалить. Тёмные тени пикировали прямо на меня широко расставив крылья. Наконец мы дошли до небольшого озера с угольно чёрной водой. К моему немалому удивлению стая была уже здесь.
- У них свои дороги. Впервые за весь путь Эллис улыбнулась. Достала из заплечного мешка маленькую фляжку, выточенную из горного хрусталя, и протянула мне. – Поднимешься на вершину и выпьешь, если не передумаешь. Мы будем ждать тебя здесь.
- А если я собьюсь с дороги? Спросил я.
Пространство вокруг укрывал густой молочный туман, чуть рассеивающийся только у воды.
- Не собьёшься. Это место само тебя притянет. Успокоила меня девушка.
Неро подбежал, встал на задние лапы, упёршись передними мне в грудь, и лизнул в щёку.
- Я справлюсь. Пообещал я ему.
Отвернулся и шагнул в туман. Почти сразу я ослеп и оглох, но упорно продолжал шагать. Словно какой то магнит притягивал меня, ноги сами выбирали направление. Мыслей почти не было, только мелькали бессвязные образы. Детство, мама. Отец, деревня. Ярмарка. Казнь. Старуха Марта. Отец Иоанн. Всплывали в памяти лица людей, которых я давно забыл, слова поступки. Прошлое обступило меня и пыталось удержать. Но я дошёл. И желание измениться если и ослабло, то лишь на миг. Я вышел на каменистую площадку и огляделся. За мной вдруг встала чёрная стена леса. Солнце начало всходить и заливало небо алым светом. Казалось солнце смертельно ранено..Я подошёл к краю площадки и посмотрел вниз. Пропасть, в которой клубился туман. Зрелище было настолько величественно и прекрасно, и я казался таким ничтожным перед этими древними горами, лесом, солнцем. Они были за сотни лет до моего рождения. И будут спустя сотни лет после моей смерти. Кто я? Жалкий человечек, пытающийся прыгнуть выше головы? А имею ли я на это право? А вдруг ничего не получиться? Но тут я слышу шёпот Эллис и дыхание стаи. Время замирает и только вихрь воспоминаний кружит в моей голове. И из сумбура событий ко мне приходит понимание, что моё решение истинно и твёрдо. Я могу измениться и изменюсь. Я имею на это право.
И осознав это, я достаю из висящего на груди мешочка флакон. В нём – мой выбор, моё будущее. Кровь дракона, слеза единорога, желчь ехидны, что там ещё положено добавлять в колдовские зелья? Лучше и не думать.. Мне важно лишь то, что, выпив, его я изменюсь. Безвозвратно. Или умру. Эллис предупреждала, что если сила моего желания будет недостаточна, я просто сгорю. Вспыхну как факел и огненной звездой полечу в пропасть. Боюсь ли я этого? Себе можно признаться – да. Боюсь не смерти, боюсь проиграть. Боюсь оказаться просто зарвавшимся крестьянином..
Я осторожно отвинчиваю крышечку. В нос бьёт едкий неприятный запах. Кажется, он проникает прямо в мозг. Глаза начинают слезиться, я задыхаюсь и падаю на колени. Нестерпимо хочется швырнуть флакон в пропасть. Но я сдерживаю свой порыв и залпом глотаю ядовитое содержимое. Чувство словно пьёшь жидкое пламя, или кислоту, ювелира Генриха. Внутренности не горят – плавятся, судороги сотрясают всё тело. Я катаюсь по снегу, и нечеловеческий вой вырывается из сожжённого горла. Я выхаркиваю ошмётки крови и желчи, раздираю руками грудь. Перед глазами плавает багровый туман. Я изменяюсь. В голове звучит рёв тысяч голосов, я больше не чувствую своего тела. Кто я? Червяк, которого раздавила проезжающая по дороге телега? Попавший в капкан хищник с перебитыми лапами? Бьющийся о стекло керосиновой лампы мотылёк? Птица, попавшая в ураган? Какая то могучая неведомая сила играет со мной, лепит, словно из глины по новому образу и подобию и наигравшись небрежно швыряет в сторону. И я..падаю…или..лечу! Я лечу? Лечу! Я лечу в заоблачной вышине, мои тяжёлые кожистые крылья размеренно поднимаются и опускаются. Из груди вырывается победный клич. Я скольжу по воздушным потокам легко, словно родился в небе. И это правда! Ведь я рождаюсь именно сейчас, заново осознаю себя уже не человеком, драконом. Я часть этого неба и земли и воды. Я часть вечного сущего. Это мой мир и я принадлежу ему. От самого крошечного эльфа до подземных гигантов, что движут гранитные платформы Земли. Я их, а они мои. Я парю поднимаясь выше облаков, так что становиться тяжело дышать и лёд замерзает.
