Сентябрь.
И все с начала. Даже опомнится не дали. Ни счастья, ни любви одна сплошная безоблачная муть. Как же это уже достало. Шлепаю по лужам, вроде ничего не изменилось. Та же набережная, те же художники на мосту, те же туристы вокруг. Только вот 31 число в календаре уже зачеркнуто жирным крестиком, похожим букву «Х», и этот злополучный крестик впивается в сознание, словно боевая кацума, и не дает шанса на спасение.
Мне страшно смотреть в будущее. Так много потерянно. Так много битв выиграно. А впереди ничего нет. Когда ты стоишь на вершине своего счастья, так больно уходить от него. Время. Зачем тебя придумали? Почему я не могу быть счастлив вечно? Малышня пробегает мимо, играя в войнушку, весело прыгает разноцветными резиновыми сапогами по серым питерским лужам. От этого на мокром асфальте на мгновение вспыхивают краски прошедшего лета. Дождь прошел и теперь вернется не скоро. Мой Дождь ушел зимовать.
Октябрь.
Руки в карманах джинс, и даже через плотную ткань я чувствую свои ледяные пальцы. Веки тяжелее камня, и, кажется, что если я спрыгну с мостовой то именно из-за век не смогу всплыть на поверхность, они будут моим якорем. Снова идет дождь. Серый тусклый. Природа плачет по ушедшему летнему дождю. Она вспоминает его яркий окрас, наглый прищур и озорной свист с которым он носился по мостовым, хлопая в ладоши и шлепая любя по щекам людей. Она горько тоскует и переживает, так же как и я.
Первые морозные деньки уже наступили, и гололед сковал в своих лапах серую северную Пальмиру. Туристов на улицах все меньше. Художники собрали этюдники, и кажется, ушли за летним дождем. Время ползет словно улитка, то и дело, останавливаясь перевести дыхания, или просто перекурить. А хочется пнуть тяжелым ботинком эту нерасторопную клячу, чтобы она ползла быстрее. Но ноги слишком замерзли, а метро уже закрыто. Зима обещает быть долгой.
Ноябрь.
Почти зима. Два месяца пустоты за плечами. Хоть бы пережить. Хоть бы выжить… Иногда вспоминается лето. Мелкие цветные осколки разбитого в дребезг счастья. Этот прекрасный коллаж сдувает осенний ветер, и осознание неизбежной зимы больно бьет в грудь, заставляя задыхаться. Этот воздух пропитанный влагой не удовлетворяет организм и не приносит насыщения. Он просто необходимость. Он не несет в себе приятных чувств. Это не лето…
Тяжелые ботинки кажутся неподъемными. Холод сковывает сердце и впивается льдинками в самый дальний уголок мозга – прямо в душу. Она все еще цепляется за те прекрасные осколки, но уже давно в крови, изрезана, изранена острыми прекрасными остатками лета. Душа живет прошлым, но, то и дело оборачивается на будущее и ужасается: как быстро пришла зима.
Декабрь.
Сырость, лед, холод… Все что составляет первый месяц зимы. Радость окружающих, их стремление украсить все и вся разноцветными гирляндами, мишурой и стеклянными шариками не понятна. Этому находится лишь одно объяснение, люди заскучали по летнему дождю и пытаются призвать его таким вот странным ритуалом.
Маленький мальчик спрашивал, что такое летний дождь. Для него ожидание не так болезненно. У него огромное сознание не набитое сводками и прогнозами погоды. Он помнит дождь и живет в нем беспрепятственно. Его мир не разваливается на кусочки после прихода осени. Как он может понять? Как можно ему объяснить, что такое летний дождь иллюзий? Что такое вдохновение. Когда хочется творить и улыбаться, просто так, без причины? Говорят, что творческие люди живут в дожде постоянно, что для них это явление круглогодичное. Еще говорят, что есть люди, которые вообще не чувствуют дождя. Бедняжки. Хотя, возможно так проще. Если с ним не соприкасаться, то и боли утраты тоже не будет. Если жить в вечной серости и не знать цвета, то не будет грустно. Это выход дети, это выход…
Январь.
Тоска. Скука. Кости насквозь промерзли. Наконец-то выпал снег. Белый, пушистый. Он, гордо задрав голову, прошелся по серым улицам, укрывая их чистотой. Стало легче, но лишь немного. Все воспоминание уже потерялись, запутались в белоснежном вихре и осели на подоконники и крыши домов. Собрать их не представляется возможным. А сознание забилось, куда-то вглубь черепной коробки и залечивает раны. Четыре месяца за печами, но жить не хочется уже сейчас. Хоть бы продержаться. Хоть бы не сломаться. Пожалуйста, солнышко, помоги согреть душу. Но солнце как всегда остается холодным к мольбам. Да… Это вам не лето…
Февраль.
Все еще холодно, все еще скучно и невыносимо больно. Сердце будто отпустили в жидкий азот. И таскать его с собой не представляется возможным, приходится оставлять его дома. Вдруг разобьется. Гулять без сердца еще холоднее. Зима выдалась на редкость сложной. Поскорее бы летний дождь…
Март.
Весна. Осталось три месяца. Три месяца до счастья. Но все еще холодно, все еще одиноко и невыносимо страшно. Сердце так и не оттаяло. Оно лежит и даже не бьется. Это пугает. Но жить хочется, очень хочется… Три месяца… Осталось только три месяца…
За эту зиму погибло много наших. Сотни людей радующиеся летнему дождю еще шесть месяцев назад, сегодня пустые оболочки, работающие на автомате. Их сердце было затеряно в уголках пыльной квартиры. Там же где теперь умирает их вдохновение. Осталось только весна, но уже почти невозможно держатся, еще чуть-чуть и о сердце можно будет забыть. Оставляя жить только разум, но не эмоции.
Апрель.
Соленые мурашки бегают по телу и кусают сознание. Сердце так и лежит на полке покрытое инеем. Разум захватил тело и не собирается отдавать. Началась капель. Она танцует по сознанию и радуется скорому лету. Она разливает по питерским мостовым огромные лужи, в которых отражается небо. Два месяца… Пожалуйста, солнышко… Пожалуйста…
Май.
Ледяными пятками больное сердце прошлось по умирающей душе, залечивая раны. Разум отступил, повинуясь чувствам и запаху приближающегося дождя. Он словно радовался больной душе и поил её яркими воспоминаниями. Их было не много, но он бережно хранил их в белых фоторамках, специально для такого случая. Зима прожита. Жить уже не страшно. Ожидание осаживает радость, но не гасит её. Еще одна зима за плечами. Спасибо, солнышко!
* * *
- Я ждал тебя – темная фигура стоит возле окна, и в ярком свете солнца кажется еще более старой и хрупкой. Трость в руке слегка подрагивает.
- Я здесь. Я уже здесь…
Он как всегда прекрасен. Летний дождь иллюзий. Он дает старому, немощному старику надежду на светлое бедующее. Он дает тепло и радость. Он заставляет взять запылившийся за зиму этюдник, и выйти на прекрасные питерские улицы.
- Возможно, я в последний раз вижу тебя! – старик улыбается и показывает дождю свое морщинистое лицо. Ему кажется, что он еще более ужасен чем в прошедшем году.
- Ты уже двадцать лет говоришь мне это! – смеется дождь и обнимает отца – Я пришел к тебе. И я люблю тебя.
Старик плачет. Старик смеется. Его сердце снова бьется. Господи, как же хочется жить!
* * *
«Как у него это выходит?»
«Вы посмотрите, нет!, ну вы посмотрите! Этот старик рисует!»
«Он такой старый, но он так рисует! Он словно видел сотворение этого неба!»
«Он выходит только летом! Только летом он на улице»
«Да, точно! И он всегда рисует прекрасный дождь»
«Этот дождь словно льется из картины! Ах! Вы посмотрите, какой он веселый! Дождь на его картинах смеется! Боже!»
«Говорят, он создал этот дождь»
* * *
Июнь.
Кап…
Июль .
Кап-Кап…
Август.
Кап-кап-кап…
Сентябрь.
И все с начала. Даже опомнится не дали. Ни счастья, ни любви одна сплошная безоблачная муть. Как же это уже достало.
Сообщение отредактировал Автор №18: 11:35:39 - 07.08.2012
