Видите ли, строго говоря, это - не рассказ.
Это - художественное изложение приснившегося мне сна. Пусть многое в нём мне пришлось додумать от себя, по причинам памяти и связности, основа осталась неизменной.
Tutorial
Я сложил пальцы в стандартную фигуру вызова компьютерного терминала, которую несколько дней назад показывала мне мать.
Прямо из воздуха передо мною соткалось переливающееся сиреневыми тонами серебристо-серое окно.
Сложив три пальца в фигуру "перелистывания страницы", изрядно напоминающую традиционное христианское троеперстие, я принялся просматривать содержимое окна. Больничный интерфейс предоставлял пациенту множество услуг, большинство из которых входили в стандартную поставку Мировой Паутины. Например, можно было заказать любой предмет или любое блюдо, можно было изменить вид за окном - или сразу превратить половину палаты в залитую солнечным светом иллюзорную лесную поляну.
Технологии Будущего вообще во многом базировались на иллюзиях.
Я всё ещё не мог привыкнуть к окружающему меня миру, хотя и предпринимал во имя этого неимоверные усилия.
Когда я очнулся после неизбежной вроде бы гибели под снежной лавиной, я решил поначалу, что пребываю в раю. Возникающие неизвестно откуда и исчезающие неизвестно куда люди в белых халатах, парящие в воздухе подносы с разнообразной едой, каждый день меняющийся интерьер помещения - как мне позже объяснили, это было сделано во избежание стагнации мозга пациента. И - мать.
Её внешность практически не изменилась благодаря достижениям геронтологии Будущего.
Она-то мне и рассказала, что я провёл в состоянии анабиоза под многометровыми слоями снега и льда около четырёх десятилетий.
За это время мир успел колоссально перемениться.
Произошло примерно то, о чём мечтали фантасты и трансгуманисты моего времени, называя Технологической Сингулярностью. Пусть и не совсем в той степени, но - близко по стилю.
Правда, осмыслить эти перемены я ещё не успел.
"Пролистывая" сверху вниз виртуальный список предоставляемых Сетью в этой больнице услуг, я то озадаченно хмурился, то невесело улыбался. Список был огромным. Пожалуй, пожелай я заполучить в эту больничную палату автомат Калашникова - я вполне мог бы этого добиться.
Вот только стал бы ли он стрелять по живым людям? Или исчез бы в первый же момент после нажатия на курок?
Я довольно быстро понял, что большая часть предлагаемых через Сеть объектов были иллюзорны - своего рода помесь голографии и силовых полей. Но это не означает, что ими нельзя было пользоваться. На иллюзорном стуле вполне можно было сидеть, на иллюзорной скрипке - играть. И даже пища, заказанная и полученная через Сеть, воздействовала нужным образом на вкусовые пупырышки и желудок, порождая соответствующие ощущения - а все необходимые питательные вещества и витамины вводились при этом непосредственно в организм.
Кажется, при желании достаточно простой объект можно было заказать и получить через Сеть в материальной форме. Но эта услуга вроде бы была значительно дороже - хотя я ещё не разобрался в нынешней экономике - и обычно в ней не возникало необходимости.
В сущности, единственное отличие иллюзии от реальности заключалось в том, что иллюзия исчезала без поддержки Сети.
Но так ли уж это актуально?
Один из пунктов списка вызвал у меня некоторую неловкость - можно даже сказать, некоторое смущение. Создание виртуального друга на вечер? Виртуальной девушки? Интеллектуальный модуль PH-301 сформирует для вас виртуальную любовницу или подругу, чья сущность будет оптимально соответствовать потаённым стремлениям пользователя и будет идеальным объектом для его романтической симпатии?
Тут я скептически хмыкнул.
Идеальный объект для моей романтической симпатии - девушка, про которую я буду знать, что она всего лишь фантом?
Впрочем, за четыре десятилетия ментальность человечества могла измениться. Тот, кто составлял эту рекламу, едва ли имел дело с выходцами из прошлого.
Я воровато огляделся по сторонам.
И дал компьютеру приказ заблокировать палату от штатных и внештатных визитёров. Хотя вроде бы в этом Дивном Новом Мире все помешаны на свободе личности и нравоучительных лекций мне читать не будут, но кто знает - а вдруг забавы с виртуальными девушками считаются здесь чем-то наподобие самоудовлетворения?
После чего сжал руку в кулак и выпрямил вверх большой палец - что эквивалентно нажатию клавиши "Enter".
Stage 1
...Ярко-сиреневый всполох...
Только что в моей палате стояла лишь одна койка - если можно назвать этим убогим словом столь комфортабельное лежбище.
Теперь здесь располагаются сразу две комфортабельные лежанки.
И на койке напротив восседает, облокотившись об подушку и с интересом разглядывая меня, девушка в чёрном платье - чем-то напоминающая актрису Аурелию Анужите в юности, какой она выглядела на страницах случайно попавшегося мне в детстве женского журнала. Её великолепные длинные чёрные волосы отдают рыжим отливом. Её карие глаза содержат в себе удивительную глубину, в которой хочется утонуть. Ну да, штамп, но что я могу с этим поделать?
Наши взгляды медленно встречаются.
- Именно таким я тебя себе и представляла, - хрипло усмехнувшись краем рта, констатирует виртуальная незнакомка.
- В смысле?
- Без физической идеальности. И с некоторым сдвигом по фазе. Будь иначе, какой бы из тебя мог получиться "объект романтической симпатии"?
Обычно я не могу похвастаться высокой сообразительностью, но тут до меня довольно быстро доходит, что она имеет в виду.
И мне делается нехорошо.
- Ты хочешь сказать, что это я - виртуальный друг на один вечер? Я, а не ты?
Её взгляд становится цепким и изучающим.
- Ну... да, - медленно произносит она, будто взвешивая и пробуя на вкус каждое слово. - А ты что, думал, что наоборот?
- Ну... да.
Я сглатываю слюну. И, чувствуя необходимость как-то оправдаться, с вымученной весёлостью добавляю:
- Мне стало скучно у себя в больничной палате после двух недель полного бездействия. Вот я и решил немного развеяться в интересной компании.
Выталкивая из себя эти внешне беззаботные слова, я практически не слежу за их содержанием. Я думаю о том, какую страшную каверзу подстроили мне новые технологии.
Всё правильно - сетевой ресурс должен был дать мне девушку, являющуюся для меня идеальным объектом. Но в силу моей пещерной ментальности девушка, являющаяся лишь программой и знающая, что является всего лишь программой, не могла бы представлять для меня романтического интереса - поскольку была бы чересчур явно ограничена пределами своей функции.
В результате сервис создал для меня программу, не знающую о том, что она программа.
Разница между ментальностями поколений, будь она проклята.
- Вообще-то это моя больничная палата. - Незнакомка грациозно потягивается. - И я лежу здесь уже второй месяц.
- Второй месяц? Интересно, что же это за болезнь, с которой уже второй месяц кряду не может справиться ваша продвинутая медицина?
- Мне прописано искусственное однообразие среды для устранения последствий психической травмы после... - тут девушка сердито обрывает себя. - Впрочем, это не твоё дело. И почему ты сказал "ваша"? Ты что - инопланетянин?
- Не совсем. Гость из прошлого. Около сорока лет я пролежал подо льдом.
В глазах её вспыхивает искра невольного интереса - которую, впрочем, она тут же поспешно гасит взмахом ресниц.
- Надо же, какая запутанная биография, - качает головой незнакомка. За показной иронией в интонациях её голоса мне слышится некая затаённая печаль. - Интеллектуальный модуль PH-301 действительно находится на высоте. Кто бы мог подумать?
На миг я теряю самообладание, но тут же нахожусь.
- Точно, - подтверждаю с усмешкой, демонстративно окидывая взглядом всю собеседницу целиком. - И я доволен результатами его работы.
Незнакомка мгновенно оказывается на ногах.
Несколько шагов - и она находится уже рядом со мной, дыша почти прямо мне в ухо:
- Это уже наглость. Ты продолжаешь настаивать на своём?
Хотя её близость вызывает у меня совсем не относящиеся к разговору мысли и желания, тем не менее я ехидно киваю.
Сделав пару шагов в сторону, девушка указывает пальцем вниз:
- Видишь - крошки по всему полу? Приходившие ко мне пару недель назад подруги, Леся и Натали, принесли с собою по старинной традиции несколько кремовых пирожных. У меня до сих пор не доходили руки отдать команду на уборку.
Молчу.
В действительности эти крошки остались после съеденных мною несколько дней назад вафель, входивших в десертную часть больничного рациона. А разлетелись они по всему полу тогда, когда я экспериментировал с программами вентиляции помещения - и по неопытности чуть не устроил ураган в больничной палате.
А впрочем, что есть действительность?..
Если я - качественно сделанный виртуал, то всё, что бы я ни увидел, найдёт своё объяснение в моих фальшивых воспоминаниях. Или - почти всё.
Но может ли быть чередой фальшивых воспоминаний вся моя жизнь?..
Детство, школа, родители, юность, сочинение сумасшедших дневников, первые подвиги в Интернете и публикации в некоммерческих сборниках?..
Не слишком ли много присутствует в моей биографии всяких мелких необязательных моментов, чтобы можно было поверить, что всё это сгенерировалось буквально пару минут назад в недрах Мировой Паутины?..
Я трясу головой, отгоняя бредовые мысли.
- Ну, что? Убедился? - победным тоном осведомляется девушка, сев на край койки.
Я открываю рот, чтобы саркастически предложить собеседнице произвести химический анализ крошек на полу, благо что в эту эпоху сие проще простого.
И тут же - закрываю его, ловя тень усталости в глубине её глаз.
Да, в голосе её звучит торжество, но по еле уловимому напряжению кончиков её губ не скажешь, что ей так уж приятна эта победа. Скорее складывается впечатление, что она уже жалеет о споре.
Ну докажу я, что моя собеседница нереальна, но какой в этом смысл? Кому из нас двоих это принесёт пользу?
- Может быть, ты и права, - неловко пожимаю я плечами, отводя взгляд в сторону.
Её это не успокаивает.
Вновь мгновенно вскочив на ноги, она опускается на корточки в двух шагах от меня и заглядывает мне в глаза.
- Ты врёшь, - неожиданно произносит она. - Тебе меня жалко. Ты всё равно считаешь меня виртуальной, да? Игрушкой на один вечер?..
Я не нахожу, что ответить.
Тем временем её голова незаметно оказывается у меня на коленях. Я из последних сил удерживаю себя от того, чтобы запустить свою пятерню в эти великолепные чёрные волосы.
- Полагаешь, я - виртуалочка по вызову? Эскорт-иллюзия?.. - ехидно осведомляется она, оказавшись на моих коленях целиком. - Почему же ты тогда не воспользуешься этим, а? Почему? Уж не опасаешься ли ты, - горячо шепчет она в моё ухо, - что виртуальная девочка вызовет полицию и подаст в суд за изнасилование?..
Я уже ничего не опасаюсь.
Мне плевать.
Мои пальцы нащупывают некое модерновое подобие молнии на швах её платья, а в голове моей в последний миг вспыхивает совершенно идиотская, анекдотическая мысль - что я так и не спросил имени незнакомки...
Stage 2
Мы лежим рядом, чуть касаясь друг друга, на одной-единственной койке - которая ради такого случая едва ли не вдвое увеличилась в ширину. Да, удобная вещь - технологии Будущего.
Разговаривать не хочется.
Но почему-то мы всё равно разговариваем.
- Знаешь, с точки зрения теории множественности миров мы оба с тобою реальны в разных мирах, - говорю я.
Она приподнимает голову, подперев её рукой, и с ироническим интересом смотрит на меня. Её волосы при этом струистым водопадом стекают на подушку.
- Это как?
- Представь себе, что существует бесконечное множество Земель с чуть отличающимися или полностью идентичными деталями, - импровизирую я. - По законам вероятности должно быть именно так, ведь Вселенная бесконечна - если даже и не наша частная "Вселенная Большого Взрыва", то хотя бы та великая Инфляционная Вселенная, существование которой вычислил космолог Андрей Линде. На некоторых из этих Земель реальна ты. На некоторых - я. Поскольку ввиду идентичности психического устройства всех наших двойников сознание каждого из нас как бы "размазано" по всем этим мирам, то каждый из нас реален и виртуален одновременно.
Её глаза на некоторое время застилаются поволокой задумчивости.
- Интересная теория... - произносит она немного спустя. - И, если повернуть рубильник, то для каждого из нас останется лишь реальность?
Я догадываюсь, о чём она говорит.
В любой момент я могу отдать команду больничному компьютеру ликвидировать виртуальный фантом. И, даже если после этого сия девушка останется существовать где-то - в океане звёзд и других планет - я её уже не увижу.
Что будет, если эту команду отдаст она? Скорее всего, то же самое. Компьютер прилагает все свои ресурсы для правдоподобия воспоминаний фантома, чтобы внушить моей гостье, что она - реальная личность. Если же это окажется невозможным - как неизбежно произойдёт при попытке девушки ликвидировать "виртуальный фантом" в моём лице - компьютер просто перестанет её эмулировать.
И связь между мирами прервётся.
Если она и была.
Судя по лицу незнакомки, в её голове - или в интеллектуальном модуле PH-301? - проносятся те же самые мысли.
- В принципе, я не обязана ни перед кем отчитываться, - медленно произносит она, словно размышляя вслух. - То, на что я расходую свои ресурсы, является моим - и лишь моим - делом.
Осёкшись, она косится на меня. В глазах её я на миг успеваю различить лёгкое смущение и вину.
Теперь, кажется, уже ей неловко напоминать мне о моей "виртуальности".
- Всё правильно, - киваю я. - Если силовая поддержка Сети работает везде в пределах ареала обитания человечества - а это ведь так? - то нам ничто не мешает дать компьютеру команды на продление эмуляции фантома...
- Без территориальных ограничений...
- Хотя компьютер выполнит только команду реального пользователя, а отклик на команду виртуального пользователя - лишь сымитирует, но...
- Какое это имеет значение...
- Если верна теория множественности миров...
- И даже если она неверна...
Наши ладони соприкасаются, мои мысли путаются. Кто из нас что произнёс? Я закрываю глаза и начинаю говорить быстро-быстро, чтобы не потерять нить:
- Надо забрать отсюда все наши вещи и стереть за собою все реальные и виртуальные следы. Никакого доступа к старым счетам, никаких привязок к прошлому. Нельзя, чтобы подтвердили чью-то реальность или виртуальность - это разорвёт связь так же верно, как и поворот рубильника. Как я уже успел понять, в этом мире уважают свободу личности и преследовать желающего исчезнуть из общества не будут. Вроде бы здесь даже существует специальный институт для желающих стать Анонимусами.
- Существует, - подтверждает моя создательница и одновременно моё творение, одеваясь. - Так и называется: Общество Анонимных Анонимусов.
Я бегло осматриваюсь.
- Единственно что - оставлю виртуальное письмецо для матери, в котором, возможно, бегло обрисую ситуацию и заверю его личной цифровой подписью. Если я виртуальный фантом, - на губах моих возникает ухмылка, - то письмо не найдёт адресата и через некоторое время самоуничтожится.
- Мне в этом плане легче, - откликается девушка, которую даже в мыслях именовать теперь "незнакомкой" у меня не поворачивается мозг. Она горько усмехается. - Я практически сирота. И у меня нет счетов, доступа к которым трудно было бы избегать.
Я долго и пристально смотрю на неё, не в силах отвести взгляда. И девушка с такими внешними данными, умеющая так грустно иронизировать и мгновенно осваивать незнакомую философскую теорию, хотела меня убедить, что она реально существует?
Она тем временем застегнула молнию.
- Идём?
Её глаза смотрят на меня, в глубине зрачков что-то подрагивает. Песчинка попала между ресниц?
Встав, повелительным жестом руки я вызываю экран сетевого интерфейса. Вызов последнего обращения к сервису - в данном случае к интеллектуальному модулю PH-301. Изменение территориально-временных настроек. Без ограничений.
Сложив пальцы в кукиш, я даю особое подтверждение команды - и секундой позже замечаю, как то же самое движение совершают пальцы девушки передо мной.
Я смотрю на неё. Почему мои глаза слезятся?
- Идём.
Bonus stage
Мы вместе уже два года и семь месяцев.
Её зовут Викки. Я ничуть не удивился, услышав это имя, так отвечающее фантазиям моей юности. Как не удивилась и она, узнав об этом, - лишь ехидно заметила, что иначе не могло бы и быть.
Мы не одиноки.
Оказалось, что в этом Прекрасном Новом Мире существует превеликое множество людей, пожелавших по тем или иным причинам стереть свою "личную историю". Здесь это не вызывает такой насторожённости, как в мире моего детства, поскольку криминальные факторы - в старом смысле слова - практически исключены из жизни общества.
Мы не пытаемся установить связь с кем-либо из наших "прежних" знакомых и даже дистанцируемся от информации, приходящей к нам из тех мест, где по нашим воспоминаниям живут наши родственники или близкие. И мы предприняли ряд чрезвычайных мер, чтобы избежать успешного обнаружения с их стороны.
Мы любим друг друга.
И какая нам разница, кто из нас реален, а кто - нет?
